Жаркое марево июня плыло за окнами и просачивалось внутрь почти безвоздушного пространства бетонной коробки.
Клавиши ноутбука мерно постукивали, послушно вторя мыслям, но
Нора раз за разом стирала написанное и начинала снова.
Голова гудела от практически бессонной ночи. А сколько уже было таких ночей...
Стены будто бы надвигались со всех сторон, стремясь раздавить как в ловушке.
- Нора, Норочка, - послышался голос из коридора коммуналки.
- Вы хотите поджечь дом?
Пришлось встать и идти выключать сгоревшую яичницу.
И вот так всегда...
Нина Ивановна только руками развела.
- Когда готовите - не нужно никуда уходить. Сколько раз я уже Вам повторяла. Это же плита.
Нора, когда-нибудь мы из-за Вас останемся без жилья, вот увидите.
Поймите, я не хочу Вас обидеть, но кто-нибудь из соседей точно однажды пожалуется и хозяйка вмиг выселит нас всех без всяких разговоров, лишних церемоний и оправданий и все - по Вашей милости.
Внимательнее нужно быть, Норочка.
Нина Ивановна всегда умела подбирать нужные слова даже в самых немыслимых и критических ситуациях так, чтобы никого не оскорбить. Так было и когда сосед, Анатолий Геннадьевич, сторож, пришел после ночного дежурства в стельку пьяный и улёгся у двери. И тогда Нина Ивановна, заслуженный педагог, нашла мягкие слова, чтобы увещевать бедолагу хотя он и крыл благим матом.
Так произошло и сейчас.
- Нора, деточка, давайте я научу Вас готовить вкусные и полезные блюда, а то на яичнице и сосисках долго не продержитесь.
Вы неважно выглядите, Нора. Вам бы выспаться. Знаю, экзамены, но засиживаться по пол-ночи за написанием курсовой и так питаться...этак Вы себя, чего доброго, доведете.
- Спасибо, Нина Ивановна, как-нибудь при случае я обязательно обращусь к Вам за помощью, а сейчас мне нужно работать.
Ещё раз извините, постараюсь, чтобы этого не повторилось вновь.
И с этими словами девушка отправилась в свою комнату продолжать написание курсовой.
Глаза слипались, жутко хотелось прилечь и забыться сном, и, наверное, она уже спала, потому что услышала тоненький, едва слышимый голосок.
- Знаешь, кто я? - голос дрожал и прерывался будто вот-вот расплачется.
- Конечно, знаю, - Нора пыталась стряхнуть с себя объятия сна. - Ты - мой кошмар, экзамен, который я никогда не сдам, я угадала?
- Неееет, - голосок звучал уже
громче и в нем слышались нотки ехидства.
Ещё одна попытка.
- Я сплю и ты мне снишься.
- Подумай получше.
- Ты издеваешься? Думаю, мы не знакомы.
- Хорошо, дам подсказку.
Я то, чего ты так всегда боялась и стыдилась, что прятала в себе и не признавала. Но я тут, я рядом, я здесь, на этот раз тебе не удастся меня спрятать.
- Ну ты ещё про семь смертных грехов вспомни. Почем мне знать, что́ ты такое? Страшный сон моей бабушки? Растаявший пломбир на тротуаре? Прилипшая к скамейке жвачка? Откуда я знаю?
- Ты уже раздражаешься. Видишь, как все просто и, главное, - быстро. Мы почти у цели. И про грехи, я бы назвал их дефектами характера, ты упомянула. У меня столько способов и бесчисленное море возможностей завладеть тобой - ты себе не представляешь. Я могу быть очень изобретательным и изощрённым и очень терпеливым и последовательным.
Мы ещё на ступеньку ближе к разгадке. И следующую подсказку я тебе уже дал. Думай.
- Почему я должна отвечать на твои нелепые вопросы, какое ты вообще имеешь право их мне задавать, какое имеешь ко мне отношение?
- Потише, потише, гляди-ка, мы уже злимся. Самое непосредственное отношение. Праведный гнев? Злость? Обида?
То, что нужно... А мне определенно нравится наша с тобой беседа, а тебе?
- Да что б тебя!
- Ну не сопротивляйся, я ведь всегда рядом с тобой. На учебе и дома. Ты никуда не денешься от меня даже если откажешься со мной общаться, а я прекращу задавать тебе эти глупые и надоедливые вопросы. Ну что ж, так и быть, даю ещё одну подсказку.
Помнишь, как тебе сделали замечание при всех в университете? А твои чувства? Как ты доказывала свою правоту и разругалась с соседкой по парте?
- Это было мое мнение и мне важно было его высказать, кто бы что обо мне не подумал. Это мои принципы.
- Ой ли. Это нечто иное и гораааздо бо́льшее нежели просто твое мнение и твои принципы, не заблуждайся. Тебя задели, а дальше было проще простого - я лишь подтолкнул - и все твои чувства накалились до предела. Поверь, мне легко в таких случаях проявлять инициативу.
А дальше все пошло как по маслу. Тебя чуть не отчислили тогда, вспомни.
Пришлось долго извиняться и пытаться загладить свою вину. Сделаю ещё одну подсказку. Я никогда не работаю один, у меня есть помощники. И да, некоторые из числа семи смертных грехов, упомянутых тобой.
Скажем так, мне помогает гордыня, гнев и злость. Иногда - обида.
Вот сегодня они не дали тебе как следует поблагодарить соседку за теплое отношение, за понимание твоего положения и за доброе расположение к тебе несмотря на твою вопиющую невнимательность, которая, между прочим, могла бы послужить источником настоящей трагедии. Ты получила следующую подсказку. Теперь думай.
- Я. Тебя. Не. Знаю.
- Ага, рассказывай. Ядовитый голос будто заполнил собой все гнетущее пространство комнаты.
- Нет уж, дорогуша. Мы знакомы очень давно, мы почти что лучшие друзья.
Ещё мне помогает тщеславие.
Вспомни, к примеру, тот случай, когда тебя выделили на курсе среди всех остальных, пророчили успешное будущее, а читать доклад в Торонто отправили Павла Сорокина, каково тебе тогда было?
Или вот. Лиза Мышкина, твоя подшефная, к сожалению, так и не дождалась твоих обещанных кураторства и помощи, потому что ты писала важную работу и для тебя это было в приоритете. Как же хотелось тогда быть отличницей, самой первой на курсе, не так ли? А человек ведь ждал твоей помощи, но тебе было искренне наплевать на нее, поэтому ты так и не исполнила своего обещания и даже не извинилась. Нельзя так, стыдно, Нора!
Или вот.
- Замолчи! Хватит. Не нужно больше. Я знаю кто ты...
В маленькой комнатке Нины Ивановны Нора по-настоящему почувствовала себя как дома и расслабилась, откинувшись на спинку кресло-качалки.
Детей у Нины Ивановны не было и она радовалась гостье как родной, так как часто чувствовала приступы одиночества.
- Ну вот наконец-то ты ко мне пришла. Теперь и чай с баранками есть с кем попить и поболтать вдоволь.
Я так тебе рада, девочка моя, не нужно сторониться друг друга, чай уже живём сколько бок-о-бок и можем друг другу иногда быть полезными. Можешь приходить ко мне со своими горестями и радостями. Я всегда тебя выслушаю и помогу, чем смогу.
- Да, Нина Ивановна. Вы правы. Спасибо большое. Простите, что я была такой ЭГОИСТКОЙ. Мой эгоизм ослеплял меня и не давал мне видеть очевидное. Если я обидела Вас когда-то чем-то - простите. Я обязательно научусь поступать по-новому, иначе!
- Все хорошо, не извиняйся, конечно, всему научишься, девочка моя! Какие твои годы!
Давай пить чай!