О старых и новых медиа, специфике работы СМИ в новых регионах России, хороших и плохих новостях, а также о кадровом голоде, информационной безопасности, переезде в Донецк и многом другом журналисту издания "Украина.ру" рассказала главный редактор издания "Новое. Медиа" Лариса Ржондовская.
- Лариса, в прошлый раз мы беседовали в Донецке образца начала 2023 года. Тогда ты была популярным блогером и мечтала создать позитивное СМИ на новых территориях.
- (Смеется) Сейчас можно удариться в инфоцыганщину и рассказать о том, как я мечтала, как говорила со вселенной! Карта желаний и все такое. Но боюсь, что читатель проклянет нас за такие шутки.
Да, действительно, хотелось позитивное СМИ. Хотелось говорить о восстановлении, об интеграции, о мирной жизни. Удалось запустить это дело в апреле, а сейчас только июль. Через десять дней отметим три месяца. Совсем еще младенцы мы.
- Какова концепция вашего нового СМИ? Что такое "Новое. Медиа"?
- Этот вопрос возвращает нас к разговору годичной давности, поскольку концепция не изменилась. Понимаешь, когда сидишь на "большой земле" и наблюдаешь за происходящим здесь, складывается впечатление, что здесь нет ничего, кроме войны. Вот совсем ничего нет. Только боевые действия и прилеты.
Приезжая сюда впервые, я вообще не понимала, куда еду и что здесь происходит. А сейчас я понимаю, что у людей с новых территорий просто нет "инструкции к России". Что дают "Госуслуги"? Как поступить в университет? Какие положены социальные выплаты? У нас ведь очень сложное государство, но гражданину оно дает много всего. Только этими ресурсами нужно уметь пользоваться. Нужно понимать, что происходит. И вот об этом мне хочется рассказывать.
- У пенсионеров с кнопочными телефонами отношения с "Госуслугами" действительно не складываются. У вас, кстати, интернет-СМИ?
- Пока что – да. Вообще есть замах и на телек, и радио сделать, но пока неясно, сложится или нет. Точно не в этом году. Поэтому сейчас мы онлайн. У нас есть сайт, есть "Телега", есть "ВКонтакте". Сейчас еще будет видеопроект. Соответственно будем развивать "Рутьюб".
Тут ведь схема какая? Есть редакция – она в Ростове. Там сидят дизайнеры, СММ-щики и так далее. Было бы странно вещать из Ростова или Москвы, а потому основной новостной поток будет идти отсюда. Я прямо рассаживаю своих журналистов и стрингеров в Донецке, Луганске, Волновахе, Мариуполе, Харцызске. И поехали-поехали-поехали! Чтобы люди работали на местах и понимали, чем их город живет.
В Донецк я приехала неделю назад, хожу по городу, общаюсь с людьми и пока не очень хорошо чувствую землю под ногами. Я пока не понимаю, что больше беспокоит людей, а что меньше, о чем нужно говорить в первую очередь. Именно поэтому хотелось, чтобы люди, которые готовят новости, были местными и понимали, чем живет эта земля. А сама я пока релокант (смеется).
- Фронт работы – ДНР и ЛНР?
- А еще Запорожская и Херсонская области. Там пока очень мало сотрудников, но мы уже развернули Телеграм-канал, развернули "ВКонтакте", пишем новости. То есть в регионах мы уже присутствуем, но пока лишь начинаем набирать обороты. Но ты же не забывай, что нам три месяца отроду!
- То есть не без трудностей?
- Трудностей вообще невероятное количество, поскольку здесь нужно постоянно делать поправку на безопасность. В Москве, к примеру, я подхожу к человеку с микрофоном и просто говорю: расскажите мне про то, другое и третье. И, в принципе, процентов семьдесят людей говорят с тобой абсолютно спокойно.
Первое, с чем сталкиваешься здесь, - не все люди готовы светить лица. Я понимаю, что люди заботятся о своей безопасности. Или вот идут, к примеру, какие-то восстановительные работы, да? Что я сделала бы в Москве? Я бы приехала, отсняла и тут же опубликовала материал. А здесь так нельзя. Здесь ты можешь подвергнуть людей опасности. Какое-то предприятие снять – то же самое.
Что-то можно показывать, а что-то нельзя. А что-то можно показать, но с задержкой. И вот это серьезная проблема, поскольку безопасность превыше всего. То есть рисковать людьми ради какого-то свеженького материала – это чуточку странно, мягко говоря.
А так люди здесь адекватные, люди хорошо делают свою работу. Только вот все время петлять приходится, чтобы понять, что из этого можно рассказать и показать, и в какой момент. Я не очень привычна к этой специфике и потому многие аспекты приходится отдельно проговаривать, что притормаживает работу.
- С другой стороны, человеку из Москвы лучше видно, что здесь уже работает нормально, что хуже, а что не работает вовсе.
- Ха! Просто Москва окончательно офигела! Ты видел, наверное, как выбирали ароматы для поликлиник? Но логика ведь в чем? Важно не то, что Москва офигела. Важно – чтобы у всех была возможность офигевать ровно так же. Вот к чему нужно стремиться. Потому что, наблюдая за этим, я такое удовольствие получаю. Здорово же, что мы вышли на этот уровень! Просто остальных нужно тянуть туда же. Тогда будут нам счастье и благоденствие.
- Помню, как в Подмосковье меня потрясли цветы в горшках, которые стояли на улицах. Ведь если их не убирают на ночь, и никто их не трогает, то уровни жизни и гражданского самосознания чудовищно высоки.
- Дверь в подъезде, где я живу, обычно не закрывается. Курьеры совершенно спокойно оставляют посылки прямо под ней, если надо. И никто ничего не возьмет. Полное доверие. И так должно быть по всей стране.
- Какой ты видишь свою целевую аудиторию?
- Есть картинка, которую я рисовала себе, когда запускала медиа. Именно на нее изначально ориентировалась. Есть реальный срез. Тут рановато делать выводы, поскольку аудитория у нас пока совсем небольшая – чуть больше десять тысяч человек. Этого маловато, чтобы делать серьезные выводы. Плюс – прошло три месяца. На это нужно сделать поправку.
Я изначально ориентировалась на людей среднего возраста. Молодежный контент… я сама уже не совсем молодежь. Скоро-скоро это время уйдет. С людьми постарше тоже сложно, поскольку мы сейчас все-таки интернет-СМИ. По целевке я закладывала людей в возрасте от 30 до 55 лет. Это активные пользователи Интернет и чуть-чуть постарше. И это представители мирных профессий, поскольку военным мы неинтересны. Ни у меня, ни у моей команды нет экспертизы, чтобы писать о боевых действиях. Единственное, что сейчас освещаем, это прилеты. Без этого, к сожалению, нельзя.
Наша аудитория – люди гражданских профессий, которые интересуются Россией и, в первую очередь, собственными регионами. Пока это ЛНР, ДНР, Херсонская и Запорожская области. Но тут мне хотелось бы углубиться и пустить отдельные веточки на Харцызск, Волноваху, Мариуполь. На мой взгляд, человеку интересно то, что происходит здесь и сейчас, а не где-то в столице. Его водопровод, его отделение МФЦ, какие-то перебои с электричеством не дай Бог. Человека интересует то, что прямо сейчас и в непосредственной близости.
- В этом смысле меня всегда удивляло, что в той же Германии человек хорошо знает бургомистра, но понятия не имеет, кто нынче канцлер.
- Это признак счастливой жизни. Чем меньше ты знаешь о большой политике, тем лучше живешь.
- Но у нас ведь строго наоборот!
- А мы ведь имперцы. Мы мыслим масштабно!
- И как же развивать местные СМИ с этой нашей имперскостью?
- А вот поэтому я здесь пытаюсь скрестить ужа и ежа. Потому, что СМИ мы все-таки федеральное, с федеральными спикерами, но пришедшее на землю. Вот – новости региона, а вот вам геополитика, а это инструкция к России, о которой выше говорила.
- Не секрет, что в республиках сейчас жесточайший кадровый голод, а в сфере медиа – тем более. Трудно было найти сотрудников?
- У нас в стране очень низкий уровень безработицы. И дело не в том, что экономика идеальная. Людей не хватает буквально всюду, в каждой сфере. Везде-везде-везде не хватает людей.
Найти было сложно, но это не столько особенность регионов, сколько России в целом. У нас не хватает ни рук, ни мозгов. Это первый момент.
Второй момент в том, что я, наверное, не смогу воспитать лучшего в регионе экономического аналитика или политолога, поскольку эти темы требуют серьезных базовых знаний. Я специально брала ребят помоложе, брала несистемных журналистов, чтобы получить современную журналистику. Что это? Это умение видеть глазами, переваривать мозгами и говорить через рот.
Тут я большой проблемы не вижу. Да, где-то ребята мои пока спотыкаются по неопытности. Ничего страшного. Я потому сюда и приехала, чтобы с моей наглой федеральной физиономией было немножечко проще работать.
Людей пока маловато. Мы даже конкурс запустили – ищем стрингеров по всем регионам. Любой желающий может зайти на наши ресурсы и принять участие. Потому, что люди нужны. А так мы научим и поможем. Не проблема.
- Может ли СМИ в наше время быть прибыльным?
- Попробуем. Для этого нужна устоявшаяся аудитория. Вот блогеру прибыльным стать легко. Я это как блогер говорю. На жизнь, на хлеб и масло хватало. Со СМИ, конечно, сложнее. Ведь мне, как блогеру, не нужно почти ничего. Нет офиса, нет студии. У меня есть телефон, который у меня и так был бы, блогер я или нет. Есть пальцы, чтоб гадости писать. Все.
А СМИ - это зарплатный фонд, редакция, оборудование. И всем этим я людей обеспечить обязана. Это сложно, но посмотрим. Даже если в ноль выйдем, но все равно получится хорошо. На еду я себе как-нибудь заработаю, а здесь немножко другая история.
- Знаешь, в 2014 году, когда все было совсем мрачно, многие редакции пытались выдавать позитивные новости. Хватило их ненадолго. Вот просто нет такого количества позитива на войне. Ты не боишься, что и вы быстро выдохнетесь?
- Сейчас все-таки не 2014 год и с хорошими новостями стало получше, потому что появились регионы-шефы. Есть весь набор событий, а есть то, что мы видим в СМИ. Столько работы делается. Идеально ли? Нет, конечно, врать не будем.
Даже если мы боевые действия куда-то за шторку сейчас уберем, то останутся другие насущные проблемы, которые сильно волнуют людей. Но работа продолжается и нам есть, о чем говорить. Вопрос в том, что не всегда мы это подсвечиваем.
В России вообще большие проблемы по части самопиара. Мы не умеем себя хвалить: мы молодцы, мы сделали, мы умнички. Вот мы с тобой об Америке перед интервью говорили, а там каждый бомж под Манхэттенским мостом уверен, что живет в лучшей стране на планете. У нас чувак на "гелике" приезжает и рассказывает, как все вокруг плохо. Что плохо у тебя? Нужно два "гелика", а не один?
Здесь есть, о чем говорить. Вопрос лишь в том, как до этого докопаться, протоптать тропинки, чтобы быстренько добежать и показать.
Другой момент в том, что есть проблема перекосов, когда хочется говорить лишь о хорошем. Ведь даже если ты говоришь только о хорошем, не замечая плохое, то начинаешь выглядеть как-то плоско, лицемерно. Тут важно баланс найти. Вот здесь у нас хорошо, здесь – плохо. Постараться давать объективную картину на своей поляночке. Стараемся, учимся, смотрим.
- У нас вообще проблемы с позитивным контентом. Почему-то негатив в России лучше "продается".
- Это не только в России. Хайповать на плохом действительно проще. Допустим, есть тут объективная проблема с мусором. Она существует и никуда от нее не денешься. В принципе сейчас можно поднять волну по этому поводу, бегать и снимать переполненные мусорные баки. Я на этом быстро наберу аудиторию.
А дальше что? От того, что я буду бегать и кричать, проблема не решится. Потому, что это глобальные изменения, большие деньги, федеральная программа. Это целая история. Но подняться на этом проще, чем искать хорошую тему, которая тоже зацепит. Именно поэтому многие идут простым путем: обвинять всех, тыкать пальцем.
- Как изменился Донецк с твоего первого визита сюда?
- До этого я приезжала всего на несколько дней. Как турист, знаешь? Приехала, свои задачи выполнила и умчалась. Поэтому мне трудно сравнивать.
"Турист" - не лучшее слово для этого региона, но теперь я полноценный релокант. Я сняла здесь квартиру, купила подушки и живу. А если серьезно, то жизни стало больше. Это прямо в глаза бросается. Шла по бульвару, смотрю – уличные музыканты играют, люди сидят на лавочках. Это действительно приятно видеть. Фонтан наконец запустили. Я все ходила-ходила, а он сухой. Тут водичка наконец появилась.
С водой, кстати, вижу изменения. Когда впервые приезжала, вода шла раз в три дня. А я же не местная, непривычная. Не успевала с этими ковшиками. Теперь каждый день есть водичка. Но я ведь всего неделю здесь. Хожу, озираюсь, обживаюсь и прикидываю, что к чему.
- Главное – в центре стало потише…
- Намного тише! В первый день, когда только приехала, я все ходила и думала, что не хватает чего-то. Вот не сходится у меня картинка. А вечером, когда в первый раз бухнуло, я подумала: "А! Вот, чего весь день не хватало!"