8672 подписчика
— А как же любовь к детям, ведь даже самых мерзких садистов продолжают любить их матери?!
— Как же мне повезло, что ты такой умный! — улыбаясь, сказал дядя Леня, а юноша не понял, это действительно радость или сарказм, возникший из-за неудобных вопросов.
И старик вернулся к теме разговора:
— В таких случаях материнскую любовь к своему чаду, оказавшемуся извергом, люди путают с «материнским долгом», это вроде «моральной верности» своему статусу по отношению к ребенку. Она уже не чувствует то «возвышенное переживание любови к частичке ее самой» — глядя на «сына душегуба», к «этому, по-новому воспринимаемому своему ребенку» она продолжает иметь чувство материнского долга, это уже больше преданность своей материнской сути, чем возвышенное состояние любви. Или, продолжает любить — отказываясь воспринимать его как чудовище, не веря или игнорируя новые факторы.
— Значит, мы все любим только себя? — как-то разочарованно спросил юноша.
— Да, Митя, но это не так грустно, как кажется на первый взгляд. Понимая это, лучше понимаешь свою и остальных мотивацию, и тогда суть всех поступков уже не может прикрыться от понимания — сформулированными причинами.
После этого разговора юноша некоторое время был как бы разочарован в «воспеваемой людьми любви», но, хорошо проанализировав тему, решил: какой бы ни была причина любви, хорошо, что она есть, и очень хорошо, что он уже научился пользоваться этим состоянием, реально улучшая свое восприятие жизни.
из "Коронованный пустотой" (Дмитрий Гаун).
1 минута
23 августа 2022
573 читали