Утомительный рабочий день, конца которому он даже не обрадовался - не было сил - Путилин закончил не менее утомительным разговором по телефону:
- Я всё купила, жду тебя дома. Ты вообще скоро? Неужели нельзя было уйти с работы хотя бы сегодня раньше? Мы договаривались за неделю? Никто бы не умер, если бы ты ушёл раньше… - поток непрекращающихся претензий лился из смартфона в уши Путилина.
За долгие месяцы, а сегодня их набралось ровно двенадцать, Путилин научился не реагировать на вопросы, не стараться объясниться и уж тем более не прерывать. Просто молча слушал.
Раздражение и злость, которые иногда вспыхивали в нём он тут же старался погасить другими мыслями.
Так учил его отец, так ему говорили друзья, так, он сам проверил на практике, были легче общаться с женщинами.
Его отец, к несчастью, уже не мог научить ему тому, что узнал почти перед смертью, но из-за инфарктного состояния и последующей госпитализации, которая навсегда разлучила его с сыном передать тому уже не мог: иногда терпеть нельзя, нужно рвать отношения.
Пример отца, который в дел в детстве Путилин тем не менее заставил его уже дважды развестись. Каждый раз он искал женщину, с которой он сможет прожить всю жизнь, как отец с матерью. И каждый раз ошибался.
Последняя пассия буквально выходила Путилина своими настойчивыми ухаживаниями. Она ждала его после работы возле машины, якобы забыв ему что-то передать. Она случайно оказывалась в том же магазине, что и он. Либо в том же ресторане, где Путилин решил встретиться с друзьями.
В конце концов он сдался и они начали встречаться. На том сказала оборвалась. Требования словно из пулемета выстреливали в него одно за другим. Он уже не жил, а выполнял план: съездить туда, сделать ремонт здесь, купить то, отдохнуть там. А иначе, что люди скажут? Как это они не поедут отдыхать летом? Так жизнь и проведут на даче?
А Путилин дачу свою любил. Если бы не необходимость работать, а он был отчаянным трудоголиком, то с дачи он бы и не выезжал. Опять же сказывалась привычка строить, красить, тачать и ремонтировать привитая отцом…
Сегодня Путилину было особенно сложно сдержаться. Уже давно он пытался скрыть обуревающее его и поглощающее чувство привязанности к другой женщине. Женщине, которая смотрела на него с восхищением, любой жест и слово принимала с благодарностью. О помощи просила буквально с надеждой и всегда-всегда благодарила за всё, что он сделал. Даже за незначительные мелочи, которые он просто обязан был делать по работе.
И вот сегодня, она вслух при всех оценила его работу. Вслух произнесла, что результат ошеломительный и в том его и только его заслуга.
Путилин был в восторге. Ещё никто и никогда не признавал его заслуг столь честно, открыто и без зависти, корысти или злобы, свойственной его друзьям, приятелям и коллегам.
Даже перед родными он старался не афишировать свои успехи на работе, тщательно скрывая, дабы не вызвать поток просьб и жалоб на то, как всё обделены деньгами и возможностями. А раз уже у него они есть, то он должен…
Путилин к своим сорока начал понимать, что он устал быть должным, благодарным, выносливым, и незначительным.
Он хотел уважения, признания и минимум обязанностей. Да, он готов и хочет и любит заботится о близких, но всему есть предел. Он хочет свою жизнь, свою семью, а не вечную помощь месте, её семье и родителям. Он устал.
Неспешно выехав с парковки, Путилин долго не мог решить какой дорогой ехать - дождь ещё с утра зарядивший на полную катушку, не давал возможности поехать по короткой дороге - ведь там куча ям, дорожные работы и прочие досадные сложности.
А по длинной дороге он будет ехать не меньше получаса, что приведёт его подругу в ярость.
Так и не решившись, он остановился на светофоре, словно в помощь зажегшимся красным светом.
Пешеход, словно нехотя начал переходить дорогу, то и дело останавливаясь в нерешительности. И, только когда тот поравнялся с его бампером, Путилин понял, что перед ним старик, с трудом идущий через дорогу.
Видимо ехал или возвращался с дачи, так как за спиной у него висел тяжеленный рюкзак, а в руках он с трудом удерживал пакет с рассадой.
Путилин тут же выскочил из машины и предложил его довести, чем вызвал гул сигналов рядом стоящих авто - светофор уже мигал оранжевым.
То ли испугавшись, то ли не поняв предложение, старик на предложение подвезти отказался: “Спасибо, но пока есть сил уж лучше сам”.
Смутившись собственной доброты, Путилин вернулся в машину, надавил на газ и вытираясь салфеткой поехал домой.
Но вид старика, его беспомощность и одновременно сила нести свой груз, непреклонность и воля сделать всё самому не оставляли Путилина.
Уж слишком он напоминал ему самого себя - всё сам. Только я, так как больше некому.
И тут он круто развернул руль, благо никого не было рядом и поехал обратно на работу, в надежде, что она, та самая, всё ещё там. А ведь на улице дождь, нужно подвести и помочь.
Ведь если он не попробует, то никто ему не поможет вытащить тот самый счастливый билет семейной жизни.