На круглых деревянных тумбах, стоящих на перекрестках прямых осташковских улиц, на заборах, на каменной ограде женского монастыря, а кое-где, прямо на стенах домов, выходящих фасадом на главную улицу, красовалось объявление, написанное от руки крупными буквами:
Товарищи! Двадцать второго июня в 12 часов дня, состоится митинг и массовое гуляние на острове «Кличен», по поводу завершения весенне-полевых работ в районе.
Шёл 1941 год, и люди, собиравшиеся на свой праздник, даже не догадывались о том, что уже несколько часов идет самая кровопролитная война в истории человечества. Война, которая не оставит в стороне ни одну семью, которая душевной раной проляжет через сердца всех без исключения. Война, которая исковеркает все то, о чем думали, мечтали и на что надеялись миллионы простых людей. И паренек, рапортующий с дощатой трибуны об успехах весеннего сева, не знал, что с рассветом он проснулся уже не трактористом, а танкистом, и не ему придется заботиться о жатве.
Разве думали осташи, что теперь радоваться они будут только тогда, когда советское правительство из квадратного, крашенного серой краской уличного громкоговорителя будет торжественным голосом Левитана рапортовать об успехах Советской армии. Никто еще не знал, что можно радоваться и плакать одновременно. Никто не догадывался, что праздничные, вышитые по вороту, белые рубашки с витым пояском, и светлые крепдешиновые платья с рукавами фонариками, скоро отправятся на толкучку, в обмен на хлеб, муку, или мыло. Наступят серые дни, когда шесть тысяч раз перед почтальоном распахнутся двери осташковских домов, и серый клочок казенной бумаги со страшным словом «погиб», выпадет из рук измученных ожиданием людей. В обиход войдет страшное слово «похоронка».
Ранним утром двадцать третьего июня в Осташкове разворачивается мобилизация мужского населения, а двадцать пятого числа уже организованы поставки армии 21 автомашины и около 1500 лошадей с повозками. В соответствии с законами военного времени опустели прилавки продовольственных магазинов. Не было времени для раскачки. Люди работали на износ, забыв, что такое сон. Вспоминая те трудные времена, ветераны говорят о том, что в первые дни войны всем передалась неизъяснимая тревога. Очень ярко было выражено чувство нереальности происходящего. Казалось, что вот еще минута, и сон закончится. Никто не мог даже думать о том, что этот кошмар будет продолжаться четыре года. Всем казалось, что недальновидный Гитлер совершил страшную ошибку, и расплата будет молниеносной. Находились даже такие, кто сомневался, успеют ли они доехать до линии фронта, чтобы лично поучаствовать в изгнании оккупантов с родной земли. На Ленинском проспекте то тут, то там играла гармонь. Жены провожали своих мужей, матери – сыновей, невесты – женихов. Провожали тех, кто мог никогда не вернуться. Плакали, смеялись и надеялись. Надеялись до конца, даже тогда, когда получали «похоронки». После войны встречали эшелоны с демобилизованными земляками и с тайной надеждой: «А вдруг!»
Милые осташи! Трудные времена пришлось пережить вам, но не было тогда в огромной России ни единого городка, которого не коснулась бы война. Так же играла гармонь и в подмосковном Орехово-Зуеве, и в маленьком городке Павловске, что под Ленинградом, и далеком уральском Алапаевске. Страна провожала своих детей с верой и надеждой. Провожала, чтобы встречать победителей!
А Осташков продолжал работать. Одиннадцатого июля прибыли в город из Москвы несколько строительных управлений для организации строительства оборонительных сооружений, и оценив на местности наиболее вероятные пути продвижения немецких войск, уже двадцатого июля началась мобилизация колхозников, рабочих и служащих на строительство противотанковых рвов и дотов.
Используя природные особенности Селигера, его вытянутость с севера на юг, присутствие непроходимых болот, руками осташей, в основном женщин и подростков, было выкопано несколько десятков километров противотанковых рвов, построено 160 мощных, качественных дотов.
Командование немецкой армии не ожидало, что за столь короткий промежуток времени Селигер превратиться в непроходимый укрепрайон, и что придется не только корректировать свои карты, но и свои планы. Ещё бы. Оборонительные сооружения протянулись вдоль побережья озера Селигер по территории Ореховского сельсовета; вдоль побережья р. Полоновки от деревни Турская, до деревни Заплавье: вдоль побережья озера Селигер по территории Котчищенского, Глубичицкого и Сорожского сельсоветов; в районе деревень Большое Ронское, Нескучное и Любимка Ботовского сельсовета; на 123 километре железной дороги и в районе озера Долосец; в районе деревень Семёново Село и Нехино Сиговского сельсовета; в районе деревень Вязовня и Пустоша Ясенского сельсовета; по северному побережью озера Волго; по трактам Осташков-Селижарово-Кувшиново.
Третьего сентября 1941 года немецкие оккупанты вступили на территорию Осташковского района, захватив населенные пункты Заозёрского, Машугино-Горского, Жегаловского сельских советов и частично Бельковского и Урицкого сельских советов района.
Восьмого сентября велись ожесточенные бои на перешейке между озером Стерж и Селигер на линии Свапуща-Коковкино. Была попытка оккупантов прорвать линию обороны наших войск и двинуться к городу Осташкову. Безрезультатно. Советскому командованию нужно было выиграть время для эвакуации на восток железнодорожного имущества, оборудования и сооружений. Была снята железнодорожная линия в пределах Осташковского района до станции Горовастица. Горовастица превратилась в последнюю действующую станцию.
Двенадцатого сентября полностью было завершено строительство всех оборонных сооружений в Осташковском районе, и только 14 октября был проведен отвод советских войск, согласно приказу ставки Верховного главнокомандования, на линию государственных оборонительных сооружений. Линия обороны наших войск с этого дня проходила: по населенным пунктам Ореховского сельсовета: вдоль реки Полоновки от деревни Турская до Заплавья; по населенным пунктам Кравотынь, Лежнево Котчинского сельсовета: по населенным пунктам Глубочицкого сельсовета; по западному мысу острова Городомля; по территории острова Кличен; по западной части полуострова города с названием Житное; на лесопильном цехе кожзавода в городе Осташкове; на территории депо узкоколейной железной дороги на окраине города; в районе деревень Большое Ронское, Нескучное, Боголюбское и Любимка Ботовского сельсовета; на 123 километре железной дороги: по озеру Долосец; в районе деревни Семеново село и Нехино Сиговского сельсовета; в районе деревни Пустоша, северного побережья озера Волго Ясенского сельсовета; в районе деревень Коптево, Земцово и Сорокино Селижаровского района.
Пятнадцатого октября, после отвода Советских войск, были оккупированы немецкими войсками 116 населенных пунктов в тринадцати сельских Советах Осташковского района, а уже 29 октября была предпринята попытка прорвать линию обороны наших войск в районе озера Долосец и Семёново Село, с целью войти в Осташков, в котором находился только взвод солдат. Все остальные защитники города не покидали передовой.
Невозможность осуществить прорыв в этом направлении, заставило командование немецких войск, перебросить часть бронетанковых войск в район деревень Сорокино, Земцово, Коптево Селижаровского района, где предпринимается еще одна безрезультатная попытка прорыва. Столкнувшись с яростным сопротивлением, и продуманной обороной на этом направлении, военные действия приобретают позиционный характер. Селигер и простые русские солдаты встали стеной на пути немецких войск, рвавшихся к Москве.
Ой ты, русская зимушка-зима, ты же русская, ты наша, ты ведь не какая-то немецкая! У них зимы мягкие, влажные и тёплые. Тягомотина. Наша зима другая. Суровая, холодная, резкая, трескучая. Русская – одним словом. Разве до конца мог понимать их Ганс или Фриц, что такое ядрёный холод, когда стынут руки и ноги, когда любой мелкий ремонт техники превращается в пытку, когда в голову впервые приходят мысли-сомнения: «Зачем мне все это надо?» А тут еще и партизаны не дают продыху. Недавно уничтожили солдат и несколько высокопоставленных штабных офицеров. До этого в районе деревень Никольщина-Боровское Заозёрского сельсовета разгромили транспорт, захватили патроны, амуницию и продовольствие, убили 32 солдата. Холодно, страшно и все беспросветно.
Знал ли тогда этот немецкий солдат, что это еще не самое страшное, что еще придется пережить под Селигером, что это только начало бесславного пути на запад.
С первого по пятнадцатое декабря была проведена реорганизация двадцать седьмой Армии Северо-западного фронта в четвертую ударную. Прибыло в Осташковский район людское пополнение, военное снаряжение, техника и боеприпасы для третьей и четвёртой ударных армий. К этому времени было достигнуто главное, – противник был надежно остановлен, скован и лишен инициативы. Настало время подготовки ко второму этапу операции, которая получила название Демянской.
Стратегам от Гитлера, даже в страшном сне не могло привидеться то, что произошло седьмого января 1942 года. Советские войска перешли в наступление!
Анализируя направление ударов, германское руководство очень скоро пришло к пониманию того, что происходит. Войска Северо-западного фронта под командованием генерал-лейтенанта Курочкина поставили задачу окружить и уничтожить в районе Демянска группировку немецких войск. Неслыханная дерзость! Этого не может быть! Шесть отборных немецких дивизий, одна из которых знаменитая «Мертвая голова», победоносно прошагавших всю Европу, не знавших поражений, могут быть окружены!? Чушь! Немецкие войска еще никогда в своей победоносной истории не находились в окружении! Не бывать этому и сейчас!
Но ведь сделали! Наши русские ребята, наступая в условиях лесисто-болотистой местности, при глубоком снежном покрове, сделали то, что не удавалось до этого никому. Двадцать пятого февраля операция по окружению противника была полностью завершена. По мифу о непобедимости хваленых немецких войск был нанесен ощутимый удар. Стало ясно, что морально-волевые качества наших солдат куда выше немецких. Да это и понятно. Мы сражались на своей земле, ради спасения Отечества, а не во имя туманного мирового господства над «неполноценными» народами. Вполне возможно, что именно тогда, на Селигере, идеология мирового господства, так искусно навязанная немецкому народу, дала первую трещину. Трещину, которую наши русские танки превратили в огромную дыру, в которую устремились совсем другие мысли. Главная из которых: «А может Гитлер и не прав?»
Ликвидация шести немецких дивизий, к сожалению, затянулась из-за недостатка сил. Противник был окружен тонким кольцом и двадцать третьего апреля 1942 года, немцы, прорвав его в районе Рамушево, стали получать пополнение в живой силе и технике.
Окончательно, так называемый Демянский плацдарм, был освобожден только в 1943 году. Операция по разгрому немецкой группировки была проведена с 15 по 28 февраля войсками Северо-западного фронта под командованием Маршала Советского Союза Тимошенко.
На следующий день пришла весна! Весна сорок третьего года.
Как обычно набухли почки на вербах, на полянах появились проталины. Остатки ноздреватого рыхлого снега таяли на глазах, пополняя и без того полноводные ручьи, которые, подхватив щепки подорванных в тяжелых боях деревьев, обрывки донесений, фотографии улыбающихся немецких солдат, понесли весь этот хлам к свободному Селигеру, чтобы навсегда скрыть в его водах инородный, чуждый русской земле мусор. Природа принимала парад победы, сбрасывая к ногам озера ненавистные свидетельства грязной войны.
На следующий день пришла весна! Весна сорок третьего года.
Как обычно набухли почки на вербах, на полянах появились проталины. Остатки ноздреватого рыхлого снега таяли на глазах, пополняя и без того полноводные ручьи, которые, подхватив щепки подорванных в тяжелых боях деревьев, обрывки донесений, фотографии улыбающихся немецких солдат, понесли весь этот хлам к свободному Селигеру, чтобы навсегда скрыть в его водах инородный, чуждый русской земле мусор. Природа принимала парад победы, сбрасывая к ногам озера ненавистные свидетельства грязной войны.
Весна сорок третьего года – время надежд и небывалого духовного подъема. Уже, учитывая ошибки Демянской операции, победоносно разбит, окружен и пленен враг под Сталинградом, уже значительно окрепла и закалилась в боях Советская армия. Скоро, совсем скоро взовьется над Рейхстагом Красное Знамя Победы. Той Победы, которая ковалась четыре года и под Москвой, и под Сталинградом, и под Осташковом.
После тех событий прошел не один десяток лет. Один за другим уходят от нас ветераны, но война в наших сердцах не может быть окончена, пока не захоронен последний солдат, отдавший свою жизнь за Победу. Осташков это помнит, и делает всё возможное.
