Автор: Крыс Питерский (и Мыська)
Pax vobiscum, драгоценные наши! С вами снова наш пушистый дуэт и регулярная рубрика "Чтиво от Крыса и Мыськи"! Напоминаем, у нас есть оглавление.
В двух предыдущих выпусках мы сполна утолили свою жажду "этакого серьезного" и сегодня неплохо находимся во вполне себе легкомысленном настроении. А посему позвольте порадовать вас очаровательными шванками от Ганса Сакса!
Для тех, кто про такое не слышал. Шванки - это короткие стихотворные произведения, в юмористической форме выдающие некую назидательную мораль. Мы уже знакомили вас с французским аналогом немецких шванков - фаблио. Подлинным же мастером Германии в этом жанре был, без сомнения, наш герой.
Ганс Сакс прожил не бурную, но обстоятельную жизнь. Выходец из простой семьи (его отец был портным), начинавший свою "карьеру" как ученик и подмастерье сапожника - впоследствии он стал знаменитым поэтом, привлекшим своим талантом внимание самого императора Максимилиана. Пожив некоторое время при дворе, он отправился в Мюнхен, а после в Нюрнберг, где и прожил оставшуюся жизнь уже в качестве поэта-мейстерзингера. К слову, любопытная подробность. В 1523 г. городской совет Нюрберга осуждает его произведения, содержащие явную симпатию к Лютеру и запрещает ему заниматься поэзией (пришлось возвращаться к сапожному ремеслу). Но проходит совсем немного времени... И сам совет становится в 1529 г. лютеранским. Карьера продолжилась)
Сакс оставил весьма богатое наследие - более 6000 работ! Песни, пьесы, диалоги в прозе, всего не перечислишь. Мы же предлагаем вашему вниманию несколько забавных (и поучительных и сегодня) шванков.
Дьявол стережет развратницу
8 февраля 1558 года.
В Ландау, деревне небольшой,
Жил раз купец, старик седой,
И хоть весьма он был богат,
Но жизни был порой не рад.
Была у старика жена,
Красива, ладно сложена,
Но в ней одно ехидство было:
Шалить с мужчинами любила.
Купец приметил это скоро…
Не навлекать на них позора
И честь блюсти ее просил,
И ей при этом пригрозил,
Что, если дальше быть худому,
Он выгонит ее из дому.
Супруга резвая сначала
Быть верной мужу обещала,
Дня три она держала слово,
Крепилась, ну, а дальше снова
Точь-в-точь, как раньше, все пошло,
Как будто старику назло.
Возревновал он и, приметя,
Что тщетны увещанья эти,
Жену, семейной чести ради,
Стерег и спереди и сзади,
И день и ночь за ней смотря…
Но все труды пропали зря!
Она пустилась на уловки,
На них все потаскушки ловки.
Совсем от рук она отбилась
И хахалей водить ловчилась,
Изобретая всякий раз
Немало плутней и проказ.
А он на жизнь с женой такой
В отчаянье махнул рукой.
В те дни был кем-то приглашен
На ярмарку во Франкфурт он,
И вот, уж сидя на коне,
Прощаясь, он сказал жене:
«Держи в порядке дом, мой свет!»
А женка фыркнула в ответ:
«Что ж, дом не трудно уберечь!
А вот меня кому стеречь?»
Ей поддразнить и тут неймется…
«Пусть черт стеречь тебя наймется, —
Сказал старик, — он будет тут
Глядеть, чтоб ты не впала в блуд!
А то ведь сладу нет с тобой!»
Затем простился он с женой.
Как только старец удалился,
К ним сразу дьявол в дом явился,
Невидимый глазам людским…
Пришлось пробыть ей месяц с ним:
Он опекал жену, пока
Она жила без старика.
Черт от нее не отлучался,
На цыпочках за нею крался,
А чуть садилась у окна
Взглянуть на хахалей она,
За косу черт ее хватал
И в глубь светелки увлекал.
Когда подкраситься, бывало,
Частенько ей на ум взбредало,
То черт в помады ей и в мази
Наваливал дерьма и грязи.
Письмо писать она начнет —
Черт ей чернила разольет.
С письмом служанку посылает —
Черт девку за косы хватает
И не пускает за порог…
Так дьявол пресекал порок!
Когда прокрался наконец
К жене, как вор, один юнец,
Черт с лестницы его спустил,
В лохмотья платье превратил,
И тот, отведав тумаков,
Взревел, вскочил — и был таков!
И так нечистый бабе гадил,
Что хахалей почти отвадил.
Они ходить не стали в дом,
А все слонялись под окном
У соблазнительной молодки…
А черт горшки и сковородки
Швырял в них метко из окна…
Вконец измаялась жена
И дальше шашни прекратила,
О них и думать позабыла.
Когда же с ярмарки купец
Домой вернулся наконец,
То не успел войти он в дом,
Как с лестницы жена бегом,
Крича ему: «Голубчик мой!
Ну, дождалась. Пускай за мной
Отныне будет мужнин глаз!
Довольно дьявольских проказ!
Терпеть мне более невмочь,
Что черт творил тут день и ночь,
И снедь была мне не в охотку,
Чуть не вогнал, подлец, в чахотку!
Всегда со мной отныне будь,
А черта день куда-нибудь!»
Услышав это заявленье,
Муж обомлел от изумленья
И молвил черту: «Слышь, ты! Прочь!
Сумею сам себе помочь
В семействе избежать вреда!»
А дьявол рявкнул: «Эх, балда!
Ты малый славный и простой,
Но слаб, как видно, головой,
Куда тебе там уследить,
Пошла иль нет она блудить,
Я грозной властью обладаю,
Я много разных козней знаю,
Усердно за твоей женой
Глядел я днем и в тьме ночной —
И… прозевал! А сколько есть
У ней дружков — и мне не счесть…
Покуда одного шугаю,
Глядишь — трех сразу проморгаю.
Вот, милый, дело-то какое!
И ночью не было покоя:
Ведь по ночам они гуртом
Всегда торчали под окном,
А я, едва жена к окну,
Ее насилу утяну.
Без отдыха я день и ночь
Твой дом хранил, хотел помочь…
Да сам я жизни стал не рад.
Сказать тебе по правде, брат,
Пожалуй, я домой пойду:
Куда привольнее в аду!
Ты все забыть спокойно можешь,
Ничем ты делу не поможешь,
Не спи хоть сутки целиком…
Она поставит на своем!»
Так молвил бес и скрылся с глаз.
Вот в этом и урок для нас:
Не муж, не сторож, а жена
Сама себя блюсти должна,
И та, что помнит стыд и честь,
Надежный самый страж и есть.
Ты за такою не следи,
Но вора в грех ты не вводи.
Когда полно гостей бывает,
Когда жена вовсю гуляет,
Когда уж с первых дней она
Почует, что узда длинна,
Тогда в супружестве мужчинам
По этим и другим причинам
Бывает много бед и зол:
О чем Ганс Сакс здесь речь и вел!
Три вора на крыше
23 июня 1563 года.
Есть много старых, мудрых книг.
Написано в одной из них
О том, как ночью за добычей
Три вора, — их таков обычай, —
Отправившись в богатый дом,
На крышу забрались тайком,
Чтоб сквозь окошко слуховое
Попасть к хозяину в покои.
Но богачу — и сон не в сон!
Проснувшись, потихоньку он
Шепнул жене: «Шаги я слышу!
То воры влезли к нам на крышу!
Но я не дам нас обокрасть.
Вдвоем мы отведем напасть.
Но только приложи старанье
Мое исполнить приказанье:
Ты говорить должна со мной
Погромче, будто я глухой;
Упрашивай волшбу открыть,
Которой смог я раздобыть
Все, чем сегодня я владею.
Увидишь, удерут злодеи.
Я им такой задам урок,
Что кража будет им не впрок».
Тут, замирая от испуга,
Спросила богача супруга:
«Ты мне поведай, муженек,
Какой колдун тебе помог
Такое изготовить средство,
Чтобы, не получив наследства
И не томя себя трудом,
Приобрести богатый дом?»
Богач жене ответил строго:
«Не нужно знать тебе так много!
Ты, как примерная жена,
И тем довольна быть должна,
Что я, имея денег вволю,
В чести держу тебя и холю.
Вдруг нас подслушают? Беда!
Что будем делать мы тогда?»
Жена, послушная приказу,
Твердит: «Ведь я тебя и разу,
Голубчик мой, не подвела!
Доверь же мне свои дела!
Не из болтливых я, ты знаешь,
Все спят кругом. Ты обижаешь
Меня, и я лишаюсь сна,
А я во всем тебе верна».
«Хотя с супругою на ложе
Делиться тайнами негоже,
Но, коль клянешься ты молчать,
Тебе решусь я рассказать,
Чтоб не лишать тебя покоя,
Про это средство колдовское.
Знай: все свое добро и дом
Добыл я ловким воровством!»
Жена тогда и восклицает:
«Меня изрядно удивляет
Одно — никто до этих пор
Не догадался, что ты вор!
Для всех ты человек почтенный,
Ты славен честностью отменной,
И как сумел ты столько лет
Обманывать весь белый свет?»
«Ну что ж, для опытного вора, —
Ответил муж, — в том нет укора!
Я так всегда старался красть,
Чтобы в ловушку не попасть».
«Но все же, как ты умудрялся?»
«На промысел я отправлялся
Тогда, когда в тиши ночной
Весь город освещен луной;
Тихонько, как крадутся мыши,
Взбирался на чужие крыши
И мог в окошко разглядеть
То, чем хотел я завладеть.
Затем, — во всем нужна сноровка
Я на чердак спускался ловко,
Сказав: Зюлём, зюлём, зюлём,
Луна поможет мне во всём!»
Так мог, произнеся заклятье,
Свой замысел осуществлять я
И в дом — хвалиться не хочу —
Съезжал по лунном лучу!
Послушны заклинанья силе,
Лучи луны меня вводили
Туда, где в сундуках лежит
То, чем хозяин дорожит.
Затем умелыми руками
Легко справлялся я с замками
И, вдоволь нахватав добра,
Решал, что уходить пора.
Тогда на небо глядя снова
Заветное шептал я слово
И, ясным месяцем ведом,
Спокойно покидал тот дом.
Вот так, жена, все эти годы
Я умножал свои доходы.
Спи! Способ мой тебе открыт!» —
И захрапел, как будто спит.
К супружескому разговору
Прислушивались жадно воры…
Теперь — прощай навеки страх:
Залог богатства в их руках!
Скорей бы только им дождаться,
Когда в дому угомонятся.
За дело взяться каждый рад.
Теперь-то им сам черт не брат!
Решили воры, как умели,
Проверить сразу же на деле
Искусство управлять лучом.
Не размышляя ни о чем,
Тут первый вор, твердя заклятья,
Хватает лунный луч в объятья,
И только хочет сесть верхом,
Летит в окошко кувырком.
Расшибся он, кряхтит, вздыхает…
На шум хозяин прибегает
С колом увесистым в руке.
Крича: «Кто здесь, на чердаке?»
Он палкой потчует ворюгу.
А тот бормочет с перепугу:
«Здесь тот, кто, слаб умом своим,
Поверил россказням чужим,
Поживой легкой соблазнился
И вот как тяжко поплатился».
Я думаю, что всякий смог
Из этого извлечь урок:
Не надо верить без разбору
Услышанному разговору.
В иных речах и смысла нет;
Их слушать никому не след.
А есть такие суеверы,
Что верят безо всякой меры
Любой брехне, была б она
Для них занятна да складна.
Того ж, кто слушать вздор не станет,
И плут не так легко обманет.
Итак, словам не всяким верь.
Ганс Сакс же помолчит теперь.
Враг дочкам
23 сентября 1563 года.
Жил в Шваце много лет назад
Старик, который был богат.
Ему на копях повезло.
Другим они разор и зло.
У богача наследник был,
Которого он оженил
На девице на городской,
Что отличалась красотой,
Была богатой, нравом кроткой
Да круглою, к тому ж, сироткой.
Сыграли свадьбу шибко пышно,
А там, глядишь, и стало слышно,
Что молодая понесла.
Вот радость-то родне была!
Когда ж у молодушки в срок
Дочь родилась, а не сынок,
Муж разворчался так, что страсть!
И ну жену хулить и клясть.
Ему милей бы, дескать, сын,
Чтоб имя знатное и чин
Отцов в удел ему достался
И чтобы род им продолжался.
Вот отчего был рассержен
На дочь и мать молодожен.
Ведь был богаче он именьем,
Чем нравом или разуменьем.
И четверть года не прошла,
Как женка снова понесла.
А как и муж о том дознался,
Так страшной клятвой ей поклялся:
Коль дочь она родит опять,
Так и в живых ей не бывать.
Жена не в шутку затужила,
Уж больно боязно ей было!
Она и мужнин норов знала
И как бесился он, бывало.
Пошла ко свекру за советом,
На мужа сетуя при этом.
Умом же свекор знатен был,
Да и невестку-то любил:
Она послушливой была
И с честью женский долг блюла.
Ей молвил: «Сношенька! Не сетуй!
Управимся с бедою этой
И будет все ему едино,
Дочурку ли родишь иль сына.
В тревоге прок-от невелик!»
Затем ушел к себе старик
И в ларчик малый наложил
Песку да гальки и закрыл
Его на крепкий на замок,
Позвав: «Поди сюда, сынок!
Тебе во всем я доверяю,
А посему и поручаю
Со златом ларчик сохранять,
Но чтоб его не открывать!
Чтоб в целости был этот клад,
Когда потребую назад!»
Сын ларчик принял и ушел.
Когда же срок жене пришел,
Понатерпелась роженица,
Как прежде; все же разрешиться
С господней помощью смогла
И снова дочку родила.
Перепугалась, затужила...
Уж так тошнехонько ей было
От страшных мужниных угроз!
А мужу кто-то весть принес,
Что снова дочка родилась.
Балбес рассвирепел тотчас,
И поднял он такой содом,
Что в доме все пошло вверх дном.
Дверьми он хлопал и ругался,
Без передышки чертыхался.
Отец к нему стопы направил,
С наследником его поздравил.
Сын молвил: «Нет, жена грешна!
Дочь принесла опять она,
А ведь наказывал я ей,
Чтоб не рожала дочерей!
Теперь, как и грозился я,
Вовек не будет ей житья,
Коли рожает не по чину».
Отец тогда и молвил сыну:
«Отдай-ка мне казну, сынок!
Мне надо уплатить должок».
И сын тотчас принес ларец.
Когда ж открыл его отец,
То денег там и не бывало,
А вдоволь камушков лежало.
Отец сказал: «Как это сталось?
Куда же золото девалось,
Что приберечь тебе я дал?»
«Ах, батюшка! — сын отвечал, —
Чисты и совесть и душа:
Я не истратил ни гроша.
Что дал, то получи назад!
Коль был в ларец положен клад,
Так он бы и на месте был.
А раз ты гальки наложил,
Ну, и бери обратно то же».
А старец молвил: «Это гоже.
Вот так-то и с твоей женой,
Сыночек, согласись со мной!
Ты нечто ей давал, понятно,
Ну и бери свое обратно!
Коль дал бы ты жене мальчишку,
И принесла б она сынишку.
А раз ты сам же дал ей дочь,
Свое и получи точь-в-точь.
А посему тебе вины
Не след и взыскивать с жены.
Она скромна, честна, приятна.
Что дал ей, то бери обратно!
Уж, видно, тут твоя вина!
Хоть дочек и родит жена,
Люби их, словно сыновей,
Да обходись по чести с ней,
Тебе и верной и покорной,
Не досаждай ей речью вздорной!»
Муж! Басни смысл уразумей!
Пусть бог пошлет тебе детей.
А дочка будет или сын,
То ведает господь один.
Ведь дар господень — наши чада.
Благодарить тут бога надо,
Да и растить в долготерпенье,
Во страхе божьем и смиренье,
Во добронравье чад своих,
Под старость радуясь на них,
Коль добродетельны вельми,
Они пред богом и людьми
Чисты пребудут всякий час.
Таков вам Ганса Сакса сказ.
P.S. Таки да, теперь это будет здесь всегда. Искреннее спасибо всем за донат. Ныне это очень важный стимул писать!
Желающим поддержать шпильманский труд сообщаем - можно заслать малую копеечку на счет нашей драгоценной супруги 4276 5500 7703 9157. Это совершенно необязательно, но всегда очень приятно
Заходите в наш Телеграмм!
Крыс и Мыська ждут вас на своем канале "Кино, вино и Мимино".
Не примените заглянуть к Ефросинии Капустиной - там интересно про другие страны и других людей
И конечно же читайте замечательный блог Фантагиро Бурерождённой (да, эта покорябанная ссылка уже стала фичей!)