«Читается как триллер, оставляя послевкусие притчи». (Майя Ставитская)
В творческом багаже российской писательницы Яны Вагнер всего четыре романа, и все они в той или иной степени принадлежат к жанру «герметичного триллера», где сюжет произведения разворачивается в ограниченном пространстве. Кстати, четыре года назад, когда на земном шарике свирепствовала пандемия коронавируса, неунывающие россияне придумали и запустили в сеть мем, от которого настроение писательницы вовсе не улучшилось: «Полная Яна Вагнер!». Но все рассказанные Вагнер истории захватывают с самого начала, и не отпускают до последней страницы, а если учесть, что почти все истории эти – постапокалиптические, то…
Сериал «Эпидемия», снятый по ее дебютному роману «Вонгозеро» в 2019 году, получил похвалу короля ужасов Стивена Кинга. Правда, Яна похвалу на свой счет не отнесла, скромно заметив, что мэтр хвалил не ее роман, а снятый на его основе сериал.
«Очень, очень, очень страшная история».
Недавно вышедший роман «Тоннель» как-то усугубил тему, так как во всех ранее вышедших произведениях Яны Вагнер у героев была хоть какая-то свобода маневра и передвижения. А здесь… Только представьте себе: душный воскресный вечер, длинные вереницы машин стекаются по всем подмосковным дорогам по направлению к столице – уикенд завершен, завтра начинаются трудовые будни, народ – простой и не очень – морально готовится к неизбежному. Но неизбежными оказались не запланированные на понедельник дела, а заточение в тоннеле под Москвой-рекой, несколько сотен автомобилей насильственно запечатаны в нем с обеих сторон.
Причина происшедшего неизвестна, связи нет. Перед читателем - целая галерея персонажей, которые в непонятной ситуации ведут себя по-разному, и мы даже имен их почти не знаем, многие обозначены просто по марке машины или вскользь брошенным словам или действиям: «таксист из Андижона», «Патриот», «дядька-Мегафон», «нимфа-Кабриолет», «визит-профессор Массачусетского университета», «мятежная мама из Пежо», «женщина-Мерседес» и тому подобное.
Почему тоннель? Яна Вагнер в одном из интервью назвала происшествие метафорой нашей жизни, к тому же локация создала прекрасный антураж для воспроизводства настоящего, осязаемого ужаса – наверху огромная толща воды, вокруг – бетонный саркофаг, в котором в любой момент может закончиться воздух, отключиться аварийное электричество, обрушиться свод.
Писался роман долго, хотя по предварительному замыслу это был сценарий для фильма, который никто пока не купил. Но сценарий, по словам писательницы – история быстрая, в отличие от художественного романа, где требуется значительная прорисовка характеров персонажей и экшен подается совершенно иначе. Для Яны «герметичные истории» предпочтительны еще и потому, что это невероятно удобный драматургический инструмент.
«Для того, чтобы понять что-то о человеке, нужно заставить его испытывать сильные чувства и эмоции».
А страх – одно из самых сильных чувств, с этим не поспоришь; страх заставляет нас вести себя непредсказуемо, поскольку включаются самые дикие, нечеловеческие инстинкты: бей, беги, замри… Хотя прием не очень гуманный, но весьма сильнодействующий. Писательница придумала сперва декорацию, затем сюжет, и только потом приступила к персонажам – необходимо было подобрать максимально не похожие друг на друга типажи. Бок о бок в тоннеле находятся люди, в реальной жизни редко соприкасающиеся: преступник и конвоиры из полицейской машины, наикрутейший чиновник со свитой на Майбахе, многодетное семейство на УАЗе-Патриот, вахтовики на автобусе, гастарбайтеры, не говорящие по-русски, веселая компания столичных мажоров, дети, пожилая женщина, у которой заканчивается инсулин. Присутствует даже старенький избалованный кот в переноске, по ходу переключающийся с элитного корма на дохлых птичек. По ходу изложения как-то само собой выяснилось, что от своего лица историю будут рассказывать несколько человек, которым Яна доверила бразды правления – читатель видит постоянно меняющуюся ситуацию их глазами.
Во всех романах Яны Вагнер никогда не присутствуют однозначно хорошие или столь же плохие персонажи, автор в такое разделение не очень верит, и, вероятно, она недалека от истины. Писательница не доверяет «героическим героям», ей больше импонируют люди, попадающие в неоднозначные ситуации и проявляющие себя с самой неожиданной стороны: перепуганные до смерти, они делают от страха совсем уж несуразные вещи, или, наоборот, пытаются вести себя достойно, но потом теряют голову от ужаса и совершают такое, во что не верят и сами. Но все люди – живые, и каждый из них достоин сочувствия и понимания. Хотя бы со стороны автора.
Яна Вагнер, несмотря на крайнюю трагичность сюжета, не позволят читателю окунуться с головой в тягучий болотный морок, и время от времени добавляет в варево комизма – очень дозированно, на кончике ножа, чтобы не превратить историю в фарс. Но общий фон все же остается напряженным и устрашающим. Важна была не причина катастрофы (хотя, честно говоря, читателя именно это интересует в большей степени, чем страдания героев и психологические зарисовки), поэтому варианты окончания романа автор оставила «на потом». Сразу можно сказать – мистики и фантастики не будет, реализм просто зашкаливает, трансформируя произошедшее в некую устойчивую гиперболу. Но «чудо в последний момент встречается только в сказках»… Кстати, количество положительных баллов роману несколько поубавилось после режущего глаза обилия нецензурной лексики – понятно, что напряжению нужно дать выход, но ведь обходились как-то наши российские писатели без мата, ничуть не в урон качеству повествования.
Человек редко хочет зла – писательница убеждена в этом спорном постулате: «Я стараюсь давать человечеству надежду, потому что я верю в него, но показываю людей непростыми, такими, как есть».
Из книги Яны Вагнер «Тоннель»:
Не видеть ничего тоже оказалось страшно, даже страшнее, чем видеть.
Управлять ситуацией можно только при условии, что люди способны вас слышать, и вам надо сделать так, чтобы они слушали. Беспокоиться и задавать вопросы они начинают, только если ничем не заняты, так что найдите им занятие. Люди устроены просто, и, если дать им объяснение, любое, они его примут. Хаоса не хочет никто, это неестественное состояние, всем нужен план. Придумайте им план — и выиграете время.
Люди в массе своей не хотят делать зло. Даже вместе, толпой — не хотят, это им несвойственно. Если спросите их по отдельности, каждого — они будут хотеть хорошего, почти все. Обязательно кто-то должен начать, понимаете? Обязательно. Обмануть их, запутать или напугать. Бросить первый камень. Раздать им оружие, показать врага пальцем. И вот этот, кто начал, всегда виноват больше. Или даже этот единственный и виноват...
Трудно кричать на человека, когда это не производит на него ни малейшего впечатления.
Оказалось, самое страшное было как раз не умереть, а остаться последним. Понимаете? Когда все уже умерли, а ты еще нет.
Чудо в последний момент случается только в сказках.
Хаос опасен всегда, а в замкнутом пространстве — особенно.
Если никого нет рядом, люди умирают, даже если их можно было спасти.
Стихия всегда пугает сильнее, потому что с ней нельзя договориться.
Даже самые простые души на сбой в чужой программе реагируют инстинктивно — сбой всегда пугает, потому что обнуляет наш собственный опыт, и последствия становится невозможно предвидеть, а уж тем более подготовиться к ним.
Люди часто задают вопросы, даже если заранее знают ответ, просто чтобы кто-нибудь с ними об этом поговорил.
Спасибо, что дочитали до конца! Подписывайтесь на наш канал и читайте хорошие книги!