Один из часто возникающих вопрос о иконах - зачем их украшают. Понятие слова «украсить» в нашем понимании - это придать чему-либо красивый вид и сделать что-то нарядным. Людям свойственно желание украшать и делать более привлекательным вид. И неважно что это, помещения или предметы.
Мы украшаем зал к празднику гирляндами, а елку игрушками? Украшаем. И нам кажется, что больше украшено, тем лучше.
Но правильно ли украшательство в отношении икон? Вот здесь, нам с Вами, следовало бы быть осторожными.
Украшение икон большей частью традиция и о существующих традициях, нужно помнить и понимать, что в них усматривается, скорее, благоговение, нежели попытка украшения.
Из истории такого украшательства:
Драгоценное убранство икон и священные изображения из драгоценных материалов появились в Византии, выражая таким образом наивысшую степень почитания сакрального образа.
Наиболее ранние сохранившиеся иконы, исполненные целиком из серебра, относятся к VI-VII векам, из золота - к Х веку.
Чеканные оклады, оставлявшие открытыми только лики, изначально задумывались, как имитация цельнолитого образа из дорогого металла. Такой оклад брал на себя функции живописного изображения, в Византии X-XI веков искусство создания икон было делом рук не столько иконописцев, сколько мастеров, работавших с камнем, костью, металлом и эмалью.
Этой весной 2024 года в Белоколонном зале Музея Фаберже в Санкт-Петербурге проходит выставка «Красота святости и святость красоты. Русские иконы в драгоценных окладах из собраний семьи Карисаловых и Музея Фаберже». Именно там можно сегодня полюбоваться изделиями мастеров продолживших традицию византийцев.
Выставка посвящена искусству драгоценного оклада — оригинальному виду декоративного искусства, сложившемуся в Средние века, но расцветшему с особой яркостью в период XVIII — начала XX века в наиболее значимых центрах развития русской культуры. На экспозиции представлены более трех сотен икон в ювелирных окладах, созданных лучшими мастерами своего времени.
Здесь можно увидеть и чеканные оклады, и оклады украшенные сканью, эмалью, драгоценными камнями. Здесь представлены иконы созданные вплоть до XVII столетия. Их создавали по особым заказам ювелиры московских великих князей и новгородских владык. Большинство их имело сборную конструкцию из отдельных пластин, крепившихся на полях внахлест и закрывавших фон, с накладными венцами. Эти оклады оставляли фигуры открытыми, однако многочисленные дополнения в виде очелий, гривен, цат, рясен и прочих накладных и подвесных украшений делали живопись практически недоступной для взора.
Чеканные оклады, украшенные сканью, эмалью, драгоценными камнями, вплоть до XVII столетия создавали по особым заказам ювелиры москов-ских великих князей и новгородских владык. Большинство их имело сборную конструкцию из отдельных пластин, крепившихся на полях внахлест и закрывавших фон, с накладными венцами. Эти оклады оставляли фигуры открытыми, однако многочисленные дополнения в виде очелий, гривен, цат, рясен и прочих накладных и подвесных украшений делали живопись практически недоступной для человеческого взора.
Во второй половине XVII века в нашей стране, с ростом благосостояния, серебро вошло в более широкое употребление, это и позволило изготавливать сплошные оклады в виде цельной, относительно толстой серебряной крышки, накладываемой на лицевую сторону иконы. Такая конструкция отличалась жесткостью и способствовала сохранности живописи.
Если басма крепилась гвоздями прямо к поверхности иконы, то рамочный оклад имел бортики-отгибы, заходившие на торцы и обрезы иконнои доски. В листе серебра, используемом для оклада, делали просечки для «личнго», а при желании также по контурам фигур и предметов.
Оклады подобного типа получили распространение именно в XVIII-XIX столетиях. Церковь поощряла устройство драгоценных окладов в качестве наглядного выражения благочестия и иконопочитания. Митрополит Филарет (Дроздов) в ответ на просьбу священника и прихожан церкви Троицы Живоначальнои на Арбате разрешить им украсить две иконы «серебряными с позолотою ризами» ответил:
«Наг и одеясте Мя. И сие слово да не будет оставлено в забвении при произвольной мысли усердия о серебряных ризах. Если есть усердствующие устроить серебряные ризы на иконы в благодарность к благодеяниям Божиим то предоставить сие их усердию, по обычаю предков».
К середине XIX века в церковном серебре господствующим стал «русский стиль, это национальный вариант эклектики и историзма, ориентированный на стилистику и орнаментику отечественного искусства XV-XVII столетий. Поля окладов решались в виде рамы с чеканным или эмалевым орнаментом, с фигурными наугольниками, иногда напоминавшими застежки старинных книг.
На одеждах имитировали фактуру ткани, гравировали узоры, применяли сочетание позолоты, обычно на гладких частях и матового серебра. Использовались техники ажурной скани и зерни. Фон покрывали гравировкой или гильошировкой. Нужно отметить, что такой оклад, особенно при использовании цветных эмалей, выглядел скорее произведением живописи, чем прикладного искусства.
В те времена сложились благоприятные экономические и технологические условия для массового производства серебряных окладов и в XIX веке очень сильно возрос обьем российского экспорта в страны Западной Европы: туда отправляли строительный лес, уголь, зерно, кожи, деготь, железо и медь. В уплату за русские товары из Европы поступали драгоценные металлы - золото и серебро в слитках. При этом мировые цены на серебро с 1870-х годов стали резко снижаться. В результате в России возросло производство серебряных изделий, в том числе иконных окладов, ставших доступными достаточно широким слоям населения.
Где же производились иконы в те времена? Для нас история сохранила многое количество имен, чьи иконы можно увидеть на выставке.
Большое количество окладов производили на фабрике золотых и серебряных изделий Павла Акимовича Овчиникова. Его годы жизни - 1830-1888 гг.
Выходец из крепостных крестьян, П.А. Овчинников открыл свое дело в 1853 году.
Слава к нему пришла в 1865 году после участия в V Всероссийской выставке мануфактурных изделий в Москве, где фабрикант выставлял исключительно церковную утварь.
В 1868 году П.А. Овчинникову было даровано право клеймить изделия государственным гербом, а в 1872 году он получил звание поставщика двора его императорского величества.
Операции, производимые на фабрике П.А. Овчинникова, распределялись между специализированными отделениями: художественно-технологическим, кузнечным, токарным, монтировальным, чеканным, гравировальным, эмалировальным и позолотным.
Нуждаясь в квалифицированных кадрах и одновременно имея в виду цели благотворительности, владелец фабрики в 1867 году организовал «Классы технического рисования, скульптуры и чеканного искусства в применении к металлическому делопроизводству» при Набилковском доме призрения сирот мужского пола.
В 1875 году открылась школа по подготовке мастеров серебряного дела при самой фабрике. Все это способствовало повышению технического качества и художественного совершенства изделий.
Те оклады с клеймом Овчинникова, которые сейчас особенно ценят коллекционеры, в основном создавались в поздний период, когда Павел Акимович из-за болезни отошел от руководства фабрикой, а затем и скончался. Сыновья преобразовали предприятие в «Товарищество ювелирных изделий П. Овчинникова», сохранив старое клеймо «П. ОВЧИННИКОВЪ».
Михаил Павлович возглавил Петербургское отделение фирмы и с 1899 года получил собственное клеймо «М. ОВЧИННИКОвЬ».
Младший из братьев, Павел, в 1883-1886 годах учился в Строгановском художественно-промышленном училище и экспериментировал с техникой византийской перегородчатой эмали. В 1894 и 1896 годах братья Овчинниковы сумели добиться подтверждения звания поставщиков императорского двора.
Были ли сомнения у людей, когда они видели украшательства икон? Да. Сомнения были, есть и будут. Например, старообрядцы часто спорили по поводу допустимости окладов. Беспоповцев, старообрядцев, не признающих священство, в конце XVIII века обвиняли в том, что они снимают дорогие серебряные оклады с многих икон для продажи: «...многие святые иконы дерзостно обнажиша и обнажают из окладов и из риз среброкованных; и в руки еретиков променивающе отдают».
В ответе на обвинение сообщалось, что оклады снимаются только в случае их ветхости или же если они имеют «неподобообразное изваяние лиц или имен». Здесь, в первую очередь имелось в виду не принимаемое старообрядцами написание имени Христа через две буквы И. Кроме того, для приверженцев «древлего православия» важна была цель изготовления оклада. В одном из беспоповских исповедальных сборников начала XIX века значился вопрос: «Не делывал ли на святыя иконы окладов не ради того, чтоб почтить того святого, чья есть икона, но ради тщеславия?»
Тем не менее в описях девяти московских поморских моленных (поморцы - одно из главных согласии беспоповцев), составленных в 1848 году, упоминаются иконы в дорогих окладах.
Иконостас моленной купца М.Ф. Зенкова оценивался в 3500 рублей серебром «по богатству окладов»; купец Ф. Панфилов заказал для икон своей моленной оклады с жемчугом и драгоценными камнями, а его сын большую часть окладов позолотил, после чего иконостас был оценен в 4500 рублей. Для сравнения надо указать, что годовое жалованье рабочего в это время не превышало 200 рублей.
Кто ещё производил оклады для икон? Например, Д. Л. Смирнов. Основание его «серебряного заведения» относят к 1893 году.
На Первой международной художественно-промышленной выставке изделий из металла и камня, прошедшей в Санкт-Петербурге в 1903-1904 годах, ему присудили золотую медаль - притом что участниками мероприятия там были знакомые нам ювелиры - К. Фаберже, К.Э. Болин, фирма «И.П. Хлебникова Сыновья и К°», М.П. Овчинников, О.Ф. Курлюков, И.Ф. Тарабров и многие другие. Большую золотую медаль Д.Л. Смирнов получил и на Первой Всероссийской выставке монастырских работ и церковной утвари в |904 году (Санкт-Петербург) «за весьма хорошую чеканную и эмалированную работу серебряных риз». В 1912 году он стал поставщиком императорского двора в качестве «московского фабриканта серебряных изделий (церковной утвари)».
Были и трудности у Смирнова, но он сумел преодолеть огромную конкуренцию со стороны старых крупных фирм. Д.Л. Смирнов с его мастерской на 15-20 рабочих мест поборол благодаря художественному чутью и, конечно, высокому качеству изделий. Тем не менее даже шедевры не помогли бы владельцу небольшой мастерской пробиться в первый ряд российских серебряников, если бы он не уловил тенденции эпохи требовавшей решительных новаций. Сотрудничество с Императорским Строгановским училищем, которое в то время стало форпостом нового стиля в декоративно-прикладном искусстве, помогло Смирнову сосредоточиться в первую очередь на изготовлении окладов в стиле модерн.
На самом деле, знаменитая фирма Карла Фаберже окладов и вообще предметов религиозного назначения выпускают мало. С 1900 по 1914 год по заказам Кабинета его величества К. Фаберже изготовил оклады всего для 19 икон и они предназначались на свадьбы и крестины.
Особенно любопытно, что в 1907 году оклады К. Фаберже «не удостоились одоб-рения» Николая II, потребовавшего изготовить оклады «древних рисунков».
В прайс-листе московского магазина Фаберже за 1899 год среди 166 предметов, выставленных на продажу, значились лишь две иконы в окладах. Однако члены императорской семьи и высокопоставленные придворные, покупатели магазинов Фаберже, желали видеть там и предметы религиозного назначения, поэтому в ассортименте обязательно должны были присутствовать образцы такого рода.
Оклады, складни и образки с петербургским клеймом фирмы Фаберже обычно имеют также именные клейма выполнивших их мастеров: Михаила Перхина, Виктора Аарне, Ялмара Армфельдта. Характерной особен-ностью их изделий, как и продукции петербургского отделения фирмы Фаберже в целом, является свободное обращение к разным эпохам и стилям мирового искусства: от византийского и европейского Средневековья до классицизма и модерна.
Около двух третей икон в окладах с клеймом Фаберже, если проводить подсчет по сохранившимся памятникам, было изготовлено Московским отделением фирмы, открытым в 1887 году. Изделия московской фабрики Карла Фаберже, как и продукцию других московских фирм, отличало преобладание в них «русского стиля», ориентированного на стилистику и орнаментику отечественного искусствя
XV-XVII столетий.
Еще одно имя знаменитого ювелира, производившего оклады - Федор Иванович Рюкерт. Его годы жизни - 1851-1918.
В 1886 году он открыл собственную небольшую мастерскую, в 1898 году имевшую всего четырех работников, и стал сотрудничать с крупными фирмами, в том числе с Овчинниковыми и с московским отделением фирмы Фаберже. Оклады для Рюкерта были скорее побочной продукцией, в основном он производил небольшие произведения декоративного искусства. Иконы, которые украшал Ф.И. Рюкерт, в основном небольшие по размеру, их оклады относятся к распространенному «веночно-цветочному» типу. Для сканного узора с сочной росписью мастер часто выбирал необычный фон - темно-оливковый, коричневый, красный. На некоторых его окладах эмаль неоднородна: она имеет многочисленные вкрапления мелких окрашенных частиц эмалевого порошка.
Такая особенность могла бы считаться дефектом, но в окладах эпохи модерна крапчатая эмаль использовалась как художественный прием.
Ф.И. Рюкерт прославился в первую очередь как создатель особого варианта модерна в ювелирном искусстве, где мотивы русской народной резьбы или вышивки в их абрамцевско-талашкинской интерпретации сочетались с орнаментами Венского сецессиона.
Для орнаментов на окладах Рюкерта характерно смешение органических и неорганических форм: стебли растений, похожие на амеб или на широкозубые гребни; игольчатые линии, напоминающие швы с грубыми стежками; стилизованные фигурки, в которых угадываются обитатели морского дна; комбинации треугольников, спиралей, «глазков» в сканных оправах. Иконы в подобных окладах заказывал Ф.И. Рюкерту К. Фаберже, который был почитателем его искусства.
Так украшать или нет? Каждый решает сам. Все представленные на выставке оклады прекрасны и их по праву считают произведениями искусства.
Согласитесь, что мы украшаем не себя и не свое имущество, а то, что дорого нашей душе.