Утро стало не самым добрым. Прилично похолодало, да ещё и дождь крупными каплями настойчиво щёлках по затылку, чем меня и разбудил. Только начало светать, а большинство нашего отряда лесников уже распределились по озеру. Я был среди последних, после меня только дядькин сын и Володя с завода. Ведёрко мое с живцами укочевало с дедом, который заботливо оставил горячий котелок цикория. Подкрепившись пряником и чудо напитком я побрёл в круговую с социальным опросом о результатах рыбалки. Дед не успел далеко убежать, поэтому я застал момент когда он снимал первую щуку с рогатины:
- Деда, сколько уже взял? - поинтересовался я;
- Так первую только, пятнадцать минут тому назад поставил, уже и взяла. Хороших ты живцов наловил, вкусных видимо, - невзначай похвалил дед;
Я подошел ближе разглядеть добычу, дед достал из кармана штуковину, похожую на рукоять ножа со шкалой и крючком, зацепил рыбину жабрами за крюк и довольный объявил:
- полтора кило, держи, твоя будет, бабушке скажем что сам поймал, - сказал дед и подмигнул;
Мне было как-то неловко, но я согласился, ведь без наживки улова бы не было, а щуку мне не поймать на удочку, спиннинг мне не доверят. В последний раз такая "борода" у меня со спиннингом вышла, что отец вспомнил много синонимов матам, хотя было понятно что означают эти слова, я их еще в садике слышал, от прохожих за забором конечно же. Распутывал, бубнил и сопел как паровоз. А сколько блесен я потом утопил, наверное если их все переплавить - можно велосипед собрать.
Только я повернулся рыбину тащить к стоянке, как дед крикнул:
- Погодь, еще одна сработала, точно живцы хороши. Дедушка достал еще одну щуку поменьше, после взвешивания оказалась на восемьсот грамм. Давай-ка мы лучше тебе переноску сделаем, ты далеко не уходи, раз так пошла забегаешься туда-сюда. Дед подошёл к иве, отломил большой прут, согнул его в кольцо и продел обе рыбины через жабры и рот.
- Держи, теперь иди дальше и собирай на кольцо у всех улов. Потом уху сварим, а остальное поровну распределим.
За два часа пока я обходил всё озеро, мне понадобилось уже второе кольцо, - щуки было уже под два десятка. Нести их я уже не мог, потому волочил по траве. Вернувшись к костру, я сполоснул рыбу в озере и уложил в железный кузов. Володя взял пару рыбин и принялся чистить, а я наблюдал. Очень ловко у него получалось, чешуя, плавники, потроха, - все отделялось как конструктор. Я сел картошку чистить, громко конечно сказано чистить, ну как умел, получился картофельный кубик. Увидев мой "вклад", Володя только спустил воздух, со звуком, как грузовик делает после остановки.
- Не кипятись, Володь! Просто мне ножик большой, - поспешил оправдаться я;
- Ну значит суп у тебя без картохи будет, - съязвил Володя
- Ну значит у тебя без рыбы, раз ты проспал рыбалку, - за словом в карман не полез я;
Володя было хотел меня шлёпнуть, но тут показался отец и остальные рыбаки с еще одним ивовым кольцом рыбы:
- Ну что, скоро суп? - спросил отец;
- Если б не твой малой, уже б закипал, картошку бы хоть научили его чистить - буркнул Володя;
- Так ему шесть, и он с мамкой живёт, куда ему учиться то? - предпринял попытку сгладить отец;
Выглянув из-за спины отца, поймав недобрый взгляд Володи я показал ему жест "кулак в подбородок". А то чего взъерепенился то. Ну он только улыбнулся, то ли от моей нахальности, то ли от умиления. Обстановка разрядилась и все загоготали.
Особенность походной ухи в её простоте: картошка, лук, морковь, щука, соль, перец горошком и лаврушечка - все крупняком, без излишеств. Вкуснотища неимоверная, пишу и слюни наворачиваются. Один недостаток - щука рыба костлявая, хоть и вкусная. Наверное про неё выражение "и хочется, и колется".
Пообедав, собрались в путь, до деревни, что в низ по реке. Там нас должны были ждать Химики. Выходя по тропинке от озера на широкую дорогу увидели следы медведя, а также признаки страха, с непереваренной ягодой.
- Запоминай, сынок, и следы и дерьмо. На охоте пригодится, - поучительно сказал отец, - я тебе книгу для охотников потом еще подарю, от прадеда Васи.
Только мы отошли от озера, как услышали звук множества бегущих копыт. Перед нами промчалось семейство кабанов, впереди большой тёмный, за ним трое поменьше, а там еще с десяток маленьких поросей. Они настолько быстро промчались что мы даже толком не успели их разглядеть. Пропустив копытоножный состав, мы сделали еще несколько шагов вперёд, как под ногами юркнул последний поросёнок. Самое необычное что окрас у него был такой рыжеватый, с бурыми полосками на спине и белыми пятнышками, прямо как у Бэмби в известном мультике Дисней. Отец снова разочаровано вспомнил про отсутствие ружья. А я наоборот обрадовался, что никто сегодня не умрёт.
Шли мы уже не так бодро, да и путь был длиннее чем мы преодолели вчера.
В середине пути мне настолько натёрло ноги от резиновых сапог, что были больше размера на три, и я невольно начал прихрамывать и волочь ноги. Когда был привал, дед, чтобы прекратить мои мучения завязал мне портянки. Они кстати спасли ситуацию, правда на финише мои ноги выглядели как курица в гастрономе, сине-зелёная с кровавыми подтёками. Путь до деревни занял часов восемь. По приходу к дому покойной матери Химиков половина легла спать, другая половина стала отмечать долгожданную встречу. Химики оказывается так кликались, потому что "горящую воду" способны были сделать из любого продукта, а слухи о качестве данного напитка выходили далеко за пределы нашей деревни. Витя, один из Химиков, спящих укрыл овчинными тулупами в качестве одеяла, так как дом не топил, дров не заготовлял, ведь пустует он уже года четыре. Я быстро провалился в сон, под пока ещё тихий храп деда, будто понимая что надо быстрей, пока он не разошёлся.
Утром нас начал будить всё тот же Витя, который похоже и не ложился:
- Встаайте, мжки! Мжики, встайте! - бормотал он.
Отец встал первый, вышел из комнаты, чтобы понять в чём дело. Оказалось что нагрянула его сестра с семьёй и нужно освобождать помещение. Стало быть нужно собираться. Все вяло начали вязать мешки и выкладывать манатки перед крыльцом. Прерванный сон - самое ужасное что может быть, особенно для тех кто с похмелья. По тропинке до реки наш лесной отряд шёл довольно таки эпично. Кто-то еле поднимал ноги, от усталости, не успев восстановить силы с такого короткого сна, а кто-то бодро штормился не попадая в тропинку, напоминая элементы народных размашистых плясок. Спустя вечность лодка была наполнена вещами и пассажирами. На этот раз Володя сел на корму, чтобы заводить мотор. Пару рывков стартера...иииии...мотор чихает, слетает с креплений-струбцин и падает в воду.
- Баааляха муха, - запел Володя, - свечи походу залил, мотор наверное все, каюк.
Дед с отцом выскочили с лодки и принялись затягивать его на борт.
- Ничего, реанимируем, - успокоил дед, не впервой.
- Как же нам теперь 18 километров против течения добираться, груженые, да на двух вёслах? - почти срываясь спросил дядькин сын.
- Ну ничего, мы ж корабелы, сейчас что-нибудь придумаем, - заверил отец.
После 10 минутного перекура, Отец взял топор и двинулся в сторону деревьев. Выбрал осину на толщину руки и принялся делать мачту. Дед закопошился в вещах в поисках плащ-палатки и верёвок. Спустя пол часа наш некогда катер превратился в парусник-франкенштейн. Отходя от бухты на вёслах особо надежды на успех не было, лодка с трудом преодолевала течение реки, и, казалось что мы стоим на месте. Как только мы обогнули мысок и перекаты, ветер, будто награждая за смекалку, надул парус и тихо но верно мы направились в сторону дома вверх по реке как истинные потомки Варягов. Я что-то начал рассказывать деду, и сам не заметил как во время разговора отключился. Уснул я сидя на корточках, между кузовом и вещь-мешком, а дед накрыл меня дождевиком от ветра. Собственно практически весь путь обратно я пропустил. Надолго в моей душе и памяти оставило след это приключение, такая настоящая русская северная сага: здесь было место и выдержке и выносливости, взгляд страху в глаза, получение даров озера и леса, как делали наши предки много веков до нас, житейская мудрость отцов и дедов, восхитительной красоты природа и многое другое. Самое родное - место силы.
