Второй Западный окружной военный суд в Москве огласил приговор Жене Беркович и Светлане Петрийчук (включены Росфинмониторингом в перечень причастных к экстремизму и терроризму), которых обвинили в оправдании терроризма в спектакле «Финист Ясный Сокол», обеих приговорили к шести годам колонии. Режиссер и драматург больше года провели в СИЗО. После нескольких заседаний процесс был закрыт от прессы и слушателей.
Спектакль «Финист Ясный Сокол» был написан Петрийчук в 2019 году и впервые прочла на Володинском фестивале в Санкт-Петербурге. А Беркович уже в 2020 году поставила его с независимой театральной группой «Дочери СОСО».
За основу для своего произведения Петрийчук взяла реальные протоколы допросов завербованных россиянок, решивших выйти замуж и уехать к радикальным исламистам в Сирию. В 2022 году спектакль был номинирован на премию «Золотая маска» в четырех номинациях (в том числе за режиссуру), в двух из которых победил — премию получили Светлана Петрийчук за лучшую драматургию и художник по костюмам Ксения Сорокина. В тот год премия проходила при поддержке Правительства Москвы и Министерства культуры России.
Задержание и арест
4 мая 2023 года к режиссеру Жене Беркович пришли с обыском. В тот же день в московском аэропорту «Внуково» задержали драматурга Светлану Петрийчук. Сначала Женя Беркович и Светлана Петрийчук стали сначала были свидетелями, а потом (уже к концу дня) подозреваемыми в «публичном оправдании терроризма с использованием средств массовой информации» (статья 205.2 УК РФ). Максимальное наказание по этой статье составляет штраф в размере до 1 млн рублей или лишение свободы до семи лет.
На следующий день после задержания, 5 мая, прошел суд по избранию меры пресечения. Адвокат Жени Беркович Ксения Карпинская, защищавшая театрального продюсера Алексея Малобродского в деле «Седьмой студии», рассказала, что дело возбудили из-за публикации читки пьесы «Финист Ясный Сокол» на YouTube.
Адвокаты просили назначить Беркович домашний арест или отпустить под залог, потому что у нее двое детей с заболеваниями (одна дочь на тот момент была несовершеннолетней). За Беркович и Петрийчук поручились Константин Райкин, Олег Меньшиков, Вениамин Смехов, Дмитрий Муратов (признан иноагентом), Ксения Собчак, Нюта Федермессер и другие общественные деятели.
Однако суд постановил, что обвиняемые могут скрыться от следствия, «опасаясь наказания в виде лишения свободы на длительный срок», а также «продолжить заниматься преступной деятельностью, склонить свидетелей к изменению показаний».
Беркович и Петрийчук отправили в СИЗО №6 в Печатниках до 4 июля, однако арест постоянно продлевали, а следствие никак не развивалось. Единственный раз Беркович покинула изолятор 25 ноября 2023 года: ее вывезли в Санкт-Петербург на похороны бабушки, писательницы и правозащитницы Нины Катерли, которая умерла 20 ноября. Чтобы добиться разрешения на участие режиссерки в прощании, деятели культуры направили уполномоченной по правам человека Татьяне Москальковой письмо с просьбой «проявить милосердие» и способствовать изменению меры пресечения Беркович. Среди подписавших письмо — Евгений Миронов, Чулпан Хаматова, Константин Райкин, Ксения Раппопорт, Данила Козловский, Иван Ургант и другие.
Беркович назвала ту поездку пыткой, потому что ей пришлось провести в автозаке без отопления, теплых вещей, еды (за исключением одной банки консервов) и воды 25 часов. По словам режиссерки, ни стоять, ни сидеть, ни спать там было невозможно, а в туалет ее за сутки выпустили всего дважды.
В общей сложности Женя Беркович и Светлана Петрийчук провели в СИЗО больше 14 месяцев. Беркович писала в письме, как переживают дети ее арест:
Таких детей, которым мамы не могут позвонить из тюрьмы, мои девочки видели в детдомах тысячи. Детей, чьи мамы сидят. Как правило, они не возвращаются в жизнь детей. «Мама в тюрьме» для ребенка с сиротским опытом — это почти то же самое, что «мама умерла». Я пишу им письма, рисую ерунду, даю какие-то глупые задания и квесты. У нас лучшая в мире семья — мой муж Коля, друзья, няня. Они, если честно, со многим справляются куда лучше, чем я. Но они не мама.
Экспертиза
По словам адвоката Ксении Карпинской, изначально единственным документом в материалах дела, который мог указывать на возможность совершения преступления, была «комплексная деструктологическая экспертиза», подготовленная директором Центра лингвистической экспертизы Московского государственного лингвистического университета (МГЛУ) Галиной Хизриевой и руководителем «лаборатории деструктологии» МГЛУ Романом Силантьевым. Как отмечала адвокат Юлия Кузнецова (представляет интересы Петрийчук), документ датирован 3 мая — то есть, его подготовили буквально за сутки до ареста обвиняемых.
Посмотрев видеозапись читки пьесы, эксперты нашли в ней не только идеологию ИГИЛ (запрещенная на территории РФ террористическая организация) и деструктивной субкультуры русских жен террористов, но и идеологию радикального феминизма, а также борьбы с андроцентричным общественным укладом России.
Силантьев — религиовед, профессор МГЛУ, регулярно выступающий с заявлениями по поводу опасности радикального ислама. В 2018 году он сообщил о создании им новой науки — деструктологии — и уже в 2020-м выпустил по ней учебник. Основанная и возглавляемая им «лаборатория деструктологии» работает в МГЛУ с 2019 года. В ее описании говорится, что она изучает «экстремистские и террористические организации, психокульты и нерелигиозные секты», а также проводит лингвистические экспертизы для правоохранительных органов. Однако, по словам Ксении Карпинской, МГЛУ «не имеет лицензии как государственное экспертное учреждение и не может проводить такие экспертизы».
Адвокат Светланы Петрийчук Сергей Бадамшин обратился по этому поводу в Российский федеральный центр судебной экспертизы (РФЦСЭ) при Минюсте. В официальном ответе говорилось, что осуществлять экспертизу по делам, связанным с терроризмом, может только само ведомство, а деструктология — не наука: «Такая [комплексная деструктологическая] экспертиза как вид (род) не существует и не может быть включена в Перечень [судебных экспертиз] по следующим причинам. Деструктология не является наукой, а также какой-либо областью техники, искусства или ремесла, а только такие понимаются законодательством Российской Федерации под специальными знаниями».
Поэтому осенью 2023 года следствие заказало повторную экспертизу — об этом стало известно 9 января 2024 года, когда в ходе очередного заседания в Замоскворецком суде защита получила текст документа. «А знаете какие выводы? О том, что исламская идеология — это равно терроризму. А надеть платок и никаб и совершить мусульманский брак — это подтверждает, что терроризм был совершен. Если вы с этим ознакомитесь, то у нас тогда полстраны террористов, которые исповедуют ислам, получается», — пересказывала Карпинская выводы экспертизы.
Ее автором стала эксперт УФСБ по Свердловской области Светлана Молчанова, филолог по образованию. Как пишет «Коммерсантъ», она неоднократно готовила экспертизы по «экстремистским» делам, в частности, по делу 23-летней мусульманки Эльвиры Султанахметовой, которая в соцсетях назвала празднование Нового года «гнусным язычеством», была признана виновной в «возбуждении ненависти либо вражды по признакам отношения к религии» (статья 282 УК РФ) и приговорена к 120 часам обязательных работ.
По мнению эксперта Молчановой, ради оправдания терроризма Светлана Петрийчук и Евгения Беркович «используют различные способы убеждения» зрителей и читателей пьесы:
Идеализируют джихад, создают романтический образ Финиста-террориста и на контрасте с ним «однозначно негативно характеризуют русских мужчин». По мнению Молчановой, собирательная героиня пьесы, Марьюшка, осознает, что ее возлюбленный — участник экстремистского сообщества, но не отказывается от своего намерения присоединиться к нему, а после — не раскаивается. При этом эксперт утверждает, что шариатский брак сам по себе исключает возможность для женщины возвращения «в русло традиционной семейной жизни».
Шесть лет колонии ни за что
В понедельник, 8 июля, Второй Западный окружной военный суд приговорил Беркович и Петрийчук к шести годам лишения свободы по уголовному делу об оправдании терроризма. Срок наказания будет исчисляться с 1 мая 2023 года — дня их задержания. Это время будет зачтено из расчета один день в СИЗО за один день в колонии.
Представители военного суда в беседе с корреспондентом ТАСС напомнили, что у режиссера Евгении Беркович и драматурга Светланы Петрийчук (внесены в перечень террористов Росфинмониторинга) есть право подать прошение о помиловании.
Сказанное Вторым Западным окружным военным судом ТАСС приводит\ 9 июля. При этом стоит отметить, что хоть в законе на сегодняшний день и нет четкого указания, что просящий о помиловании должен признать вину, такая практика всё же существует. Например, о необходимости признания после приговора экс-журналисту Ивану Сафронову по делу о госизмене говорил Дмитрий Песков. Вопрос ставился в 2020 году на Совете по правам человека. Предлагалось прописать, что это не является необходимым условием. К конце года президент издал специальный указ, регламентирующий процедуру, но вопрос признания или непризнания вины в него не вошел.
Беркович и Петрийчук вину не признавали ни на одном из этапов с момента задержания.
Также беседа касалась сроков УДО. Согласно 79-й статье УК, по «террористическим» статьям просить об условно-досрочном освобождении можно только после отсидки трех четвертей срока. В случае с приговором Беркович и Петрийчук этот срок наступит в 2026 году — 4,5 от приговора, минус время содержания в СИЗО.
Режиссер и драматург в изоляторе с мая прошлого года, при их статье день в СИЗО засчитывается за день в колонии. В изоляторе они остаются и сейчас, как минимум до рассмотрения судом вышестоящей инстанции апелляционных жалоб на приговор и вступления его в законную силу.
Беркович заявила, что ее жизнь после приговора не закончилась
Комментарий Беркович появился в Telegram-канале сторонников режиссера. В публикации она поблагодарила всех за поддержку и отметила, что бывали новости и получше.
Жизнь не закончилась. Тюрьма — не могила, срок — не резина. Бороться дальше будем по принципу «не догоним, хоть согреемся»
Евгения Беркович, режиссер
Также она попросила всех кому не лень прислать ей книги: хорошие детективы, современные романы и «что-то легонькое на английском». «За первые два романа про Карморана Страйка вообще душу продам», — отметила Беркович.
Свое заявление она закончила фразой «все навсегда, пока не кончится» и подписью Ж.Б.