Когда Петр Великий отвоевал у шведов эти земли, Корела, тогда ещё Кексхольм, утратила военное значение. Как и во многих вышедших в тираж крепостях здесь организовали тюрьму.
В казематах Корелы сиживали декабристы, семёновцы, жёны и дети Емельяна Пугачева и еще много кто. Сюда же в начале 19 века по приказу Николая Первого отправили заводского управляющего Григория Зотова.
Зотов был из крепостных, но дослужился до управляющего благодаря
своему таланту, который помог приумножить прибыли Верх-Исетских заводов
на Урале. Он получил вольную в благодарность за успехи в управлении. При Зотове так хорошо шли дела, что железо с уральских заводов продавалось по всей Европе и даже добралось до Америки. Железными листами, с одного из заводов, управляемых Зотовым, была покрыта крыша Британского парламента, а также огромное количество зданий в Москве после пожара 1812 года.
Конечно, уральские заводы выполняли жирные госзаказы на пушки и ядра, что буквально озолотило заводчиков, поэтому, когда Зотов попросил увольнение, благодарное руководство его отпустило. Управляющий увольнялся не просто так. Путем удачного замужества его дочери, он стал практически хозяином других заводов- Кыштымского и Каслинского, на которых обрабатывали, ни много ни мало, золото. И здесь Зотов проявил управленческий талант. Объемы добычи, а с ними и прибыль выросли в разы. Отчеты шли в Москву, о феномене заводов писали в газетах и журналах, а однажды наш гений даже получил аудиенцию у самого императора. Успешный успех слегка пошатнулся, когда внимание властей привлек бунт на на Кыштымских заводах. Забастовками рабочих в то время было уже никого не удивить. Но здесь бастовали женщины. Это было уже что-то новенькое.
Работницы завода бастовали против невыносимых условий труда. Их
заставляли работать с утра до ночи, питание рабочих составляло один
кусок хлеба в день, а за любую провинность секли плетью и даже заковывали в кандалы. Власти провели вялое расследование, которое ничего особенно
криминального не выявило. И Зотов мог выйти сухим из воды, но его
подвела жадность. До Москвы стали доходить слухи, что он прибирает к рукам часть добытого золота.
А тут ещё и сменился государь - к власти пришел Николай I, гонитель
староверов, к которым относился Зотов. Николай направил на Урал
толкового следователя графа Строганова,
И в Москву полетели отчёты с отборной жестью.
Весь невиданный прогресс заводов базировался вовсе не на технических
инновациях, а на рабском труде крепостных и рабочих, живших впроголодь в
холодных сараях и подвергавшихся истязаниям. При заводах были кладбища, где сотнями хоронили тех, кто не выдержал чудовищных нагрузок. Подозрение вызвал заводской пруд, который местные, крестясь, обходили по широкой дуге. Строганов велел осушить водоем. На дне обнаружились горы женских и мужских останков. Все эти люди были замучены до смерти в тюрьме, которую Зотов организовал под заводской башней. Живым оттуда никто не выходил. Тела зашивали в мешки и бросали в пруд.
Были смельчаки, которые пытались писать жалобы в Москву. Но бумаги
перехватывали, а жалобщиков убивали. Николай Первый, прочитав отчёт,
пришел в ужас, и велел заточить монстра в крепость Кексхольм.
Скорее всего, он там и скончался. Хотя есть варианты, что Зотова
перевели на Соловки или на Кавказ, и даже освободили. Известно, что
похоронили Зотова на Громовском старообрядческом кладбище Петербурга.
Священник преспокойно отпел его в Королевской моленной в торжественной
обстановке при полном параде, называя "рабом божьим", хотя в народе закрепилось прозвище "кыштымский зверь".
Читать дальше: