Стагнация и отсутствие четкой стратегии сделали свое дело
Прошла середина лета, но подготовка к фестивалю «Үзгәреш җиле»/«Ветер перемен», которым обычно завершался год, не началась. Мероприятие, стартовавшее в 2016 году после того, как раис Татарстана Рустам Минниханов поставил вопрос о состоянии татарской эстрады, в какой-то момент превратилось в дорогой элемент культурного календаря. Но свою главную задачу — обновление музыкальной повестки — похоже, не выполнило.
«Я думаю, что в любом случае в этом направлении мы должны двигаться»
Почти все музыкальные номера фестиваля можно найти в интернете (на официальном канале в YouTube пропущен только 2019 год, но выступления за тот период можно увидеть в других аккаунтах). Началом проекта считается встреча Рустама Минниханова с руководителями СМИ республики 30 августа 2016 года. Тогда Шамиль Садыков, генеральный директор ИА «Татар-информ», заявил, что «в Татарстане запускается проект перезагрузки татарской эстрады».
— Это моя идея попытаться что-то изменить, — указал тогда Рустам Минниханов. — Я попросил Рауфаля (Рауфаль Мухаметзянов, — прим. ред.) из оперного театра возглавить это дело, найти специалистов. И это попытка что-то изменить. Я ничего плохого не хочу сказать. Наши артисты не виноваты, это наша вина. Мы должны поставить уровень не ниже российского. И что для этого нужно — должны создать условия. Это такая попытка. Я думаю, что в любом случае в этом направлении мы должны двигаться.
В оперном театре к оркестру присоединился джазовый оркестр Вадима Эйленкрига, аранжировками татарской классики занялся Вячеслав Артеменко («Фонограф-Джаз-Бэнд» Сергея Жилина). В ноябре 2016-го прошел первый фестиваль, на котором известные татарские песни были исполнены в основном в джазовых аранжировках.
Как доказательство слушаем, как Камиль Хайбуллин пытается в степенную песню «Син сазыңны уйнадың»/«Ты играла на сазе», построенную на османских мотивах, встроить соуловое исполнение, довольно безуспешно.
Связи, опыт, Нью-Йорк
С тех пор основные принципы фестиваля соблюдались почти всегда неизменно. Проверенные композиции были дополнены песнями Эльмира Низамова и Миляуши Хайруллиной (а также песенного классика Резеды Ахияровой), ротировался список исполнителей во главе с Ильнаром Мирановым. В 2020-м в рамках фестиваля вместо сборной солянки показали мюзикл «Алтын Казан» Низамова.
В том же 2020-м часть артистов выступила в одном из залов нью-йоркского «Карнеги-холла». Номер с того фестиваля — «Бормалы су»/«Извилистый ручеек». Композитор Загит Хабибуллин явно многое взял для нее из русских хоров. Но на фестивале пошли дальше — и к пению Ильгиза Шайхразиева добавили рэп от Ильяса Гафарова.
Одна из частых претензий к фестивалю звучала так: с новой аранжировкой изменялось не только звучание, но и месседж песни, а также фонетика, текст. Послушаем, как песня «Миляуша», куда добавляются фанковые мотивы, уходит далеко, к примеру, от версии Хайдара Бигичева, что подчеркивается и подтанцовкой.
— Я рад, что этот кринж нескончаемый закончился, — говорит дирижер Айдар Ниязов. — В то, что театр выдумает более достойную альтернативу этому проекту, я не верю.
«Для кого делался этот фестиваль?»
Впрочем, были на «Үзгәреш җиле», на наш субъективный взгляд, и удачные номера. К примеру, дуэт Эльзы и Артура Исламовых «Без барыбер бергә булырбыз»/«Мы все равно будем вместе». При этом аранжировка у таких находок обыкновенная, более степенная — в них порой даже не играл весь объединенный оркестр. Тем самым воссоздавали татарский эстрадный звук 1970-х.
Этим же во многом занималась песенная лаборатория объединения «Калеб» в 2020-м и 2024-м, она возникла и как ответ «Үзгәреш җиле» — зачем переделывать старые песни, когда можно писать новые.
— Я был на нем зимой, — говорит композитор и аранжировщик Юрий Федоров. — Много хорошего в плане профессионализма. Но я не вижу развития в этом проекте. Задачи, которые ставились, были интересными. Но сейчас ощущается стагнация материала. К примеру, там игралась вещь, к которой я делал аранжировку, — и я услышал на 90% свой материал. Как будто свои идеи заканчиваются. У меня нет уже вау-эффекта, который был, когда я попал туда впервые, когда звуком занимался Павел Овчинников. Мне кажется, выстроенной концепции у фестиваля нет.
Фестиваль 2023 года интересен тем, что на нем прозвучало несколько песен, игравшихся ранее. К примеру, упомянутое Jukebox trio вышло с номером «Каз канаты»/«Гусиные крылья», который уже исполняло в 2021 году. В целом на восьмой год проведения «Үзгәреш җиле» выглядел просто дорогой игрушкой, инвестицией с низким КПД.
— Изначально идея была утопической, обреченной на неуспех, — считает Ахмадиев. — Те, кто слушал попсу, которая не устроила раиса, они будут ее и дальше слушать. Нельзя сделать фестиваль — взять классические песни, золотой фонд, «перепоем на новый лад». Эти песни прекрасны сами по себе, они не нуждаются в новом прочтении (хотя оно может быть). И мол, потом люди, наконец, поймут, где настоящее искусство аранжировки, мировые стандарты исполнения. Та часть прослойки, к которой это было обращено, не слушает золотой фонд, она слушает однодневную попсу. Для кого делался этот фестиваль? Складывалось впечатление, что для очень богатой прослойки, куда ты ходишь выгулять платье и приучаешься к мировой эстрадной культуре. Фестиваль жил в своей параллельной реальности.
Вместо подведения итогов послушаем «Мечты» в исполнении оркестра под управлением Олега Лундстрема. Музыка Алмаза Монасыпова, 1956 год.
Спасибо за внимание!
БОЛЬШЕ ИНТЕРЕСНЫХ СТАТЕЙ И СВЕЖИХ НОВОСТЕЙ НА КАНАЛЕ "Реального времени"
Еще материалы на канале: Лаборатория «Безнең җыр»: хиты сочинили — осталось записать