За плечами уроженца Краснодарского края Ивана Шульги из станицы Гривенской – сотни спасенных человеческих жизней. Вместе с осажденными ленинградцами Иван Никифорович так же пережил муки голода, холода и ощущал постоянную близость смерти. В 2015 году, когда он рассказал нам о своей жизни, в свои на тот момент 97 лет он лихо крутил баранку старенькой «Оки». За 75 лет водительского стажа – ни одной аварии. Вспоминаем его историю.
Из огненного ада к осажденному Ленинграду
Для Ивана Никифоровича военная служба растянулась на долгие девять лет. В 1937-м году его призвали на срочную службу в армию. До дембеля оставалось буквально несколько месяцев, как в 1939-м году началась финская компания. Молодого паренька, который успел к тому времени получить звание лейтенанта, кинули воевать на границу. А потом грянула Великая Отечественная. В это время Иван Никифорович находился в Эстонии. При обороне Талина он получил свое первое ранение.
«Немцы активно бомбили наши войска. В один из налетов меня зацепило осколком бомбы, выбило ключицу. Ребята нашли не сразу, так как я оказался засыпан землей, - вспоминал Иван Никифорович. – Кроме того, получил ранение в ногу. Нужно было удалить осколок. Да не успели. Я лежал на операционном столе, когда часть попала в окружение. Солдаты пытались прорываться, забрали с собой и раненых».
Воинская часть, где он служил, начала отступать к Нарве. Но переправиться быстро не получилось. Немцы разрушили мост. Но наши построили свой плавучий мост – понтон и перебрались. На маленький пятачок земли Ораниенбаумского плацдарма.
«Попали из огня да в полымя. Плацдарм сразу оказался в осаде, немцы постоянно бомбили. До сих пор благодарен капитану суденышка, который смог вытащить нас из огненного ада и переправить к Ленинграду».
Так, в 1941-м году Иван Никифорович на исходе августа вместе со своей частью оказался в лесах под Ленинградом. А 8 сентября город был взят в кольцо.
«К зиме в городе начался страшный голод. Люди умирали сотнями. Поэтому, как только на Ладожском озере стал лед, генерал-полковник Жданов отдал приказ вывозить людей из города на Большую землю. Параллельно в обратном направлении в Ленинград тянулись грузовики с продуктами. Где-то на расстоянии одного километра от нас. Немцы спуску не давали. Бомбили колонны постоянно. Но, в основном, целили в «продуктовые» машины. На те, которые вывозили людей, обращали внимания гораздо меньше».
Со временем Иван Никифорович и сам приноровился, ехал всегда чуть поодаль от колонны. В «одиночек» целились редко.
Не потерял ни одного пассажира
«Бывало, что лед не выдерживал, и грузовик проваливался. Конечно, людей пытались спасти. Но это было почти невозможно. Близко не подойдешь, сам провалишься, а вода ледяная. Если кого и вытаскивали, все равно зачастую умирали от переохлаждения.
Машины все шли с перегрузом. Старались за одну ходку вывезти как можно больше людей. Иван Никифорович до сих пор со слезами вспоминает затравленные, голодные глаза своих пассажиров. Которым не верилось, что через несколько часов они окажутся вдали от ужасов блокады. Во время своих рейсов шофер не потерял ни одного человека. Всех довез в целости и сохранности. Он не помнит имена спасенных людей, да они и не спешили называться. Помнит только, как иногда какой-нибудь блокадник, вылезая из-под брезента, одними губами шептал: «Спасибо, друг».
Игра в кошки-мышки с бомбардировщиком
Под осажденным Ленинградом Иван Шульга оставался вплоть до 1944-го года. Спастись от смерти помогало шоферское искусство.
Однажды летом, когда перевозил боеприпасы, налетел вражеский бомбардировщик. Прятаться было негде, до спасительных деревьев оставалось еще несколько сотен метров. И вдруг водитель увидел скирду сена. Только резко завернул за нее, как землю прошила пулеметная очередь. Как раз по тому месту, где машина была несколько секунд назад. Немец начал заходить на второй круг. Иван Никифорович нажал газ и резко вырулил с другой стороны скирды. Фашист снова промазал. Так они и «водили хоровод» вокруг скирды, пока самолет не улетел. Возможно, топливо кончилось.
«Не успел я пот со лба смахнуть, как смотрю, наперерез по полю летит наша машина. Выскакивает оттуда, судя по погонам, полковник и кидается меня обнимать. И говорит: «Ну, ты класс показал». Они, оказывается, все видели. Только помочь ничем не могли. Тогда полковник Лысенко (так звали офицера) – снял с гимнастерки своего водителя значок «Отличный шофер» и приколол его на мою форму».
Эту награду вместе с медалью за «Оборону Ленинграда» и другими наградами Иван Никифорович бережно хранил.