Часть 7
Тимур продолжал расхваливать того самого шамана Яна, пока Иван подозрительно поглядывал на мужчину, одухотворённого до сих пор всем, что происходило тридцать лет назад.
- Подождите, - Иван остановил его монолог, поправляя очки на переносице указательным пальцем, - я должен это сказать, не озвучу, нет мне покоя. За вами дед стоит, он до старости дожил, лет за девяносто ему может быть. Оскаром себя называет. Удивительное имя, интересное.
- Есть у нас такой, то есть был, - Тимур удивился этакому заявлению Ивана, - где вы его видите? Он сюда пришёл? Зачем?
- Сильный человек при жизни был, спокойный, волевой человек, многое пережил.
- Да, так и есть. На войне был, из плена там бежал, да, сила воли была у него такая, что многое мог пройти и прошёл, - подтвердил Тимур, кивая утвердительно головой.
- Так вот он пришёл сказать, что беспокоится, говорит, что вы не за того переживаете. Вы мне сейчас про Закира рассказывали, что он учиться не хочет, но это ерунда всё, благополучно сложится у парня судьба. Жену вижу его, детей много, по вашим стопам пойдёт, а вот дочка ваша…
- Какая? У меня их много. Что с ней?
- Не понял имя, какое-то тоже необычное, на л, Лейла? – Иван словно обрадовался тому, что смог услышать имя и понять, что ему дух человека, пришедшего говорит.
- Да, - медленно произнёс Тимур, - дочка Лейла у меня. Старшая, она уже взрослая совсем правда, ей 38 лет. Замужем она, дети уже большие, в городе живёт, в Бийске.
- Вот не пойму, что это, не встречал никогда. Вижу, как секта, то ли не секта, но объединение людей, с которыми она постоянно общается, но не живёт там. А оттуда зло идёт, связанное с питанием, ограниченное оно у неё, будто бы не хватает ей этой самой еды, но по собственной воле.
- А, понял, вегетарианка она, уже года три, наверное. Муж её первым стал придерживаться такого питания, а позже и она с детьми, - Тимур сначала улыбнулся, поняв про что говорит Иван, а после насторожился, услышав слово зло, - а что не так?
- Болезни вижу, что идут они именно отсюда.
- Ох, не зря мы с матерью были против ей вегетарианства, что придумала, ох девка, - запричитал Тимур.
- Она словно от еды отказывается, не достаточно того, что ест, если не остановится, то к худшему приведёт. Уже и болеет она вижу, органы не всё хорошо работают, повреждения есть. Если сможете, то ко мне её приведите, пока я тут. У неё это от мужа идёт, сильно его влияние на неё.
- Да, что есть, то есть. она ему прям в рот заглядывает, с нами мало общается, редко приезжает. Даже внуков редко привозит.
- У вас духи рода очень сильные, вижу многие до старости дожили, так что помочь есть возможность, просто нужно её желание, без него никак. Она словно самоуничтожает себя, не понять причину. Я посмотреть хочу на неё, помочь, дед ваш очень уж просит за неё.
На глазах Тимура появились слёзы, от этого и Иван стушевался, не зная, как реагировать на такое поведение сильного мужчины перед ним, который только что улыбался.
Иван встал и подошёл к Тимуру, присев рядом с ним. В таких моментах деревенский колдун всегда терялся, просто не понимая, как ему вести себя. Он положил свою руку на плечо мужчине, желая его приободрить.
- Ну что вы, не стоит так переживать, ваш дед рядом. Он, кстати, говоря, несколько раз вам помогал. Говорит гордится вами, тем, какая семья у вас дружная, так что Лейле сможете помочь. Вижу её маленькой, она словно хвостиком за вами ходила. Две косички чёрного цвета и лицо круглое. Серьёзная девочка, редко улыбалась. Врачом хотела стать, но не стала.
Тимур уже приходил в себя, собирая всю волю в кулак, дабы не раскисать, как когда-то учил отец и дед. Таким поведением точно не поможешь, размышлял про себя Тимур, надо действовать.
- Я её приведу к вам, чего бы мне это не стоило.
- Ну вот и хорошо, пока есть ещё шанс, не переживайте так, - Иван заулыбался, довольный тем, что буря эмоций у мужчины прошла.
- Больше там ничего не видите?
- Нет, спокойно всё у вас, с умом живёте, с добром, поэтому всё хорошо. А по поводу дочки у вас было предчувствие вижу, сон вещий видели.
- Да, видел я сон и правда, но отмахнулся, думаю, что за ерунда, не может быть такого. Видел её в поле, она озирается, я ей кричу, по имени зову, а она будто бы не слышит, смотрит вокруг. Сон меня и правда напугал, я не совсем понял, что это такое, предчувствие было, безусловно, но я от себя такие мысли отгоняю, не люблю зря переживать. Ян говорил, что когда мы думаем о плохом, то оно и придёт.
После такого потрясения Тимур какое-то время приходил в себя. Мужчины решили позавтракать, попив молока, принесённого Тимуром и отведав свежего пирога.
- Скажите, Иван, а вы получается на знали о том, что ваш отец шаман, живущий когда-то в горах?
- Нет, от матери не было такой информации, но я его видел, когда мне было пять лет. Тогда я заблудился в лесу, а он встал за мной, чтобы уберечь от медведя. Я не знал, кто это, был ребёнком, думал, что может быть так и нужно. После его ещё несколько раз видел. Он будто бы со мной, но не всегда, а когда это было важно.
- И вы не знали, что это ваш отец? – не унимался Тимур, продолжая задавать вопросы.
- Я об этом не задумывался, воспринимал, как данность, - Ваня был серьёзен, желая перейти к вопросам, которые интересовали его, - скажите, Тимур, у меня странные видения, будто бы его духа тут нет на земле, словно он куда-то вверх улетел. Если я захотел бы его позвать, то он бы не пришёл просто как, как обычный дух умершего человека.
- Ваш отец был удивительным человеком, а в момент смерти он как бы и не совсем умер по шаманским понятиям, он вышел из своего тела, но обратно не вошёл в него.
- Как так? Вот этого момента я и не мог понять.
- Сейчас объясню. Отец ваш занимался интересными практиками. Он мог входить в транс, а в это время бродил по роду человека, если нужна помощь. Говорил, что у каждого человека есть несколько ступеней рода. На низшем находятся простые духи, обычных людей, которые после могут переродиться, дальше идут выше касты, те, кто имеет больший опыт перерождений, словно они знающие. А на совсем высших ступенях те духи, кто на земле достигли определённых высот в духовном плане, вот их не так много. Например, это могут быть святые или те, кто людям помогал при жизни. Как говорил Ян, не у каждого в роду могут быть такие духи, но если они есть, то с ними можно договориться при необходимости. Правда это довольно сложно, важно дойти до высшей касты, не заблудиться. А ещё по его рассказам, по дороге его могут забрать для какой-то более важной миссии, тогда он не вернётся в тело. Ян рассказывал, что в его роду был уже такой случай два века назад, его прародитель вышел из тела, но в него не вернулся. Его забрали. Он даже рассказывал удивительную вещь, что однажды встречался со своим сородичем, когда шёл по этим ступеням в мире мёртвых.
- Как интересно, - было заметно, что Иван был удивлён такому рассказу, не понятно было верит ли он Тимуру или же просто пытается переварить всю поступившую информацию, но деревенский колдун задумался, - в нашей религии, а я христианин, нет такого. Я никогда не слышал о том, что душу можно забрать ещё до смерти, тем более ничего не слышал о таких практиках. Нужно будет подумать, посмотреть, но это точно интересно.
- А ещё ваш отец удивительно людям помогал, за один сеанс мог исцелить сразу много человек. Наблюдать за такими его действиями было так интересно. Жаль, что он запрещал снимать его на камеру, были такие желающие. Один мужчина, находясь на таком сеансе, достал фотоаппарат и пытался его запечатлеть, а когда проявил плёнку, то эти снимки были тёмными, засвеченными. Поэтому остались лишь воспоминания, да вот этот портрет, который нарисовал один художник. Я не знаю его имени, не помню его, может он был ещё до меня. Фотографироваться Ян не любил, а вот этому художнику позволил его запечатлеть на картине.
Оба мужчины повернулись, чтобы рассмотреть картину, весившую позади на стене. На них смотрел мужчина, с выраженными монгольскими чертами лица. У него были чёрные, короткие волосы, вытянутый овал лица, не совсем характерный для этой расы. В руках он держал бубен, который был на картине расположен справа, на голове имелась цветастая тюбетейка. Ян был в рубашке, ярко-голубого цвета.
- Я его и видел, в примерно такой же одежде, в лесу, когда заблудился маленьким.