В данном случае мне не хотелось бы расписываться подробно, ибо большие тексты пишутся сами, когда материал вдохновляет к анализу. То есть не в этот раз.
В начале просмотра на ум приходили какие-то странные мысли. Первая — это не фильм, а трейлер, по какой-то чудовищной ошибке растянутый на три часа. Вторая — режиссер сошел с ума и думает, что все еще снимает «Бэтмена». Очень плотное начало — попытки же понять к чему оно, лишь загоняли в ментальный тупик. В фильме не учитывается зрительское восприятие, не расставлены акценты и не делается пауз после интенсивных сцен. В первой части очевидна умозрительная попытка впихнуть как можно больше событий в ограниченный хронометраж — не пропадать же добру. Во второй же наоборот долгие, затянутые сцены, в которые неплохо бы вплелось что-нибудь яркое — вопли Роберта Дауни мл. не в счет.
Совершенно обалдев от безыскусности диалогов, прямо во время сеанса решил глянуть имя сценариста. И кто бы вы думаете? Кристофер Нолан. Его задачей было перевести литературную основу — книгу «Оппенгеймер. Триумф и трагедия Американского Прометея» на язык кино. Задача не решена. Садись, два. Когда Нолан начинает стараться продемонстрировать свои способности становится еще хуже. Это уже не халтура, это халтура, возведенная в степень.
Это фиаско, братан.
Герои фильма не раскрытые, мало того, скучные и шаблонные. Порой можно запутаться и забыть кто есть кто в этой веренице персонажей. А сопереживание к ним не возникает. Да, была какая-то любовь там. Потом еще какая-то любовь. И что? Одна и вовсе покончила с собой — плакали всем кинотеатром. Персонажи выглядят винтиками механики Нолана, которая по-хорошему должна быть скрыта, но ее видно в каждой сцене. Немного удачнее на фоне всех этих «взаимоотношений» выглядит лишь взаимодействие главного героя с военным.
Нолан, по всей видимости, помешался на политике или что-то его очень поразило в книге. Пусть он решил передать хитросплетения социальных нитей вокруг выдающейся личности — хорошо, но нужно перевести книгу на язык кино, который, кхм-кхм, немного другой. Кажется, что в этом перенесении первоисточника на экран и кроется основной корень проблем этого фильма. А мы, зрители, барахтаемся в каком-то разломе на стыке провальной художественной и неудачной документальной постановки. После атомной бомбы (единственная удачная сцена) начинается антикино — политические и юридические разговоры, пытающиеся будто создать некоторую интригу для зрителя (Никакой интриги не возникло).
Ко всему прочему, «Оппенгеймер» отличается еще и совершенно неуместной музыкой "а-ля Ханс Циммер", подходящей под военные действия в «Дюнкерке», под защиту Готэма летучей мышью, но никак не под допрос свидетелей в зале суда. Все выглядит какой-то нелепой ошибкой, которая может вызвать разве что приступ дикого хохота. Временные скачки становятся в этой картине очередным бесполезным приемом ради приема.
Слово «скука», которое я стараюсь не использовать лишний раз, в данном случае максимально оправдано. Персонажи, повествование, отношения и все это подано под удушливо серьезным соусом — скука смертная. Идея — раскаяние Оппенгеймера в том, что сотворил — все ради него? Попытка вызвать отвращение к военно-государственной машине в наши столь непростые времена? Пацифистское послание? Быть может, намечалось, но не вышло. Тем нелепее наблюдать отзывы мировой критики. Впрочем, Бог им судья.
Не скажу, что я большой знаток биографии Оппенгеймера. Когда он где-нибудь всплывает, в первую очередь мне вспоминаются цитата из «Бхагавад-Гиты» — «Я смерть, разрушитель миров», которую он вспомнил при созерцании ядерного гриба. Я смел надеяться услышать эту фразу при вышеуказанных обстоятельствах, а в ответ получил священный язык как стимул к возбуждению женщины в пошлейшей интимной сцене. Жаль, конечно, этого ̶д̶о̶б̶р̶я̶к̶а̶ Оппенгеймера — личность таких масштабов, пожалуй, заслуживала и соответствующего режиссера, а попался Кристофер Нолан. С другой стороны, этот эпизод как будто демонстрирует все уже настолько наглядно, что здесь и добавить нечего. Но нужно попробовать подытожить.
Нолан апологет конструктивизма, это видно во всей его фильмографии. Однако, для того, чтобы получилось кино, нужна не мертвая конструкция, а композиция. Это, в общем и целом, удалось в «Дюнкерке». Но в «Оппенгеймере» одна часть не стыкуется с другой — этот механизм очень сомнительного качества. А настолько явная умозрительность приводит лишь к скомканности, к удушающей неестественности. Другая отличительная черта его фильмов это пафос и в нашем фильме его хватает с лихвой. Таким образом, мы приходим чему-то вроде пафосного конструктивизма.
Говорят, что жизнь коротка и отпущенным нам временем стоит распоряжаться максимально ответственно. Зачем были эти три часа в моей жизни? Для того, чтобы я написал вот этот текст? Кто знает.
