- Так почему все-таки я должна чувствовать себя листком бумаги? Вы так и не сказали. Ушли от ответа.
Я уже давно не боялась здесь ничего спрашивать, потому что чувствовала себя не то что на равных, но – нужной, необходимой. Поверила в свою значимость.
- Разрешите? – спросила Глория у Берга. Тот кивнул. – Указ будет издан на таком листке. И сила его увеличится. Ты ведь не простой человек. В тебе – потоки энергий мира.
- Я стала волшебницей?
- В это слово вы вкладываете слишком узкий смысл. Ты стала иной. В пределах своего мира, по крайней мере.
- А если я захочу в другие миры? Жить, скажем, на Марсе или на Венере? Либо на этой планете, про которую на земле так много сейчас говорят… На Нибиру, кажется…
- Но… тебе там вроде бы не очень понравилось… Эти планеты показались тебе слишком… роботизированными, что ли. Без души. И труд там якобы не радость, а… необходимость, обязанность. А ты видишь в труде поэзию.
- Вижу. Но… разве я там уже была?
- Конечно. Там были все. Но люди не чувствуют этих переселений. Они верят в сны…
- Глория, мой мозг не может вобрать в себя столько информации. Мне трудно. Нужна какая-то опора, чей-то локоть. И я прошу… Аглая… Не прогоняйте ее. Я не знаю, как она сюда добралась. Но – добралась же!
Грейс ухмыльнулся и изрек, что она, эта Аглая, просто повисла на хвосте у своего мужа.
- Обычная ревнивая баба. Ринулась за ним. Тут и Гелий наш подвернулся. Надо же ему реабилитироваться. Посыльному нашему, захотевшему стать главным межпланетным примиренцем.
- Межгалактическим, - заметил молчавший дотоле Берг. – И это, скажу я вам, почетная миссия. Но она требует сильнейшей внутренней концентрации, которой ему всегда не хватало. Он заменял ее натиском, налетом, принуждением к примирению. И иные существа из боязни, а вовсе не из внутренней потребности склоняли головы перед обстоятельствами. А эта Аглая… Пусть будет. Для нее жизнь состоит вовсе не из трех компонентов.
Три компонента… Взаимоотношения между людьми. Деньги. Еда. Стоит прислушаться к разговорам на наших улицах. Вот идет пара, им лет по сорок.
- Нос она передо мной задирает, - зло говорит жена – вроде бы о соседке. – А телевизор у них старый! И экран меньше, чем у нас.
- Зато диван новый они купили.
- Ну и что? Мы тоже купим!
Я «включилась» в другие разговоры. «Дешевая свинина на косточке по сто восемьдесят рублей», «Валька-то выпендрилась – платье в пол и гитару в зубы», «Ой, ой, ой, какие мы гордые, а на книжке – ноль баксов, небось», и тут же «выключилась» - невыносимо. Понимаю, что люди не должны ежеминутно решать философские вопросы и глобальные задачи человечества. Но ведь как прекрасно просто заметить красивый цветок, плывущие по небу необычные облака. И почему не поворачиваются мозги на недавно доведенную до нас информацию о странных вспышках на Солнце, подобных которым не было десятки лет. Об ураганах с большим количеством жертв, причем сразу в нескольких странах. О разбившихся самолетах, пропавших кораблях? А, может, так и надо? Ведь когда мир стоит на грани, не стоит паниковать. Но должно быть разумное представление о том, что надо делать. Как спасать свое жилище – Землю. Себя. Близких и родных людей. Один человек, одна семья сделать этого не смогут. Но если об этом думать всем разумным существам – я не имею в виду только людей, всем, кто способен мыслить… То разум… Ах, не надо смеяться над коллективным разумом. Он, этот разум – усилия, которые приведут к правильной мысли. К верному решению. Разум способен открывать тайны Вселенной. Иначе зачем он дан? И там есть спасение. Да, возможно, мы прилетели с Марса. Либо с Венеры. Либо с Нибиру. Может быть, мы вновь куда-то улетим. На постоянное место жительства. Главное – ценить то, что нам дано. Беречь. И пользоваться этим с умом. Великолепный учитель – природа. Она подскажет. Но она – продукт космоса. Значит, он – главный. Но кто бы ни главенствовал над нами, наш самый верный учитель - труд. А между тем добрая половина людей на земле не знает, что это такое. Труд – на благо. Можно сколько угодно говорить при этом и об отдыхе, но организация, к примеру, развлечений – это не труд. Мне возразят: хорошо отдохнул – хорошо поработал. Но планету развлечений ждет только упадок. Крах. Гибель. Жизнь – это животворящий, постоянно развивающийся мозг.
Интересно, а что у них нарушил этот Гелий? За что они отправили его на Землю?
- Авантюризма много было. А это для него – допинг, - разъяснила мне Глория.
И тут я неожиданно увидела самого Гелия – очень красивого, с иголочки одетого молодого человека.
- Ну да. Ну да. Но я изменил свое мышление, - сказал он. – И потом – разве мое «Не может быть» не приносит всеобщей пользы?
- Гелий – не фантом, - подсказала Глория. – Он должен искать людей, близких нам по духу. Чтобы объединять силы.
- Но Земля такая огромная… А он один. Как же он один-то?
- Земля – маленький шарик. Мы даже хотели послать туда ученика, - признался Берг.
- Лучшего ученика, - как бы поправила его Глория.
И вдруг наступила нехорошая, тревожная тишина. Стало жутко.
- Почему сгущаются тучи? – грозно прозвенел Берг. – Твоих рук дело, Грейс?
- Никак нет, шеф. Ни сном, ни духом. Это земляне долбанные стараются… Ракетами балуются… Ну и кораблики друг друга – на дно… Рыбкам. И брату нашему кровному…
- Кровопролитному, - поправила его Глория. – Забавляется там, а люди гибнут. Жалости в нем нет.
- Месть. В его владения вторглись. И почему он должен терпеть?
- Ты рассуждаешь как землянин, - заметил Берг. – Нет у тебя широты мышления. В наших пределах.
- Где уж нам, бедным, выброшенным, изгнанным в свое время как вон Гелий… А ведь я – ваша тень. Ваш мусор. Ваши мысли. От которых вы избавились. Надо же им куда-то деваться. Так что я – ваш ребенок. Дитя малое. А вы приписываете мне какие-то сатанинские свойства.
- Грейс, успокойся. Ведь мы тебя любим, - призналась Глория.
Он изменился в лице и действительно стал похож на ребенка.
- Глория, дорогая, да если ты… Да я…
А потом сник и закончил:
- Хоть надежду подарила…
- Землю нам надо спасти. Утихомирить. Сами они не смогут… Не умеют думать. Все играют. В жизнь, - как-то громогласно сказал Берг и повернулся ко мне.
- Только в Млечном пути – миллионы таких планет. И мне жаль, что ваш разум мешает вам быть в числе… как бы это сказать по-земному, по-вашему…
- Благонадежных, - подсказала Глория.
- Совершенно верно. И мы решили провести у вас невиданную операцию. Объединив усилия.
Он помолчал и произнес сверхзначительную для меня фразу:
- Я вижу, что вы поняли. Впрочем, я верил в это с самого начала. Итак, в добрый путь! А уж мы постараемся выстроить вам коридор…
- Времени?
- Другой эры. Иного мировоззрения. В космосе должен быть порядок. Потому что править миром обязана жизнь!
И я ринулась в путь.
Казалось, что я лечу сквозь время. Свист в ушах, какие-то немыслимые сущности вокруг, похожие на облака – живые, дышащие. Мне почему-то хотелось кричать: «Мама! Мама!», но мамы не было. А потом все замедлилось. И вокруг – планеты, похожие на разноцветные мячики. Либо на надувные шарики. И среди них – она, наша Земля. Сразу повеяло теплом. Она была совсем маленькая, а я-то – рядом. Почему? Я что, стала великаншей? Кто-то тут же включил для меня мысль – она такая, чтобы я уверилась в своих силах. Ведь когда вы берете в руки мячик, то вольны делать с ним все, что вам надо – вымыть его, если грязен, стереть с него пыль, если он долго хранился в кладовке, да просто прижать его к себе и вспомнить, как много хорошего принес он в твою жизнь – детские игры незабываемы… И в лапту, и в «штандер», и в волейбол-баскетбол. И у меня тут же прибавилось сил. Только я вдруг стала удаляться от своей родины. Планеты, планеты… Произошло чудо – мне стали видны те, кто их населяет. Одни были похожи на динозавров, на другой планете ползали большие мохнатые жуки и махали лапами мне вслед, а один из шариков населяли… ходячие цветы, только вместо корней у них были аккуратные ножки, как у насекомых. Но это было совсем неважно, я поняла, что могу пролететь и мимо планеты, населенной какими-то геометрическими фигурами – скажем, ромбами или параллелепипедами. Неважно потому, что я видела в них совершенно другое и – уверена – это были их души. И от них шел удивительный свет. Что, кругом только светлые души? А где же – добро и зло? Или эти планеты – детище Берга?
- Возможно, - произнесла Светлана, моя мысль – она опять летела рядом.
А я, деревенский житель, подумала про сорняки на грядке – их вырывают, чтобы они не вредили полезным растениям. Не мешали им. И здесь – те же законы и действия?
- Не совсем. Полезны все. Главное – баланс. Равновесие. Не уничтожить, а… направить.
- Берг хочет создать идеальный мир? Но нам с детства дают понять, что это невозможно.
- Берг считает, что это возможно. Необходимо. Да и ты тоже так думаешь. Только считаешь бессмысленным говорить об этом вслух.
- У меня в огороде – скворечник. Когда там выводились птенцы, на яблоне, она рядом, сидели две вороны и ждали… Я их еле отогнала.
- Бывает. Пока.
И тут я вновь увидела Землю. То есть – маленький и такой знакомый шарик. Глобус, который вполне может уместиться в моих руках.
- Прижми его к себе…
- Свет, я боюсь. Там же – бесконечные войны, взрывы, стрельба…
- Прижми и посмотришь, что будет дальше. Ведь ты сейчас – в главном коридоре Вселенной. Млечный путь бесконечен. Но он – живой.
- Как живая вода?
- Похоже. И ты почувствуешь перемены, которые дает объединение сил. О котором Берг и Глория тебе говорили.
- Мыслители. Вороны. Фантомы. Такие, как я.
- Мать обнимает ребенка. И он перестает плакать. Улыбается. Обними и ты свое дитя.
- Мысль, ты что-то путаешь. Земля – дитя Солнца. Вселенной. А я – простой и маленький человек.
- Нет маленьких людей. Есть малые мысли. Крошечные, бледные, бездарные.
Я подлетела к Земле и взяла ее в руки. Она была горяча. Мне захотелось прижаться к ней щекой. Родная моя… Милая… В мои ладони плевались вулканы. Руки мои отгоняли какой-то космический мусор, похожий на назойливых мух. Самолеты, похожие на жуков, вынуждены были менять из-за меня направления. А я водила ладонями над материками и океанами и отлично чувствовала, где нужна моя помощь. От Земли идет тепло, оно ласкает мои руки и я купаюсь в этой любви, я готова целовать каждую речку, обнимать горы, любоваться океанами. Но – стоп! Здесь в ладонь мою словно воткнули иглу, мне стало тревожно и больно. Это где же я нахожусь? Северная Африка. Страны арабского мира. Мне больно, но я их люблю. И я говорю об этом вслух. А слово… Мало кто способен понять, что такое наше слово. Какое это волшебство. И какая это великая тайна. И сила. И я говорю, говорю. И чувствую, как выходит из меня поток энергии и проливается на Землю. Это – энергия жизни и блага, любви и понимания. Это энергия единения. Поток. Но его надо принять. Не утонуть в нем. Не захлебнуться. Он, этот поток, должен стать на Земле родным, долгожданным.
- Так и будет, - обнадежила меня Светлана. – Фантомы поработали. И еще такие, как ты. Их много. И Берг. Это – твое первое испытание.
- А что, будут и другие?
- Конечно. Мир велик. И во все надо внести ясность. И разум.
- Но я не политик. Не философ. Я просто всех люблю. И жалею.
- Берг уверен – такие, как ты, перевернут мир. То есть – изменят его. Ведь люди – волшебники. Просто не знают об этом. Вон там – война, видишь? Останови Землю.
Я остановила. И прижала ее к груди. Этот стреляющий, извергающий огонь и пепел шарик.
- Успокойся, родная… Все будет хорошо. Жизнь продолжится и будет прекрасна – ведь мы едины.
И тут в спину мою ударили. Словно нож вонзили.
- Не бойся. В коридоре Вселенной нет гибели. Здесь только вечность. И жизнь. Терпи. Это с Земли кто-то ухитрился…
- Голубушка-Земля, дай мне силы…
- Никогда ничего не проси. Силы у тебя есть.
- Мама, отец, помогите мне! Я в растерянности…
- Не то, не то! Пауки. Ты их так любишь.
- Пауки. Но при чем тут… О! Паутина!
Земля оплетена сетями связи, словно паутиной. О том, что это случится, еще сотни лет назад говорилось в Библии. Но я как архитектор построю, сплету паутину любви и понимания, сочувствия, сострадания и вселенской доброты…
- Да, да!
Я чувствовала, что пришла к удивительной мысли. Не в первый раз. Но она, эта мысль, всегда казалась мне отдаленной, какой-то даже незримой и не очень доступной для исполнения. Теперь же я была уверена в успехе. Ведь я не одна.
Рыдающую Аглаю я заметила не сразу. Она махала мне с какого-то земного картофельного поля. Я, не приземляясь, схватила ее за руку и мы полетели вместе.
- Он меня отверг. Он захотел побыть один.
Понятно. У ее мужа – свои планы. Только нам оказалось не до этого. Мы увидели войска, готовившиеся к бою. И людей, которые могли стать жертвами. Мне стали отчетливо видны мысли потенциальных убийц. Так. Пятьдесят на пятьдесят. Добрая половина солдат с удовольствием покинула бы поле боя. Но остальная половина… Их мозг стал для меня открытой книгой. Но там были и пустые страницы. И я незамедлительно заполнила их сочувствием, добротой и теплом души, более всего присущим моей бабушке – сейчас я понимаю, что ее запасов хватило бы на все человечество. Немного пролила, я всегда была несколько неловкой, и какие-то капли попали на орудия, готовые к бою. Мне показалось, что теперь они не будут стрелять.
- Конечно, не будут, - уточнила Светлана, которая вынуждена была поддерживать теперь не только меня, но и Аглаю, чтобы та элементарно не рухнула с большой высоты.
И первые же залпы – а они все же были произведены – показали, что она права. Из орудий не вылетел ни один снаряд. Причем на земле этому радовались все и я забыла о своих «пятьдесят на пятьдесят». Людей можно изменить. Исцелить от зла как от страшной болезни.
И тут нас подхватил огненный вихрь. Мы пролетали над Забайкальем и почувствовали запах дыма и гари. Вгляделись – несколько человек с разных концов поджигали лес.
- Руки бы оторвать таким гадам! – опрометчиво крикнула я, наполненная убеждениями, что зло надо исправлять нацеленной посильнее всякого оружия мыслью. Но вот – не выдержала. Один из поджигателей, вмиг лишившийся рук, с дикими криками бежал к своей машине. А ведь он теперь в «скорую» позвонить вряд ли сможет, подумала я. Но в машине оказался его подельник. Я не стала останавливаться на этих преступниках, а залетела в старую избушку посреди тайги, предназначенную, скорее всего, для охотников. Думала, она пуста, но… Там оказался знакомый мне и очень хорошо издающийся в свое время писатель, удалившийся от суеты мирской. Он был бледен и болен. Я-то хотела приземлиться в тишине и покое, чтоб никто не мешал мне видеть картины мира и воздействовать на потоки людских мыслей. И – на тебе!
- Я знаю, зачем ты здесь. Я помогу, - сразу сказал он. - Тесла – это электричество. А я – древние знания. Они прибавят энергии. Я виноват перед тобой. И я тебя ждал. Чтобы искупить…
Виноват. Да. Не замечал моих литературных творений. А когда их заметили люди, попытался создать мнение, что это бездарно. И вообще любил в литературе исключительно себя. И вот век его подходит к концу, а мне жаль.
- Утром сюда придет Луч, - известил он.
Мы с Аглаей не стали ничего уточнять. Не спали. Дождались утра. Луч, словно человек, заглянул в окно и как бы позвал нас на улицу. Я вышла. Обняла его, и руки мои утонули в теплых его волнах. Однако мне показалось, что он – маленький и немощный.
- Ты наполнишь его. А мы с твоей подругой поможем. Я тут, вдали от мира, многого навидался. Сам пытался воздействовать. По-разному. Но сил мало. И энергию всю растратил на дела, которые теперь кажутся мне совсем необязательными.
Не выпуская Луч из своих объятий, я шептала ему слова любви ко всему человечеству, а он словно гладил меня за это по голове как мать своего ребенка. А потом он оторвался от меня и полетел. Мне показалось, что он поцеловал меня на прощанье.
- И что? – спросила я у Светланы, почувствовав ее присутствие. – Все это спокойно могла сделать Глория. Или же перевоспитавшийся Грейс. Да тот же Гелий!
- Нет, дорогая. Ты – деревенский житель и я попытаюсь тебе все объяснить на понятных тебе примерах. Ты живешь на Севере. Абрикосы в саду выращиваешь?
- Нет, конечно. У нас холодно.
- А семена помидор, скажем, свои лучше посеешь или импортные?
- Свои.
- Вот. Твое воздействие – от самой земли. Не извне. Ты срослась с этой землей. Ты оттуда вышла. И все люди – твоя родня. У тебя мысль только зародится, а ее уже подхватывают.
Я была довольна этим объяснением. И даже счастлива. Хотя разве можно быть счастливой, когда жива ненависть. Когда агрессия еще не потеряла свою силу. А равнодушие крепко вцепилось в сердца людей и вовсе не хочет их отпускать. Но кто сказал, что я испугалась или опустила руки? Да ни за что!
На снимке - картина Петра Солдатова.
Приходите ко мне и по другому адресу, в VK https://vk.com/club224151564Всё есть везде. "Звёзды", скандалы, мистика