Друзья!
Отлично помню тот день, когда моему товарищу, занимавшему на момент описываемых событий кресло начальника пускай и в небольшой, но все же, таки, вполне себе полноценной частной компании, пришлось впервые увольнять сотрудника. Кресло у товарища было удобное, большое, кожаное. Солидный рабочий стол, буквально с порога в самом наилучшем и выгодном свете презентовавший своего обладателя. Автомобиль под окошком. И, вроде как, откуда было бы при таких исходниках взяться и рефлексии, и переживаниям?
А, вот, поди же ты, и взялись, и терзали они товарища по первости изрядно.
За советом-поддержкой даже пришлось ему в итоге обратиться к своему компаньону. Тот, хотя и ровесник и даже однокашник моего приятеля, в жизни исхитрился "выстрелить" гораздо удачливее того и успешнее, рабочее время высиживая цельным директором юридического департамента немаленькой такой корпорации, даже генеральный в которой отчего-то был не то новозеландец, не то австралиец из далеких далей, а вечерами на паях с моим товарищем "замутив" эту самую фирмочку. Маленькую. Почти семейную. Но доход приносившую им вполне изрядный.
Приятелю товарища расставаться с работниками, от того в отличие, было не трудно вовсе. Выходило это у него и легко и как-то даже играючи. Мол, не стоит так расстраиваться, перемены в жизни - это к лучшему! Дескать, выход из зоны комфорта дает новые в жизни и в профессии шансы и, вообще, все к лучшему! У него даже и схемка своя наработана была к тому времени четкая. По пунктам. Как-никак десятки, если не сотни бедолаг через него к тому времени уже в корпорацию, где он HR управленцем доблестно трудился, были приняты. Ну и ничуть не меньше было тех, кто, выслушав всю эту лапшу про новые шансы, про выход из зоны комфорта и новые возможности и перспективы, получал окончательный расчет и оказывался за бортом. Или, скорее, за забором. Не суть.
- Нанимать человека нужно долго, а расставаться с работником - быстро!
Так, помнится, солидно вещал приятель товарища, вальяжно развалившись в кресле напротив. Прихлебывая маленькими глоточками свежезаваренный секретаршей товарища кофе. Не забывая при этом с плотоядной легкой ухмылочкой пройтись украдкой взглядом по всем красиво и умело подчеркнутым деловым костюмом округлостям и выпуклостям последней.
- Викуля, солнышко, а это не тебя ли, часом, дружище мой задумал в свободное плавание отпустить?
Викулины огромные глаза, большую часть времени в присутствии высокого начальства подернутые призывной мечтательной поволокой, в такие мгновения всегда дежурно испуганно округлялись. Дескать, а меня-то за что? Мол, может вам, господа начальнички, свежего кофейку заварить или еще чего от меня нужно?
- Ну, пошутил, пошутил.. Прости бога ради! Куда же мы без тебя, Викуля? Не-не, попомни мое слово, из этой фирмы ты будешь последней уходить. Даже, вон, когда нас уже здесь давно не будет, а тебе замены все равно не сыскать!
И успокоенная большим начальником благодарная Викуля пышно выплывала из кабинета прочь, тихонько и вышколено притворяя за собой незаметным плавным жестом тяжелую дверь. Оставляя за собой тяжелый приторный сладковатый и густой шлейф дорогого парфюма и буквально физически осязаемое умиротворенное спокойствие и чувство уверенного и непоколебимого превосходства над всеми остальными коллегами по офису.
- Слушай, а может и правда пора сменить тебе секретаршу, а? Главбуха, вон, поменяли же. А Вика как-то у нас засиделась, не находишь?
Едва дверь за Викой закрывалась, голос приятеля товарища неузнаваемо преображался. Всякая слащавость и показной флирт улетучивались без следа, уступая место деловитому расчету и сухой рациональности. Вполголоса, чтобы не быть ненароком подслушанным, вздумай вдруг Викуля проявить ненужную настороженность и задержаться красивым своим ушком у прикрытой кабинета двери, приятель товарища веско цедил про насущную необходимость периодически перетряхивать и перетасовывать персонал, в особенности тех из них, кто в силу служебного положения к хозяйским интрижкам и секретикам поневоле оказывался излишне близко.
А потом была череда увольнений. Оптимизация. На "почетный и заслуженный отдых" в первую очередь отправили самого возрастного сотрудника, к несчастью для него до положенной мудрым нашим правительством пенсии так и не сумевшего досидеть каких-то еще буквально пару лет.
И были, конечно же, с его стороны вполне себе резонные и логичные доводы о безразмерном, почти как у дурака махорки, опыте. Об отсутствии к его работе у этого самого начальства хоть каких-то нареканий и претензий прежде. О многолетнем его преданном и добросовестном труде на благо фирмочки в целом и, собственно, на карман товарища с приятелем в частности. И были в ответ вполне резонные, с точки зрения руководства, доводы о том, что все течет и меняется. О том, что нынче потребность компания в услугах этого замечательного специалиста, безусловно много ей давшего и славно потрудившегося, увы и ах, испытывать перестала. Конъюнктура, будь она не ладна! Но в случае наличия хоть каких-либо вариантов и альтернатив трудоустройства компания свято обязуется при первой же такой возможности увольняемому и предложить и предоставить. Ну и, традиционно и привычно, пара слов про выход из зоны комфорта, про новые шансы и возможности, про, в конце концов, удачное время просто перевести дух, отдохнуть наконец за все те годы, которые были у него до этого без больничных и без единого отпуска даже, осмотреться и, быть может, подыскать для себя нечто, гораздо более привлекательное и устраивающее, чем даже нынешняя сокращаемая высокооплачиваемая штатная единица.
И когда, наконец смирившись с неизбежностью происходящего и подписав все нужные уведомления, этот мигом как-то потухший и постаревший человек осторожно притворил за собой начальственную дверь и, растерянно озираясь и, похоже, не совсем еще осознавая, что же все-таки уже произошло, насколько все это и непоправимо и сокрушительно для него самого и, в первую очередь, для его семьи, застыл посреди приемной, жалостливая Викуся с участием кивнула на маленький сервировочный столик в углу:
- Конфетку хотите? Шоколадные! Мои любимые..
- Спасибо. Не голоден..
Негромко процедил в ответ угощаемый и поплелся восвояси. Не иначе за тем, чтобы поскорее обрадовать супругу замечательными новостями о шикарных переменах под старость лет в их совместной жизни, о лучезарных перспективах, открывшихся перед ними, возможностях и шансах.
Оставшаяся в одиночестве Викуся задумчиво и неторопливо принялась разворачивать шоколадную конфетку, одну из тех, что так любезно предлагала сегодняшнему посетителю. Обертка оказалась пустой.
- Фу ты, какая нелепица. Просто фантик! Бывает же..
Обронила в сердцах Викуся. Потом достала зеркальце. Пристально и придирчиво несколько минут разглядывала свое отражение, как только умеют делать это одни женщины в том быстротечном и неуловимом возрасте, когда походка их еще и легка и волнующа и привлекательна, и макияж вполне справляется с главной своей задачей, но неотвратимость грядущей с ними скорой и безнадежной перемены уже очевидна предельно не только для них самих, но и всем окружающим тоже. Холодно и отстраненно даже отметила она и в уголках глаз морщинки и на все еще стройной девичьей почти шейке первую складочку. Но, несмотря даже на это, увиденным осталась удовлетворена вполне - есть, есть еще и порох в пороховницах и ягоды известно где тоже у нее имеются! И ей самой, очень так захотелось вдруг думать, ошеломительный поворот в судьбе, наподобие пережитого только что покинувшим приемную посетителем, грозит вскорости едва ли.
В конце концов, кого нынче волнует чужое горе? На то оно и чужое. Нас, "успешных" и "вписавшихся", все это по счастью ничуть не касается..
Берегите себя!
Добра!
Я
P.S. Из комментариев к этому замечательному эпизоду, пускай всего лишь фильма, но с настолько жизненно и правдиво показанной ситуацией, что не сопереживать получится едва ли "Как хорошо, что я живу в России: здесь после увольнения ты по-прежнему будешь жить в той же самой однокомнатной квартире, а у дочери так же, как и до твоего увольнения, не будет нормального лечения":