«Цивилизации погибают от самоубийства, а не от убийства»
Поздний историк Тойнби утверждал, что когда цивилизации сталкиваются с вызовом, который они не могут преодолеть или разрешить, они предпочитают совершить самоубийство, чем позволить себя убить внешним силам. Однако я искренне сомневаюсь, что кто-то из политической элиты на Западе читал Тойнби, не говоря уже о том, чтобы его мысли оказали на них влияние… Тем не менее, мы находимся на этом историческом перекрестке, явно знаменующем конец векового западного доминирования, колонизации и эксплуатации — и вместе с надвигающимся падением мировой добычи нефти: медленное угасание индустриальной цивилизации. Что нам делать дальше? Достаточно ли мы сильны, чтобы отступить и остановить это безумие?
Системы, которые строились и развивались веками, не хотят легко уступать свою доминирующую позицию. То, что мы наблюдаем сегодня, — это лишь начало длительной политической, экономической и технологической борьбы, которая, вероятно, продлится десятилетия. Экономический суперорганизм, охватывающий планету, делает все возможное, чтобы продлить свое существование, несмотря на энергетическое голодание. Сначала он треснет на две большие части, а затем после краха и падения более истощенной половины последует и другая.
Имея в виду вышеописанный процесс, давайте сначала быстро пробежимся по экономическим новостям в Европе, где зародилась идея западного доминирования и где она, по-видимому, встретит свою судьбу. Итак, как выглядят дела в начале долгого спуска Европы? На первый взгляд, кажется, что континент сейчас заполнил свои газовые хранилища до отказа, и танкеры с СПГ выстраиваются в очередь перед европейскими портами, ожидая разгрузки. Для непрофессионала эти новости, вместе с заметным снижением цен на газ TTF, могут даже дать обнадеживающее сообщение: «Все будет хорошо этой зимой, теперь нам нужно сосредоточиться на следующем холодном сезоне».
Однако это не может быть дальше от истины. Несмотря на радостные разговоры, разворачивающийся кризис — каннибализация европейской промышленности — не остановился ни на минуту. Западные СМИ очень самодовольны, утверждая, что альтернативные источники заменили роль России в поставках газа — хотя они сделали это, не затрагивая вопрос количества. Да, немного больше газа поступает из таких мест, как Азербайджан, Норвегия или США, но количество этого газа ни в коей мере не сравнимо с тем, что поступало по трубопроводам из Сибири.
В этот момент критически настроенный человек может спросить: как мы тогда заполнили наши хранилища в Европе? Официальный ответ заключается в том, что люди и промышленность экономили энергию, не включая отопление в эту мягкую осеннюю погоду. Как человек, проведший годы в производстве (связанном с продуктами высокой энергоемкости), это заявление мгновенно показалось мне чушью. Заглянув за радостные разговоры и углубившись в новости о энергетике и экономике, ответ быстро раскрылся:
Падение произошло не только из-за того, что промышленные компании понизили термостаты, они также закрывают заводы, которые, возможно, никогда не откроются снова.
Другими словами: деиндустриализация уже идет полным ходом. Статья продолжает:
Энергоемкие отрасли, такие как алюминий, удобрения и химия, рискуют навсегда перенести производство в места, где изобилует дешевая энергия, такие как США. […] Международное энергетическое агентство оценивает, что спрос на газ в европейской промышленности упал на 25% в третьем квартале по сравнению с прошлым годом. Аналитики говорят, что за этим снижением должны стоять массовые закрытия, так как одни лишь улучшения эффективности не могли бы дать таких сбережений.
Утяжеляя эти слова, автор цитирует Криса Херона из ассоциации Eurometaux:
«Исторически сложилось так, что когда происходят эти временные закрытия, за ними следуют постоянные закрытия»
Теперь, когда половина цинковых и алюминиевых плавилен отключена, вместе с 70% производства удобрений, абсолютно не преувеличено сказать, что Европа может столкнуться с вынужденной деиндустриализацией в результате энергетического кризиса:
То, что Европейский Союз движется к рецессии, теперь вполне ясно для любого, кто наблюдает за индикаторами. Последний там — активность в производственном секторе еврозоны — упала до самого низкого уровня с мая 2020 года.
Октябрьский показатель PMI S&P Global также сигнализировал о надвигающейся рецессии, упав за месяц и став четвертым месячным показателем ниже 50 — что указывает на экономический спад.
Возможно, еще хуже, однако, что немецкий конгломерат BASF заявил в прошлом месяце, что навсегда сократит масштабы своей деятельности в своей родной стране и расширится в Китае.
Это, конечно, не то, что ожидали мудрые лидеры Европы в начале апреля. В ответ компании — те, которые имеют технические возможности — теперь переходят на использование топочного масла и дизеля; еще больше усугубляя разворачивающийся дизельный кризис. (Который в первую очередь вызван не нехваткой перерабатывающих мощностей или забастовками, а медленным снижением доступного для производства топлива, что санкции на российскую нефть еще больше усугубляют... Но об этом позже.)
Размышляя о здравомыслии европейских политиков, этот переход на дизель — вместе с его разворачивающимся кризисом поставок — заставил меня задуматься, насколько разумно тогда отключать импорт российской нефти с декабря и нефтепродуктов с февраля (включая то самое топливо, которого нам нужно больше для замены природного газа). «Нет проблем, мы инвестируем в возобновляемые источники энергии!»
Западные усилия по обеспечению поставок не только энергии, но и ключевых минералов, используемых в электромобилях и инфраструктуре возобновляемых источников энергии, также находятся под угрозой из-за высоких цен на энергию. Поэтому не должно удивлять, что в результате Под угрозой находится четверть солнечной и аккумуляторной производственной мощности Европы.
Как я многократно объяснял в этом блоге, хотя солнечный свет и ветер могут быть в изобилии (по крайней мере весной и летом), материалы, необходимые для создания панелей, электродвигателей, аккумуляторов и турбин, требуют ископаемого топлива на каждом этапе их жизненного цикла. Эти продукты зависят от нефти так же, как и внедорожники, которые они стремятся заменить. Они действительно снижают общий уровень выбросов CO2, но поскольку их невозможно произвести без сжигания ископаемого топлива, эти «зеленые решения» являются лишь расширением угольной, нефтяной и газовой инфраструктуры, а не заменой.
Таким образом, не должно удивлять, что внезапное сокращение импорта природного газа (следствие разворачивающейся экономической войны) и связанная с этим волатильность цен вызвали большие сомнения в плане «зеленой» энергетики Европы:
По мере того как цены на энергию повысили все расходы, включая материалы, необходимые для возобновляемой инфраструктуры, модели инвестиций, основанные на низких ценах на электроэнергию, произведенную из возобновляемых источников, оказались под сомнением.
Этот самодельный кризис сделал совершенно очевидным, насколько зависимы ветер и солнце от дешевых ископаемых видов топлива — не только с технической точки зрения, но и с инвестиционной. Помните, когда (а не если) остальной мир тоже начнет ощущать боль, вызванную надвигающимся медленным снижением доступности ископаемого топлива, это станет нашей общей реальностью — на всех континентах.
Итак, было ли это случайностью или простой ошибкой политики, что Европа получила первый удар деиндустриализации? Я бы сказал: ни то, ни другое. Это происходит не только потому, что Европа первой использовала свои ископаемые виды топлива в спешке индустриализации и двух мировых войн, но и потому, что ее лидеров «убедили» идти первыми, куда последуют другие. Позвольте мне объяснить.
После того как две мировые войны положили конец колонизации и оставили значительную часть континента в руинах, Европа в целом и Германия в частности стали фактически оккупированной территорией на оставшуюся часть 20-го века. Текущий конфликт с Россией во многом обусловлен тем, что после распада Восточного блока в 1989–1991 годах Западная часть — ну, как бы сказать — осталась верной своему освободителю и продолжала расширяться на восток, в конечном итоге открыто поощряя Украину присоединиться к их рядам в 2014 году.
Было ли это независимым решением Европы отказаться от своей армии, позволяя альянсу, частью которого она является, расширяться на восток? Некоторые, конечно, могут так утверждать, но, используя астрономическую аналогию, не случайно Юпитер, крупнейшая из всех планет, не имеет близких соседей: он разрушил все планеты на своем пути, оставив пустыню из метеоритного пояса между собой и остальными внутренними планетами. Теперь его сопровождают только его ближайшие спутники.
Согласно блестящей исторической параллели, изложенной Майклом Хадсоном, Европе пришлось «поцеловать императорское кольцо», и у нее не было другого выбора, кроме как присоединиться к «священному крестовому походу» против растущих сил Евразии. Сначала ей пришлось отказаться от своей армии, затем от своей политики, а теперь, с санкционной войной (ознаменованной взрывом «Северного потока 1 и 2»), от своей промышленной мощи и независимости.
Похоже, что призрак Хейстингса Лайонела Исмея, первого генерального секретаря НАТО, все еще преследует нас сегодня. Он однажды сказал, что целью НАТО является «удерживать Советский Союз вне, американцев внутри, а немцев — под контролем», — фраза, которая с тех пор стала общим способом описания динамики НАТО.
Для подтверждения того, что эта идея не является лишь плодом воображения сошедшего с рельсов экономического профессора и давно умершего генерала, не нужно искать дальше, чем собственный аналитический центр внешней политики США, RAND Corporation, который признает, что на самом деле никакой европейской стратегической автономии нет:
«Стратегическая автономия Европы неразрывно связана с действиями и намерениями США, их внутренней политикой, а также их внешней, оборонной и политикой безопасности и проекцией силы за границу».
Не знаю, как вы, дорогой читатель, но я предпочитаю быть неразрывно связанным с моей женой, а не с ядерной сверхдержавой, одержимой проецированием своей силы по всему миру.
Однако Европа не единственная, кто оказался в такой ситуации. В этом свете совершенно неудивительно, что, пока США медленно обращают свое внимание к Китаю, Канада приказывает китайским компаниям вывести свои активы из сектора критических минералов. (Вы знаете, лучше быть готовыми к тому, что следующая волна проекции силы «неохотно» ударит по крупнейшему в мире производителю критических металлов через Тихий океан...)
Нелегко увидеть, как разворачивающаяся деглобализация и быстро развивающийся разрыв между бывшими торговыми партнерами полностью обусловлены политическими идеологиями, направленными на поддержание экономического и военного доминирования Запада и одной страны в частности.
Что это имеет общего с производством энергии? Ну, разрыв торговых отношений уже нарушает цепочки поставок и может увеличить стоимость солнечной и ветровой энергии еще на 20–25% к 2030 году. Это дополнение к любым другим повышениям стоимости из-за растущего дефицита ископаемого топлива и все более высоких энергетических затрат на добычу и переработку металлов, необходимых для «перехода», что делает его успех еще более сомнительным.
В этом чисто экономическом смысле политика, проводимая Западом, приведет не только к потере власти в многих частях Европы, но скоро и в Соединенных Штатах. Помните, что быстрый спад добычи нефти и газа приближается быстро, угрожая любым попыткам переключиться на «возобновляемые источники» — как объяснено на примере Европы выше. Как выразился один американский нефтяной исполнитель:
«Сланец, вероятно, достигнет пика через пять лет, и производство в США быстро сократится на 20–30 процентов. Когда это произойдет — это будет как наблюдать сцену с катком в фильме Остин Пауэрс. Цены на нефть в конце 2020-х будут чем-то особенным»
Кто тогда поможет США? Саудовцы? Венесуэла? Иран? «Давайте, должен же быть кто-то! Есть идеи, кто-нибудь…?»
Запад совершил серьезную ошибку. Вместо того чтобы строить прочные, взаимовыгодные отношения и договариваться о мирном завершении этого уникального разгула ископаемого топлива — участвуя в медленном и управляемом снижении глобальной экономики — его лидерский класс принуждал союзников к повиновению и заставлял их отказываться от своего бизнеса. Между тем, они теперь открыто угрожают всем остальным, кто не соблюдает санкции, конфискацию активов, военное вторжение и смену режимов. Насколько мудра эта стратегия в эпоху ограниченных ресурсов, покажет только время. Я бы не стал ставить на ее успех.