Отойдя от подозрительного нагромождения достаточно далеко, чтобы если кто из решивших там тусоваться не услышал меня, я заговорил шёпотом, обращаясь к своему пока что не зримому, но с некоторых пор извечному попутчику:
— Есть какие-нибудь мысли, коллега?
Сущность, за время наших приключений понабравшаяся от меня заумных словечек и любви к осознанному занудству, тут же ответила:
— Расслабься, мы на природе. Тут такая крысота, что дурные мысли смыслить не помысли.
Только теперь я осознал, каким же всё-таки невыносимым гадом являюсь, а нужно было только обзавестись собеседником, в той же манере нагло игнорирующим тему разговора… Хотя, это ведь я такой только наедине с собой, ну и с Григорием...
— Хватит тут эту тягомотину развозить! Как думаешь, что там могло произойти?
— Да то же, что и ты.
Я скрипнул зубами. Действительно, что можно было ожидать от моего потустороннего товарища, если он осведомлён был не многим больше чем я, да к тому же, пройдя курс настоящего ИТишника первым делом обучился давать на любые вопросы самые краткие и прямые ответы, чем и я порой грешил, доводя собеседников чуть ли не до того, что они на меня бросались слюной брызжа. Спрашивать нужно было иначе!
— Тогда ты что-нибудь знаешь, о сущности, которую призвали в наш мир? Ведь камни — явно врата!
— Да типичнейший представитель моего плана реальности, может извратить вашу по своему желанию, но не сделает это чисто из лени, а вот если его накорми-и-ить! Предвосхищая твой вопрос, скажу что они обычно сами уходят, но только после того, как сожрут кого-нибудь. Я бы тоже так поступил…
— … если бы те клуши нормально провели ритуал, — закончил за него я, припомнив события пятилетней давности и свою первую осознанную встречу с иным планом реальности.
Григорий тут же кивнул, пусть я этого не видел, да и не было у него в привычном нам понимании шеи с головой, чтобы это проделать, но я точно знал, что потусторонняя тварь довольно соглашается с моими словами.
— То есть, нам по сути, нечего опасаться? — поинтересовался я, искренне надеясь, что могу просто продолжить свою прогулку.
— Ну-у-у, — протянул Григорий.
Больше он ничего говорить не стал, а я остался без тени, словно бы и не являлся часть этого плана реальности. Где-то там, вдалеке недовольно тявкнула сойка, тут же снявшись с ветки, на которой успела притаиться, заслышав шорох моих шагов, заметавшись, словно потерялась среди густых ветвей. В зелени кроны мелькнуло нечто белое, е следом за ним чёрное и я понял, что птичке уже можно только посочувствовать.
На всякий случай, чуть повысив голос, я посоветовал:
— Ты хозяина, в чей дом мы пришли, сильно не донимай, они вообще ребята хорошие, зла просто так не чинят, не надо ссориться, — зная, что Григорий услышит меня, да и помня, что говорю ему подобное далеко не в первый раз, но больше делая это для того, чтобы снять с себя ответственность на случай если моя карманная хтонь решить покуролесить.
Следующая часть.