Участник боевых действий в Южной Осетии, а ныне советник министра экономического развития Геннадий Кокоев рассказал в интервью Sputnik о том, что предшествовало этим событиям, как они развивались до августа 2004 года и какова была реакция России и международных организаций на происходящее в республике.
Лето 2004 года запомнилось жителям Южной Осетии очередным обострением конфликта с Грузией, которая предприняла новую попытку силового решения вопроса. Самым запоминающимся в череде этих событий стал, пожалуй, именно, день 8 июля 2004 года, когда в результате спецоперации югоосетинские защитники обезоружили и доставили в Цхинвал порядка сорока грузинских силовиков.
Участник боевых действий в Южной Осетии, а ныне советник министра экономического развития Геннадий Кокоев рассказал в интервью Sputnik о том, что предшествовало этим событиям, как они развивались до августа 2004 года и какова была реакция России и международных организаций на происходящее в республике.
"Я прекрасно помню эту дату, знаком с нашими бойцами, которые провели эту операцию. Было взято в плен и разоружено 39 грузинских милиционеров, которые незаконно находились на территории Южной Осетии и принимали участие в агрессии против нашего народа", - вспомнил он.
Все 39 грузин были доставлены на центральную площадь Цхинвала, где они встали на колени перед лицами жителей республики, которые к тому времени уже собрались в центре города.
По словам Кокоева, особых насильственных действий в адрес грузинских милиционеров предпринято не было – "бойцы" сдались без боя, после того, как осетины окружили школу в селе Ванат, в которой находились грузины.
"Цель, с которой они там оказались, конечно, была провокационная, а также силовая поддержка грузинской акции в отношении Южной Осетии", – говорит Кокоев.
Он отметил, что с 1992-го по 2004 год таких действий с грузинской стороны не предпринималось – стороны старались сохранять определенный паритет, и в этом важнейшую роль играла позиция России и ее президента Владимира Путина.
За это время, конечно, происходили происшествия и провокации, в том числе с участием грузинских миротворцев, которые устроили несколько засад, в результате которых погибли и югоосетинские миротворцы, которых просто расстреливали из укрытий.
"Произошедшее 8 июля 2004 года – поимка грузинских полицейских и сам факт того, что они были поставлены на колени на площади – многих воодушевило. Есть еще один очень важный момент. Эти люди впоследствии были беспрепятственно переданы грузинской стороне, им не нанесли каких-либо физических или моральных увечий. Это тоже было воспринято абсолютно адекватно и нормально. Мы считали, что это правильное поведение – не допустить издевательств над безоружными людьми", – подчеркнул Кокоев.
Он отметил, что по информации, поступившей уже после передачи грузин, на родине с бывшими пленными обошлись совсем не так ласково, вплоть до того, что репрессиям и унижениям подверглись также члены их семей.
Коротко о предпосылках к 2004-му
После Дагомысских соглашений, подписанных в 1992 году, были созданные Смешанные силы по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта, а также Смешанная контрольная комиссия, которая должна была следить за соблюдением всех договоренностей, обеспечивать порядок в зоне конфликта. Это удавалось делать на протяжении почти 11 лет.
"Однако в 2003 году к власти в Грузии пришел сейчас уже печально известный Михаил Саакашвили, который взял курс на силовое решение вопроса. В этом не было ничего нового. Его предшественник Эдуард Шеварднадзе предпочитал действовать методом "мягкой силы", а Саакашвили с ходу удалось "разобраться" с непокорной Аджарией, лидер которой Аслан Абашидзе не смог организовать сопротивление, да и особой мотивации у них не было", – говорит Кокоев.
Аджария тогда в несколько раз превосходила по численности Южную Осетию, поэтому Саакашвили решил, что с ней у него тоже не будет особых проблем. И именно поэтому решился на очередную военную авантюру.
Незадолго до этого грузинские власти сравняли с землей Эргнетский рынок, где много лет работали грузинские и югоосетинские предприниматели, а в представлении Саакашвили это было элементом сотрудничества представителей Грузии и Южной Осетии. После этого уже началась очередная горячая фаза конфликта, достигшая своего пика в середине августа 2004 года.
Пролог к 2008-му
Геннадий Кокоев убежден, что 2004 год был прологом к событиям, которые произошли в Южной Осетии четырьмя годами позже. В 2004-м Грузия решилась на "генеральную репетицию", начала применять и тяжелые вооружения.
"До систем залпового огня не дошло, но были минометные обстрелы, обстрелы из ствольной артиллерии. Все это было в порядке вещей для грузинской стороны, и они, не стесняясь, эти вооружения применяли. В основном, против мирного населения. Тогда в районе улицы Джатиева погибли подросток и двое взрослых. Это была трагедия, которую очень тяжело восприняли в городе", – вспоминает Кокоев.
ОБСЕ заняла однозначно прогрузинскую позицию
Он вспоминает и реакцию международных организаций на творимые Грузией преступления в отношении южных осетин. В 1992 году была создана миссия ОБСЕ, один из офисов которой находился непосредственно в Цхинвале. Она участвовала в работе Смешанной контрольной комиссии (СКК), осуществляла наблюдение за деятельностью совместных миротворческих сил и мониторинг за соблюдением режима прекращения огня, а также работала над поиском путей урегулирования конфликта. Однако о ее вкладе в урегулирование конфликта говорить не приходится.
"Одно время я состоял в СКК, и как-то спросил у представителя ОБСЕ, есть ли у них своя модель или понимание конфликта между Грузией или Южной Осетией, или они полностью разделяют точку зрения грузин о том, что Южная Осетия – это "сепаратистский регион" и с ее населением нужно поступать именно так, как поступает Грузия. Внятного ответа я не получил. ОБСЕ заняла однозначно прогрузинскую позицию, равно как и придерживается ее до сих пор", – говорит Кокоев.
Что касается России, отметил он, она адекватно заявила о необходимости придерживаться достигнутых договоренностей. В республике побывали депутаты Госдумы, которые попали под обстрел в районе села Сарабук. К счастью, никто их них не пострадал.
"Россия была на стороне дипломатического, политического урегулирования ситуации, но, как выяснилось потом, такого языка наши оппоненты попросту не понимают", – подчеркнул он.
Набздоров, Баранкевич, Лаптев
Геннадий Кокоев напомнил и о нескольких личностях, которые сыграли немаловажную роль в истории нулевых в Южной Осетии. Одним из них, безусловно, является бывший командующий ССПМ Святослав Набздоров.
"Командующие ССПМ все были яркими личностями, но Набздоров отличался еще и решительностью в действиях и определенного рода бескомпромиссностью. Я не скажу, что он был однозначно ориентирован на осетинскую сторону, но он выполнял свои функции именно так, как командующему смешанными силами. Очевидно также, что для него было неприемлемо нарушение установленных норм со стороны тбилисских властей. И он, не стесняясь, говорил об этом", – рассказал он.
По его словам, однозначно, среди действующих в то время лиц, он бы отметил Анатолия Баранкевича, возглавлявшего тогда оборонное ведомство.
"Он отметился очень взвешенными и разумными решениями, решительными действиями. Отметил бы начальника штаба Минобороны Андрея Лаптева, который сыграл колоссальную роль в становлении нашей армии", – отметил Кокойты.
Он называет имена еще нескольких защитников - Вилена Парастаева, человека "невысокого роста, но отчаянной храбрости", Михаила Макиева и других.
Битва за Тлиакан
Виток напряженности летом 2004-го завершился боевыми действиями в районе села Тлиакан 19 августа.
"Если развивать эту атаку грузин, то село Тлиакан было с потенциальным с выходом на поселок Дзау, а потом и на Транскам. С точки зрения военной науки с их стороны, это была действительно продуманная операция, логичная по своей сути. Но потом была контратака, которая была предпринята силами пятого и шестого батальонов, и отдельной горной роты под командованием Бала Бестауты. Фотохроника сохранила кадры этой контратаки. Она оказалась очень успешной", – говорит Кокоев.
Он рассказал, что уже после завершения атаки в прицелах прямой наводки артиллерийского подразделения шестого батальона, которым руководил Анатолий Кочиев, были уже убегающие грузины, но осетины не выстрелили им в спину, иначе счет погибших грузин был бы на сотни. Грузины тогда признали потерю 86 солдат.
"Но на самом деле их было около трехсот. Грузинская сторона потерпела очень чувствительное и болезненное поражение. ОБСЕ потом пытались добиться от нас признания того, что мы потеряли гораздо больше человек, чем одного Геннадия Санакоева, который раненым попал в плен и в отличие от тех грузин, которые были у нас в плену, его просто зверски замучали, и в этих пытках принимал участие сам министр обороны Ираклий Окруашвили", – говорит Кокоев.
Он еще раз отметил, что лето 2004-го стало прологом к войне 2008-го.
"Даже не грузинская сторона, а ее заокеанские партнеры очень не любят терпеть поражение. Наверняка, опыт 2004 года послужил некой точкой отсчета, чтобы поработать над ошибками, учесть необходимые факторы, которые послужили причиной поражения, попытаться их нейтрализовать и предпринять еще одну мощную попытку. Уже не силами Минобороны и отдельных сил, миротворцев, которые участвовали в агрессии, но и подтянуть танковые формирования, неизбирательное оружие, чтобы в 2008 году уже не было никаких промашек. Но тоже не получилось. Понятно, почему. Это и четкая позиция России и ее руководства, отвага и храбрость наших защитников и российских солдат", – заключил он.