Последнее время Лиу преследовал один кошмар. Во сне она шла по коридорам подлунной базы в сторону шлюза. Заходила в шлюзовую камеру без скафандра. Внешняя дверь шлюза открывалась и ее встречал вакуум, но она продолжала идти дальше в ночной рубашке. Затем оборачивалась посмотреть на внешнюю дверь. На этом сон заканчивался, она просыпалась в холодном поту.
Просыпаясь от кошмара, она обычно шла в центр управления. Поговорив с дежурным диспетчером, несшим ночную вахту, она возвращалась к себе и засыпала. Она будто боялась одиночества, с тех пор как её Алекс погиб под завалом при проходке одного из тоннелей для хранения Газов.
Лиу шла по коридору 2 этажа оборудованного холла. Он уже, как год был обжит участниками экспедиции. Использование его для нужд колонистов встретило большой резонанс общественности на Земле. Мнения разделились. Кто-то, был солидарен с решением международного космического агентства, считая это большой удачей и невероятными возможностями для освоения Луны, требуя проведения поисковых работ, других признаков присутствия внеземных цивилизаций на Луне, а возможно и новых подобных подземных сооружений. Но нашлись и те, кто считал, что использование того, что построено другими цивилизациями неприемлемо для землян по разным причинам. Во-первых, цели применения сооружений его загадочными создателями не известны, что может быть опасным для пользователей. Во-вторых, строители могут когда-нибудь объявиться и спросить человечество за такое вероломство.
Как и предполагалось в первичном плане Цинь, холл был разбит на 2, основные части блоками, сформированными из горных пород, являвшихся отходами бурения тоннелей. Она часть предназначалась для первичного складирования льда для последующего разделения его на водород, кислород, а также получения воды. Другая так же разбита блоками оборудования на помещения для жизни и работы участников экспедиции. Теперь Экспедиция составляла 250 человек. Также была оборудована большая оранжерея для выращивания свежих овощей и зерновых культур для удовлетворения потребности членов Экспедиции. Бурение активно продолжалось на протяжения всего времени освоения Холла. Так, с помощью бурения были построены подлунные резервуары для хранения кислорода, водорода, воды необходимых для нужд экспедиции, а также для освоения космоса.
Лиу уже не являлась руководителем экспедиции. Но это её не сильно волновало. Теперь она могла полностью отдать себя научным исследованиям. Жить на Земле ей теперь было нельзя по причине невозможности адаптации организма к земным условиям. Но она в этом больше и не нуждалась. Ее жизнь проходила под знаком Луны. Луна была ее домом, а на Земле не было никого кто бы ждал её. Родители давно умерли, детей с Сашей они заиметь не успели. Да и сама она была уже не так молода. Она относилась к этому с юмором. Если мне суждено умереть на Луне своей смертью значит я первый официальный житель Луны, а с момента строительства тоннельной центрифуги граждан Луны скорее всего больше не прибавится.
Красивая и статная женщина с восточными чертами лица облаченная в приталеный комбинезон МКА шла по коридору жилого блока. Части коридора, не обшитые отделочными панелями, зияли рваными краями, оголяя кладку и проложенные коммуникации. Тут же прислоненные к стенам, стояли панели готовые к монтажу. Отделка жилого блока еще до конца не была закончена, но люди переселились сюда задолго до ее начала. На то были веские основания. Подлунная база была в конечной стадии обустройства и выглядела в большей своей части довольно уютно.
По лунным часам было уже давно за полночь. Все, кто не был в ночной смене видели десятый сон. Однако одна дверь была приоткрыта. Лиу проходя мимо притормозила. Свет из нее лился в полумрак коридора. Разговаривали двое. Это была неразлучная парочка техников — Тимоти Уоттс и Дмитрий Долгов. За глаза их все звали Тим и Дим. Шел неспешный разговор под дружеское чаепитие.
- Ну, а что в твоей Коммунистической родине хорошего? Всемирная сеть регулируется. Свободы слова нет. Перспектив разбогатеть нет никаких, — поддевал приятеля Тим.
— Я же тебе уже объяснял, в России нет коммунистических идей. У нас демократия с социалистическим уклоном. Россия, пережив очень много негативного в своей истории решила вернуться на социалистический путь развития. И вернулась демократическим, можно сказать естественным эволюционным путем, бескровно. Я, вообще считаю, что социализм является высшей формой государственного и жизненного устройства к которой в конечном итоге, придут все страны планеты.
А интернет у нас свободен я могу выйти практически на все отечественные и зарубежные ресурсы кроме запрещенных в нашей стране, ничего хорошего, кстати не несущие пользователю. А на счет богатых, так они у нас есть, но главное у нас нет бедности, а это куда лучше.
Не стань моя страна социалистической, человечество так бы и сидело на Земле. Как уже не раз показала история, соперничество между системами дает большой толчок развитию науки и техники. В условиях отсутствия здоровой конкуренции капиталистические страны концентрируются на технологиях, улучшающих жизнь человека, по тому, что на таких технологиях зарабатывает бизнес. Но когда появляется конкуренция, руководство капиталистических стран в идеологических целях не может позволить социалистам быть впереди в развитии технологий.
— Ты сам себе противоречишь, мой друг. Россия не единственная технологически развитая социалистическая держава. Разве не существовало такой конкуренции раньше? Был ведь Китай! Да и зачем тогда было создано международное космическое агентство? Оно ведь нивелирует роль конкуренции.
— Чем больше на Земле становится социалистических стран, тем сильнее идеологическая борьба между системами. А идеология подстегивает развитие науки и техники в обоих лагерях. Изменение строя в России привело к ускорению второй космической гонки. И пусть вторая гона привела к провалу всех попыток отдельных стран закрепиться на Луне, но результатом ее явилось понимание, в каких направлениях необходимо развивать космические технологии. Но главным результатом 2 гонки явилось создание МКА. Руководство стран осознало наконец, что лишь объединение технологических наработок, полученных странами во второй гонке, а также объединение усилий даст возможность укротить Луну. А если говорить про борьбу идеологий, то МКА — это компромисс который не выставит никого из стран учредителей в худшем положении по отношению к другим.
— Но ты знаешь, Дим, НАСА не стояло на месте пока твой социалистический рай вновь не обозначился на карте. Очень много научных исследований было проведено.
— Да согласен, но только частично. Просто Китай сначала догонял, то, что было сделано на заре космических исследований СССР и США, но потом уверено обогнал. А НАСА выполняло исследования с помощью технологий, которые базировались на наследии еще первой космической гонки. Такие технологии не являлись слишком затратными. А поэтому больших прорывов, основанных на иных технологических принципах до начала второй космической гонки ни у одной страны, не было.
«Опять они спорят. Жить не могут без споров. И что их связывает? Может быть, как раз возможность иметь темы для споров» - думала Лиу, удаляясь от их отсека.
Тим встал из-за стола, услышав шорохи за дверью. Заглянув за нее, он не увидел никого.
– Видимо показалось. Давай-ка Дима мы с тобой еще по кружечке чая выпьем с твоим малиновым вареньем. И ты мне в десятый раз расскажешь, как ты познакомился со своей Яной, которая варит такое вкусное варение.
Центр управления экспедиции в который направлялась Лиу находился в просторном помещении похожем на рубку огромного космического корабля из фантастических фильмов ХХ века. Оно было напичкано множеством различных мониторов отображавших показатели систем жизнеобеспечения экспедиции, солнечной погоды, работы ядерного реактора, параметры движения лунных буксиров и вообще всего, что имело отношение к Экспедиции и требовало постоянного мониторинга. Пять операторов постоянно дежурили за пультами управления, разбросанными по краям помещения. Кресло руководителя Экспедиции находилось по центру, напротив большого центрального монитора, встроенного в стену, казавшегося огромным иллюминатором и использовавшимся только в момент видео конференций с землей. Зал также использовался для проведения различных внутренних собраний и изначально был для того запланирован. В такие моменты он набивался людьми под завязку, все остальное время он казался пустым. Дениса Бероева, нынешнего руководителя экспедиции не покидало ощущение, что огромное помещение используется неэффективно. Хотелось всё здесь перестроить.
Денис нисколько не удивился, когда Лиу вошла в центр управления. Лишь отметил, что ее Красота не увядает с годами. Отпечаток интеллекта подчеркивает красоту ее лица. Поддернутый слегка по-детски нос сбрасывает со счетов лет 5. Дежурство этой ночью не доставляло больших хлопот, и он был рад Компании, тем более компании легенды экспедиции. Она всегда могла помочь дельным советом и поддержать его морально.
— Привет, Лиу, опять кошмары?
— Привет, Дэн. Да что-то нет сна опять. Как проходит дежурство? Все спокойно?
— Да слава богу. Только вот связи нет ни с центром, ни с Лунными спутниками. Мощеная солнечна буря, вызванная вспышкой класса Х.
— И сколько часов?
— Уже около полутора.
— Есть новости от Йена?
— Пока нет. Но пришел односторонний сигнал от модуля защиты геологов. Они вернулись. Правда, если смотреть на время поступления сигнала, они немного зацепили бурю в самом ее начале. Но это не критично. Прогноз солнечной активности был, геологи должны были успеть в окно, и они успели. Думаю, совсем скоро они нас порадуют результатами из провала.
— Как устроился наш ревизор от США? - Спросила Лиу с широкой улыбкой.
— Ты про сенатора Гора? Не нравится ему кубрик в оборудованной части холла, просит каюту в центрифуге. От куда-то прознал, что они уютнее и более современные. Постарались ему объяснить, что они для подготовки вахты к возвращению на Землю, а ему с учетом 2 месячного пребывания, каюта не положена. Вроде понял и успокоился.
— Денис, — прозвучал мелодично голос Мамы – У меня есть информация.
— Да, Ма. Я тебя слушаю.
— Информация касается безопасности лунной экспедиции в целом, а также Земли, - Мама настроила голос на более тревожную интонацию. – Через 10 минут после попадания Луны под влияние солнечной атаки, от Лунной орбитальной группировки пришла информация о приближающемся к Луне астероиде. Все параметры объекта, включая размер, траекторию и приблизительный став были обработаны, полученные данные говорили, что он не представляет опасности для Луны. Расчет дальнейшей траектории Астероида не входит в пределы моей компетенции. Этими вещами обычно занимаются компьютеры системы мониторинга за метеоритными угрозами. Данная система собирает информацию со спутников орбитальной группировки Земли. Я посчитала, что эта информация не приоритетна для Экспедиции. Мои ресурсы были заняты другими задачами. Впоследствии меня насторожило, если только такая формулировка применима к ИИ, что данные от системы мониторинга мне не с Земли не поступили. Я изменила приоритет и рассчитала дальнейшую траекторию Астероида. Вероятность столкновения метеорита с землей 96%.
У Дениса проступил на лбу пот.
— Какова твоя оценка вероятного ущерба, Ма?
— Как раз сейчас у меня произошла синхронизация данных с моими ресурсами в модуле защиты геологов Север 2.1. Поступившие данные совпадают с моим расчетом траектории и ущерба. Также к сведению сообщаю, геологи добрались до модуля защиты, их физиологические данные, соответствуют норме, но присутствуют признаки перенесенного нервного потрясения.
— Спасибо, Мама. Ущерб!
— В связи с тем, что скорость астероида составляет 582 км/с, его размер 2,47 км в диаметре, разрушения для Земли катастрофические. Примерное место падения северное полушарие, атлантический океан Метеорит должен взметнуть фонтан высотой 150 километров. Волна цунами от столкновения в эпицентре превысит 2,5 тысяч метров, при дальнейшем распространении будет затухать. Критические повреждения на территориях Южной и Северная Америка, Африка и Европа. Центральная часть Евразии, Австралия повреждения в меньшей степени, но они не совместимы с дальнейшей жизнью большей части биологических видов континента, Австралия
Мама рассказывала про возможные последствия, но тем, кто ее, казалось бы, внимательно слушал совершенно не верилось во всё, что она говорила абсолютно человеческим, но слегка фальшиво-встревоженным голосом.
Мировой киноиндустрией снято бесчисленное количество фильмов катастроф. Человеческий разум столько раз верив этим фильмам, находясь под волшебной властью мрака кинотеатра, увидев глазами свет за его порогом, моментально теряет веру в то, что это возможно. У людей с годами вырабатывается стойкий иммунитет на апокалиптические прогнозы и картины. Гиза с величественными пирамидами простояла более четырех с половиной тысяч лет. Эволюцию человека, длившуюся семь миллионов лет, начиная от появления первых гоминидов, не смогла остановить ни одна природная сила. Шестьдесят пять миллионов лет происходит усиленная эволюция млекопитающих сменивших доминирование динозавров. Прогноз Мамы мозг Дениса проецировал сразу на 2 мира, в одном из них сейчас происходят фатальные изменения, приводящие к катастрофическим последствиям, в другом живут его родные и близкие. Второй: этот мир существует под защитой господа без серьезных катастроф несколько десятков миллионов лет. Осознание неотвратимости происходящего накрывало постепенно, вместе с ощущением переполнения головы кровью.
— Мама, когда может произойти столкновение, - прервав поток характеристик катастрофы, спросила Лиу.
— Мне очень жаль Лиу. Но если негативный прогноз подтверждается, то столкновение произошло спустя 11 минут после пролета через орбиту.
Луны. Скорость астероида не типична. И выпадает за границы наблюдений, проводимых ранее[1].
Лиу вскрикнула и медленно, оседая под действием лунной тяжести, распласталась на полу около стола. Денис не успел обогнуть стол, чтобы подхватить ее. К ним уже спешили со своих рабочих мест до этого наблюдавшие издалека встревоженные операторы. Все вместе начали приводить в чувство Лиу. Спустя 2 минуты она открыла глаза. Лиу посадили в кресло, по ее виду было понятно, что она еще не до конца пришла в себя, и не воспринимает адекватно происходящее.
Убедившись, что с Лиу всё в порядке, Денис продолжил диалог с нейронной сетью.
— Мама, ты можешь дать данные со спутников наблюдения за Землей.
— Нет, Денис, пока связи с Землей нет. Связь со спутниками проходит через земные серверы. С Лунными спутниками связь восстанавливается, но она пока крайне нестабильна. Буря уже начинивает стихать возможно скоро появятся данные.
— Почему информация от Лунных спутников слежения поступила так поздно?
— Не один из спутников Лунной группировки не настроен на поиск метеоритной угрозы для Земли. Телескопы настроены на изучение дальнего космоса. Скорость его гораздо выше всех астероидов солнечной системы, а также космических странников, зафиксированных за годы наблюдений.
— Мама, пригласи ко мне срочно весь руководящий аппарат.
Утром, когда часть персонала уже встала, собираясь на смену, а другая ещё не ложилась вся база была поднята по тревоге. Вой сирен продолжался несколько минут. Затем зазвучал голос руководителя: «Сотрудникам постоянной Лунной экспедиции тем чья смена начинается через час, необходимо явиться в центр управления. Тем чье дежурство закончено прошу оставаться в жилых блоках и включить мониторы для экстренного оповещения! Ровно в 8:30 начнется экстренное оповещение. Повторяю, сотрудникам постоянной лунной, экспедиции тем, чья смена начинается через час явиться в центр управления. Тем чьё дежурство закончено прошу оставаться в жилых блоках и включить мониторы для экстренного оповещения. Ровно в 8:30 начнется экстренное оповещение».
Народ, начинавший собираться в центре управления встревоженный ревом сигнализации нервничал, требуя объяснений. Вид измученного и постаревшего за одну ночь руководителя экспедиции не добавлял позитива.
Дим не был в центре управления и смотрел трансляцию на экране монитора в своем жилом отсеке. Осознание того, что все живое на Земле погибло ему пришло сразу, как только он увидел трансляцию изображения Земли со спутников. Если в какие-то регионы планеты и не дошла волна, то страшная буря, которая творится в атмосфере, доделает свое дело. Он сидел на кровати, повторяя имя той, которую любил больше жизни. Дим произносил его тихонько всхлипывая, затем издавал страшный грудной крик. Затем крик переходил обратно в имя и так продолжалось снова и снова.
Сидя на своей кровати и смотря в стену, Дим не заметил, как в комнату вошел сосед. Он молча подключился к терминалу и начал проверять информацию, которую только, что услышал. Вся информация была выложена Ма в свободный доступ. Через 15 минут просмотра он отключил терминал. Достал из своего шкафчика фотографию семьи. Долго смотрел на нее. Затем направился к столу, споткнулся и упал, ударившись о стол. Его падение вывело Дмитрия из коматозного состояния, он начал наблюдать за Тимоти.
Сосед поднялся и начал что-то искать в ящиках стола. Он стоял спиной к Дмитрию, и что он ищет было непонятно. В какой-то момент голова Дмитрия начала соображать более-менее ясно. – Боже он хочет убить себя. Но чем? Веревки у нас нет проводов в комнате тоже, иначе он пошел бы в мастерскую электриков. Его осенило - он ищет нож.
Тимоти развернулся и пошел к выходу из отсека, в руке его действительно был нож.
«Он может кого-нибудь ранить или убить», — Подумал Дим. «Он сошел с ума? А возможно, он просто решил покончить собой и идет он в душ. Опасных бритв у нас нет, а кухонный нож достаточно острый, чтобы перерезать вены. В любом случае нужно его остановить».
Дмитрий подскочил с кровати и уже у выхода из отсека выбил ногой нож из рук Тима. Тим растерянно посмотрел на Дмитрия. Но в следующий момент, вырубленный крепким уларом, повалился на пол. Дим оттащил его от двери. Достал аптечку. Поняв, что ничего из серьезных успокаивающих в ней не найдет, решил идти в лазарет, предварительно связав покрепче Тима разорванными простынями.
Выйдя в коридор жилого блока № 4, в котором они проживали, Дим направился к лестнице. Лазарет находился на 1 этаже в техническом блоке. В коридорах стояла тишина. Это как-то напрягало Дмитрия. Лучше слышать плачь казалось ему. Спустившись на первый этаж, он увидел, как в сторону тоннеля, ведущего ко второму запасному шлюзу, идут несколько человек. – Зачем они туда идут, подумал он? Может это бригада обслуживания? - Его размышление прервала открывшаяся дверь химической лаборатории. Из проема выпал человек и начал кататься по полу. Это был Линь Юнцзянь, выдающийся ученый химик. Изо рта у него шла пена, вдруг он замер. "Отравился», — подумал Дмитрий. Он зашел в лабораторию. В лаборатории был полный порядок приборы, пробирки и колбы с разными реактивами стали в тихом молчании. На полу лежал еще один человек. Его Дмитрий знал только в лицо. Потрогав шею и не обнаружив пульс, вышел из лаборатории. Нужно было торопиться, Тим может скоро очнуться, а в крепости пут, которыми был связан друг, Дим был уверен меньше чем в своем ударе правой.
Вдруг он вспомнил про людей, направившихся в тоннель, ведущий к запасному шлюзу. Все вдруг встало на свои места. Дим наклонившись вперед под нужным углом, что бы можно было бежать в лунных условиях, понесся в сторону тоннеля, затем по самому тоннелю, который имел большой изгиб. Из головы не выходил Тим. Происходящее вокруг отрезвило его, для себя он уже твердо решил: «Нужно жить. Вдруг Главный прав? И родные могли выжить. Тогда если я умру, смерть моя будет напрасна я никогда не узнаю, что они живы. Но Тим! Ему просто нужно постараться это объяснить».
Изгиб тоннеля заканчивался и вот-вот должна была появиться дверь шлюза. «Мы просто поговорим, как всегда за чашкой чая и он все поймет, он ведь умный парень и он все поймет…».
Наконец изгиб закончился, и показалась внутренняя дверь шлюза. Возле нее никого не было. Тут Дмитрий понял, люди уже внутри. До двери оставалось 200 метров. - Но как они могли войти в шлюз? Автоматика не открыла бы дверь человеку без скафандра? Добежав до двери, он припал к смотровому стеклу. Внутри стояли 3 человека без скафандра. Один человек в скафандре стоял уже около внутреннего пульта. Человек в скафандре поднес свой рукав к пульту. Над дверью загорелся желтый свет сигнализирующий начало откачивания воздуха из шлюзовой камеры. Дмитрий начал стучать в окно. Никто из тех, кто находился в камере не обернулся, свист воздуха и шум работы компрессоров заглушили его стуки, а может дело было совсем не в этом.
Когда воздух был полностью откачан, загорелся зеленый свет, означающий начало процесса открывания наружной двери. Двое мужчин и одна женщина вышли на поверхность первыми и пошли прямо от двери шлюза, начиная подать по очереди, теряя сознание. Человек в скафандре на какое-то время задержался в камере, будто обдумывая грядущие последствия, глядя на погибающих людей. Затем обернулся и увидел Дмитрия. Их взгляды встретились, и какое-то время они смотрели друг на друга, затем он повернулся и вышел из шлюза. Дверь начала закрываться. Дмитрий какое-то время видел, как тот уходил прочь от шлюза, пока дверь не закрыла собой его силуэт.
Дмитрий развернулся и побежал прочь от шлюза. Выбежав из тоннеля, он побежал по хозяйственному блоку. Пробегая около химической лаборатории, Дим не увидел труп ученого. – «Видимо кто-то унес его», — промелькнула мысль. Добежав до Лазарета, он обнаружил, помещение переполнено людьми. Врачи суетились вокруг, ставя уколы успокаивающих и пытаясь подбодрить людей. Глядя на эту картину Дмитрию, пришла в голову мысль, что врачам сейчас, наверное, легче чем другим, у них нет времени на тяжелые мысли. Обратившись к одному из них, он получил короткий ответ: «На столе лежит шприц с транквилизатором. Воткни и ему три кубика».
Денис Схватил шприц и побежал к себе в отсек. Забежав в отсек, он увидел, что Тим очнулся и с остервенением пытается освободиться от импровизированных веревок. Дмитрий, не раздумывая, подбежал к нему и воткнул иглу в плечо. "Сейчас Тим, станет легче» сказал он другу.
В центре управления висела мрачная атмосфера. Присутствовали руководители основных направлений экспедиции. Денис старался удерживать в себе самообладание.
— Хочу начать с наших внутренних проблем, а потом про наши перспективы. За 2 прошедших дня у нас на счету 8 самоубийств. Две смерти от сердечного приступа. Люди на грани психического срыва. Врачи работают на пределе возможностей. На рабочих местах бардак, половина сотрудников сегодня не вышла на смену. Хотя я объявил выходными только один день. Наиболее это чревато последствиями в случае тех, кто занимается обслуживанием базы, а значит, отвечает за ее безопасность. Такими темпами мы потеряем половину членов экспедиции и все сооружения лунной базы.
Мое предложение учредить народную дружину, которая будет следить за порядком. Подчиняться дружина будет напрямую главе Экспедиции. В функции дружинников будет входит патрулирование территории, выявление неадекватного поведения, реагирование на сигналы о неадекватном поведении. Доставка людей в лазарет или изолятор. Предлагаю в качестве изолятора использовать пустующие хоз. помещения 3 этажа Холла. Также дружинники займутся охраной части жизненно важных объектов. Таких, как энергоблок, хранилище газов, шлюзовые камеры, центр управления и других.
Для данных целей я предлагаю пересмотреть организационную структуру экспедиции, ее цели и обязанности сотрудников. Для начала предлагаю упразднить название экспедиция. В настоящий момент потребностей существования экспедиции в данном виде нет ни для ее сотрудников, ни для человечества в целом. Предлагаю название — Станция.
Следующее. Основные цели новой структуры и ее сотрудников это возвращение людей на Землю, а для этого нам нужно обеспечить выживаемость.
Научные сотрудники должны быть перепрофилированы на работу, которая будет в первую очередь приносить пользу станции, а в оставшееся время проводить научные исследования в соответствии со своими прежними обязанностями.
Нам нужно провести глобальную инвентаризацию всего нашего имущества и определить из него стратегическое которое поможет нам протянуть до конца ядерной зимы которая вероятно начнется в ближайшее время. А значит, нам необходимо собрать все запасы продуктов, находящиеся в разбросанных по поверхности модулях защиты геологов. Собрать все возможные запасные части из модулей на поверхности, из базы пионеров, все БУ запчасти, находящиеся на базе пионеров, основателей, а также весь инструмент, который может находиться там. Возможно, нам придется разобрать часть модулей, на поверхности. Они напичканы проводами, электроникой, различными видами приводов, патрубков, электродвигателей и компрессоров. Все это может пригодиться нам здесь. Ресурс нашего оборудования исчерпаем, и со временем всё здесь начнет разрушаться. Даже если сейчас мы не очень представляем, зачем нам та или иная деталь, может случиться так, что, когда она срочно понадобится, может быть уже поздно.
Следующий момент: в настоящее время мы смогли достигнуть содержания азота в нашем воздухе 79% при норме содержания его в земном воздухе 76%. Связь с кораблем сборщиком разряженного азота с орбиты земли потеряна. А это значит, что возможно больше мы его не получим. Сырья для производства кислорода у нас достаточно, а вот уровень азота у нас будет постепенно падать в процессе его очитки и регенерации, от микроутечек воздуха в шлюзах, впитывания в породы, утечек через микротрещины. До этого момента мы не вели мониторинг за всем этим, по тому как уровень азота у нас только повышался за счет поставок с орбиты. Возможно эта проблема не так существенна, но нужно организовать мониторинг и провести исследования на эту тему. Если же снижение азота будет наблюдаться, то воздушная смесь будет стремиться к порогу взрывоопасности.
Для снижения рисков нам нужно откачать большую часть воздуха из модулей базы пионеров в подземные резервуары.
Следующим шагом нам необходимо изменить нормы потребления пищи.
Теперь про отношения. Я знаю, что ученый персонал с некоторой долей высокомерия относился к обслуживающему персоналу экспедиции. Больше этого быть не должно. Инженеры и технические специалисты, отвечающие за системы жизнедеятельности станции теперь станут самыми важными людьми для нас. И вообще, никаких противоречий на социальном фоне, религиозном или национальном, у нас быть не может. Теперь мы одна семья, и может быть, единственная.
Теперь о перспективах.
Оба ядерных буксира МКА находятся под нашим контролем. Мы ни разу не управляли ими сами, но все технические возможности, а также специалистов для этого мы имеем. Вчера произошла разгрузка буксира с азотом и продуктами питания. Буксир в настоящий момент находиться на орбите. Мною принято решение оставить его там. Второй буксир останется пока на орбите Земли.
Мы сейчас располагаем технической возможностью возврата на землю до 80% сотрудников. Нам нужно продумать возможности увеличения этого показателя с учетом того, что у нас есть еще люди на орбитальных станциях Земли и их нужно доставить сюда.
Теперь предлагаю провести голосование по ряду вопросов в свете озвученных мною нововведений, а потом перейдем к практическим моментам. Предлагаю на голосование следующие вопросы:
Первое. Вопрос об упразднении постоянной Лунной экспедиции. Организации нового образования с названием Станция.
Второе. Предлагаю подтвердить мою кандидатуру на роль руководителя новой структуры. Если есть предложения по другим кандидатурам, готов их выслушать.
Третье. Предлагаю подтвердить настоящим голосованием все должности руководителей, по всем научным и техническим направлениям. Подтвердить прямое подчинение каждого руководителя направления главе станции.
Четвертое. Предложение об учреждении органа народной дружины с прямым подчинением главы станции.
У кого есть возражения по поставленным вопросам?
— У меня есть вопросы, – это был руководитель направления ядерных исследований и по совместительству руководитель ядерной установки Гуамин Чжоу. – Мне кажется, сейчас не время менять какую-то структуру. Думаю, мы все должны действовать в рамках, существующих у нас обязанностей и полномочий. И зачем нам создавать подразделение, которое фактически будет исполнять полицейские функции. Этого никогда не было и за чем нам это сейчас? Не для того ли, чтобы поддержать новую вертикаль власти?
— Нет, дорогой Чжоу. Условия нашего существования сильно изменились. И руководителю, кто бы из нас им ни стал, нужны очень жесткие полномочия и беспрекословное подчинение. Наше выживание зависит сейчас от того, как мы быстро сможем сосредоточиться на главных проблемах. То для чего создавалась экспедиция, а именно для выполнения задач, поставленных на Земле больше не актуально.
Я избирался на должность руководителя в других условиях, и не вами и было бы честным быть переизбранным с учетом новых условий. Не скрою я затеял это голосование для того, чтобы в первую очередь заручиться вашим доверием, но, если вы посчитаете, что есть другие более достойные кандидатуры я буду с вами согласен. Что касается упразднения экспедиции, то возможно вы сочтете лишним, но я уверен оно поможет переформатировать наше сознание и найти новые цели для нашей деятельности и цель для жизни большинства из нас.
— Кто еще может высказаться по постановке вопросов голосования и их формулировкам? Внимательно оглядев всех, спросил Денис.
— Денис, — это была Рати Бахадур, технолог систем жизнеобеспечения и получения топлива. – Я хотела бы предложить еще один вопрос на голосование. Те люди, которые сейчас находятся на орбитальных станциях. Если мы заберем их наши шансы на выживание и возврат на Землю существенно снижаются. Во-первых - это вопрос использования топлива взлетно-посадочных лунных платформ. Второе если одна из платформ разобьется, то это снизит шансы для нас. Третье - 35 человек — это дополнительный расход продуктов, воздуха, электроэнергии. Установка расщепления воды требует большой расход электроэнергии. А нам чтобы протянуть хотя бы 2 года придется снизить показатели атомной станции, а соответственно, экономить электроэнергию на всем.
— Что у нас по продуктам есть хотя бы предварительные расчеты по оранжерее? – Денис посмотрел на биолога Светлану Одинцову, руководителя оранжереи.
— Сейчас оранжерея дает около 50 % от всех продуктов питания. Мы можем еще в полтора раза расширить площади гидропоники. Но это потребует увеличение площади освещения и увеличение мощности насосов. В таком режим мы сможем, протянут около 2,5 лет. — ответила Светлана с безучастным видом. Все ее мысли были о маленькой дочери, которая осталась на Земле. Последние годы на работу на Луне привлекали молодых, еще не обремененных потомством ученых, но с Одинцовой был особый случай. На Луну она летела на одну полугодовую вахту. МКА был нужен космобиолог ее уровня, чтобы настроить работу оранжереи. Руководству пришлось долго уговаривать биолога, кроме исследований на Земле она более ни на, что не соглашалась. Сейчас ее мысли были заняты только тем, что она должна была находиться с дочкой в этот страшный час.
— 2,5 года это с учетом людей со станции? — Спросил Денис.
— Нет, это только мы, — ответила Светлана.
- То есть в лучшем случае можно протянуть 2 года, — сказал Денис задумавшись, и замолчал на время потом продолжил. - но, если мы не заберем людей со станции они протянут не больше 2 месяцев. Я считаю, что ставить вопрос о невозможности их переезда на голосование мы не имеем права. Кто со мной не согласен?
Все присутствующие в центре управления молчали, опустив головы. Кто-то в полголоса пробубнил:
— Какая разница, все равно все сдохнем.
Денис уловил слухом этот бубнёж, но не придал ему значения. «Да. Тот, кто это сказал, выразил мнение многих находящихся здесь. Но всё это не важно. Сейчас важно только голосование», — думал он.
— Тогда предлагаю провести голосование. Твердо сказал Денис.
— Есть еще одна причина, Дэн по которой мы не можем голосовать сейчас по поставленным вопросам. — Сказал Гуамин Джоу. Здесь - собрался неполный состав руководства. Нет главного геолога. И это, не говоря о том, что мы тут сидим решаем за всех участников экспедиции, которых, напомню 250 человек. Это без тех, кто находится на станциях.
— Я вас поправлю Гуамин, — с трудом сдерживая раздражение, произнес Денис, старясь сохранять твердость голоса. — Уже 240 с сегодняшнего дня. И если мы будем тянуть, и не возьмем на себя ответственность их станет еще меньше. Кстати, а почему нет Йена? Кто-нибудь знает? Он должен был вчера вернуться. - Ответом на его вопрос было воцарившееся молчание, на фоне которого едва различимо слышалось мерное жужжание механизмов вентиляционной системы.
— Впрочем, семеро одного не ждут!
— Какой-то русский юмор? —спросил чей-то голос. Денис не успел уловить кто. Да и какая разница, пора брать инициативу, подумал он.
— Это пословица. Её можно трактовать так, что семь из восьми это уже кворум на голосовании, а нас здесь намного больше. Итак, голосуем!
— Голосование по всем четырем вопросам прошло в пользу инициатив Дениса. «А теперь медлить нельзя. Нужно сразу брать все в свои руки» подумал он и начал стремительно развивать события в свою пользу.
— Теперь о делах, товарищи, господа. Руководителем дружинников назначаю Дика Митчелла. Дик, сегодня подберешь кандидатов на свое усмотрение. Сегодня же работа дружины должна быть организована. Потом представишь мне по факту фамилии принятых людей. Доложишь о результатах работы дружины за день.
— Светлана, сегодня мне нужен подробный отчет об увеличении производительности гидропоники не в полтора раза, а в три четыре. Буду ждать любых предложений по этому поводу, даже самых невероятных. Будем думать, как воплотить их в жизнь.
— От тебя, Ира, – он повернулся к заведующей хозяйственной частью. — расчет на основе запасов продуктов с земли и данных Светланы по оранжерее о том, сколько мы протянем с учетом еще 35 человек с орбитальных станций. Возможно нам придется тянуть не 2 года, а гораздо дольше.
— Баллисты и программисты от вас нужны подробные данные о наших возможностях управления буксирами, а также информацию о возможных рисках этих процессов. Так же мне нужно понимание, как мы будем забирать ребят с орбитальных станций. Данные нужны сегодня. Хотя-бы предварительные.
— Сергей Петров, почему мы не слышим никаких сигналов с Земли? Если предположить, что волна Цунами не тронула горные районы. Например, кто-то мог выжить в Гималаях, Скалистых горах? Может Антарктида в центре континента. Если расчет мамы верен высота морских волн могла составлять до 2,5 километра, но ведь это только в эпицентре. Через тысячу километров она должна снижаться. По мере продвижения вглубь материков она должна затухать еще сильнее. Кто-то же мог был остаться в живых на возвышенностях. Мы же не слышим ничего. Где сигналы SOS?
— Не знаю, Денис, пока не понятно. Грозовые облака сами по себе создают радиопомехи благодаря хаотическому тепловому движению молекул кислорода и водяного пара. Которое формируют нерезонансное радиоизлучение. Также молекулы, переходящие из состояния с меньшим энергетическим уровнем в состояние с большим энергетическим уровнем, создают уже резонансное радиоизлучение. Теперь представьте, что сейчас творится в атмосфере. Сама атмосфера стала намного плотнее за счет выброшенного водяного пара. В ней сейчас идут совершенно не типичные для Земли процессы, больше нет никаких муссонов, пассатов, Эль-Ниньо наконец, а есть хаотичное движение воздушных масс. Массы с совершенно различными уровнями температуры и заряженностью частиц встречаются между собой. Что и вызывает сильное резонансное излучение.
Следующее момент — это атмосферные помехи от грозовых разрядов. Разряд молний является мощным источником излучения с широким непрерывным спектром частот. А теперь представьте, что молнии в атмосфере сейчас бьют нескончаемо и когда эти процессы остановятся, мы с вами и не знаем. Из чего состоял метеорит и что он мог поднять с поверхности, мы тоже не знаем, возможно в атмосфере находятся взвеси металла, выброшенные от его разрушения или со дна океана. Это может создавать экран. Что можно сказать точно так это то, что наличие искусственных помех мы можем исключить. Электроника и энергосистемы на Земле вероятно уничтожены.
Но есть еще кое-что, что может быть связано с отсутствием радиосигналов. Это наличие мощного передатчика у того, кто получит наш сигнал. Наша связь с землей осуществлялась через комплекс приемопередающих устройства и усиливающих сигнал сверхвысоких частот в Х- диапазоне (8-12 ГГЦ). Принимающая система антенн МКА на Земле вероятно уничтожена. Кто нас может еще слышать? Это могут быть резервные узлы связи в удаленных поселках, или геологические партии, арктические станции — использующие СВЧ частоты. Но в основном их связь настроена на L и S диапазоны (1,5-4 ГГЦ). Теоретически их можно перенастроить на Х-диапазон, но, чтобы связаться с нами им нужен передатчик гораздо мощнее тех, которыми они располагают.
Следующий момент — будут ли они это делать? Выжившие наверняка будут искать тех, кто также уцелел. И скорее всего будут это делать на ультракоротких волнах. Возможно, искать военные формирования, которые могли бы прийти им на помощь. А сами военные, вероятно, могли выжить, например, в бункере, или в воздухе. Они будут с ними связываться по тем же УКВ частотам, о нас они вспомнят в последнюю очередь. Опять, если вдруг они попытаются связаться с нами, то чтобы услышать их слабый сигнал нам бы понадобилась антенна гораздо шире в диаметре, чем у нас сейчас есть.
Но есть и еще одна, возможно самая вероятная причина Тишины в радиоэфире. Скорее всего, последствия удара намного сильнее, чем мы предполагаем. И там никого не осталось.
— Сергей продолжайте попытки установить связь, и мне нужен от вас план изменения наших возможностей по радиосвязи. Любые предложения ваши и ваших сотрудников. По поводу любых изменений в эфире держите меня в курсе.
Денис продолжал совещание напористо, даже немного жестковато для сложившейся ситуации. Но он понимал, что сейчас действовать нужно именно так. Он не мог позволить себе считаться с душевным состоянием людей и их горем. Для Дениса они сейчас были лишь винтиками разболтанного механизма, которые срочно необходимо затянуть, пока своей вибрацией механизм не разрушил себя до конца. Закончив, он объявил через громкую связь всем обитателям станции об основных принятых решениях и результатах голосования. Потом распустил руководителей, попросив остаться только Лиу Цинь.
— Какую роль ты отведешь мне, Денис? - спросила Лиу, когда они остались одни? — Мне бы тоже не помешал какой-то новый смысл.
— Тебе одну из самых важных, — сказал он. В голосе чувствовалась холодная уверенность, а в глазах его Лиу отметила какой-то загадочный блеск. — Ты ведь Лиу материаловед. Проведешь исследования всех наших основных систем и дашь ответ, когда всё оборудование начнет лететь ко всем чертям без должного техобслуживания и поставок запчастей с Земли. Главный инженер станции тебе в помощь, во всех вопросах, касающихся твоих исследований, его подчиненные будут являться и твоими подчиненными.
В первый момент показалось, что Денис придумывает ей дело, чтобы только занять её. Роль свадебного генерала совсем не устраивала Лиу.
— Дэн, все эти данные есть в проектной документации. Зачем ты мне придумываешь квази-должность.
Денис внимательно посмотрел на неё. Он знал, что ей, наверное, немного легче чем всем остальным, но определенно её разум затуманен и не использует все свои возможности.
— Лиу, ты же лучше меня знаешь и не раз мне повторяла сама, что Луна диктует свои условия и ей плевать на наши земные расчеты. Она всегда готова выдать нам десять примеров, чтобы доказать, что мы ошибались в том или ином расчете. И хорошо, если представленные ею примеры не закончатся несчастьем. А лучший расчет — это расчет, проведенный на самой Луне, параллельно подтвержденный опытным путем. Нам теперь ждать помощи неоткуда. Собери мне все данные, по всем системам в кучу. И дай мне свой прогноз. Ладно. Надеюсь, ты поняла всё. А теперь скажи, как ты? Держишься?
— А как ты думаешь? Конечно хреново! Я не верю, во всё это… Что всё это… Может, они все там… - на глаза ее преступили слезы. Она замолчала на время смотря на Дениса полными от слез глазами. Наконец, проглотив комок, она продолжила. Может они там все живы. Может, Ма ошибается.
— Не думаю, что это так. Но будем, наедятся, что кто, то выжил. — как смог, перестроившись на мягкий лад, но, еще не отойдя от холодного трезвого настроя, сказал Денис.
— Ты знаешь Ден, у меня на Земле никого не было, а после гибели мужа, под завалом не осталось и здесь. Может, мне легче чем всем остальным. Но душа не принимает. Я не могу осознать это, – её голос уже звучал ровнее.
— Как ты все это переносишь я не представляю. Но ты сегодня молодец. Все сделал правильно. Сейчас всем это нужно. Иначе анархия убьет нас всех очень быстро. Хотя непонятно, что сейчас лучше жить или умереть.
— Я уверен, что мы скоро сможем спуститься на Землю и все сами проверить. Тогда нам станет легче. Неведение еще хуже. А до этого момента я буду верить, что мои родные живы, что им удалось спастись. Я одного не могу понять, как этот астероид мог разогнаться до такой бешенной скорости, что его даже отследить толком не успели. Если бы его вытолкнуло с какой-то далекой звездной системы, например, взрывом сверхновой могло ведь и еще что-то с ним прилететь. Не хочется думать, что нас еще что-то ожидает.
Вдруг он резко переключился на другую тему. Видно было, что Денис не хочет больше говорить об этом.
— Почему до сих пор не вернулся Йен?
Включив радиосвязи на терминале переговорки, Денис настроился на частоту геологов:
— Йен, ты меня слышишь? Ответ не заставил себя ждать.
— Да, Денис. Я слышу тебя, — голос Йена был спокоен и даже как-то беззаботен.
— Где ты? Почему вас до сих пор нет на базе?
— Мы на провале, Дэн.
— Но, что вы там делаете вы должны были давно быть здесь? Йен, ты мне нужен здесь! Включи видео я хочу видеть всех.
— Парни попросились работать. Я не мог им отказать. Ты сам пойми, Дэнис у нас ничего больше не осталось, только работа. Мы будем работать.
Вдруг включилась картинка со шлема Йена. На ней Денис и Лиу увидели Ровер, стоящий на краю провала. Рядом с ровером стояли Люк Сильва и Георгий Орлов. Они возились с лебедкой, привязывая к ней какие-то грузы. Казалось, что Йен идет в их сторону откуда-то издалека. Денис вдруг понял, что не видит в поле зрения Майера.
— А где Михаэль?
— Михаэля больше нет. Он наглотался вакуума.
Голос Йена показался Денису непривычным, с нотками чертовщинкой. Видимо он под действием успокаивающих.
— Йен, немедленно возвращайтесь на базу. Прекратите все исследования вы мне нужны здесь.
— Хорошо, Дэн. Но сегодня мы сходим в пещеру, раз мы уже здесь. Нужно кое-что проверить.
Йен уже практически подошел к Роверу и на экране было видно, как геологи перекидывали лебедку через край провала. Георгий, нагнувшись, еще возился с лебедкой, а Сильва выпрямившись стоял у края пропасти смотря вдаль. За чернотой провала, освещенный ярким солнцем высился холм. Возвышенность была практически правильной формы усеченного конуса. Как будто кто-то срезал ровно часть горы, образовав плато. На Луне такие пейзажи практически не встречались. Со стороны казалось, что Сильва любуется пейзажем. Но предположение рассеялось, как только он сделал шаг вперед и его скафандр как в замедленной съемке, исчез за краем пропасти.
Георгий выпрямился, посмотрев вслед коллеге. И сел на выступ возле края. Йен никак не отреагировал хотя все это время шел в их сторону не оглядываясь. подошел к Георгию и спросил:
— Всё? вы опустили Лебедку? Что сидишь, запускайте двигатель.
Георгий вдруг встал и начал трясти Йена, Денис и Лиу смотрели, как завороженные на то как камера показала крупным планом подходящего к Йену, и трясущего его так, что шлемы стали биться о скафандр Йена. Георгий кричал:
— Йен, Люка больше нет... Люка больше нет…
Денис закричал в микрофон обращаясь к Орлову - Георгий уводи его оттуда. Он не в себе. Ты слышишь, уводи его.
Вдруг картинка пропала. Потрясенный Денис сделал еще несколько попыток связаться с геологами, но всё было безуспешно.