Посмотрел тут интервью Евгения Киселёва с о. Андреем Кордочкиным. Среди прочего отец Андрей указал: "Некоторые утверждают, что фашизм в реалиях современного общества невозможен". И дальше оспаривает этот тезис, ссылаясь, главным образом, на определение фашизма Умберто Эко. Не знаю, кто это именно, загадочные "некоторые", но на одной из конференций оспариваемый Кордочкиным тезис слово в слово артикулировал я, навлекши на себя негодование и даже некоторое возмущение собравшихся. Сильно сомневаюсь, что в интервью имелся в виду я, не такая уж я знаменитость, но тезис в т. ч. мой, потому, думаю, его надо защитить.
Признаюсь, несмотря на то, что трудно найти исследователя, с которым мы пересекаемся в сфере научных интересов обширнее чем с Эко, я не очень уж ценю его работы. В частности за поверхностную и избыточно резкую, на мой взгляд, критику Клода Леви-Стросса, за не менее поверхностный протопостструктурализм (прошу прощения за нецензурную лексику, ну а как ещё это назвать?) и т. д. и т. п... Причин много. Но сегодня не об этом.
Итак, каждый термин имеет две функции: информативную и фасцинативную (ставь лайк, если "Основные проблемы африканистики" за 1973 г. тоже занимают почётное место на твоей книжной полке). Я ещё понимаю, когда в фашизме Россию обвиняет какой-нибудь журналист, убеждая читателей/зрителей/слушателей принять свою точку зрения или разделить её ещё полнее через воззвание к эмоциям, ведь слово "фашизм" несёт именно что мощнейшую фасцинативную нагрузку. По причине своей эмоциональной перегрузки оно, как кажется, окончательно разорвало связь с функцией информативной, превратившись в универсальный ярлык разграничения "хороших нас (не-фашистов)" и "плохих их (фашистов)". (И Израиль уже у многих оказался фашистским государством. О чём дальше-то говорить?) Как бы там ни было, с журналистов спрос в нашем мире небольшой, и я не могу их осуждать (хотя осуждаю). Эко признаёт существование такой проблемы. Однако считается ли он с ней? Нет. Его "фашизм" обладает многими слишком абстрактными признаками "всего плохого, против чего мы все хорошие". И вот когда человек со степенью в гуманитарных науках всерьёз рассуждает о фашизме в РФ...это не только неэтично с научной точки зрения (особенно, если он ссылается на Эко), но и опасно с политической.
Дело в том, что Эко говорит, прежде всего, не об историческом феномене фашизма, а об абстрактной "пра-форме" фашизма (ur-fascismo), восходящему, внезапно (и со стороны Эко весьма иронично, тонко и остроумно), к Эрнсту Крику (был такой философ и по совместительству теоретик национал-социалистического образования) с его концепцией Urformen ("Пра-форм"). Подобная постановка вопроса возникает из его, Эко, неприятия структурализма лакановского толка, который, считает он, не может давать исчерпывающее представление любого рода культурного феномена, лишь низводя его до бесконечно усложняющихся структур структур. Структуралистский подход моделирует объект, способный максимально приблизиться к сути рассматриваемого феномена, но никогда не достигнет его, не воспроизведёт его "реальность". И вот так, тяготея к деконструкции Деррида, Эко раскрывает перед нами признаки фашизма как его универсальные идеи. Всякое общество, согласно Эко, несёт в себе признаки фашизма. То есть мы вполне можем оказаться в ситуации, когда "фашистскость есть, а фашизма я не вижу".
И если мы задаёмся вопросом: "Является ли современная Россия фашистским государством?" то тут, как кажется, с точки зрения логики может быть только два ответа: "Да, является" (100% соответствие по фундаментальным критериям, в случае Эко - 14/14) или "Нет, не является" (соответствие <100%; 0-13/14). Но нет, "достаточно наличия только одной из типических характеристик ур-фашизма, чтобы начала конденсироваться фашистская туманность". И разве ожидание Золотого века, или новояз, или вторжение в личную сферу граждан являются отличительными чертами именно фашизма? Коммунистическим режимам это всё было чуждо? Или коммунизм = фашизм? Если так, то имеет смысл говорить, что Эко уместнее было бы это обозначить "ур-тоталитаризмом". Если нет, то фашизм представляется именно что туманной абстракцией "всего плохого" в государстве.
Эко, безусловно, делает ряд интересных и точных выводов касательно природы ряда право-тоталитарных государств, например, он отмечает квази-традиционалистскую идеологию оных. То есть подразумевается формирование "традиции" здесь и сейчас на коленке, когда "традиция" есть удобоприменимый симулякр консерватизма. И путинская Россия, самые архаичные актуальные примеры "многовековой традиции" которой едва насчитывают 80 лет, действительно, тому прекрасный пример. Чертой фашизма Эко верно, на мой взгляд, обозначает элитаризм, отсюда и его "правизна". Но в России безраздельно царствует именно дискурс эгалитаризма ущемлённых: "почему США можно, а нам нет?" или "мы тоже хотим быть мировым полюсом". Как-то раз в "глубинном интервью" с ностальгирующим по СССР еженощным зрителем Соловьёва, напрочь отказывавшим народам бывшего Союза в праве на национальное самоопределение, я спросил: "Ну ты же имеешь хорошую иномарку, а не тольяттинское чудо; весьма неплохое жильё, которое купил в молодости, а не дожидался много лет, ютясь с семьёй в общаге или коммуналке; ты сейчас не вынужден созерцать пустых полок магазинов, а если они не пусты, то часами стоять в очередях... Согласись, ты сейчас живёшь лучше, чем люди жили тогда!" На что я получил совершенно прямой и искренний ответ немного обиженным голосом: "Мне не так важно, как я живу, я хочу, чтобы другие не жили лучше меня". Человек в коричневой рубашке считал себя лучше еврея, в чёрной - лучше любого неитальянца. Путинист не считает себя лучше-в-себе, он считает, что его несправедливо принижают на фоне американца и англичанина, немца и израильтянина, и это только извне, а внутри - бизнесмена-вора, чиновника-коррупционера, певца-содомита, которые ничем, гады такие, не лучше. Путинист "равен-в-себе". Это не элитаристско-завистливое "я лучше, на его месте должен быть я", а эгалитаристско-завистливое "я не хуже, он не должен пользоваться общественными благами больше чем я".
Но, с другой стороны, в путинской вертикали тоже об истинном элитаризме говорить не приходится. Элитарность в правых режимах подразумевает, что заслуги, вознёсшие человека в иерархии, не могут быть просто так перечёркнуты тем, что в один момент он пошёл против партии. Элитарность подразумевает неотъемлемость. Человека можно лишить жизни, но нельзя лишить памяти. Герой движения - новый аристократ, а, обедневший и опороченный, аристократ всегда остаётся аристократом. Человек может быть удалён из поля обсуждений, но порочить вчерашнего "героя", пусть ныне он и "предатель", значит порочить партию, её историю и идею. Можно ли представить Гитлера, публично смакующего подробности интимной жизни Эрнста Рёма, или Штрайхера, расписывающего в очередном номере Der Stürmer, каким тактическим ничтожеством был Эрвин Роммель? Зато Путина, рассказывающего, как вчерашние "герои" Пригожин с Уткиным, обдолбавшись кокаином, играют на борту самолёта в теннис гранатами, даже представлять не надо, я это прекрасно помню. Путь from hero to zero в России очень короток.
Я понимаю, что нахождение параллелей в риториках и чертах двух режимов (учитывая какое важное значение имеет ВОВ, ядро нациообразующего мифа россиян) очень эффективный риторический приём, но переносить это из поля пропаганды/контрпропаганды в область серьёзной наукообразной дискуссии значит выдавать внешние сходства за сущностные. Вот в Нидерландах очень серьёзное законодательство в сфере защиты животных. А знаете, где впервые были введены комплексные законы, защищающие права животных? В Третьем Рейхе! Значит ли этот факт, что Нидерланды - нацистская страна?
Короче говоря, моё объективное мнение таково, что общее и практическое определение фашизма не может зависеть от того, признаёте ли вы лакановский структурализм (а в этом случае фашизм Эко - не фашизм) или нет.
Иван САХАРЧУК