(Продолжение повести "Розы для Аннушки". Первая часть главы "Суженый, никем не обнаруженный" здесь)
Прошло больше месяца. Подруги требовали показать письма из Севастополя, я находила отговорки и не снимала кольцо. И завидовала Верочке, у которой летняя сессия подходила к концу... Я потихоньку заглядывала в учебники, которые она разбрасывала по кровати в нашей с ней комнатушке, и прикидывала: смогла бы подготовиться к экзамену? По некоторым предметам – да! Хотя и с трудом…
Липы в тот год цвели обильно, и даже в небольшом сквере или просто во дворе, где росла хотя бы одна благоухающая красавица, воздух был насыщен медовым запахом. А уж в парке! Мы с мамой стремились почаще ходить в старинный липовый, пока этот короткий медовый сезон не закончился.
– Ох, благодать какая! Прямо сердце не выдерживает – до чего хорошо! – приговаривала там мама.
Однажды, возвращались из парка, мы с ней по дороге заглянули в магазин. Мое демисезонное пальто совсем износилось, нужно было искать новое. Денег, как всегда, не хватало, надеялись на случай: авось попадется что-то дешевое, но модно сшитое. С вещами тогда была проблема, все хорошее – дефицит.
– Смотри, сюда товар завезли! – уже на пороге магазина обрадовалась мама.
Я тоже обрадовалась: на плечиках висели легкие пальтишки разных цветов из шерстяного трикотажа джерси. Эту ткань только что начали выпускать, последний писк! Завтра тут уже ничего не будет. Я с увлечением начала передвигать вешалки, выбирая подходящий размер и цвет.
Сначала примерила вишневое джерси – длинно! Нужен рост поменьше: судя по всему, в моде еще долго продержится «мини». Наконец я нашла короткое пальто красивого шоколадного цвета. Надела, стала вертеться перед зеркалом, стоящим в простенке.
– Очень на вас красиво! Берите, не сомневайтесь! – вдруг за моей спиной раздался мужской голос. Я взглянула через плечо: какие-то двое мужчин, один пониже и постарше, второй высокий, совсем молодой, стояли сзади меня и наблюдали за примеркой. Вот нахалы! Делать им нечего? Я не сочла нужным отвечать, просто отошла подальше.
Не знаю, почему, но я панически боялась любых случайных знакомств и никогда не отвечала, если со мной кто-то заговаривал на улице, в троллейбусе или, вот как сейчас, в магазине. Нахалы за мной, слава Богу, не пошли. Но смотреть продолжали. О чем-то тихо переговаривались и улыбались. Куда же мама запропастилась? Я обвела глазами торговый зал и обнаружила ее у стойки с платьями.
– Тебе что-нибудь понравилось? Тогда, может, не будем на пальто тратиться?
– Нет, это я просто так смотрела. Тут ничего приличного! А пальто упускать нельзя. Давай выпишем чек, отложим его на часок, я за деньгами сбегаю…
Когда мы с чеком в руках вышли на улицу, я заметила, что мама ведет себя как-то странно. Переминается с ноги на ногу, вздыхает…
– Что случилось? Может, дорого? Я же вижу: ты что-то хочешь сказать, но не решаешься…
– Да тут… Ты только не ругай меня, ладно? Я, знаешь… В общем, я дала им наш адрес.
– Кому?!
– А вот молодой человек сзади тебя стоял с братом. Он так на тебя смотрел, так смотрел! Приятный такой, высокий!
Я застыла посреди тротуара, будто меня молния поразила. Что за бред? Какой молодой человек? Кому адрес? Тем нахалам, что ли? Бедная мама, видя мое возмущение, и сама теперь испугалась, спохватилась, что сделала что-то ужасное.
– Ах, дура я старая! Но ведь на вид такие приличные люди! Гуляли всей семьей, брат с женой и дочкой, не может же быть, чтобы проходимцы…
Постепенно я поняла, что произошло в магазине. Маме почему-то приглянулся один из нахалов – тот, что повыше и моложе. Она, в отличие от меня, не усмотрела ничего опасного в том, что мужчины пытаются со мной заговорить. Более того, мама решила им помочь! Она быстро сориентировалась в ситуации, уяснив себе, что это – братья, и старший брат пришел в магазин вместе с женой и дочкой. Рядом с мамой как раз оказалась эта самая жена – весьма полная дама.
Кто уж с кем первый заговорил, неизвестно. Мама уверяет, что дама спросила, где еще в вашем городе можно найти хорошее платье большого размера. Мама охотно откликнулась:
– А вы что, нездешние?
Дама ответила, что они с мужем живут на Урале, а сюда приехали в гости к брату, который только что вернулся из армии.
– Ну и как вам наш город?
Оказалось, что город очень понравился, они даже перебрались бы сюда жить, но как? Брат пока в общежитии, это сейчас повезло, что его сосед по комнате уехал, а то и на пару дней не остановишься…
– Но ведь можно найти частную квартиру, – не унималась мама. – А потом встанете на очередь, получите свою. У нас много строят, очереди быстро идут, особенно на военных заводах…
Все так. Вот только знакомых в городе нет, а с улицы осторожные домовладельцы никого на квартиру не пускают.
– Ну, это поправимо! – на маму нашло вдохновение. – У меня масса адресов! Мы сами нездешние, сами жили на частной, а потом находили квартиры и другим офицерам-северянам, бывшим сослуживцам мужа.
После такого заявления дама растаяла, напросилась на знакомство, назвав свое имя – Зина, и стала уговаривать маму порекомендовать их какой-нибудь квартирной хозяйке. Мама дала себя уговорить, пригласила Зину зайти за ней завтра часика в два. Зина с благодарностью записала наш адрес, представила маме своего мужа Юру, дочь Галю и Алексея – того самого брата, к которому уральское семейство приехало…
Вот так все и совершилось. А я, выбирая пальто, ничего и не заметила! Как мама умудрилась так быстро провести такие сложные переговоры и завязать знакомство – уму непостижимо! И главное, для чего?! Зачем мне какой-то неизвестный парень? И вообще, что у них на уме? Может быть, и не приезжие они вовсе, а поиски квартиры только предлог, чтобы проникнуть к нам домой и… Но грабить у нас нечего, а убивать нас вроде бы причины нет… И все-таки мерещился мне какой-то коварный и ужасный замысел.
– Вот что! – сказала я маме. – Больше никому нашего адреса не давай, а завтра мы просто не откроем дверь – нет нас дома и все!
Когда на следующий день сомнительные гости не пришли, я вздохнула с облегчением… Но дня чрез три-четыре мы, возвращаясь с прогулки, прямо у нашего дома нос к носу столкнулись с компанией: Зина, Юра, Галя и Алексей – все в полном составе…
– Ой, как хорошо получилось! – заулыбалась Зина. – Мы вас все-таки встретили, а то позвонили – никого нет… Вы уж нас извините, что не пришли, как договаривались. Алеша занят был, а одни мы в городе плутаем…
Что оставалось делать? Мама пригласила гостей зайти к нам, чтобы немного отдохнуть от жары, выпить холодного компота – температура была под тридцать градусов. А потом мы все вместе отправились в район загородного парка, где находилась частная квартира – одна из самых надежных в маминой коллекции.
Чтобы не пугать потенциальную хозяйку массовым вторжением, молодежь – то есть меня, Алексея и девятилетнюю Галку – оставили в парке. Я не знала, как себя вести, о чем говорить, и молча сидела на краешке скамейки. Алексей же ничуть не смущался, ко мне с расспросами не лез, а больше занимался племянницей, затеяв с ней шутливую борьбу. Маленькая Галка смело набрасывалась на своего могучего дядю, а потом, побежденная, визжала от восторга, когда он, словно медведь, взваливал ее к себе на плечи.
Он действительно напоминал медведя. Не только высокий, но и плотный, хотя толстым не назовешь, с большой головой. Объем головы зрительно увеличивали еще и волосы – густые, вьющиеся, настоящая шапка темно-русых кудрей. А лоб оставался открытым – высокий выпуклый лоб, уже почему-то перерезанный парой глубоких морщин.
Черты лица у Алексея были довольно крупные, грубоватые, под стать его медвежьему облику, но приятные. Особенно выделялись неожиданно добрые, теплые глаза, коричнево-зеленые, цвета горчицы. Он их интересно прищуривал, когда дразнил Галю. Лицо серьезное, а глаза смеются, лукаво светятся…
И как это я успела все заметить? Поначалу ведь сидела, будто мы и не вместе, смотрела в другую сторону. Я все продолжала досадовать на маму, которая втянула меня в эту авантюру со случайным знакомством.
Наши старшие все не возвращались, а Галина, оставив дядюшку в покое, побежала ловить бабочек для коллекции. И тогда Алексей обратился ко мне. Шаблонные вопросы, продиктованные, вероятно, простой вежливостью: чем занимаюсь, где учусь, а может, работаю?
Я и на него еще злилась: чего лез в магазине с комментариями? Знала, что несправедлива – он тогда молчал, а заговорил со мной Юра. Но все равно – одна ведь шайка… Отвечала поэтому коротко, неохотно, но Алексей будто не замечал неприязни. Стал рассказывать о себе, и я невольно заслушалась. Было удивительное своеобразное обаяние в его голосе: неспешный, какой-то очень обстоятельный, весомый уральский говор. Но при этом он немного картавил, отчего даже серьезные фразы звучали забавно…
– Хорошо, если они договорятся… Надо бы Юрия сюда перетянуть, а то я один замаялся уже. Ребята в общаге неплохие, но один черт (у него получалось «чейт») – это не своя семья. А я, хоть в 16 лет и ушел из дома, все равно не знаю ничего лучше большой семьи! Нас у матери было пятеро – все парни. Правда, Володя умер, когда еще в школе учились, но и четверо – это сила. Да у братьев отца тоже по несколько сыновей, всех вместе нас, знаешь, сколько было!
Пойдем вечером на танцы – нам дорогу дают, расступаются. Невьянск – город небольшой, почти все друг друга знали.
– А почему же ты тогда уехал из Невьянска, как оказался у нас?
– Это история долгая… Но если вкратце, то так: в 10-ом классе поссорился с отцом – он на мамку спьяну замахнулся, а я не дал. Отец у нас привык быть самодержцем, такого не прощает. Ну и я с характером. Поэтому, окончив школу, решил дома не жить. Для начала поехал в Свердловск, подал документы в Уральский политехнический, учился-то я хорошо. И поступил бы, да голодухи не выдержал.
Всего два экзамена сдал, а деньги кончились. Мне мама на дорогу 20 рублей дала – больше не могла. И штаны всего одни – немодные, в уральской столице в таких не ходят. Ну, а мне хотелось быть не хуже других, за девчатами ухаживать… Плюнул я на институт, забрал документы и устроился на Уралмаш. Подзаработал, оделся, и захотелось мне мир посмотреть. Перебрался в Нижний Тагил, тоже на завод пошел, но только до лета. А летом на все три месяца ушел с геодезистами в тайгу. Вот уж насмотрелся!
Места красоты неописуемой, только комаров тучи. Но мы приспособились. Зато ели у костра, спали на лесном воздухе, охотились… Большой маршрут прошли – и все пешком… Я еще почему на это решился: у меня на призывной комиссии обнаружили туберкулез, велели срочно в больницу – процесс уже серьезный шел.
А я ни врачей, ни больниц терпеть не могу, до сих пор их не переношу. Чем в больницу почти на год ложиться – лучше умереть. А перед смертью решил вдоволь нагуляться по тайге. И не поверишь: случилось какое-то чудо! Что уж мне помогло, не знаю, то ли фитонциды кедров, елей, пихт, то ли медвежье сало – мне один знакомый старичок посоветовал растапливать его и пить кружками. Нос зажимал, но пил… Так или иначе, только после тайги врачи меня не узнали, отсрочку от призыва сняли.
А перед армией я и еще успел поездить, Ленинград посмотрел, Москву. Когда деньги кончились, подошел в Москве на Киевском вокзале к таблице тарифов и определил города, до которых на билет хватало. Сначала хотел поехать в Иваново, но почему-то передумал и выбрал Калугу… Устроился здесь на турбинный завод, с полгода поработал и забрали в армию. Вернулся всего месяц назад.
Отоспался, отдохнул и уже тосковать начал: то ли в Невьянск возвращаться, то ли еще куда махнуть. Сибирь-то я теперь знаю хорошо, но сколько еще неизведанного осталось! Хотя теперь мотаться туда-сюда вроде возраст не тот: 26 уже стукнуло. Лучше бы Юрка сюда перебрался! Заведем с ним мотоцикл – он классно водит – будем по Подмосковью кататься.
И фотографировать с некоторых пор пристрастились. Вот посмотри, у меня с собой небольшой альбомчик. Здесь и Невьянск наш, и места, где с я с геодезистами ходил... А рядом с Калугой тоже ведь, как говорят, уголки есть потрясающие!
Я ответила, что, конечно же, есть. И стала рассказывать о том, что видела в Тарусе. И что мечтаю вернуться туда: не могу забыть нежные березовые рощи, красивый изгиб Оки, на который можно часами смотреть с пригорка, где у могилы художника Борисова-Мусатова есть такая поэтичная скамья…
Андрей сказал бы, что это – романтика, ненужная сейчас, но Алексей слушал очень внимательно и мои восторги по поводу Тарусы воспринял как должное. Страхи мои начали таять... Когда мама, наконец, вернулась, она с удивлением обнаружила, что мы сидим рядом и беседуем, будто старые знакомые. А так как у Зины к тому же от жары разболелась голова, мама снова пригласила все семейство к нам в гости.
Дома она измерила Зине, страдающей гипертонией, давление, которое оказалось высоким, и сделала ей укол. Пока ждали, чтобы стало легче, да пили чай, прошел весь вечер. И мы с Алешей, уже окончательно освоившись друг с другом, говорили без умолку…
Когда прощались, он задержался в прихожей и, нарочно медленно обуваясь, спросил, не поднимая головы от своих до блеска начищенных штиблет: «А можно, я еще как-нибудь зайду?» Я ответила, что можно и даже намекнула, что через неделю мой день рождения…
В ту ночь я не уснула. Сама не понимала, что со мной? Понравился ли мне Алеша? Скорее, удивил – и внешностью, и своей судьбой, я таких людей еще не встречала. Но он был другой – из другого мира, из другого теста, совсем не похож ни на моих одноклассников, ни на сокурсников в университете. Я до этого имела дело с благополучными домашними мальчиками, такими, как Андрей, – выросшими в интеллигентной семье, где один-два ребенка, долго сидевшими у мамы под юбкой, сразу со школьной скамьи шагнувшими в вуз.
Жизнь для них, как и для меня, должна была начаться где-то там, за порогом института. А Алеша уже познал многое, недаром появились эти морщины у него на лбу. Десять лет по общежитиям, тяжелая работа у станка, туберкулез, тайга, армия, где, как он успел рассказать у нас дома, были ситуации на грани жизни и смерти; полная самостоятельность, одиночество…
Это был крепкий рабочий парень, человек не моего круга, и я не знала, как к нему отнестись. Общаться с ним интересно, и очень важно, что он понимает меня, но влюбиться? Во-первых, я до сих пор не разобралась, сохраняется ли моя любовь к Андрею, полностью ли забыла Севу… Куда же мне еще кто-то? А во-вторых…
Я не могла сформулировать, что «во-вторых», только смутно чувствовала, что с появлением Алеши забрезжило что-то незнакомое, к чему я не была готова. Вот так и лежала без сна, ворочаясь с боку на бок. Возникло предчувствие, что сегодня что-то случилось, что-то важное, но к добру ли это – я не знала.
(Продолжение следует)