Сказать, что мы сталкиваемся с социальным кризисом, может быть преуменьшением тысячелетия. Некоторые эксперты утверждают, что мы сталкиваемся с несколькими кризисами одновременно: инфляции, доверия, экологии, геополитики, здравоохранения, образования, занятости.
Их кажется много, но на самом деле это просто многочисленные лица одной и той же проблемы: кризиса морали.
Я не имею в виду мораль в «традиционном» или «консервативном» смысле. Я не собираюсь читать аргументы в пользу возвращения к прошлому, к тому, как все было раньше, или пытаться снова сделать что-то великое. Хотя я могу использовать древние тексты в своих аргументах, пожалуйста, будьте внимательны: то, что я предлагаю, на самом деле является чем-то радикальным, а не реакционным.
Вместо этого моя цель — сначала реабилитировать само слово «мораль», освободить его от тисков ненависти и политики, и указать на незавершенную революцию, которая бы ответила на многочисленные последствия нашего социального кризиса одним, хотя и трудновыполнимым ударом.
Слово «моральный» пришло к нам от латинского слова «moralis», перевода Цицероном греческого слова ἠθικός (ethikos), означающего «привычка или обычай», и родственно санскритскому слову svádhā с тем же значением. Предположительно, они происходят от праиндоевропейских корневых слов, означающих “ставить на место” и “сам”.
В самом буквальном смысле мы могли бы сказать, что мораль означает “ставить себя на место”.
Мы могли бы противопоставить этому противоположную позицию, которая заключалась бы в том, чтобы просто двигаться, реагируя на раздражители, меняясь по мере их изменения.
В самом первом псалме Давида благочестивый человек описывается как дерево, посаженное у воды, которое затем противопоставляется нечестивым, которые подобны мякине (Остатки колосьев, стеблей и другие отходы при молотьбе), рассеиваемой ветром.
Мораль, по сути, удерживает нас на месте, укореняет и укрепляет нас, подобно дереву, которое, как говорит Псалмопевец, принесет свои плоды в свое время. Цель морального обоснования - в конечном итоге принести какие-то плоды, добиться какого-то положительного результата. Я бы добавил, что это предполагает, что плоды, которые оно принесет, будут принесены ради Бога, или, другими словами, на благо целого, а не только какой-то части.
Здесь, конечно, я не представляю Бога каким-то далеким небесным надзирателем, сердитым и капризным отцом человечества, требующим подчинения, кумиром политических консерваторов нашего времени. Скорее, я понимаю Бога как невыразимое, непознаваемое, Великое Я ЕСМЬ, трансцендентное, имманентное превосходство, чьи пути и мысли превосходят наши, всемогущую силу, лежащую в основе всех вселенских процессов и всегда ведущую нас к Добру.
Вам вовсе не обязательно иметь какое-либо мнение о Боге, чтобы понять остальную часть моих рассуждений, но я счел необходимым внести ясность как для тех, кто придерживается более традиционных религиозных взглядов (как и я в детстве), так и для тех, у кого есть лишь карикатурное представление о Боге и религии, и кто рефлексивно отвергает все, что звучит религиозно, по идеологическим соображениям.
Независимо от того, приписываете ли вы Богу личностные качества или рассматриваете Его как основополагающую силу и даже не любите называть это Богом, я надеюсь, что вы сможете увидеть жизнеутверждающие доводы в моих последующих доводах и принять их логику, свободную от идеологии.
Однако, в некотором смысле, мы должны отдать должное традиционалистам. Они правы, когда говорят, что мы стали неуправляемыми, отстраненными, аморальными. Структура стимулов нашей экономической системы, называйте ее как угодно - “капитализм”, “финансизм”, “потребительство”, “индустриализм” или “глобализм”, - определенно лишена морали. У нее нет привычек или обычаев как таковых, она скорее исключительно утилитарна:
Всё должно приносить прибыль.
Где “прибыль” фактически и узко определяется как “экономически выгодная”, в основном в терминах какой-либо абстрактной экономической единицы, такой как рубли или доллары. Это может быть измерено теми, кто придерживается правых тенденций, с точки зрения микроэкономической стоимости акций или макроэкономического роста ВВП, а также теми, кто придерживается левых тенденций, с точки зрения уровня безработицы или созданных рабочих мест, или некоторого комплекса абстрактных социологических критериев, которые называют “инклюзивностью". Всё это части одной и той же сущности.
Обе стороны принимают базовую утилитарную логику, они просто отвергают определение другой стороны о том, “что приносит прибыль”.
Перед лицом этой сущности и хаоса, который она посеяла в мире, вызвав многоликий кризис, описанный нами в начале, крайне левые и крайне правые согласны в одном: необходимо заменить эту аморальность жесткой и карательной моралью, предотвращающей зло.
Мы слышим об этом каждый день в средствах массовой информации. Происходит какое-нибудь ужасное событие, и какой-нибудь борец за права человека заявляет, что “нельзя допустить, чтобы подобное повторилось”.
В личной жизни подобные модели будут знакомы каждому, кто не живет в уединении. Придя в ужас от того, что натворил их ребенок, родители настаивают на том, что “это никогда не должно повториться”, или, все еще страдая от собственных травм, пытаются предотвратить это.
В Молитве св. Ефрема Сирина говорится : "Го́споди и Влады́ко живота́ моего́, дух пра́здности, уны́ния, любонач́алия и праздносло́вия не даждь ми.", где Уныние – безпечность, бездействие в деле спасения.
Возможно, тогда нам следует пересмотреть общепринятую мораль нашего времени, которая либо не существует вовсе (пассивный нигилизм потребительства), либо активно уничтожает (разрушительные силы крайне левых и крайне правых идеологических программ).
Возможно, вместо этого нашей “нормой” должно быть “исправляться и совершенствоваться перед лицом ошибок”, а не “не совершать ошибок и не причинять вреда”.
Мы явно не способны на последнее, и всякий раз, когда мы применяем превентивные меры, мы создаем непредвиденные последствия, многие из которых делают предостерегающие меры более опасными, чем само решение проблемы.
Более того, существует теория, что только при отсутствии карательных мер может возникнуть позитивная мораль и концепция справедливости. До тех пор, пока мы верим, что зло можно предотвратить, запретив его, мы не осознаем, до какой степени нам следует озаботиться и активно заниматься созданием условий для процветания добра.
Я считаю:
Добро — это не отсутствие зла, зло — это отсутствие добра.
То, что мы называем дурными поступками, на самом деле является следствием отсутствия добра. Насилие и дискриминация возникают при отсутствии любви; голод и нужда - при отсутствии сострадания. Скука — это отсутствие страсти; беспокойство - веры; бессмысленность - целенаправленных действий; отчуждение - отсутствие связей и так далее. Независимо от того, проявляется ли зло как физическое, психологическое или духовное, это отсутствие соответствующего добра.
Но все начинается с личной ответственности за активное совершенствование. Требуется воля и энергия, чтобы преодолеть инерцию устоявшихся и лишенных трения стереотипов. Великая ложь, которую мы говорим себе и которая поддерживает зло, звучит как: “Какой смысл делать что-то правильно, если никто другой этого не делает?”
Чем больше вы делаете добра, тем большую награду вы за это получите и тем больше у вас будет мотивации продолжать делать правильные дела. И именно так распространяется добро, так можно преодолеть наш кризис.
В тот момент, когда вы чувствуете страх, перед каким-то правильным действием, именно тогда и нужно действовать. Прыгать нужно, когда страшнее всего.
Мысли без претензий на правильность, и не несущие задумки кого-либо обидеть. Надеюсь не загрузил.
#Философия