7 июня ведущему актеру театра Вахтангова, народному артисту России Владимиру Симонову исполняется 67 лет
Во вступлении к интервью с актером принято писать что-то о том, какой это замечательный герой, великолепный мастер. А я вспомнил, как несколько лет назад через московские «пробки» мчался в театр Вахтангова на эту встречу с Владимиром Симоновым. Где-то на Тверском бульваре в неположенном месте бросил машину и припустился со всех ног бегом – так боялся опоздать. Боялся укоризненного взгляда одного из своих любимых актеров, а еще больше – того, что интервью вообще не состоится.
Эти несколько километров я пробежал, по-моему, с мировым рекордом. Но опоздал.
…Симонов сидел в театрально кафе и с недовольным видом пил кофе. Увидев взмыленного, как конь, журналиста, он (как показалось) на пару секунд задумался – не послать ли меня элегантно. Я знал, что он владеет этим искусством виртуозно. Но он великодушно молвил: «Ладно, идемте в мою гримерку».
«ЖДУ КОНТРАКТА НА 85 МЛН ДОЛЛАРОВ»
- Владимир, это правда, что когда вам стукнуло двадцать, цыганка нагадала вам невероятный актерский успех?
- Это было в Ставрополе. Правда, мне тогда было не двадцать лет – я уже работал в театре. Мне никогда до этого не гадали, а тут… Цыганка подошла ко мне на улице, попросила три рубля, причем сразу определила, что я актер (чем «купила» меня мгновенно). И сказала: «Сейчас даже не мучайся. Все придет после сорока пяти!»
- Предсказание сбылось?
- Считаю, что еще нет. Она имела в виду, что все начнется после 45. А когда конкретно – неизвестно. Нет, пока я совершенно не чувствую себя сбывшимся.
- И это говорит человек, который переиграл практически все главные роли классического репертуара?! Неужели?
- С театром еще более-менее. А с кино? Не думаю, что там я состоялся. Да, у меня много фильмов. Но… А может, я просто человек такой, что даже если завтра сыграю что-то выдающееся и получу какого-нибудь «Оскара», так и останется ощущение, что у меня еще все впереди. Сейчас я живу именно с таким ощущением, что вся самая интересная штуковина – впереди.
- Считается, что в вашей профессии чуть ли не главную роль играет Его Величество Случай. В вашей жизни было нечто такое, что раз и навсегда ее перевернуло?
- Похоже, что Его Величество, о котором вы говорите, как раз случай не мой. Это хорошая вещь, когда ты готов, грубо говоря, к какому-то кардинальному скачку. И вот он - как раз случился. У меня никогда не было такого. Все, что у меня есть – это… Трудясь, трудясь, трудясь, трудясь. Я не могу назвать случаем, когда режиссер решил: Отелло сыграет Владимир Симонов. Вряд ли, это случайность. Другое дело, когда где-то кто-то тебя увидел…
- Например?
- Пожалуйста! Фантастика, но, тем не менее. Вот я недавно сыграл Ивана Тургенева в картине «Достоевский». И вдруг в Голливуде, допустим, решили снять историю любви Полины Виардо и Тургенева. Серий на сто! Продюсеры режиссеру подсказали: только что в России фильм с Тургеневым прошел. «А кто там Тургенев?» «Симонов». «А давайте-ка его!» Меня приглашают, я точно подхожу. Я там снимаюсь шесть лет, у меня контракт на 85 миллионов долларов. Вот это Случай! Такого у меня не было. Но еще, может быть, будет. Жду.
ОДНОКУРСНИКИ ПРОЗВАЛИ «ПЕРОЧИННЫЙ НОЖ»
- Разве правильный выбор профессии – не везение? Вы же не из творческой семьи, в детстве в драмкружки не ходили, самодеятельностью не увлекались …
- Да, не увлекался. Голубей держал. Повезло, что приняли. Парня из глубинки, из небольшого городка под Самарой. Я не верил, конечно, что это возможно.
- Вы однажды признались, что в юности жили «двойной жизнью». Как это понимать?
- Ну как? Большую часть суток я был как все, то есть сидел в компаниях, мы по ночам пели песни под гитару, пили портвейн из горлышка. А под утро, покачиваясь, я приходил домой, где стояли двести томов «Всемирной литературы», множество других серьезных и интереснейших книг, и читал.
Но это благодаря маме. Да, как бы с одной стороны, такая хулиганская детско-юношеская жизнь – голуби, портвейн. А с другой – вот немножко такой. Странный. Может, потому что Близнец.
- А что собственно подтолкнуло? Кто шепнул: Володя, поезжай!
- Подтолкнула любовь к кино. А когда в девятом классе мы с мамой поехали в Ленинград, попали в БДТ, в Пушкинский театр – этого оказалось достаточно. Посмотрев три спектакля, я «заболел театром». Иначе не скажешь. Понял: вот это мне безумно интересно. Стал готовиться. А то, что правильный выбор сделал, окончательно стало ясно, когда я учился в Куйбышевском институте культуры. Там я много играл на сцене и видел, что у меня что-то получается. Поэтому я и рвался сюда – в театральное училище имени Щукина. И как видите, – дорвался.
- Кстати, за что в училище вас прозвали «перочинный нож»?
- За пластичность. Я был от природы настолько гибкий, что на занятиях по сценическому движению складывался в средних размеров чемодан, и ребята защелкивали его.
- Сейчас, по прошествии многих лет, можете твердо сказать, кто из актеров оказал на вас наибольшее влияние?
- Назову одну фамилию - Олег Борисов. То, что я увидел в его исполнении в БДТ, меня потрясло. Правда, тогда я не понимал про театр ничего. Но я смотрел на сцену и просто глаз оторвать не мог.
«НЕ ПРОСЫПАЛСЯ ЗНАМЕНИТЫМ»
- Ваш кинодебют в картине «Сашка» в 1981 году стал для вас событием?
- Безусловно. Объясню почему. Снимаясь в кино, ты ощущаешь себя более полноценным, что ли. Если у тебя только театр, значит, ты не настолько ярок, интересен, чтобы тебя смотрели на экране. Конечно, сниматься я хотел.
- Многие начинающие актеры мечтают о доблестях, о подвигах, о славе - на сцене и съемочной площадке… Вы о чем мечтали в тот время? Честно!
- Об этом же. О хороших ролях. Об известности. Но, что касается театра, судьба всегда подбрасывала роли сама. У меня в девяти дипломных спектаклях училища было девять главных ролей. И в театре «Дядю Ваню», героев Шекспира, Мольера я играл без, скажем так, закулисных сверх напряжений. Видимо каким-то образом выделялся. Поэтому педагоги старались занять меня.
- Известность пришла тоже - без сверх напряжений?
- Если она у меня и есть какая-то, то она настолько была «не сразу», а постепенна, логична, без скачков, без экстерна… Я не просыпался знаменитым. И слава Богу, что так. Я знаю, что кто-то не выдерживает – психика слабая... У меня даже таких испытаний не было: ох, а как я завтра проснусь и выйду на улицу?
- Однажды вы сказали такую фразу: «Я-то всегда считал, что актер может играть все - от клопа до лунохода, от раковины до розетки. Он может сыграть даже обои». Это шутка, гипербола?
- Это моя установка. Я действительно считаю, что актер должен уметь играть все. Ну это еще и моя сердитость на то, что есть актеры… вроде Брюса Уиллиса. Когда он захотел кого-то сыграть, зрители заорали и затопали ногами: «Нет! Хотим видеть Брюса Уиллиса!» Поэтому, вы же понимаете, он не играет как актер образы и характеры, а из фильма в фильм играет ситуацию.
Так вот я - противник этого. Нет, я не против этого замечательного актера, может, он в своем амплуа самого себя – гениален. Но я все-таки сторонник преображений и перевоплощений. Во мне до сих пор это крепко сидит: надо и в кино и в театре сделать что-то такое, чтобы вызвать невольную реакцию: «Как он это делает?» «Как же это возможно?» Вот это для меня – наивысшая цель и высшая похвала.
- Но задача же не из легких – каждый раз чуть ли не выворачивать себя наизнанку…
- Да, трудно. Мне уже немало лет, более тридцати лет выхожу на эту сцену. И все равно бывает: подходят люди, задают эти вопросы. Значит, я иногда их чем-то все равно удивляю. Театр – это такая вещь… Надо удивлять!
- Вот говорят: «щукинский дух», «вахтанговское начало»… Более материально вы можете объяснить, что это такое?
- А как? Это не расшифровывается. Об этом можно только говорить, что это есть. Другое дело – кто-то это берет, умеет брать, а кто-то от этого отскакивает как от стекляшки. Возможно, мне – удалось. Я впитывал это и потом, когда пришел в театр Вахтангова – продолжал впитывать. Наверняка этому немало способствует дух предыдущих поколений актеров, которые здесь творили.
Они здесь присутствуют в фотографиях, как-то это предается. Я верю в эти невидимые ниточки, невидимые законы во всем – в быту, в отношениях, в яркости. Это все… ну как в семье. Увидите ребенка и сразу скажете: «Похоже, он – вон из той семьи. И точно!» Я надеюсь, вахтанговцы, щукинцы отличаются каким-то особым отношением к жизни. Да много чем.
- Хотите сказать, что альма-матер накладывает неизгладимый отпечаток?
- Безусловно. Но бывают и такие истории. Рассказываю. В 80-е годы прошлого века Бергман привез из Швеции «Гамлета», и здесь, на этой сцене, они играли. Все играли замечательно – и Гамлет, и Офелия… Все! Но я смотрел на Полония и ловил себя на ощущении, что этот актер закончил Щукинское училище. Объяснить я это не могу. Но роль была сыграна так по-вахтанговски - изыскано, ярко, пронзительно. Хотя наверняка этот актер приехал в СССР впервые, весь спектакль игрался на английском языке. Ну этот Полоний... Просто наш парень, и все тут!
Другой пример. Евстигнеев Евгений Александрович к Щукинскому училищу не имеет отношения. Но по своему существованию на сцене это самый вахтанговский актер! Вот как так получилось? Загадка.
«Я – РАЗНЫЙ. И ТАКОЙ, И СЯКОЙ»
- Коллеги говорят, вы острослов, мастер розыгрыша, вашей иронии многие побаиваются. Можете «убить» словом или невероятным розыгрышем?
- Да нет, что вы! Наговаривают на меня… (Улыбается.) Вот раньше в годы юности мы устраивали капустники, много импровизировали, разыгрывали. А сейчас все это как-то постепенно из театра ушло.
- Почему же тогда Павел Деревянко, с которым вы вместе снимались в комедии «Ржевский против Наполеона», едва услышав вашу фамилию, начал дико хохотать…
- (Улыбается.)
- А в обычной жизни про вас так не скажешь – у вас строгий голос по телефону.
- Я – разный. И такой, и сякой. Потом от настроения многое зависит. Оттого, как проснулся, как встал, какая погода, как прошла утренняя репетиция …
Вот сейчас я после репетиции - мы читали три часа «Евгения Онегина». Параллельно проблемы какие-то возникли. Я даю вам интервью, а проблемы, хочу я или нет, давят и влияют на настрой. А если было бы полегче, может, было бы немножко другое интервью. Поэтому это интервью этого часа, этого дня, этого года.
- Что такого должно быть в роли, в сценарии или пьесе, чтобы вы загорелись, не спали ночами?
- Как Милош Форман сказал: «Выиграет тот, кто расскажет историю». Очень часто фильм снимают, а кино мутное - истории-то нет. Либо она вымучена, либо высосана из пальца и настолько оторвана о жизни, что поверить в нее нереально. А когда ты играешь историю, сразу подберется характер, образ. Все встанет на свои места и получится.
- И все-таки… С вами подобные эмоциональные всплески случались?
- Чтобы «загорался» и не спал? Например, когда Отелло репетировал, я мучился бессонницей...
«РОЛИ СВЕРЯЮ С ЛИЧНОЙ БУХГАЛТЕРИЕЙ»
- Кого из предлагаемых героев не будете играть принципиально?
- Особых табу у меня нет. Я играл довольно разных персонажей, даже преступников. Но если это на грани патологии запредельной, то, конечно, нет. Еще стараюсь избегать явных повторов.
А то у нас как? Сыграешь один раз бизнесмена или взяточника, потом только их и предлагают. Тот же характер, та же ситуация. Был период, - когда я или «артист» или «депутат-коррупционер». Сейчас «идут» врачи – «терапевт», «главврач»… Просто кто-то из режиссеров увидел и - пошло. Мол, зачем кого-то искать, когда есть хороший готовый. Но когда актер начинает повторяться, он многое теряет. Я стараюсь этого избегать. Правда, с оговоркой: если это не противоречит «моей личной бухгалтерии».
- «Бухгалтерии» в прямом смысле слова – речь идет о гонорарах?
- Разумеется. У меня же дети. И большое хозяйство. Если это не недостойный материал, я соглашаюсь.
- Вам как актеру, что самое главное дает театр и что – кино?
- Театр мне дает ощущение жизни и смысла. А кино мне дает… (Смеется.) Средства для поддержания этого смысла. Но, опять повторюсь, вот такой кинороли, которую бы я выстрадал, в которую вложил душу и сердце, - у меня просто нет. Ни одной.
Да, я работал с Миттой в замечательной картине «Граница. Таежный роман», с Эльдаром Рязановым в фильме «Ключи от спальни», с Иваном Дыховичным – в прекрасной ленте «Прорва». И у Хотиненко снялся в «Достоевском», и у Урсуляка в «Жизни и судьбе». Все есть, все хорошо. Но это все… я надеюсь, вы понимаете, о чем я?! Есть роли, которые полностью соединяются с актером, со зрителем, и это полноценное соединение. А у меня это такое все на уровне знакомства, вроде как начали, дело пошло. И теперь нужно качественное продолжение. Так вот мне зацепиться за что-то масштабное пока не удалось.
- Мне кажется, ваши фильмы довольно часто крутят по ТВ. Особенно криминальный триллер «Раскаленная суббота», шикарную комедию «Мошенники»…
- С Виталием Москаленко мне всегда очень комфортно, интересно работается и вообще мне всегда казалось, что он – мой режиссер. Вот взял бы и написал большую роль для нового фильма. И пусть это серьезная история будет, или несерьезная, но масштабная.
- В актерском мире не принято вот так запросто прийти к тому же Москаленко и попросить такую роль?
- Это ничего не решит. В нашем киномире все все видят и все все знают. Я надеюсь, что и мне когда-нибудь повезет! Если честно, а я скажу честно, когда мне предлагают роли серьезные, я еду, пробуюсь. Но… Есть такое абстрактное, загадочное, непонятное для меня, да и для многих понятие «Это лицо не нашего канала». Какое это лицо, кто это определяет, я даже не знаю, что там за люди сидят. Но, тем не менее, со мной подобные вещи иногда происходят.
- А крутиться-вертеться, дружить с продюсерами…
(Перебивает.) – Я понимаю, что это тоже «ход», можно зарабатывать «очки» и вот таким путем попасть туда. Но не смогу. Неприятно. Характер не такой.
«ПО МОЛОДОСТИ МНОГО ЧЕГО МОГ НАТВОРИТЬ»
- Мастера старой школы говорили, что актер обязан выглядеть на 10 лет моложе, это часть его профессии.
- Полностью согласен.
- Что делаете вы, чтобы быть в форме? Ходите в спортзал?
- Во-первых, я постоянно помню об этом. Во-вторых, у меня есть один спектакль, где в течение нескольких часов я должен почти непрерывно бегать, прыгать, кривляться… Он выжимает меня полностью. И это своеобразный мой тест на то, в какой я форме. Поскольку я с этим справляюсь, значит, никаких сверхусилий предпринимать не надо.
Поэтому в спортзал не хожу, мне вполне хватает плаванья в бассейне – мне это больше подходит. Плюс правильное питание.
- Словом, ведете здоровый образ жизни?
- По крайней мере, стараюсь. Из вредных привычек я оставил всего одну: иногда могу себе позволить бокал хорошего сухого вина. Хотя по молодости когда-то бывало…
- Интересно, какую неожиданную выходку мог себе позволить Владимир Симонов? Могли проснуться, и с удивлением узнать, что вы не в Москве, а, например, во Владивостоке?
- Ну нет, так далеко я не залетал. Но случаи, когда я открывал глаза, видел незнакомую обстановку и задавался вопросом «а где же это я», безусловно, в моей жизни были. (Загадочно улыбается.)
Да много чего было! Мог с восьмого этажа одной квартиры перелезть в соседнюю, а потом утром ужаснуться: «И как я это смог сделать?!» И тут нет никакой уникальности. Уверен: таких приключений в жизни каждого человека предостаточно. Причем, скорее даже, во всем этом есть даже польза, потому что юность и молодость и даны для того, чтобы все попробовать, накопить жизненный опыт. В том числе такой. Главное, этот процесс не запускать и вовремя остановиться.
- Говорят, вы живете уединенно под Красногорском, в деревянном доме рядом с лесом, дома – целый зоопарк. Собаки, кошки…
- Там тихо, меня никто не тревожит.
- Может, вы – философ? Наверное, ведете дневники или по ночам тайно пишете пьесы, как Сергей Юрский.
- Нет, дневников не веду, никаких пьес не пишу пока. Правда, не зарекаюсь, поскольку неизвестно, что будет завтра. А так, конечно, я очень люблю природу, лес, люблю философствовать, наблюдать, размышлять над волнующими меня вопросами. А то, что у меня нет никаких так называемых хобби, - это правда.
- Все-таки какие-то отдушины не могут не быть.
- Понимаете, все мое свободное время занимает работа. То я на репетициях, то на съемках. Спектакли, гастроли… И во всем этом я чувствую себя вполне гармонично. То есть работа не является для меня стрессом, который необходимо срочно чем-то снимать, отвлекаться. Я давно получаю от нее удовольствие и в каких-то особенных отдушинах, смене обстановки не нуждаюсь.
«ПОНЯЛ, ЧТО О ЛЮБВИ НЕ ЗНАЮ НИЧЕГО»
- В трактате «О любви» Стендаль назвал два двигателя в жизни человека: любовь и тщеславие. Что движет вами?
- (Не задумываясь.) Любовь и тщеславие. Стендаль прав!
- Вы - единственный из московских артистов, кто три года подряд награждался театральной премией «Чайка». Это греет самолюбие?
- Не знаю, единственный ли я... Но глупо отрицать, что мне приятно. Все-таки, как мы выяснили, тщеславие все-таки мною движет. (Смеется.) Правда, это не означает, что, когда ко мне домой приходят гости, я их веду к этим наградам или протираю с них пыль, часами любуюсь ими... Значит, все не зря, не впустую – вот что для меня важно.
- В каком порядке вы бы расставили свои жизненные приоритеты?:
- На первом месте у меня дети, на втором – работа (потому что дети), на третьем – личная жизнь.
- В холле вашего театра висит афиша: «Спектакль «Бесы»…. Маврикий Николаевич – Василий Симонов». Какое совпадение: вы играли мавра Отелло, ваш сын – Маврикия Николаевича… Вот она – преемственность!
- Так получилось. Естественно инициатива не моя. Он все делает сам, как делал я - и это правильно. Сам профессию выбрал, мы не подталкивали. Но мы с сыном¸ хотя играем на одной сцене, в спектаклях не пересекаемся.
- Как вы думаете, у него есть шанс переплюнуть папу?
- Конечно, есть! Но это будет другой Симонов. Все-таки он человек и актер другого поколения и у него своя жизнь, свой творческий путь, своя актерская судьба. Если она удачно сложится, буду только счастлив!
- У вас дети от трех разных браков. Это не мешает им дружить?
- Совершенно не мешает. Они довольно активно и независимо от меня общаются, хотя в нашей ситуации это непросто. Старшая дочь Ася живет со своей семьей в Америке, сыновья здесь. Для меня очень важно, чтобы они не теряли эту связь.
- Кстати, о дочери. Не так давно Ася сделала вас дедом – родила сына Оливера. Просто не верится: Владимир Симонов – дед. А вам верится?
- (Смеется.) Ну дед и дед. И что? Если честно, вообще не думал на эту тему.
- Есть прекрасная фраза у Анны Ахматовой о том, что все мужчины восхищаются Пенелопами, а женятся на их полной противоположности.
- Все мужчины восхищаются Пенелопами, а я – на них женюсь...
- Что для вас лично в женщинах первостепенно?
- Все важно – красота, интеллект… Все! Это надо чувствовать, ощущать глазами, мозгами и всем, чем только можно. И главное – влюбляться!
- У вас, судя по всему, накоплен немалый опыт. Что вы к сегодняшнему дню узнали о любви?
- Это в тридцать лет я думал, что знаю все. А сейчас с каждым годом понимаю, что о любви знаю все меньше и меньше. И это нормально! Чем больше живем, тем меньше понимаем происходящее.
«СТАРАЮСЬ ДЕРЖАТЬ СЕБЯ В НОРМЕ»
- По каким внутренним законам вы живете?
- Думай о лучшем, но всегда будь готов к худшему. Вот эта «золотая серединка» - норма. Я понимаю, что такое жизнь, что может случиться очень плохое. Знаю, что в жизни бывают лавры, что с тобой может случиться чудо, может вдруг нежданно-негаданно свалиться счастье. Только мизинцем ворочай и все будет хорошо. Но мне кажется, человек всегда должен находиться в середине. Как эта стрелочка, которая между «зеленым» и «красным». Не туда, не сюда. Не в минус, не в плюс. Получилось что-то – возьми. Не получилось – потерпи. Но тогда ты нормальный.
А когда я вижу, что человек уже в неадеквате, он уже так взлетел, что не понимает, где он, но сам считает это нормой… Это не норма! Ты «горишь» уже – твоя температура 39. Нет, не 39, не 34 должна быть температура, а 36, 6. Понимаете? Вот я стараюсь держать себя в норме.
- У вас есть предчувствие, что вот-вот «стрельнет» и сбудется предсказание ставропольской цыганки?
- Не ощущение, скорее, есть вера. В хороший сценарий, хорошего режиссера, хороших партнеров. В тот же Случай, наконец. Потому что реально в любой момент это может случиться. Вот я сходу придумал вам историю по поводу Тургенева. Взяли, стали снимать сто серий интереснейшего кино про роман Тургенева и Виардо. Допустим, да. Но здорово!
- Какой вы все-таки творческий человек! Не называете в этом списке никаких материальных благ, к которым большинство стремится. А как же виллы, яхты, недвижимость за границей, счета в оффшорных зонах?
- Да я не против, если бы и они были! Но их нет, а тратить на это жизнь, чтобы таким путем, как многие добиваются, я не буду. И у меня на «весах» это не выравнивается. На моих весах.