Я медленно открыла дверь, стараясь не разбудить соседей, хотя на этот раз меня волновало не это. Снова обожгла та же тревога, что грызла меня уже несколько дней. Дом встретил меня тишиной — пустой и настороженной. Я встала в прихожей и посмотрела вокруг. Обычно так бывает, когда дом покидают на долгое время — тишина густеет, воздух становится тяжелее. Но на этот раз что-то было не так.
Первое, что бросилось в глаза — отсутствие нашего старого шкафа в прихожей. Только маленькие следы на полу напоминали о том, что он когда-то здесь стоял. Сердце екнуло. Я почувствовала, как в груди начинает нарастать беспокойство. Странно. Очень странно.
Я прошла дальше в гостиную и остановилась в дверях. Пусто. Абсолютно пусто. Исчезли диван, кресла, даже маленький журнальный столик, на который мы обычно ставили кружки чая вечерами. Исчезло всё.
Меня будто ударили невидимой волной. Руки замерли на весу, я не могла поверить своим глазам. Пройдя дальше по комнатам, я обнаружила, что и в спальне картина была той же — пустые шкафы, кровать убрали, даже картины со стен исчезли. Вещей просто не было. Никаких.
– Пётр? – позвала я, хотя в глубине души знала, что его нет дома.
Все эти три недели командировки я чувствовала что-то неладное. Когда мы говорили по телефону, Пётр казался отстранённым, говорил кратко и уклончиво. Иногда не отвечал на мои вопросы, иногда просто пропадал на несколько часов. Но я тогда думала, что это работа, усталость, временные трудности... Как я ошибалась.
Я подошла к кухонному столу. Там, где раньше всегда стояли наши чашки, теперь лежала стопка бумаг, аккуратно сложенная и оставленная, как будто в спешке. Внутри всё похолодело. Я села за стол, вытянула дрожащими руками один листок и начала читать.
"Кредитный договор. Сумма кредита — 500 000 рублей." Я перечитывала эту фразу снова и снова, но не могла до конца поверить. Кредит? На полмиллиона рублей? Ощущение, что мир рушится, накрыло меня с головой. Пётр не говорил мне об этом. Никогда.
В голове медленно складывалась картина последних месяцев. Его постоянные поездки "по делам", неоплаченные счета, задержки с оплатой коммунальных услуг, отговорки. Я подняла ещё один листок — второй кредит на 380 000 рублей. Два кредита. Почти на миллион.
Я почувствовала, как в груди нарастает паника. Он взял два огромных кредита, ничего не сказав мне, и... и всё это время скрывал! Я откинулась на спинку стула, чувствуя, как мир вокруг рушится. Вся наша жизнь, все планы... всё превратилось в пыль за каких-то три недели.
Рядом с бумагами лежали какие-то расписки. Я машинально взяла одну — это был договор купли-продажи. Пётр продал всё. Вещи, мебель, технику... Всё это исчезло, чтобы закрыть долги, о которых он мне не сказал ни слова.
Мир вокруг меня словно исчез. Тишина стала давить с новой силой. Как он мог так поступить? Как он мог всё это скрыть? Ведь три недели назад, когда я уезжала, всё казалось... обычным. Мы говорили о каких-то мелочах, он обещал закончить проект, а я думала, что вернусь к прежней жизни. Я верила в нас, в то, что мы всё преодолеем.
Звон ключей за дверью раздался неожиданно. Я не успела даже встать, как Пётр появился в дверном проёме. Он смотрел на меня, и на его лице не было ни капли удивления.
– Люба... – его голос был тихим, почти виноватым.
– Что здесь происходит? – я подняла бумаги со стола и, не сдерживая дрожь в голосе, спросила: – Что это?
– Я... нам пришлось... – он опустил глаза, как будто старался избежать моего взгляда. – Я взял кредиты. Нам нужны были деньги. Мы не могли больше тянуть...
– Кредиты? – Я чувствовала, как злость нарастает во мне. – Два кредита на миллион рублей, Пётр! Ты взял два огромных кредита, продал всё и даже не сказал мне?!
Он молчал. Это молчание бесило меня сильнее, чем любое его оправдание. Он сидел передо мной, как будто ничего не случилось. Как будто это всё — просто нелепая ошибка, которую можно исправить. Но я знала, что ничего исправить нельзя.
– Ты продал всё, что у нас было? Все наши вещи? И ты думаешь, что я просто это переживу? – я подняла бумаги, размахивая ими перед его лицом. – Ты влез в долги, ничего мне не сказав. Ты решил всё сам за нас обоих?
– Я хотел защитить тебя... – его голос был слабым, словно он сам не верил в то, что говорил.
– Защитить? Защитить от чего? – я не могла сдержать гнев. – От того, что ты всё это время врал? От того, что разрушил всё, что мы строили?!
Он снова опустил голову, словно признавая свою вину. Но этого было недостаточно. Моё сердце разрывалось от боли, от понимания, что человек, которому я доверяла, не счёл нужным быть со мной честным.
Это конец.
Он не думал о нас, не думал о том, что важно для меня. Все эти долги, кредиты — это было его решение, его способ убежать от ответственности. И теперь передо мной стоял человек, который уже не был моим мужем, потому что он предал всё, что мы когда-то разделяли.
– Я не думала, что так закончится... – прошептала я, чувствуя, как слёзы катятся по щекам.
Он молчал. И в этом молчании я поняла, что больше не хочу бороться за то, что уже исчезло.