Такое пугающее спокойствие и тишина были только в предрассветные часы, когда до окончания смены остаётся несколько часов. Скоро начнётся утренний обход и постепенно оживет отделение, словно пробуждаясь от глубокого сна. В голове только одна мысль: «скорее бы пришла другая смена». Почти не осталось сил, и мысли только о том, чтобы добраться до дома и нырнуть в свою кровать, под одеяло. В такие часы она часто гнала мысль о том, что могут привезти тяжёлого больного и придётся вновь балансировать на грани жизни и смерти. Это требовало огромных сил и жизненной энергии. Иногда получалось обмануть смерть и она словно канатоходец успешно проходила свой отрезок, а иногда она срывалась и падала, смерть побеждала.
Наташа часто вспоминала своего первого пациента, которого она потеряла. Не зря говорят, что у каждого врача есть свое маленькое кладбище.
В тот день она уже всё предчувствовала. Её внутренний голос знал, что сегодня что-то случится.
Тогда она ещё не умела, точнее не хотела слушать его, опираться на него.
Это был конец августа, лёгкая грусть по уходящему лету, но все ещё тёплые дни и уже холодные ночи, да еще с самого утра Наташа чувствовала слабость и сильную тошноту. Её нещадно мутило и всё, что она клала в рот рвалось наружу. «Отравилась» думала она.
Её смена начнется в 16.00 и подменится невозможно. Температура в норме. Выпью активированного угля и пойду на работу. Скорее всего к вечеру станет легче. Сегодня она работала с Ольгой. С ней они учились на одном курсе, вместе пришли работать в больницу после интернатуры. Она яркая, энергичная, с лёгкостью находила со всеми общий язык, но не позволяла нарушать свои границы. Когда необходимо она была твердая и жёсткая. Не красивая, но обаятельная, мужчинам она всегда нравилась. Наташа пришла вовремя, пациентов не и она решила прилечь. Ей становилось всё хуже, благо туалет был рядом с ординаторской. "Как я буду работать до утра?", проносилось в Её голове. Ольга делала свое дело, не обращая внимания на страдания коллеги.
- Наташа, твоя скорая. В окно видно было паркующуюся машину скорой помощи, с включёнными проблесковым маячком.
О нет, на часах только 16.30, минуты тянулись словно часы. Она взяла врабочие инструменты: фонендоскоп, тонометр, ручку и блокнот. Ноги трясутся от блуждающего вируса, внутри её организма, непрекращающаяся тошнота, в голове туман. Но надо собраться и идти делать работу.
В комнате для осмотра её ждал доктор, который доставил пациента с бригадой скорой помощи. Перемещающийся с ноги на ногу, готовый как можно скорее передать пациента и уехать, около окна стоял мужчина, 45 лет, с редкими седеющими волосами мужчина в медицинской форме.
- Нестабильная стенокардия, вот ЭКГ и лист сопровождения, поставили все как нужно, - доложил коллега, - можем ехать?
Она быстро пробежалась по сопроводительному листу, ЭКГ и ответила:
- Езжайте, разберёмся.
В голове Наташи пронёсся свист, голос ужаса. Она и сама понять не могла почему, ничего не предвещало плохого. Она принимала сотни таких пациентов. По кардиограмме полная блокада левой ножки, а вот и ЭКГ последних 5 лет- всё без изменений. Везде эта маска блокады.
Хитрая левая ножка, всегда, когда она есть Истину ты наверняка не узнаешь. Эта её особенность. Видно только её. «Блокада не свежая, поэтому вряд ли это инфаркт» подумала Наташа. «Надо взять анализы, сердечные маркеры и тогда станет ясно», продолжала она диалог с собой.
- Михаил Васильевич, у вас сейчас болит в груди?
- Да, а если бы не болело чтобы я у Вас тут делал?
- Не обращайте на него внимания, доктор, - вступилась за него жена. Она стояла все это время рядом с его курткой в руках. Они приехали вместе со своим пожилым мужем на скорой помощи, - он просто не любит больницы. У него уже 10 лет назад был инфаркт миокарда, в то время блокада появилась, но и тогда он не хотел в больницу ложиться, не любит он их. Я сама слежу за ним всегда, давление ему измеряю каждый день, таблетки раскладываю, как доктор из поликлиники назначил. Ему уже 76 лет. Детей у нас нет, вот и приходится друг за другом ухаживать.
Наташа начала осмотр: измерила давление, послушала сердце и лёгкие, пропальпировала живот, продолжая задавать вопросы. Её голос всегда успокаивал пациентов, и вот сейчас, забыв на время про свою болезнь, она помогала мужчине.
Такой она была всегда. Забыв о себе, помогала другим. Эта жертвенность, казалась всегда ей сильным качеством, её альтруизмом. Она гордилась им - готовая на всё, ради других. Много лет позже, она поняла, что это её слабость, её способ убежать от самой себя, способ доказать всем, что она лучшая. Без этой подсказки она чувствовала себя никчемной. Но про это позже.
- Михаил Васильевич, когда у вас появилась боль в груди? - Наташа продолжала осмотр, не забывая собирать историю болезни
- Не знаю, утром. Пусть бабка расскажет, она лучше знает, - доктор сразу заметила нервозность пациента, вот опять звонок, но она гнала его от себя. "Бывает такое у сердечных больных. Но почему же так страшно?"
- Доктор, миленькая, он как встал в 7 утра, так и мучится начал. Всё за грудь хватается, я ему раза 3 нитроглицерин под язык положила, отпускает, но не надолго, минут 40 и опять. Он воду холодную пьет, ему помогает. Он же не хотел, чтобы я скорую вызвала, ворчал, говорил: пройдёт, пройдёт. А я же чувствую, что сегодня все по-другому, вот и вызвала. Они быстро приехали, долго сомневались, везти или нет. Уколы поставили, лучше стало, а по экг говорят, все без изменений, но я настояла.
Вот и голос Наташи говорил, что по-другому, но почему? Доказательств нет.
Закончив осмотр, она дала указания медсестре:
- Все анализы, сразу взять ферменты на инфаркт, экг через 20 минут, капельницу медленно, обезболивающее, кислород и как только будут результаты - сразу мне сообщите.
На некоторое время она могла быть свободной. Михаила Васильевича домой она точно не отпустит, нужно госпитализировать. «Пока не ясно, есть ли инфаркт, буду следить за ним сама», размышляла она.
Она подошла к его жене:
- Вы езжайте домой, я его оставляю. Буду наблюдать. Вот телефон ординаторской, - она протянула листок с наскоро записанным номером больницы, - звоните через пару часов и мне свой оставьте. Когда что-то станет ясно - я Вам позвоню.
Наташа вновь почувствовала подступающую тошноту и бегом направилась в туалет. Всё, что она съела вышло из неё опять. Что же происходит? Чего я понять не могу? О чем сигналит мне моё тело?
Наташа окунулась в привычную работу, написала историю болезни, посмотрела ещё несколько человек, ничего особенного: контактная аллергия, а вот молодая женщина с высоким давлением.
- Пришли анализы, протянула Наташе фирменный бланк дежурная медсестра, - Экг-динамика.
Глаза быстро бегали по листу: ферменты в норме, экг без изменений. По всем показателям это не инфаркт. Возможно ещё не инфаркт, но терапия начата, мы можем его предотвратить. Но сомнения мучали её. Так не делают, но она попробует.
Она набирала номер реанимации:
- Алло, это Семёнова. Мне нужна ваша консультация. Пациент 76 лет, с инфарктом в анамнезе, по экг полная блокада левой ножки, с утра повторяются ангинозные боли. Ферменты в норме, но боль не проходит, у меня предчувствие плохое.
- Наташка, привет, ты опять что ли с нами на смене? Не придумывай, предчувствие у неё. Наркотики ставила?
- На скорой морфин вводили, боль купировалась, но на нитратах все равно дискомфорт сохраняется.
- Инфаркта нет, будет - позовешь. Лечи. И короткие гудки в трубке местного телефона.
- Оля, что мне делать? Реанимация отказала,- обратилась Наташа к напарнице.
- Наташа, госпитализируй и пусть там в отделении наблюдают. Нам с тобой ещё до утра работать.
Семёнова оформляла историю болезни: осмотр, согласие, лист назначений, её вновь мутило и слабость стала ещё сильнее, в горле пересохло.
- Наталья Евгеньевна, у нас клиническая!
Сердце Наташи заколотилось ! Кто??
Продолжение следует.
#отрывокисповеди