Платоновский фестиваль искусств-2024 официально завершен. Заключительным спектаклем, который был представлен в Воронеже в рамках форума, стало эпическое по своему размаху «Материнское сердце» Андрея Могучего. Постановку впервые с момента премьеры показали за пределами родного БДТ. Причем сделать это удалось только со второй попытки. Прошлым летом из-за политических событий в стране воронежские показы пришлось отменить, когда сложнейшие декорации были привезены и уже смонтированы.
«Материнское сердце» – многомерный по своей структуре, непростой, но понятный в плане содержания спектакль. Он строится на рассказах Василия Шукшина, текстах Николая и Елены Рерих, стихотворениях Козьмы Пруткова – и это лишь те имена, которые значатся в описании. На самом деле отсылок, цитирований и параллелей тут куда больше: Данте, Гоголь, Гёте, Булгаков, Радищев. Могучий демонстрирует ту классическую версию драматического театра, в котором не принято развлекать зрителя или шокировать, выводить на эмоции, автор приглашает публику в театр, где приходится думать.
Центральный персонаж «Материнского сердца» – простая русская женщина Авдотья Громова, в исполнении неподражаемой Нины Усатовой. Она едет на своем стареньком, «от покойного мужа доставшемся», мотоцикле «Урал» в Москву, спасать сына. Витька ее по пьяни попал в передрягу, которая закончилась дракой – он покалечил трех человек, в том числе милиционера. Авдотье предстоит спасти сына от «беды» – нависшего над ним тюремного срока.
– Бывает такое, что не твоя роль, или она не про тебя, но ты все равно ее оправдываешь, – рассказывает Усатова о своей героине. – В Авдотье все мое. Это образ простой русской женщины. Когда нам вручали «Золотую Маску» (прим. ред. – «Материнское сердце» получило специальную премию жюри за спектакль и образ русской женщины в воплощении Нины Усатовой), я со сцены так и сказала, сказала, что сыграла свою бабку, маму, себя, да и всю Россию. Сама от себя не ожидала, что так скажу.
В дороге судьба сводит Громову с разными людьми: паромщиком, потерявшим любовь всей жизни, отцом, едва не лишившимся сына, солдатом, встретившим Божью Матерь Земли. И всем героиня стремится помочь, выслушать, утешить. Из этих эпизодов про несчастливых в большинстве своем людей и складывается причудливый калейдоскоп, настоящая «энциклопедия русской жизни».
В этом долгом и петляющем путешествии, – продолжительность спектакля более четырех часов, – зрителя будет сопровождать «проводник», обозначенный создателями как Чичиков, «аферист, жулик, представитель потусторонних сил».
Воплощенный на сцене Андреем Феськовым рассказчик не дает зрителю целиком эмоционально погрузить в без сомнений блестяще отыгранную труппой БДТ одиссею. То и дело напоминает: «Мы в театре». А в самом начале на чистом немецком вопрошает: «Что есть русский человек?», как бы обозначая тему предстоящего «исследования».
Во время пресс-конференции, актер признался, что ему далеко не сразу удалось найти взаимопонимание со своим героем.
– Саркастичный черт. Я сначала не понимал, как его играть. Но потом вспомнил слова своего учителя: «Не нравится – не берись, уходи. Но сначала – прочти и попытайся полюбить». Я честно пытался полюбить Чичикова. Надо отдать должное Андрею Анатольевичу (прим. ред. – Могучему). Он давал разные вариации. В процессе у меня возникла любовь к моему персонажу. Каким-то магическим образом эта любовь передается зрителю.
Обаятельному рассказчику, предстающему перед зрителем в образе ленинградского интеллектуала, который то и дело переходит на иностранную речь, декламирует стихотворения и философствует, предстоит совершить трансформацию в окровавленного черта со звериными повадками. Отыграно это абсолютно мастерски – о том, что «что-то здесь не чисто» начинаешь задумываться далеко не сразу.
Горькая «реальность» в спектакле неразрывно связана с мистическим. Одна из самых сложных в плане актерской игры, самых надрывных, эмоциональных сцен,– проникновенный диалог с сыном, который будто бы предчувствует скорую смерть, – происходит во сне. Путается сон с явью в сцене в поезде. Тот самый плацкартный вагон с «солдатиками», которые едут в Москву за наградами, на утро оказывается пустым. И вот свисающие с полок голые пятки видятся совсем иначе, зловеще, бирок на больших пальцах вот только не хватает.
Чтобы показать в Воронеже «Материнское сердце», из Петербурга привозят не только настоящий старенький мотоцикл, но и грузовик, а еще – целый «фасад» плацкартного вагона. Спектакль сложен не только с эмоциональной точки зрения, но и с технической. На монтаж многотонных декораций уходит несколько дней. Визуально спектакль очень кинематографичен. Порой буквально ловишь себя на том, что сидишь в театре, а не в кино. При этом вагон с мертвыми солдатами тут куда более настоящий, чем Москва – будто бы нарисованная фломастерами на бумаге.
Шукшин всегда смотрел на своих героев будто бы со стороны. Такую же возможность дает зрителю и «Материнское сердце». Только Могучий еще и провоцирует, оставляя в своем грандиозном эпосе место привычной для современного театра постиронии. И вот тут встает вопрос: как воспринимать увиденное, стоит ли беззаветно сочувствовать застывшей в своем горе Авдотье Громовой, которая тут воплощает не просто конкретную мать. Очень многое зависит от того, чьими глазами смотреть, через какую призму.
Фото – предоставлены дирекцией Платоновского фестиваля, автор – Андрей Парфенов.