«Как меняется женщина, когда рядом с нею появляется мужчина! Особенно тот, который ей нравится. Она словно бы молодеет, хорошеет, кожа лица разглаживается, появляется румянец, глаза загораются ярким блеском.
Вот и Варвара шибко изменилась за эти несколько часов. Глянулся ей дед! Да что там говорить! И ему приглянулась Варвара. Полно в Высоком баб, и многие бы пришли к нему в хату женами. Но никого не хотел видеть рядом с собой Тимоха, а вот Варвару захотел».
Часть 22
Дед Тимоха обернулся и спросил, хитро подмигнув:
— Палашка, а от ты как думаешь-то, мене сколько лет? Усе мене древним стариком щитають, а мене токма шестьдесят семь. От так. Молодой ишшо!
Пелагея улыбнулась и проговорила по-деревенски, приобняв деда:
— Ня старай ты, дед Тимоха! Канешна, молодой совсема ишшо! Орел, в обшем!
Все вместе дружно рассмеялись, тем самым разрядив немного тяжелую обстановку.
Петро и Тимофей понимали, что ничем хорошим встреча Пелагеи с отцом не закончилась.
— Не приветил он меня, выгнал! — почти спокойно сказала Пелагея.
Она понимала, что не имеет права скрывать правду от Тимохи и Петра: они приехали вместе с ней, и вроде как были причастны к ее судьбе. Женщина видела, что мужчины переживают за нее.
— Пошла, пошла, родимая! — в сердцах заорал дед на Ладушку, а потом разразился жестким матом в адрес кузнеца.
…Варвара встречала гостей во дворе:
— Жду вас, — она приветливо распахнула калитку. — Проходитя, гости дорогия! Щи наладила, скоро поспеют, а вы пока давайтя быстренька у баньку. Я севодни топила, ишшо не остыла.
Дед Тимоха крякнул от удовольствия:
— От енто ты молодца, баба! Уважила так уважила! Я ишть севодни намечал баньку топить, а тут Палашка с Петром Иванычем в Волошино удумали! Как отказать хорошим людям? Низя! Друзья они мои!
— От и хорошо, дед! У мене таперича помоисси. Хорошая банька моя, усе знають. Игнаша на славу выстроил яе! Ох и многия потома просиля яво!
— Енто хорошо! Да токма ня дед я, как и ты ня старуха! — подмигнул Тимоха.
Но Варвара лишь махнула рукой и тяжко вздохнула:
— Да чавой тама! Сама понимаю, што старуха косматая да беззубая! У зеркало гляжуси. Пошто мене причапуриватьси? Девкам мужаков нету, а ужо для мене… откудава.
— А мене девки, к примеру, на кой? — спросил Тимоха. — Мене баба справныя нужна, умелыя во всем: штоба настряпать могла, и у хате порядок держать. И со мною обходиться… штоба знашь… енто ты понимашь, ня старик, но и ня молодой я…
— А у тебе, чавой, бабы нету, штоль? — удивилась Варвара.
— Так помярла баба моя: как получили похоронку на сына, на сноху и на внука в един месяц, так и ня выдержало сердце-то у яе.
— Прости Господи, спаси и помилуй! — Варвара трижды размашисто перекрестилась.
Ее примеру последовал и Тимоха.
— Палаша, мужака твово ня знай, можат, партейный: ня крестится. А ты чавой жа? — спросила Варвара у Пелагеи.
— Так и я, Варенька, партийная. На фронте вступила, перед боем. Многие так делали.
— Ох ты жа! И наш Бориска с фронту пришел партейный. Помнишь яво, поди? Калмыков.
— Да ты что! Как не помнить! — обрадовалась Пелагея. — Он же все за нашей Дуней ухлестывал, да не позволил ему отец на ней жениться! Мол, какая-то уже была присмотрена для него. Ох и любовь у них была! Видно, потому и не вышла ни за кого Дуняша наша.
Пелагея вздохнула, вспомнив сестру.
— Так и он ня женилси, и до сих пор бобылем ходить. Девки и бабы вкруг няво круги мотають, а он — ничавой. Как узнал, што Дуняша у лесах сгинула, ой кручинился! — Варя скорбно покачала головой. — Пил как! Ой страшно! Ну идитя, чавой разговоры разговаривать. Вы первыя, штоль, Палаша? А мы пока с Тимофеем разговоры поговорим. Да, дед?
Варвара подмигнула Тимохе, а тот шутку поддержал:
— А чавой, старая, токма рот проветривать? Можат, чавой поинтересняя поделаем, пока оне у бане чавой поделають?
Пелагея смутилась, Петро улыбнулся и покачал головой.
Варвара же нисколько не засмущалась, открыто глянула на деда и спросила:
— Могешь ишшо, штоль?
— Ня знай, давно ня проверял. Ня на ком было.
Варвара так и покатилась со смеху, Петр и Пелагея тоже улыбнулись.
— Ну идитя, — отсмеявшись, снова стала отправлять их в баню Варя.
В бане, только раздевшись, Петр и Пелагея горячо обнялись. Он осторожно усадил ее на лавку и начал нежно целовать.
— Петенька, — смущено проговорила Пелагея, — грязная я. Давай помоемся, а потом уж миловаться будем.
— Ты чистая, Палашенька, кристально чистая, чище не бывает. Я тебя всякую любить буду.
…Потом в баню отправился дед Тимоха. Они долго препирались с Варварой, кто первее. Дед совсем обнаглел и буркнул:
— Ты жа хотела мой стручок на прочность испробовать, таки пойдем. От и оказия у тебе вышла. Щитай, повязло тебе.
— Ах ты старый пень, охальник! — закричала на него Варя, сделав вид, что рассердилась. Но было видно, что ей хочется пойти с Тимохой.
«Ужо и ня помню, када мене мужик любил! Ентот, можат, хочь пощупаеть!» — тоскливо думала Варвара.
Палаша, заметив, что Варвара игриво поглядывает на Тимоху, сказала тихонько:
— Иди, коль хочешь! Петя ничего плохого не подумает. Не стесняйся.
— Вот ишшо! — фыркнула Варвара. — Обойдетси.
Как меняется женщина, когда рядом с нею появляется мужчина! Особенно тот, который ей нравится. Она словно бы молодеет, хорошеет, кожа лица разглаживается, появляется румянец, глаза загораются ярким блеском.
Вот и Варвара шибко изменилась за эти несколько часов. Глянулся ей дед! Да что там говорить! И ему приглянулась Варвара. Полно в Высоком баб, и многие бы пришли к нему в хату женами. Но никого не хотел видеть рядом с собой Тимоха, а вот Варвару захотел.
Помывшись, дед решил покурить и позвал Пелагею, сначала обратившись к Петру:
— Не серчай, браток, мене с твоей надо побалякать тайно.
Петр кивнул с пониманием, а вот Палаша мало что понимала, но вышла с дедом.
— Палаша, глянется мне Варька-то. Хочу яе в Высокое забрать. Как ты думаешь? Пойдет к мене жаной-то?
— Не знаю, дед.
— Спроси ты у яе по-тихому.
— А сам чего же?
— Раз прошу тебе, значат, сам ня могу. Спросишь аль нет? Говори. А то Петра просить стану.
— Спрошу, спрошу, конечно, спрошу! — Палаша обняла Тимоху.
Варя богато накрыла стол: щи, сало, зеленый лук, овощи с огорода, соленые грибы. Да и гости не остались в долгу: выложили на стол свой харч. Варя махнула рукой и достала бутыль самогона.
— Айдате! — позвала она. — Примем чуток для сугреву!
— И часто ты так согреваиси? — шутливо спросил дед.
— Быват… Как прищиметь тоска-то, хочь волком вой… приму и спать ложуси! Так хочь усну, а то жа ня сплю я почти што… с ентих пор.
— Я бы тебе быстро усыплял! — подмигнул дед, а сам подумал: «Кто бы мене усыпил!»
После смерти сына, невестки, внука и жены дед тоже перестал спать.
…После ужина, когда мужики, выпив, уже мирно посапывали или делали вид, что спят, Пелагея вытерла вымытую посуду и спросила:
— Пошла бы в Высокое к Тимофею? Хороший он дед.
Варя внимательно посмотрела на Палашу.
— Феденьку, сыночка, я жду. Низя мене уходить.
— Так ежели придет, сообщат тебе. Высокое же недалеко. Чай не в Москву уедешь. Прибежишь.
Варя присела и задумчиво посмотрела на спящего Тимоху.
— Хороший дед, глянулся мене. Пошла бы.
— Так и собирайся. Поедем завтра.
Варя всплеснула руками:
— Да как жа енто? Так сразу?
— А чего тянуть? — пожала плечами Пелагея. — Фриц и так у нас четыре года жизни отнял почем зря! Некогда сопли разводить. Зовет он тебя. Соглашайся, коли глянется.
— Пущай сам скажеть завтре.
— Хорошо, Варенька, я скажу ему, чтобы сам тебя позвал.
Татьяна Алимова
Все части повести здесь ⬇️⬇️⬇️
А если есть желание почитать еще, то вот вам⬇️⬇️⬇️