Эдуард ехал домой. А в голове крутилась мысль, что же такого приволок дядя из Малайзии, что это может ему угрожать? Мало того, что сам предмет таит в себе опасность, так еще и напасть могут, чтобы завладеть им!
Ну, ладно, с нападением (или нападениями?), допустим, все предусмотрено, если верить Томасине – у дяди и охрана есть, и сигнализация на доме, и камеры стоят. Допустим, с этой стороны ничего не грозит, допустим. Но что же за хре… ерунду дядя приволок? И в чем опасность? Яд? Или дядя решит продать раритет, а его надуют? – нет, вряд ли бы о таком стала Томасина предупреждать. Да и потом, дядя не такой, сам кого угодно скорее облапошит, чем его. Причем честно облапошит. Интересно, за сколько он очередную свою «безделицу» приобрел? По цене квартиры в Урюпинске или пригоршней бус отделался?
Да уж, не хотел бы я в такой ситуации еще и ногу сломать. Совсем веселуха была бы: над дядей дамоклов меч этот висит, Юрка еще ходить толком не начал, а я – со сломанной ногой. Жесть!
Дядя же в это время рассматривал «безделицу» — великолепную статуэтку Хули-цзин.
— Да ты ж моя прелесть, красавица…
Эрнест глаз не мог отвести от статуэтки, настолько притягательна она была. Ходил вокруг стола, на котором она стояла, как кот вокруг плошки со сметаной, довольно щурился и чуть ли не мурлыкал.
Другие безделушки, которые он привез – реально безделушки, так, пфф, пыль. Их он, конечно, продаст, есть покупатели, которые любят такую экзотику. Но это так, мелочи. А вот Хули-цзин – это да. Это… Эрнест сам еще не решил, оставит себе или продаст. И продать-то хорошо, сколько на этом можно срубить, и себе оставить хочется.
Здравствуйте, дорогие, любимые подписчики и читатели канала «ДиНа»!
Рассказ «Ты ж моя прелесть!» — это 46 часть рассказа про «дичь» по имении Эдик.
Начало здесь:
Предыдущая часть здесь:
Это Эдуард да Юрий могут думать, что он что-то выменял, купил, за какого-то чуть ли не мошенника его временами считают, думают, что невежеством туземцев пользуется и дурит их почем зря. Нет. Если кого он и дурит, так только своих, богатеньких Буратино, ну, грех же не содрать с них процентов на десять-пятнадцать, а то и на все двадцать больше, чем на самом деле имеет цену та или иная вещь.
А с туземцами он всегда по-честному. Если только… Если только это тоже не богатенькие Буратино. Мажоры и тунеядцы.
— Моя прелесть…
Статуэтку Хули-цзин он сам нашел. Знакомый информацию передал. Что, мол, в Малайзии у одного из небольших чиновников Куала-Лумпура есть карта, старинная и вроде как настоящая. Вроде как карта говорит, где спрятаны сокровища времен империи Маджапахит [индуистское королевство, 1293-1520 гг., прим. автора]. Только сокровищ никаких нет. Место то уже давно стопятьсот раз проверили, перерыли и перекопали вдоль и поперек. Нет ничего. А карта – есть. За этой картой, собственно, Эрнест и мотался в Малайзию. А то, что довесочек с собой пришлось брать, Элеонору везти, ну, что ж, видимо так надо было. Возможно, если бы не взял её, так и карта была бы не настоящей или разгадать её не смог бы. Все в нашем мире взаимосвязано. Одна ниточка судьбы переплетается с другой, та – с третьей. Дернешь невзначай за одну, такой клубок может выкатиться, что никому мало не покажется. А если тихонечко, осторожненько тянуть, да не идти супротив того, что должно, вполне можно вытянуть много что интересного. Дядя в такие вещи верил. Да что там верил – сколько раз на собственном опыте убеждался: все взаимосвязано и ничего просто так не бывает.
Это ж только глупцы думают, что жизнь линейна, и всё, что предначертано – сбудется. А она совсем не линейна. Вариативна. Многогранна. И все в ней взаимосвязано. Сделаешь шаг в сторону на минуту раньше, чем хотел – и, опа, в ДТП не попал. Или сосулька тебе на голову не свалилась. Ангел-хранитель старается? – возможно. Эрнест в ангелов-богов-демонов и прочую теологию не очень-то и верил. А вот своей интуиции, своему опыту – да. А они ему уже не однократно говорили, что мир — это отнюдь не плоская картинка, не двухмерная кинопленка, где, в какую сторону ни мотай, все одно и то же будет, только в том или другом направлении. Нет, жизнь – это многомерный, многофакторный «объект», где все взаимосвязано. А уж кто там наверху стоит, это мы еще умом не доросли. Может, и боги, а, может, и ИИ, сотворенный высшим разумом [ИИ – искусственный интеллект, прим. автора]. Смотря, во что верить.
Поэтому свято верил, что Элечка была ему ниспослана свыше. Именно для того, чтобы он в нужный момент смог разгадать эту карту. Сокровища-то и на самом деле никакого не было. По крайней мере, как его представляли местные. Ни сундуков, ни злата, ни серебра, ни драгоценных каменьев. Ничего. Да и карту туземцы не смогли правильно расшифровать. А он разгадал. И нашел.
Маленькую пещерку, ответвление в огромной сети пещер, и там… Она и была. Его прелесть.
А за карту он по-честному заплатил. Даже слегка больше. Чем она стоила. Чиновник думал, что облапошил его, продал никчемную карту, вся ценность которой только в том, что она старая, так сколько такого старья можно найти? А Эрнест знал, чуял, что все не просто так. Не подвела чуйка его и в этот раз.
Туземцы-то что думали? — что кто-то из их великих и могучих предков зарыл, спрятал сокровища, дабы воспользоваться в дальнейшем. А нетути их, нетути, еще, поди, в девятнадцатом веке всё разграбили и растащили. А Малайзию прибрать к рукам кто только не хотел, кого там только не было. И португальцы, и голландцы, британцы, японцы. А совсем раньше — индийцы и китайцы. Вроде как купцы с той и с другой стороны там встречались.
Слушок про давно утерянную статуэтку Хули-цзин [Хули-цзин – кит., лиса-оборотень. Есть легенда о том, что когда-то жила девушка по имени Да Цзы. В ней пылала душа воина. Но отец, который желал ей место в обществе, сделал из неё куртизанку. Однажды ночью дух лисы (Хули Цзинь) услышал её зов воина и воссоединился с ней. Она стала красивым, но очень опасным существом, которое охотилось на мужчин, соблазняла и высасывала их жизненные силы] дошел до Эрнеста года два назад наверно. Стал он искать её следы, и, по всему выходило, что она вполне может быть в Малайзии. Ну, а уж когда про карту услышал — не стал отмахиваться, всё же срасталось: и статуэтка, которая может быть именно в Малайзии, и древняя карта — тоже в Малайзии. Не подвела чуйка, не подвела.
Видел бы Эдуард своего дядю. Точнее то, на что Эрнест Вильгельмович так любуется, схватил бы эту штуку и, несмотря на всю её стоимость, забросил бы куда-нибудь подальше. Нет, сжег. Расплавил. Испепелил и развеял по ветру. Расщепил на атомы. Чтобы уж никогда больше этой штуки рядом с дядей не было.
Но, увы и ах – не думал пока дядя показывать кому-либо статуэтку. Сам любовался. Вот, когда решит, что с ней делать, продать или себе оставить – тогда да. А пока нет. Сам, сам.
А вечером к Эдуарду брат заявился, Юрий. Сел на диван и вперил свой взгляд в пространство. Долго сидел, молчал. Эдуард не лез, надо будет – сам скажет. Минут десять, наверно, прошло, прежде чем тот выдал:
— Эд, у тебя выпить что есть?
Эдуарду пришлось «раскалывать» брата, чтобы узнать, что случилось. Помогли Васька с Дарей. А все переживания брата заключались в том, что он, Юрий, «хромой, косой», толком не ходит, калека, одним словом, а Ольга такая, такая, и за ней этот кадр на машине ухаживает. Стопудово ухаживает. Юрий сам это видел.
Продолжение — «Вы что, с ней только о собаках и говорили?» — см. ссылку ниже.