Навалилось все как-то разом – сокращения на работе, переезд Витальки, ссоры с мужем. Я никогда и подумать не могла, что муж так со мной поступит. Но, видно, правильно говорят – мы предполагаем, а высшие силы располагают.
Я выходила замуж почти двадцать лет назад. Игорь был молодой, красивый, с лихим кудрявым чудом. Я себя считала серой мышкой и поначалу не могла понять, как парень, на которого сворачивали все девчонки нашего курса, обратил на меня внимание. Но он не отступался, а других словно бы и не замечал.
Мы встречались год. Много гуляли, сидели в кафе, он смешил меня так, что я хохотала до слез, обрывал клумбы, чтобы подарить мне тощие букетики цветов. Оба были студенты, денег особо не было. Поначалу Игорь был заботливым и старался радовать меня мелочами. Я растаяла, согласилась выйти за него замуж. Расписались в ЗАГСе, тонувшем в красной листве канадских кленов, а после праздновали в общежитии. Его родители жили далеко, приехать не смогли. А моя мама к тому моменту уже покинула этот мир.
Через год родился первый наш сын Виталька. Зима стояла, февраль мел так, что не видно из-за пурги ничего. А Игорь тогда с цветами под окном роддома стоял, приплясывая. Когда я ему показала через окно сверток с долгожданным сыном, он кричал, как ненормальный, а медсестры качали головами, мол, папа.
Защищалась я с маленьким ребенком на руках. На защите с Виталькой сидел Игорь, девчонки с общаги помогали. Потом закончил ВУЗ и муж, и мы перебрались из общежития в квартиру, данную по распределению. Было в советское время такое – «молодым специалистам» давали квартиры.
Та стояла в новом, только строящемся районе, туда даже ветки трамвайной не было. Полтора километра пешком по любой погоде – до поликлиники, до трамвая, до ближайшего магазина. Тяжело было. В общежитии на Витальку было рук полно – девочки помогали, няньчили, мыли. А тут я осталась, по сути, одна.
Муж пропадал на работе, сразу устроившись на завод. А у меня с маленьким сынишкой был декрет, и я переживала бессонные ночи, уходя в другую комнату, чтобы Игорь мог поспать. Дался Виталька тяжело. Он мало спал, постоянно болел, был беспокойным малышом.
Через год я превратилась в худющего замотанного призрака с синими кругами под глазами и начинала машинально укачивать кошку, когда та прыгала мне на колени в редкие минуты отдыха. Нарядов было особо купить не на что, да и не хотелось при такой усталости. Но я была молода, и даже при таких нагрузках оставалась красивой, только очень бледной.
Игорь меня жалел поначалу, в выходные даже помогать пытался – то посуду помоет, то мусор вынесет. Но сам он тоже уставал на работе, и я, понимая это, обычно сама отправляла его на рыбалку с друзьями или просто поспать лишние три часа.
Виталька рос и через полтора года пошел в садик. Но на работу еще два года я выйти не могла – ребенок болел бесконечно и плакал, не желая быть без мамы. Я жалела его, такого маленького, сероглазого, худенького и вечно взъерошенного, как воробушек. Муж не настаивал, оставляя мое решение провести подольше времени с ребенком на мое усмотрение. Наверное, потому, что так тяжело дался мне Виталька, мы так близки с ним теперь, когда он уже взрослый парень, который выше меня на две головы.
А вот второй сын оказался совсем иным. Он на пять лет младше Витальки, и если первый получился как-то сам собой, то Ваньку Игорь у меня буквально выпрашивал. Я согласилась. Тогда уже забылись бессонные ночи, усталость. Ванька родился несравнимо легче, чем Виталий. Он был совершенно золотым ребенком с очаровательными льняными кудряшками, огромными синими глазищами и ямочками на локотках. Ванька, не в пример старшему беспокойному брату ел и спал. Итак полгода. Я и не знала, что такая благодать с детьми бывает. Оказалось, бывает. На детской площадке мамы мне по-доброму завидовали – какой спокойный малыш!
Но именно с появлением Вани, которого так хотел именно муж, наши отношения с Игорем дали какую-то трещину. Наладившаяся жизнь, ставшая теперь размеренной, меня радовала. А вот муж воспринимал все как должное и потихоньку начал складывать на меня все обязанности по дому.
В садик Виталю, готовка ужина, уборка, купание Вани, прогулки с мелким – все на мне. Муж был работником и кормильцем. Но я как-то не обижалась тогда. Была молодая, сил было много. Игорь и правда работал, и правда нас содержал. Мои декретные что на Витальку, что на Ванюшку копеечные были. Мы бы на них без мужа не прожили.
Я мужа любила, мелкие обиды ему прощала, ссоры не провоцировала, хотела быть для него хорошей женой, а сыновьям хорошей матерью. Мальчишки наши росли. И вот уже пошел в детский сад Ванюша, и даже почти не болел поначалу. Я вышла на работу, но и теперь Игорь считал, что дом – это на жене. И крутилась я как белка в колесе. Уставала иногда до того, что сказку дочитать мальчикам не успевала, засыпала, роняя книжку.
Дети выросли, а отношение мужа ко мне не поменялось, стало только хуже. Я была такая удобная штука, которая «подай-принеси», «помой-убери», «лишнего не отсвечивай и не говори». Да и с сыновьями связь у нас была совершенно разная. Старший, Виталька, был родной душой мне с детства. Он всегда рвался помогать мне, даже совсем маленький жалел меня. А вот Ванька совсем другим получился.
Он был ближе к отцу, который на выходных баловал его нещадно – покупал ему дорогие игрушки, баловал сладким, а потом спихивал на меня разгребать заработанные проблемы с ребенком на выходных. Мужу что-то выговаривать было бесполезно, он считал Витальку мягкотелым мамсиком, а Ваньку «настоящим мужичком». Я вздыхала и терпела. А когда Ваня подрос, то стал копировать поведение мужа. Я стала для младшего сына такой же уборщицей и поварихой, как для его отца.
У нас в доме в какой-то момент стало нормой подшутить над моей внешностью, нормой раскритиковать приготовленный мной ужин. Мужу вечно было все не так, а ним повторял и Ваня. Я все чаще ловила себя на глухом раздражении на них. Подруги, что приходили ко мне в гости попить чаю, тоже видели все это и нередко деликатно указывали мне, что мои мужчины меня не ценят. Я горько улыбалась, говоря, что Виталий – моя надежда и опора. Он помогал мне по дому, с ужинами, выгуливал нашего старенького пса Лорда.
А в какой-то момент у меня стало сдавать здоровье. Болело колено, спина. На работе начались неприятности. Грозили сокращением, но я до последнего думала, что обойдется. Ведь я на одном месте столько лет, меня как хорошего работника не раз отмечали грамотами даже.
Тогда же пришел Виталий, который уже заканчивал второй курс:
— Мам, я уже взрослый совсем, Ваньке четырнадцать. Я решил снять квартиру и переехать. Хочу пожить сам, своим умом. Баристой я немного, конечно, зарабатываю. Но мне одному хватит. Ты не против?
Против? У меня тогда слезы навернулись на глаза: как я без него? Но на меня смотрел не худенький малыш с выпирающими лопатками, а рослый и почти совсем уже взрослый парень.
«Наверное, и девушка скоро появится!» — подумала я.
—Конечно, сын, – собрав в волю в кулак, выдавила я, — Только пиши и звони почаще, и приходи. Хорошо?
Виталька лучезарно улыбнулся и кивнул. Он съехал от нас на следующий день, собрав с собой только тощенькую сумку. Квартиру снял на другом конце города. С учетом его работы и учебы – часто не наездится. А еще через два дня меня вызвал на ковер начальник, сообщив, что со мной прощаются.
Я тогда вышла как во сне, села на лавочку и долго смотрела в небо: «Ну, что же все одно за одним у меня? Черная полоса какая-то!»
На сообщение, что я без работы, муж среагировал, недовольно скривившись. Впрочем, он тогда уткнулся в телефон, и, может, скривился не от увольнения моего, а от чего-то написанного в чате социальной сети. Не знаю. Я тогда, как всегда, ставила ему и Ване ужин. Горошница с котлетами получилась очень хорошей. Горох отлично разварился, да еще и я купила новую приправу «Прованские травы» для котлет. Запах мне очень понравился, да и что-то новое всегда в блюдах хорошо. Муж откусил котлету и поднял на меня глаза:
—Вер, это что за гадость?
Я вопросительно посмотрела на Игоря:
—Что-то не так? Пересолила?
—Да это вообще есть невозможно. Воняет, как… я даже не знаю как что!
—Мам, фу, это ужасно. Папа прав, ты сама-то пробовала? – подхватил отца сын, — И на вкус, и на запах просто бяка.
—Так, знаете, что – вдруг взорвалась я, — Ешьте, что дают. Палец о палец не ударили оба. Ты, Игорь, пришел пораньше сегодня почти на час. Мог бы помочь. А ты, Ваня, вообще сегодня на айкидо не пошел и дома с двух часов дня. Мясо бы хотя бы прокрутил. Я везде всегда одна. А ведь я единственная женщина в доме, меня беречь надо.
Ваня растерянно похлопал глазами и перевел взгляд на отца. Игорь свел брови на переносице:
— Женщина она! К зеркалу подойди и спроси, кто на свете всех страшнее. Чего тебе делать-то, как не готовить нормально и не убираться? То в декрете три года сидела, теперь еще и без работы осталась. Еще недовольна чем-то, у меня на шее сидя.
Игорь встал из-за стола и, уперев руки в бока, жестко произнес:
— Пока не извинишься, денег не получишь — Заявил мне муж надменным голосом
Разговор на этом и закончился. Дальше продолжать ссору я не стала. Было тошно. Я выбрала обидеться и уйти читать книгу в другую комнату. Когда муж и сын поели, тихо вымыла всю посуду, легла спать. Утром пришел срок платить Ване за айкидо, я позвонила Игорю, но тот отказал перевести денег за кружок. Я долго плакала, выделив нужную сумму из своей небольшой копилки. Игорь и правда решил не давать мне денег. Ну, ладно мне, а сыну?
Вечером супруг купил из списка, продиктованного ему, только хлеба и колбасы. Корма Лорду и кефира мне перед сном не взял, сказав, что свои хотелки я теперь буду оплачивать из своего кармана. Вечером ужинали в гробовом молчании. Только, словно понимая все, поскуливал под столом старенький Лорд.
Это было настоящим унижением от Игоря. Именно тогда, когда я потеряла работу, он решил не давать ни копейки мне, младшему сыну и несчастному псу. А у меня в копилке от силы на месяц денег при самых скромных расходах.
Днем следующего дня я собрала вещи, позвонила мужу:
—Игорь, здравствуй. Прости, что дергаю на работе. Я больше не могу так жить. Или ты начнешь уважать меня как женщину и хозяйку этого дома, поддерживать в трудную минуту, или я уйду от тебя.
—Вера, не устраивай драму. Подумай над своим поведением. Ты из-за денег обиделась? Я правильно поступил после твоих…
Дослушивать я не стала, бросив трубку. Позвонила Витальке, сказав, что приеду. Взяла сумку с вещами, в которой половину занимали миска, запасной поводок и любимые игрушки Лорда, взяла пса и ушла из дома. Ваня был в школе. Ему я оставила короткую записку.
А еще дома остались гора не глаженных рубашек на целую неделю, не помытая тарелка и кружка, которые я оставила в раковине после завтрака, прилепленные квитанции за квартиру на холодильнике. Я улыбнулась, и, потрепав развеселившегося на летнем ветерке Лорда, ускорила шаг.
Виталька встретил меня встревоженным взглядом и порывисто крепко обнял:
—Мам, что случилось?
—Я ушла от твоего отца, —безмятежно улыбнулась я, — Примешь на время?
Сын торопливо закивал, отпихивая соскучившегося Лорда, который совался мордой в ладонь хозяина. Мы пили ароматный черный чай на кухне крошечной квартирки-студии. Я огляделась. Хорошего сына воспитала все-таки. Дома порядок, все чисто, все убрано, все с умом. Простенькая посуда идеально отмыта, на окнах занавески, кровать застелена.
—Мама, я так тобой горжусь, — вдруг искренне сказал Виталий, — Давно пора было. Он совсем тебя не ценит.
—Спасибо, сыночек, — я старалась моргать почаще, чтобы не расплакаться.
Муж звонил мне весь вечер, обрывая телефон. Я не брала трубку. Потом написал мне на мессенджер, пытался вновь оскорблять. Ответила ему то же самое, что сказала перед уходом. Телефон смолк, и я уснула, обняв Лорда, что примостился у меня под боком, сладко посапывая.
Так прошло две недели. А потом Игорь попросил встречи. Я, пожав плечами, согласилась. Страсти как раз утихли, обиды перестали быть такими обжигающими со временем, и правда пришло время сесть за стол переговоров. Желательно в дорогой кофейне, где подают очень вкусные авторские пирожные с соленой карамелью. Муж пошел и на это, оплатив мой заказ.
—Вера, я понял, чего ты хочешь, и много думал… — Игорь смотрел прямо и решительно, —Мы с Ваней оба были неправы. Особенно я. Я изменюсь, обещаю тебе. Ванька тоже будет помогать. Ты согласна вернуться?
Я улыбнулась, отправляя в рот маленькую ложечку божественно вкусного пирожного:
—Наконец-то, Игорь, потому что я дошла до предела и больше терпеть не буду. Я люблю и тебя и сына, но я тоже человек.
Мы некоторое время помолчали.
—А помнишь, как мы познакомились? — вдруг спросил Игорь.
Я помнила. И теперь мы вспоминали это вместе, смеясь, перебивая друг друга, как тогда, двадцать лет назад, когда я споткнулась на парапете института в том красном в горошек платье, а парень с темными кудрями успел меня подхватить.
Игорь правда изменился. Он помогал мне по дому, купил нам обоим абонемент в спортзал и бассейн, и теперь мы занимались там по выходным вместе. Шуток по поводу моей внешности больше никто себе не позволял. А Ванька выровнялся в учебе и блестяще сдал ОГЭ. На работу я так и не устроилась, занявшись хобби – вышивкой. Вскоре это стало приносить мне неплохие деньги, появились свои постоянные заказчики.