Национализм – это эгоизм только в масштабах большой общности людей (народа или нации). Здоровое чувство любви к своему, которое может перерасти в ненависть к чужому, превозношение над чужим. А когда это превозношение над другими обретает идейное обоснование, то это уже становится нацизмом, идеологией агрессивного национального эгоизма.
Причем, если мы возьмем немецкий нацизм середины XX века, или фашизм, то мы можем увидеть довольно искусственное обоснование немецкой избранности. Идеологи фашизма взяли термин «арийская раса», объединяющий группу индоевропейских народов, и объявили эту ветвь человечества самой правильной. А себя же, немцев, они назвали самыми чистокровными арийцами. Как видим, цепочка рассуждений зыбкая, которую легко можно оспорить по многим пунктам: почему индоевропейские народы правильнее остальных? Почему немцы — это лучше всего сохранившиеся потомки ариев? И так далее. Современная наука давно уже развенчала эти немецкие мифы. Однако инерция мышления невежественных почитателей нацизма продолжает цепляться за теорию расового превосходства вопреки науке и здравому смыслу.
Фашизм потерпел сокрушительное поражение, но это не значит, что нацистская идеология исчезла.
И если у фашистов было одно обоснование собственной исключительности, то у других нацистов оно может быть иным. Можно, к примеру, взять мифическую Гиперборею или Атлантиду и объявить себя их потомками. Вопрос только в том, насколько хорошо будет проработан новый миф.
ГМК
Фундаментальное обоснование своей правоты нацизм черпает в гуманистической мировоззренческой концепции (ГМК), которую мы подробно разбирали ранее. А именно, взгляд на человека как на эволюционировавшее животное, победившее в борьбе с другими видами животных и другими видами людей (неандертальцами, денисовцами и др.). Естественный отбор сделал из обезьяны человека. И дальше делается предположение, что эволюционный процесс не закончился на человеке современного вида, и потому человек может и должен перейти в новое состояние — стать сверхчеловеком. Но для этого, по мысли последователей фашистской идеологии, необходимо, чтобы гены передавали лучшие из людей, а «неправильные», «второсортные» и больные люди были изолированы, ограничены в этой возможности, а некоторые для пользы великого дела должны быть уничтожены. Повторюсь — это фашистская идея, которая опирается на гуманистическую МК (или научное мировоззрение). Справедливости ради следует заметить, что коммунистическая идеология, находясь на том же основании гуманистического мировоззрения, делает для себя иные выводы.
Впрочем, а на что еще опираться идеологии в мире победившего материализма? В теистическом обществе идейная конструкция общественного устройства строилась на том или ином теистическом мировоззрении и апеллировала бы к Богу. В теизме национальный эгоизм породил бы идею богоизбранности. А в гуманистическом мире национальный эгоизм превращается в избранность, но по крови, расовое превосходство. Впрочем, если вернуться к теистической богоизбранности, Бог действительно может избрать народ, как могут возникать и самозванцы. Однако национальный эгоизм, переходящий в ненависть к другим народам, — это всегда плохо, это уход от человечности в сторону звериности.
Нацизм возник не на пустом месте
Сегодня в так называемом «цивилизованном мире», как себя называет Западный мир, принято открещиваться от фашизма, выдавая его за чуть ли не фантазию одного человека — Адольфа Гитлера. Мол, чудный «Дивный сад», как сегодня называет Европу Жозеп Боррель — глава Европарламента, — не мог породить такую человеконенавистническую идеологию. Однако мы видим, что это не совсем так.
До фашистской идеологии Западный мир уже знает теорию Томаса Мальтуса (1766–1834), писавшего о том, что неконтролируемый рост населения приведет к голоду. А потому бедные многочисленные слои населения должно держать на прожиточном минимуме, не повышая их благосостояние. В своем «Опыте...» он писал, правда, из позднейших изданий эта фраза была исключена:
«Человек, пришедший в занятый уже мир, — таковы подлинные слова Мальтуса, — не имеет ни малейшего права требовать себе пропитания: он — лишний на земле... На великом жизненном пиру нет для него места. Природа повелевает ему удалиться, и сама же приводит в исполнение свой приговор...»
Труды Мальтуса вдохновляли Чарльза Дарвина (1809–1882), создавшего позже свою теорию происхождения видов и естественного отбора, о чем он сам написал в своих автобиографических заметках. Дарвин же в своей работе «Происхождение человека» делает заключение о необходимости борьбы и отбора, идеи, породившей социал-дарвинизм:
Ч.Дарвин: «Человек, подобно всякому другому животному, очевидно поднялся до своего настоящего высокого уровня путем борьбы за существование, проистекающей из его быстрого размножения: если ему суждено подвигаться еще далее вперед, то ему необходимо оставаться под влиянием жестокой борьбы».
В «Моем миросозерцании» Дарвин откровенно сожалеет, что человечество сохраняет жизни слабым людям, чего мы не допускаем в животноводстве.
Ч.Дарвин: «У дикарей особи, слабые в умственном и физическом отношении, уничтожаются очень скоро, а остающиеся в живых обыкновенно отличаются крепким здоровьем. Наоборот, мы, цивилизованные люди, прилагаем все усилия к тому, чтобы задержать этот процесс уничтожения… Вследствие этого более слабые члены цивилизованного общества тоже могут размножать свой род. Всякий человек, знакомый с делом разведения домашних животных, не колеблясь скажет, что это должно было быть крайне вредно для человеческой расы… Ни один скотовод не будет настолько невежествен, чтобы допустить своих худших животных размножаться. Единственное исключение из этого правила допускается для самого человека… А если бы мы преднамеренно оставили без внимания слабых и беспомощных, то этим самым мы купили бы свое будущее благо дорогою ценою настоящего крупного зла. Следовательно, мы должны мириться с несомненно скверными последствиями выживания и размножения слабых людей».
Далее уже появились труды менее известных мыслителей Европы и США, выводивших из теории Дарвина необходимость естественного отбора среди людей, — социальный дарвинизм. Превосходства одних рас над другими.
Хьюстон Стюарт Чемберлен (1855–1927) в 1899 году печатает свою работу «Основы XIX века», выводя неизбежность борьбы за мировое господство между тремя центрами некогда единой Римской империи: эллинским Востоком, арийским Севером и евреями, единственной нации, сохранившей чистоту крови на обломках Рима. Наследники ариев — европейцы — создали новую уникальную цивилизацию. Евреи же мешают развитию арийской цивилизации. Сложная мешанина понятий, образов, мифов, возрожденного антисемитизма и пангерманизма.
Появляется учение об улучшении человека при помощи искусственного отбора или селекции, получившее название евгеники.
Британский ученый Френсис Гальтон (1822–1911) вводит понятие «евгеника» сначала как науку улучшения растений, а позже, в 1907 году, он называет евгенику наукой, занимающейся «всеми факторами, улучшающими врожденные качества расы». Евгенические методы широко и публично обсуждались в научной среде. А потом началось и практическое их применение. В США и Европе принимались законы о принудительной кастрации «неправильных» людей. Самый дикий евгенический закон существовал в штате Северная Каролина. Согласно этому закону, люди с IQ ниже 70 подвергались автоматической стерилизации. С 1907 года евгенические законы действовали и в штате Индиана. В Европе Швеция с 1934 года осуществляла программу принудительной стерилизации «неполноценных».
И это ведь уже не фантазии каких-то маргиналов — это респектабельные рассуждения ученых XIX–XX веков, писавших научные труды и защищавших диссертации. Это целый идейно-культурный пласт западной цивилизации. Так сказать, хорошо удобренная национальным эгоизмом почва, на которой выросли ядовитые цветы фашистской идеологии.
Гуманистическое мировоззрение (человек — эволюционировавшая обезьяна) и вызревшие на этой почве теории (социальный дарвинизм, евгеника, расовое превосходство) плюс национальный эгоизм привели к возникновению идеологии, оправдывающей звериность. Нацистский сверхчеловек — цель, к которой должна привести направленная селекция человеческого рода, — это человеко-зверь, свободный от морали и нравственности, стоящий над понятиями добра и зла, высшей целью которого является реализация своей воли к власти.
Именно поэтому Ницше, философ, заложивший основы фашизма именно как идеологии, писал о своей ненависти к христианству и его проповеди добродетелей, проповеди любви и сострадания. Коммунизм тоже боролся с христианством, но там был другой мотив, не идейный, а, скорее, территориальный. Коммунизм в СССР занял место, которое до этого в Российской империи занимало православное христианство, и началось последовательное уничтожение идейного конкурента. Коммунизм не пылал именно ненавистью к христианству (речь идет о глобальных идейных формах, и это не относится к отдельным представителям красного движения). Фашизм же на глубинном уровне, будучи «миссионером» звериности, религию любви не переносит на дух (опять же, это не касается использования фашистскими руководителями религии и религиозных атрибутов в качестве инструмента для борьбы со своими противниками, речь идет о глубинных, фундаментальных основах этих метаидейных образований).
И к рассмотрению коммунистической идеологии на примере русского коммунизма мы приступим в следующей части.
(планируется серия из пяти статей).
Фрагмент книги
09.06.24
А.Смирнов. Рабочий фрагмент книги посвященной устройству общества.
Для контактов https://t.me/mefodiyplus