Умение видеть - это очень редкий дар.
Глава 1
Ичикава Сейдзи в изнеможении рухнул на мягкое сиденье в пустом вагоне последнего на сегодня поезда – день у него не задался с самого утра. Хотя нет, всё пошло наперекосяк ещё месяц назад, когда его уволили из редакции молодёжного журнала, где он подрабатывал фотокорреспондентом. А всё из-за того, что Ичикава сорвался и в лицо назвал главного редактора полным муд… то есть, не очень порядочным человеком. Это было вопиющим, недопустимым, немыслимым нарушением субординации, хотя подобную характеристику главный редактор получил заслуженно. Тем не менее, забывать о приличиях и давать волю эмоциям Ичикаве всё же не следовало. Он это понимал, но что сказано, то сказано…
Последствия конфликта с начальником не заставили себя ждать и оказались предсказуемыми: Ичикава разом лишился и работы, и квартиры, которая теперь стала ему не по карману, поскольку находилась в центре города, рядом с университетом, а цены за съёмное жильё в том районе были умопомрачительные…
Поразмыслив, Ичикава пришёл к выводу, что пока он не найдёт новую работу, ему придётся довольствоваться жилищем поскромнее или ютиться в переполненном студенческом общежитии, где ему категорически не нравилось.
В итоге, после долгих мытарств, Ичикаве удалось снять крошечную квартирку в пригороде. Вот туда-то он сейчас и ехал, уставший и раздосадованный затянувшейся полосой невезения – мало того, что он по-прежнему оставался безработным, так ещё и с учёбой у него не всё ладилось…
Поезд плавно остановился и бархатный мужской голос из динамика объявил, что они прибыли на конечную станцию.
Ичикава подхватил свой видавший виды рюкзак и выскочил на платформу. Похоже, в этот поздний час он был единственным пассажиром на этом направлении… Поезд с мягким шелестом умчался в ночь.
Ичикава зевнул, закинул рюкзак на плечи и побрёл в сторону своего дома, прислушиваясь к сонному шёпоту ночного леса, темневшему по другую сторону от железнодорожного полотна.
Путь юноши лежал мимо кафе, где он, переехав сюда, частенько завтракал и ужинал. Ичикава знал, что кафе открыто с восьми утра до восьми вечера, поэтому очень удивился, увидев тускло освещённые окна и посетителей внутри. Вспомнив, что ничего не ел с полудня, он замедлил шаг и тотчас уловил вкусный запах чего-то жареного. В желудке жалобно квакнуло.
«Может они на круглосуточный режим работы перешли?»- подумал парень и решительно толкнул тугую дверь.
Войдя, Ичикава обомлел: хорошо знакомый ему маленький уютный зал непостижимым образом изменился – он определённо стал больше и освещали его не электрические лампы, а старинные фонари, мерцавшие отблесками настоящего огня. Вместо привычных пластиковых столиков теперь тут стояли грубо сколоченные деревянные столы, за которыми сидели крайне подозрительные личности, жадно и в больших количествах поглощая весьма странные закуски – несмотря на царивший в зале полумрак, Ичикава отчётливо разглядел, что на широких блюдах громоздятся горы жареных тритонов, комки шевелящейся бурой слизи, ошмётки чего-то, что отдалённо напоминало несвежую требуху и другие, ещё более сомнительные деликатесы…
Ичикава затравленно огляделся. Посетители тоже начали обращать на него внимание. Почти все они были закутаны в длинные тёмные накидки с капюшонами, из-под которых частично выглядывали разнообразные ноги, лапы, копыта, хвосты, щупальца и совершенно неподдающиеся определению отростки. Один из посетителей так резко повернулся в сторону юноши, что капюшон сполз с его лица и увидев его, Ичикава едва не вскрикнул, но вовремя сдержался, сообразив, что это не лицо, а маска – жуткая до дрожи. А потом все присутствующие принялись наперебой приглашать его за свои столы. К юноше потянулись десятки когтистых рук – одна из них, до омерзения волосатая, вцепилась в его рюкзак. Вырвавшись, Ичикава отпрянул к выходу, но ему преградили дорогу три алчно сверкавших ярко-красных глаза – кому они принадлежат, Ичикава ни понять ни рассмотреть не сумел.
- Куда же ты спешишь? – прошелестел возле его уха вкрадчивый потусторонний голос. - Не торопись, посиди с нами. Видишь, как мы тебе рады…
На Ичикаву внезапно навалилась непреодолимая усталость, мысли спутались, и он без сопротивления последовал за высокой фигурой, нежно сжавшей его запястье. Страх отступил, сменившись тупым безразличием к происходящему.
- А ну отпусти его! – Приказал кто-то и юношу дёрнуло назад. - Отпусти, я сказал! И проваливай!
А затем и без того меркнущее сознание Ичикавы захлестнула непроницаемая тьма…
* * *
… Он очнулся оттого, что ему в лицо плеснули холодной водой. Проморгавшись, Ичикава увидел перед собой… Ховарда. Ну, это сценическое имя у него было такое, потому что он являлся восходящей звездой шоу-бизнеса и начинающим актёром. И при этом учился на одном курсе с Ичикавой. Точнее, перевёлся на этот курс в начале прошлого года по какой-то там программе обмена опытом или ещё чего-то – Ичикава не вникал.
По-настоящему Ховарда звали Симидзу Акио и ему предрекали долгую и блестящую карьеру айдола (1), несмотря на то что из подросткового возраста он уже вышел. Однако внешность его была настолько завораживающей, что никто не сомневался – популярность он потеряет ещё очень нескоро.
Когда Ичикава увидел его в первый раз, то не удержался от пренебрежительного хмыканья, уверенный, что красота его нового однокурсника создана либо пластическими хирургами, либо титаническими усилиями визажистов. Однако чуть позже выяснилось, что хирурги тут ни при чём, а косметикой Ховард в повседневной жизни не пользуется.
Кроме необычного имени Ховард выгодно отличался от других айдолов хорошим вкусом, благородными манерами и высоким интеллектом. И песни у него были со смыслом – видимо, тексты писал он сам. Но Ичикаву это не сильно интересовало. А вот исторический фильм, в котором Ховард сыграл сына императора, ему понравился.
«Звёздной болезнью» прекрасный айдол не страдал, хотя девчонки на него гроздьями вешались. Даже первая красавица университета, прозванная Недотрогой, не устояла. Но у неё хватило ума и гордости не демонстрировать всю влюблённость открыто, как это делали остальные. Впрочем, шансов не было ни у кого. Всех своих поклонниц (и поклонников) Ховард отшивал с непередаваемым изяществом, по чётко отработанной схеме. Ичикава подозревал, что у него на любую ситуацию заготовлен ответный ход. И при этом он продолжал оставаться милым, приветливым и дружелюбным. Обижаться на него было невозможно, поэтому ярко выраженных недоброжелателей у него не появилось. А вот в друзья к нему набивались многие, но он предпочитал общаться со всеми одинаково ровно, никому не позволяя сокращать дистанцию. И так продолжалось до тех пор, пока Ховард случайно не увидел фотографии Ичикавы.
- Твой? – Спросил Ховард, внимательно рассматривая снимок, развёрнутый на мониторе ноутбука. Ичикава кивнул.
- Умеешь видеть. – С уважением сказал Ховард. – А ещё есть?
- Есть. – Вздохнул Ичикава.
- Можно посмотреть?
- Смотри. – Ичикава уступил ему место за ноутбуком. Ховард быстро пролистал хранившиеся в нескольких папках фотографии.
- Ты профессионал?
- Любитель-самоучка. Но хочу стать профессионалом.
- Задатки есть. Почему бы тебе не устроить фотовыставку в рамках студенческого фестиваля? - Предложил Ховард.
- Я понятия не имею, как это делается. – Признался ему Ичикава. Ховард окинул его изучающим взглядом и, ничего не сказав, отошёл.
А через несколько недель состоялась первая фотовыставка Ичикавы Сейдзи. И о нём заговорили, как о юном таланте. Вскоре после этого он получил работу в редакции одного из самых топовых молодёжных журналов. А Ховард… Ичикава, разумеется, поблагодарил его потом за помощь в организации выставки, но они так и не сблизились.
«Мы слишком разные», - думал Ичикава, издалека наблюдая, как Ховард с поистине ангельским терпением раздаёт автографы своим восторженным фанаткам и безропотно соглашается на совместные селфи с ними.
А несколько минут спустя Ичикава услышал разговор двух студенток, утешавших в укромном уголке ещё одну жертву безответной любви:
- Он же айдол! Ему запрещены личные отношения с девушками, чтобы не огорчать других поклонниц! Это даже в его контракте прописано (2)!
Ичикава хмыкнул и прошёл мимо.
В коридоре он столкнулся с Ховардом, который после цепких девичьих объятий выглядел весьма непрезентабельно. Ичикава бросил на него сочувствующий взгляд. Ховард ответил ему вымученной улыбкой.
Да, они не сблизились. И всё же то отчуждение, которое было между ними прежде, пропало.
* * *
… Проморгавшись, Ичикава увидел перед собой Ховарда – тот в упор смотрел на него своими льдисто-аквамариновыми глазами в окружении белых, словно заиндевевших, ресниц. Ичикаву всегда поражало это непривычное сочетание светлых глаз, ресниц и бровей с угольно-чёрными волосами. Неудивительно, что он выделялся на общем фоне своим неординарным внешним видом.
- Как ты здесь оказался? – Непослушными губами выговорил Ичикава. Ощущения у него были такие, словно он глотнул крепкого алкоголя. – У тебя же съёмки…
- Закончились. – Ответил Ховард. – Лучше скажи, что ТЫ тут делаешь?
- Живу здесь. Неподалёку.
- Ты ведь в другом месте жил.
- Жил. – Согласился Ичикава, постепенно приходя в себя. – Но обстоятельства изменились. – Он не собирался посвящать Ховарда в подробности своих житейских неурядиц, но тот и не настаивал на этом.
- Встать можешь? – Спросил Ховард и Ичикава только сейчас заметил, что они сидят на скамейке в каком-то сквере. Сверху на них лился неяркий свет уличного фонаря. Современного.
Попытка подняться успехом не увенчалась.
Ховард нахмурился и одним рывком вздёрнул Ичикаву на ноги. Кто бы мог подумать, что элегантный и хрупкий с виду айдол обладает такой силищей! К тому же он был выше Ичикавы и когда закинул его руку себе на плечи, тот едва не повис на нём.
- Куда тебя вести? – Спросил Ховард, то и дело настороженно оглядываясь по сторонам.
- Туда…- Ичикава, сориентировавшись, слабо махнул рукой вперёд. – До конца сквера, а потом направо, во двор.
Невзирая на то, что Ичикава еле переставлял ноги, добрались они до его дома быстро.
- Может объяснишь наконец, какая хрень произошла в том кафе?! – Спросил Ичикава, пока они поднимались по лестнице на третий этаж. - И не вздумай говорить, что это была закрытая костюмированная вечеринка с тобой в главной роли!
- Что ты там увидел? – Задал встречный вопрос Ховард. Ичикава рассказал.
- Ты действительно умеешь видеть... – Повторил Ховард уже произнесённую однажды фразу и ненадолго задумался. – Давай поговорим об этом утром. А сейчас… – Он забрал у Ичикавы ключ, которым тот никак не мог попасть в замочную скважину, открыл замок и завёл обессиленного парня в прихожую. – Сейчас тебе нужен отдых. И вот ещё что… - Ховард запустил руку во внутренний карман своего пиджака и достал оттуда узкую полоску белой бумаги с какой-то надписью – то ли молитвой, то ли заклинанием. – Прикрепи это на входную дверь изнутри.
- Что это? – Изумился Ичикава.
- Защитный талисман. Можешь не верить в его силу, можешь сколько угодно смеяться над ним и надо мной, но сделай, как я сказал! – В голосе Ховарда зазвучали властные нотки. Складывалось впечатление, что он привык повелевать и не терпит возражений. – И запомни: до восхода солнца дверь никому не открывай и на улицу не выходи. Что бы ты ни услышал, что бы ты ни увидел – оставайся дома и никого не впускай. Понял?
Ичикава ошарашенно кивнул. Ховард шагнул за порог.
- Симидзу-кун, кто ты? – Запоздало крикнул Ичикава ему в след. Но вопрос остался без ответа.
____________________________________
Примечание: в Японии фамилии идут перед именами.
По именам обращаются к детям, родственникам, близким друзьям и возлюбленным (если чувства взаимные). Ко всем остальным обращаются по фамилии, добавляя к ней различные именные суффиксы: «-сама», «-сан», «-кун» и т. д.
Айдол (1) - идол или айдол – молодая медиа-персона с привлекательным, часто по-детски чистым имиджем. Идолы (как девушки, так и юноши) являются отдельной категорией японских звёзд и позиционируются как «светлый и чистый идеал» и «недосягаемый предмет любви неистовых поклонников».
(2) – такие условия в контрактах реальных айдолов и популярных актёров действительно существуют.
Глава 2
Остаток ночи прошёл без происшествий. А может происшествия и были, но Ичикава их благополучно проспал.
Когда он открыл глаза, солнце поднялось уже довольно высоко и его лучи настырно пробивались сквозь щели неплотно закрытых жалюзи. Чувствовал себя Ичикава всё ещё паршиво, однако прохладный душ помог ему немного взбодриться.
Едва он вышел из ванной, в квартиру постучали.
- Это я. – Раздался снаружи голос Ховарда.
Ичикава открыл дверь и увидел айдола – неотразимого, как всегда. Войдя, тот внимательно оглядел прихожую, задержал взгляд на прикреплённом к двери талисмане, а затем посмотрел на Ичикаву.
- Поразительно! – Произнёс он. – По законам жанра ты должен был проигнорировать моё предупреждение, поступить наперекор полученным инструкциям и вляпаться в ещё более скверную историю. И мне бы пришлось, рискуя жизнью, в очередной раз тебя спасать. Но этого не произошло. Хм.
- Работаешь над новым сценарием? – Буркнул Ичикава.
- Нет. Отдаю должное твоему благоразумию. Мало кто из людей обладает этим качеством. – Усмехнулся Ховард. – Ты сам-то как после… недавних событий?
- Нормально.
- Нервы крепкие. – Оценил Ховард. – Что тоже радует. Ладно, пошли.
- Куда? – Напрягся Ичикава.
- В «Маленькое кафе».
- Куда?!
- В то место, где тебя чуть не съели минувшей ночью. – Пояснил Ховард. – Ты разве не знал, что оно так называется?
- Да мне плевать, как оно называется! – Взорвался Ичикава. – Я туда больше ни ногой!
- Зря. В дневное время кафе работает для людей и совершенно безопасно. Пойдём. Госпожа Хироко по субботам подаёт к завтраку французские круассаны. Очень вкусные.
- Что ещё за госпожа Хироко? – Крепкие, по словам Ховарда, нервы Ичикавы сейчас были взвинчены до предела. Но упоминание о завтраке заставило его желудок встрепенуться – ведь он ничего не ел со вчерашнего дня…
- Владелица «Маленького кафе». – Ховард ободряюще улыбнулся. – Она попала в сложную ситуацию и, боюсь, только ты сможешь ей помочь. И не только ей.
- Как-то странно всё это звучит. – Заметил Ичикава.
- Я всё объясню. – Пообещал ему айдол. – Просто там – в кафе – это будет проще сделать.
* * *
На неказистой вывеске, которую Ичикава Сейдзи раньше не замечал, действительно было написано «Маленькое кафе».
Опасливо оглядев зал, юноша отметил, что тот снова уменьшился до первоначальных размеров и вернул себе привычный интерьер.
Как только они сели за столик, к ним подошла скромно одетая миловидная женщина средних лет – Ичикава уже не раз видел её, но не знал, что она является хозяйкой данного заведения. Обычная, ничем не примечательная женщина… но сейчас, глядя на неё вблизи, Ичикава вдруг почувствовал, что с ней что-то не так… Но вот что именно? Этого он понять не мог.
- Доброе утро. – Она поприветствовала их лёгким поклоном.
- Доброе утро, Хироко-сан. – Ховард тоже наклонил голову. – Вы ведь угостите нас своими знаменитыми круассанами и чудесным кофе?
- Конечно. – Ответила хозяйка «Маленького кафе» и отправилась выполнять заказ. Ичикава проводил её подозрительным взглядом.
- Кто она такая? – Спросил он, когда госпожа Хироко отошла достаточно далеко.
- А сам как думаешь? – Опять вопросом на вопрос ответил Ховард.
- Она… не человек? – Предположил Ичикава.
- Точно. – Подтвердил его догадку айдол. – Она – ёкай, адаптировавшийся к человеческому образу жизни. Но лишь такие, как ты, могут распознать её истинную сущность.
Услышав это, Ичикава замер и покосился в сторону выхода, в любой момент готовый дать дёру.
- Не волнуйся, госпожа Хироко не замышляет ничего плохого. – Попытался успокоить его Ховард. – Она давно живёт среди людей и ещё никому из них не навредила. Тебе не нужно её бояться.
- А тебя? – В лоб спросил Ичикава. – Ты ведь тоже не человек?
- Думаешь, я сейчас превращусь в монстра и сожру тебя? – Усмехнулся Ховард. – Расслабься, не сожру. Я вегетарианец.
- Замечательно. – Процедил Ичикава. – И всё-таки, зачем ты меня сюда притащил?
- Мы хотим попросить вас о помощи, Ичикава-сан. – Проговорила вернувшаяся госпожа Хироко, последовательно выставляя на стол небольшую корзинку с ещё тёплыми круассанами, кофейник, молочник и две чашки. – Если позволите, я расскажу вам, что здесь происходит.
К Ичикаве ещё ни разу в жизни не обращались так почтительно, поэтому он, не зная, как на это реагировать, просто молча кивнул.
- Я содержу это кафе уже очень много лет. – Начала госпожа Хироко. – Днём в него ходят люди, а ночью – аякаси. И до недавних пор эти два потока не пересекались. Даже если в поздний час мимо проходил человек, он не видел, что кафе работает и шёл своей дорогой дальше. Но несколько недель назад в наших краях объявился очень сильный тёмный ёкай. Совершенно точно не местный. И он оказался… людоедом. – Последнее слово госпожа Хироко произнесла с явным отвращением. – Когда он впервые пришёл в моё кафе и потребовал человечины, мы отказались его обслуживать и прогнали… Мне помогают по хозяйству три дочери. – Сочла нужным пояснить она. – Так вот, мы его прогнали, но через пару дней он пришёл снова. И уже не один, а с десятком таких же кровожадных тварей, как он сам. И с собой эта компания принесла труп ребёнка… девочки с соседней улицы – она часто приходила к нам полакомиться мороженым…- Госпожа Хироко судорожно сглотнула. – И в ту ночь из кафе выгнали уже нас. Когда непрошенные гости наконец ушли, мы ещё долго не решались зайти обратно…
Ичикава слушал её, не веря собственным ушам, но при этом почему-то не сомневаясь, что она говорит правду.
После короткой паузы госпожа Хироко продолжила:
- Мы напрасно надеялись, что подобное больше не повторится. Повторилось. И не единожды. А потом события стали развиваться по нарастающей. Людоед со своей бандой прочно обосновался в «Маленьком кафе», разогнав или съев почти всех наших обычных ночных посетителей. И я была вынуждена подчиниться ему, потому что он взял в заложники мою младшую дочь. Днём здесь пока всё по-прежнему, а вот ночью моё кафе превращается в мерзкий притон для всякого сброда. Дошло до того, что мне запретили пользоваться маскировочным мороком и припозднившиеся люди, видя, что кафе открыто, теперь заходят в него и попадают в ловушку. Этот посёлок, ещё недавно спокойный и благоденствующий, уже приобрёл дурную славу. И человеческая полиция ничего не может с этим поделать. Местные жители – те, у кого есть такая возможность – спешно уезжают отсюда…
«Так вот почему эту квартиру мне сдали почти задаром!»- Осенило Ичикаву. По его спине пробежали мурашки – ведь об опасности его никто не предупредил.
- Я не предполагала, что придётся просить помощи у человека. – Извиняющимся тоном добавила госпожа Хироко. – Сперва я обратилась к господину.
- К какому господину? – С недоумением переспросил Ичикава – он догадывался, что речь идёт не о главе префектуры (1).
- А ты разве не знаешь, что в каждой области есть своё божество-хранитель? – Спросил у него Ховард. – Вот к нему-то госпожа Хироко и обратилась.
- А-а-а… – Неопределённо протянул Ичикава.
- Да. Но у здешнего хранителя возникли сложности и помочь он не смог.
- Почему?
- Потому что кто-то лишил его значительной части божественных сил и сейчас ему самому требуется помощь. – Ховард нервно потеребил выбившуюся из его стильной причёски прядь волос. – В общем, дела тут обстоят хуже некуда.
- Я всё равно ничего не понимаю. – Сознался Ичикава.
- Сейчас поймёшь. – Ховард придвинул к себе салфетку, достал из кармана пиджака авторучку и принялся рисовать наглядное пособие. – Смотри. На данный момент мы имеем «Маленькое кафе», которое облюбовал неизвестно откуда взявшийся ёкай-людоед. Сначала он был один, но потом к нему присоединились приспешники, тоже неизвестно откуда взявшиеся. Днём они где-то скрываются, а ночью бесчинствуют в кафе госпожи Хироко, принудив её к сотрудничеству. Людоеды охотятся на людей и число их жертв постоянно растёт. Одновременно с этим стало известно, что здешнее божество подверглось негативному магическому воздействию и не может надлежащим образом исполнять свои прямые обязанности. Это понятно?
- Угу… - Кивнул Ичикава, поражённый чётким изложением фактов и ощущая себя персонажем детективной истории. Ему уже доводилось проводить журналистские расследования, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.
- Далее. – Ховард взял ещё одну салфетку. – Нам предстоит установить: первое – по собственной ли инициативе людоеды пришли сюда или они выполняют чьё-то указание. Второе – где они находятся и чем занимаются днём. Третье – кто воздействует на здешнее божество, каким конкретно способом осуществляется это воздействие и с какой целью всё это делается. Четвёртое – связаны ли ёкаи-людоеды с теми, кто осуществляет воздействие на божество.
«Он похож на военачальника, разрабатывающего план боевой операции», - промелькнула у Ичикавы неожиданная мысль.
Ховард поднял взгляд от исписанных салфеток и посмотрел в окно, за которым был виден лес. Издалека донёсся характерный звук прибывающего поезда…
- Проблема в том, что и у госпожи Хироко, и у меня возможности в настоящее время ограничены. – Проговорил Ховард. – Госпожа Хироко вполне обоснованно боится за жизнь своей младшей дочери и не может предпринимать никаких активных действий против Людоеда и его пособников. А я, скажем так, сейчас не в самой лучшей форме. Так что без твоей помощи нам не обойтись.
- И что вам от меня нужно? – Полюбопытствовал Ичикава.
И Ховард наконец-то ответил ему прямо:
- Твои глаза.
_______________________________
(1) – Префектуры Японии — это 47 административных единиц высшего уровня. Они объединены в систему тодофукэн (яп. 都道府県). По этой системе страна состоит из одной столичной префектуры – Токио; одного губернаторства – Хоккайдо; двух городских префектур – Киото и Осаки и 43-х прочих префектур. Каждая префектура управляется префектом (в случае Хоккайдо — губернатором).
Глава 3
- И что вам от меня нужно?
- Твои глаза.
- Чтооо?!! – Ичикава отшатнулся, едва не опрокинув на себя чашку с недопитым кофе.
- Не в буквальном смысле! – Поспешил объясниться Ховард, видя, что до смерти напугал своего собеседника. – Прости, я не так выразился. Твои глаза останутся при тебе, никто их у тебя не отберёт. Я имел в виду твою способность видеть. Это очень редкий дар. Ты можешь видеть то, что не видят обычные люди и многие аякаси.
- Да с чего ты это взял?!- Всё ещё с истерическими нотками в голосе спросил Ичикава. – Как ты это определил?! По сделанным мною фотографиям?!
- Да, но не только. Ты сам мне сказал, что минувшей ночью тебя пыталось утащить трёхглазое чудовище. Помнишь?
- Ну, да… - подтвердил Ичикава.
- А вот я трёх глаз у того чудовища не увидел. Я вообще не видел его лица. Знаешь, почему?
Ичикава отрицательно мотнул головой.
- Потому что на нём была маска – как и на всех остальных посетителях кафе. Значит, ты увидел его глаза СКВОЗЬ МАСКУ. А это под силу далеко не каждому. Тем более, что маска у него была непростая. – Ховард выдержал паузу, чтобы Ичикава мог осмыслить услышанное. Ичикава осмыслил, но принимать осмысленное не торопился.
- А может мне тогда всё просто померещилось. – Сказал он.
- Может и померещилось. – Не стал спорить Ховард. – Но трёхглазый ёкай, которого ты описал, действительно существует. И мне очень не нравится, что он перебрался в эти края. Раньше он сюда соваться не осмеливался.
- И ты хочешь, чтобы я его выследил? – Дошло до Ичикавы. – Его и всех этих людоедов, да?
- Не совсем. – Ответил Ховард. – Ты наведёшь на их след меня, а дальше я справлюсь сам. От тебя требуется лишь одно: внимательно осмотреть места, по которым мы с тобой в ближайшее время прогуляемся, и при обнаружении там какой-либо странности сообщить об этом мне.
- А что подпадает под определение «странность»? – Уточнил Ичикава.
- То, что привлечёт твоё внимание. – Терпеливо объяснил айдол. – Это может быть всё что угодно: необычно изогнутая ветка, слишком яркий цветок, причудливой формы камень, какой-то предмет, изображение, постройка… То, на чём непроизвольно задержится твой взгляд. Ясно?
- Ясно. – Отозвался Ичикава. – И когда ты собираешься этим заняться?
Ховард посмотрел на часы и поднялся из-за стола:
- Прямо сейчас.
* * *
С тех пор, как Ичикава поселился в пригороде, он ни разу не заходил в местный лес. Не до того было. К тому же лес выглядел зловещим, и юноша инстинктивно старался держаться от него подальше. Но именно туда повёл его Ховард после завтрака в «Маленьком кафе».
Возле посёлка лес немного напоминал городской парк – вдоль аккуратных аллей стояли деревянные скамейки, через ручейки и овраги были переброшены изящно изогнутые мостики, а к вершинам холмов, где в густой зелени таились ажурные беседки или замшелые изваяния мифических зверей, вели вырезанные в склонах ступени… Но в глубине лес превращался в глухую, труднопроходимую чащу и пугал Ичикаву своей первозданной дикостью. Парень беспрерывно озирался по сторонам, но пока никаких «странностей» не замечал.
Наконец они с Ховардом вышли на небольшую полянку, в центре которой рос огромный раскидистый дуб, обвязанный верёвкой-симэнава (1). У его выпирающих из земли корней притулилась крошечная, размером со скворечник, хокора (2). Увидев её, Ичикава замер.
- Что? – Тотчас отреагировал Ховард. – Что ты видишь?
- Туман. – Пробормотал Ичикава и протёр глаза.
- Туман? – Переспросил Ховард, обшаривая поляну взглядом. – Где? Какой?
- Странный… - медленно выговорил Ичикава. – Белёсый, полупрозрачный. Он плотно окутывает хокору и тянется от неё узкой лентой вдаль. Вон туда. – Он показал рукой направление. – Висит в воздухе неподвижно, не рассеивается, но и не сгущается…
- Понятно. – Ховард на мгновение задумался. – Веди. Нужно выяснить, откуда этот туман взялся. Но если он начнёт расползаться вширь, сразу же останавливайся. Мы ни в коем случае на должны с ним контактировать. Прости, хобай (3), но, похоже, эта прогулка затянется…
* * *
Ичикава выбился из сил, следуя за туманной полосой, которая уводила их всё дальше в дремучий лесной сумрак. Она то спускалась в сырую низину, то взлетала на каменистый пригорок, то начинала петлять среди бурелома. Ребята промокли и перемазались, к тому же вокруг них вились тучи комаров, которые почему-то атаковали одного Ичикаву. Это было несправедливо и у него уже не раз возникал соблазн соврать, что туман распространился по всей округе или исчез – тогда они наверняка повернули бы обратно, ведь Ховард не видел туманную полосу и всецело полагался на зрение своего спутника. Но… именно это доверие и не позволило Ичикаве сказать неправду. Стиснув зубы и остервенело отмахиваясь от комариных полчищ, он продолжал продвигаться вперёд.
Через некоторое время они вышли к окружённому гранитными глыбами роднику. Тут туманная полоса раздваивалась: одна её часть, более тонкая, вслед за водой ныряла в заросшую папоротником лощину, а другая призрачным полотном стелилась вдоль едва различимой тропинки.
Выслушав Ичикаву, который подробно ему всё это описал, Ховард помрачнел. В его руке словно сам собой появился талисман. Брошенный в сторону родника, он вдруг воспламенился и пропал, не оставив после себя даже горстки пепла.
- Это плохо… - Резюмировал Ховард, уже не пытаясь скрыть беспокойство.
- Почему? – Спросил Ичикава.
- Вода из родника попадает в озеро, – отозвался айдол, – и несёт с собой этот туман. А у меня не получается его нейтрализовать.
- Туман ядовитый? – Занервничал Ичикава, только теперь в полной мере осознав опасность.
- Скажем так: он оказывает негативное действие на тех, кто с ним соприкоснётся. – Ответил Ховард. – Но поскольку мы держались от него на расстоянии, нам пока ничего не грозит. И всё же давай поторапливаться…
… Лес кончился внезапно. Выйдя из-под полога древесных крон, ребята с удивлением обнаружили, что оказались на каком-то обширном пустыре, по которому сновали одетые в рабочие спецовки люди.
Туманная полоса, истончившаяся до еле заметной струйки, терялась в недрах большой траншеи, рядом с которой застыл экскаватор с поднятым ковшом. Но самым невероятным было то, что, оглянувшись, Ичикава не увидел позади себя никакого леса – за его спиной тонул в полуденном мареве городской пейзаж.
- Куда это нас занесло? – Озадаченно поинтересовался айдол, тоже посмотрев назад. Ичикава, закончив осмотр местности, наконец объявил:
- Я знаю, где мы! Это Приют Отшельника!
Ховард вопросительно приподнял бровь. Ичикава, позавидовав его самообладанию, пояснил:
- Около десяти лет назад тут хотели построить элитный жилой комплекс. Пригнали технику, расчистили стройплощадку, а здешнюю невзрачную речушку, взяли в трубы и спрятали под землю. Но вскоре начались какие-то проблемы с финансированием и стройку сначала заморозили, а потом и вовсе признали незаконной. Частично возведённые здания снесли. И на долгие годы про это место забыли напрочь. А не так давно местные жители обратились к властям с просьбой благоустроить заброшенный пустырь. Власти в ответ на это объявили конкурс на лучший проект зоны отдыха. Принять участие в нём могли все желающие. Желающих набралось много и большинство из них настаивало на освобождении реки из подземного плена. Снова пригнали технику. Но слегка промахнулись и вместо реки откопали клад.
- Клад? – Заинтересованно переспросил Ховард.
- Да. – Подтвердил Ичикава. – Но клад необычный: там оказались не деньги или драгоценности, а старинные рукописи, хорошо сохранившиеся можжевеловые чётки (4) и посох сякудзё (5). Оказывается, когда-то, чуть ли не в эпоху Хэйа́н (6), тут жил монах-отшельник, достигший просветления и обладавший огромными духовными силами. Как только весть об этой находке дошла до чиновников, работы по благоустройству пустыря немедленно свернули. А сюда со всей Японии съехались археологи, историки и учёные, которыми руководит профессор Исимори из Национального Музея Киото (7).
- А ты неплохо осведомлён. – Отметил Ховард.
- Ещё бы! – Фыркнул Ичикава. – Я тут почти две недели собирал информацию для статьи. А у профессора интервью хотел взять…
- Он не согласился? – Спросил Ховард, так и не дождавшись продолжения истории.
- Да не в этом дело… – Отмахнулся Ичикава и опять замолчал.
Ховард заподозрил неладное.
– Что случилось? Отвечай! – Последнее слово он произнёс так властно, что Ичикава не посмел его ослушаться. И заговорил, не поднимая глаз от своих замызганных кроссовок:
- Я когда готовую статью в редакцию принёс, главный посмотрел её и говорит: «в печать не пойдёт, уже не актуально». Ну ладно думаю, главному видней, что актуально, а что нет. Хотя, конечно, было обидно – столько усилий потрачено впустую. А потом я совершенно случайно увидел эту статью в другом журнале. И все свои фотографии. Но вот подписана моя статья была именем нашей красавицы-Недотроги, которая, как выяснилось, является дочерью какой-то важной шишки и тоже работает фотокорреспондентом, только в менее престижном издательстве… Ну, я тот журнал со своей статьёй главному показал. Он глянул и заявляет мне: ты, мол, талантливый, ещё напишешь, а этой девочке надо отличиться. В общем, я не сдержался и высказал ему…
- Но ведь ты мог доказать своё авторство. – Заметил Ховард. – У тебя же должны были где-то сохраниться все материалы?
- Ну да, – криво усмехнулся Ичикава. – Сохранились. На флэшке. Только она пропала. А больше я эти материалы никуда не копировал. Сам виноват. Главный мне так и сказал: «ты ничего не докажешь, даже не пытайся».
- И ты не пытался?
- Нет. Да и как? Я из простой семьи, крутых родственников и полезных связей у меня нет. А у него есть.
- И ты после этого слетел с работы?
- Да.
- И новую работу до сих пор не нашёл?
Ичикава отрицательно качнул головой.
- А что с университетом? – Продолжал допытываться Ховард. – Тебя отчислили?
- Пока нет, но всё идёт к этому.
Больше Ховард вопросов не задавал, но в его аквамариновых глазах появился очень нехороший блеск.
Продолжение следует...
_____________________________________
Симэнава (1) – (яп. 標縄・注連縄・七五三縄, буквально «отмечающая верёвка», «ограждающая верёвка») — верёвка, сплетённая из рисовой соломы нового урожая, которой в традиционной японской религии синто отмечают священное пространство. К ней могут прикрепляться зигзагообразные бумажные ленты сидэ, также являющиеся ритуальными предметами. Симэнава размещают при входе в синтоистские святилища на вратах-тории и на священных ориентирах. Также этими верёвками окружают разные предметы, чтобы отметить место, где появлялись ками (божества), в том числе старые деревья, в которых, по поверьям, обитают духи (кодама). Вырубка таких деревьев запрещена.
Хокора (2) – (яп. 祠) — миниатюрные святилища, встречающиеся повсеместно в Японии: в горах, лесах, на территориях храмов или просто на обочинах дорог. Название, вероятно, произошло от слова 神庫 (hokura) — кладовая для хранения святынь. Хокора разнообразны по виду: некоторые довольно большие и замысловатые, другие, напротив, маленькие и простенькие; материалом для них служит дерево или камень.
Хобай (3) – (яп. 朋輩) – товарищ, соратник.
Чётки (4) – Буддийские (тибетские) чётки (мала)используются для счёта прочитанных молитв или мантр, выполненных ритуалов и совершённых поклонов. Чётки, изготовленные из можжевельника, обладают свойством отпугивать злых духов и устранять вредоносные влияния.
Сякудзё (5) – (яп. 錫杖 - дословно «жестяная трость») – металлический посох с кольцами на верхнем конце, которые издают мелодичный звон. Буддийские монахи обычно использовали такие посохи в качестве магического оружия при защите от злых духов, для нейтрализации порчи или проклятия, а также в медицинской практике, как вспомогательное лечебное средство. Ну и для самозащиты этот посох тоже годился, особенно в руках мастера боевых искусств.
Эпоха (или период) Хэйа́н (6) – (яп. 平安時代 хэйан-дзидай) — период в истории Японии с 794 года (когда имперская столица была перенесена из города Нара в город Хэйан-кё (平安京), современный Киото) по 1185 год. «Хэйан» в переводе означает «мир, спокойствие». В этот период в Японии действительно не было крупномасштабных войн, а ремёсла и искусства процветали. И тогда же в Японию из Китая проник буддизм.
(7) – Музей реальный, персонаж вымышленный.