Интерес к этнополитической и конфессиональной истории Восточного Закавказья в России зародился ещё в период русских летописей, а в путевых заметках XV–XVII вв. складывается традиция формирования литературного жанра описания прикаспийских областей. Более подробные исторические и этнографические сведения о народах Восточного Закавказья появляются в русских источниках XVIII в. Это было обусловлено активизацией кавказского вектора внешней политики Российской империи, намеченная в начале XVIII в. императором Петром I, и продолженная Екатериной II во второй половине века. Она предполагала объединение региона вплоть до иранских провинций Гилян и Мазандаран в зоне российского военно-политического, торгово-экономического влияния, укрепляющее позиции Российского государства на всём Ближнем Востоке и прокладывающее путь к Персидскому заливу и Индии. В целях реализации упомянутых политических интересов Империи необходимо было сделать регион узнаваемым, изучив её этнополитическую и конфессиональную картину.
Отметим, этноним «мусульмане» представлял из себя альтернативу иранской идентичности Восточного Закавказья, который затем в официальной терминологии был сменён на термин «татары». Первоначально упоминание тюркского населения Восточного Закавказья в русскоязычной литературе как мусульман было отражением самоназвания этих племён, для которых термин «мусульманин» обозначал не вероисповедание, а являлся эндоэтнонимом. Среди тюркоязычных народов региона термин «мусульманин» был распространен как общее самоназвание, что в условиях продолжавшейся этноунификации и отсутствия единого этнического названия выдвигало на первое место религиозную принадлежность.
В XIX в. не было принято отделять мусульманские (в данном случае тюркоязычные) народы края друг от друга по принадлежности к тому или иному племени. Постепенно забывавшиеся племенные названия сохранились в основном у тех, кто ещё вел кочевой образ жизни, а также в топонимике Восточного Закавказья. Следует подчеркнуть, что уже во второй половине века среди населения тюркского происхождения в Восточном Закавказье постепенно исчезал акцент на племенную принадлежность, так как они постепенно переходили от кочевого образа жизни к оседлому. По официальным данным царской администрации, в XIX в. большая часть кавказских татар стала оседлой, «занимаясь главным образом земледелием, и меньшая – полукочевую, занимаясь скотоводством». Сделать тюркоязычное племенное население Кавказа оседлым было одной из главных целей политики Российской империи. Этот шаг рассматривался как важный способ укрепления российской административной системы в регионе, кроме того, кочевой образ жизни тормозил экономическое развитие Кавказа. Наряду с колонизацией Муганской степи царское правительство планировало сделать кочевников оседлыми, искоренить нецивилизованные нравы, господствующие среди тюркоязычных кочевых племён.
По сути, имея относительно низкий уровень цивилизационного развития и численное превосходство к местному ираноязычному населению, татарам удается постепенно изменить этнографический облик Восточного Закавказья, ассимилируя это население, при этом поддаваясь его культурному воздействию.
В процессе формирования азербайджанского этноса доминирующим элементом выступали ираноязычные этнические группы с кавказско-албанской примесью (в качестве субстратного слоя), на которую и наслоился тюркский суперстрат. Принимая за основу кавказоведческие исследования XVIII в., надо констатировать, что процесс этноконсолидации-этномиксации (формирования) азербайджанского народа в рассматриваемый нами период ещё не начиналась. Более того, отождествление терминов «татары» и «персияне», которые встречаются в письменных источниках указанного периода, с азербайджанцами в нынешнем его прочтении, некорректно. Следовательно, допущения о существовании азербайджанского этноса в XVIII в. являются несостоятельными.
Таким образом, имеющийся на сегодняшний день комплекс источников XVIII в., включающий разнообразные по своему составу и степени репрезентативности материалы, позволяет достаточно полно реконструировать этнополитическую картину Восточного Закавказья. При этом, русскоязычные первоисточники XVIII в., - это непристрастные сведения авторов, очевидцев исторических и политических событий XVIII в., а порой их соучастников. В то же время нужно отметить, что источниковедческая база этого периода далеко не исчерпана, и поиск новых источников является одной из важных задач современных исследователей.
К сожалению, более развернутые кавказоведческие исследования об этнической картине Восточного Закавказья и, в частности о тюркоязычном населении, относятся только к позднему периоду.
Научно-аналитический фонд "ГЕГАРД"