105 подписчиков
Жнец кукурузного лабиринта...
Всегда, когда ты чувствуешь какой-то знакомый вкус или запах, то у тебя в голове всплывают воспоминания, связанные с этими ощущениями. Они основываются на каком-то ярком событии или впечатлении. Этому есть научное объяснение, но я сейчас не об этом. Конечно, и у меня бывает так же. Вот только моё воспоминание, поначалу доброе, возвращает в детство, а потом к нему примешиваются непонимание, страх и ощущение безысходности. Если сравнить со вкусом, то это похоже, как будто ты срываешь плод с куста или дерева, смотришь на аппетитные спелые бока. Уже ощущаешь этот сладкий вкус сока и мякоти. И вот кусаешь… И чувствуешь горечь. Смотришь на плод. А он от сердцевины начал гнить и с твоим укусом тебе попалась это гнилая часть. Ты выплёвываешь, а твоё расстройство настолько скоротечно, насколько хватит времени, чтобы сорвать новый спелый плод. А вот с воспоминаниями так невозможно. Когда нахлынет воспоминание сначала доброе, а потом переходящее в страшное, оно становится испорченным. Но в отличии от плода, воспоминание нельзя заменить на другое. И оно настолько врезалось в память, что и забыть невозможно. Вот и получается, что тебе раз за разом приходиться чувствовать, ощущать, «прожёвывать» этот испорченный плод воспоминаний.
Я не знаю, чья это была инициатива, желание или необходимость, но каждое лето меня отвозили к дедушке. Он жил один и у него было большое кукурузное поле. Тогда меня не волновали вопросы ухода за этим полем и уборки урожая. Я знала только то, что дедушка меня любит. Что мне с ним хорошо. И у меня есть огромное моё любимое кукурузное «море». Это было моё доброе, тёплое детство.
Самое моё любимое время и место - это закат в глубине стройных, как солдаты, стеблей кукурузы. Я часто забегала поглубже, садилась меж стеблей и наблюдала, как последние лучики солнца, поглаживая метёлки стеблей, погружало моё кукурузное «море» в темноту и тишину. И самое главное, я никогда не слышала, чтобы дедушка меня терял и звал. Он всегда так же спокойно сидел в своём кресле-качалке и пил кофе из кружки. Даже когда я с паническими криками стала прибегать в дом, он также спокойно сидел. Подзывал к себе, садил на колени и молча гладил по голове. Это было удивительно успокаивающе.
Вот только теперь, распробовав горечь воспоминаний, я стала понимать, что всё было далеко не так спокойно и счастливо. Или может моя память решила подбросить мне несколько заблокированных детским шоком воспоминаний, посчитав, что моя психика к этому готова...
2 минуты
30 ноября 2023