С.И. Глебов (Гнедич) в 19 веке написал небольшую книгу о том, как ему в Киргизской степи (во всей видимости, современная Уральская область Казахстана) рассказали местные жители о том, что они помнят о Емельяне Пугачеве. Надо признаться, интересное наблюдение, если, конечно, правдивое. Напомним, в те годы, жителей тех мест называли киргизами, хотя это не киргизы в нынешнем нашем представлении, а казахи.
Так вот, один из местных жителей рассказывал автору, что казаки часто у них бывают, что очень любят есть конину, и любил её даже "Емелька Пугач", когда жил в степи. Естественно Глебову стало интересно, стал расспрашивать откуда известно о Пугачеве, ведь уже почти сто лет минуло (на тот момент были 1860-е). Киргиз охотно рассказал, что все старики его помнят, все похождения знают, а старик Керим, говорят, даже на Москву с Пугачевым ходил.
Напомним, восстание Пугачева - это 1773-1775 годы. Даже если дело происходило в 1860-м, а упомянутый Керим был 15-летним юношей в пугачевские годы, то ему уже должно было быть лет 100. Тем не менее, Глебов пожелал увидеться с этим человеком. Стали разыскивать кочевье. Не простое дело. Никак не находился. Но все, кого встречали, знали того Керима, почитали как очень уважаемого человека.
Один из собеседников рассказал, что Керим тот страдает сильно, так как его преследовали за участие в бунте Пугачева. Может быть, поэтому и не указывали кочевники правильное направление поиска. Каждый новый человек, которого расспрашивали об этом Кериме, придавал фигуре его всё больше легендарности. Не было такого, кто о нем не слыхал. Не было того, кто не назвал бы старика великим человеком.
Но не о Кериме наш этот материал. Все же о Пугачеве. А, вот, про него киргизы говорили с неохотой. Мало, что что сообщали значимого. Всем было известно лишь, что за Емельяном пошло племя киргизов, среди них был и Керим. Дошло до того, что стали утверждать, что Керим - человек святой, не каждого он к себе допустит. Если позволите, я не буду вдаваться во все подробности поиска Керима, скажу лишь, что встреча состоялась на 13 день.
Это был бодрый, здоровый старик. Сам Глебов пишет, что никак сто лет этому человеку не дал бы. Дородный. Говорит тихо, но внятно.
Рассказал, что на Яике (Урале) сначала говорить стали о каком-то Царе, которого признал один из местных казаков, бывавший ранее в Москве. Сам Керим, тогда молодой человек, был из тех, кто хотел жить в степи вольно и никому не подчиняться, в том числе и Москве (про Петербург они почему-то не знали). В общем, готовы были противостоять Москве, а тут еще и целый Царь, который обещает милости. Обещал киргизам степь в обмен на помощь дойти до Москвы.
Керим сначала принес присягу Царю, а лишь потом его записали в войско. Описывает царя он так: среднего роста, крепкого сложения, красивый на лицо, средняя борода, одет по-казацки. Царь ткнул в грудь Кериму и сказал: "ты ко мне в свиту". И потому он смог близко узнать этого человека.
Старик говорил, что внушительный вид Царя подчинял их себе. Пугачев, по словам Керима, сошелся с одной киргизской и стал жить с ней как с женою. Та оказывала на него влияние, потому он был очень расположен к её народу. Но жил он не с одной женой, а "по образу магометанина". Имел несколько жен, обещал им хорошее будущее.
Керим говорит, что мало кто мог уразуметь, что говорит Царь. Только люди его круга понимали, например Яшак, местный казак, но киргизкого стиля, патриот яицкой степи, носивший киргизский костюм. С этим Яшаком Емельян были неразлучные друзья, что-то обсуждали. Говорили на непонятном наречии, но как потом оказалось - по-малорусски. Могли говорить по-русски или на киргизском.
На киргизском языке мог Царь говорить и с киргизами. Они называли его "наш Петрусь" (от Петра III, за которого он себя выдавал). Говорит, был в общении очень прост, обходителен, легок. Потому за него готовы были и в огонь, и в воду.
Соблюдал Петрусь и местные обычаи - без ковра в палатке на землю не садился. Никогда не обедал за столом - только на ковре на полу. Киргизские мелодии, исполняемые на барабане и флейте услаждали его слух. Любил салму (лапшу), жареную конину, жареную баранину.
Однажды Царь подошел к Кериму и спросил о количестве жен у того. Узнав, что одна, посоветовал обзавестись большим количеством, так как это нужно дя населения своей страны. Предложил даже отдать ему свою жену-киргизку, так как у самого еще две имеется. Керим, естественно, взял жену Царя себе, от нее и дети пошли - тридцать человек рода по этой линии насчитал старик на момент общения с Глебовым.
Петрусь вообще, судя по всему не слишком заботился об институте брака. Он позволял своим войскам красть чужих жен. В принципе, он вообщем им ничего не запрещал. Называл их вольными людьми. "Только знай меру этой воле, а то не пощажу!", - правда, говаривал. А граница эта была в том, чтобы против самого Пугачева ничего не замечать. Зато против врагов ограничений в действиях не было. Яшаку Петрусь говорил, чтоб отомстил всем, если его не станет.
Старик Керим, прожив длинную жизнь, так и не понял чего именно хотел тот Царь сделать. Зачем ему нужно было делать царство киргизов, если он на него не претендовал.
Когда пришло время идти за Пугачевым в наступление, то призыв по степи был дан "Аллах зовет", говорил Керим. И он, и другие киргизы шли в бой с верой в великое дело, считали, что искали лучшего, счастья на земле. А Царь и обещал им добычу. И давал её. Получали они её когда брали Оренбург, Уфу, Казань, Пензу.
В одном из пензенских домов Пугачев разыграл целый спектакль. Согнал киргизов из своего войска в дом помещика, где хозяин и жена одетые по-киргизски, вынуждены были кормить и поить всю ватагу. А дочь их, тоже переодетую, Пугачев забрал себе. Потом пришли местные мужики, стали жаловаться на помещика, им разрешили самим взять, что они пожелают. А сами ушли.
Пугачев любил женщин. Керим рассказывал, что много тот перебрал к себе их в разных городах. В Казани, правда, чуть не поплатился за это. Дочь местного именитого человека была приведена для увеселений, вытащила вдруг нож и напала на Петруся. За это её изрубили.
Но, вот, что смущало Глебова. При всех подробностях историй, старик Керим не помнил ни одного имени, называл всех какими-то прозвищами. Но истории старика очень забавляли - он оживлялся, активничал.
Керим сказал, что он едва ли не единственный избежал плена под Царицыным. Все киргизы, кто с ним был, пропали без вести тогда. Ему посчастливилось пробраться в калмыцкую степь, а оттуда уже через Каспийское море и далее через степь попал к хивинцам, где прожил двадцаь лет почти. В Хиве ему предлагали честь и славу, если поможет завоевать киргизские степи. Но, говорит, отказался. Вернулся, чтоб быть честным человеком и уважаемым. Удалось, как видим.
Но мы не знаем, что из этого правда. Что было на самом деле, что сочинил старик, что добавил от себя Глебов, но, в общем-то, образ не сильно отличается от известного нам по другим источникам.
А как вы думаете? Чему тут можно верить?