112 лет назад 24 июня 1912 года родился великий советский актер Сергей Филиппов, чья популярность в СССР была сопоставима только с гагаринской.
У Сергея Филиппова было две мечты-фикс: стать знаменитым и сыграть главную роль в какой-нибудь гениальной трагедии. Первого он добился довольно быстро, и потом большую часть жизни страшно страдал от безграничного зрительского обожания. А вот роли-мечты так и не дождался.
Но вот какой парадокс: гениальный комик, «инопланетянин» юмора, над репликами которого «катались по полу» и «умирали» от смеха несколько поколений зрителей, сыграл эту роль не в кино или на сцене, а в реальности. Поскольку жизнь он прожил поистине трагическую, и умер также - в одиночестве, больной и забытый почти всеми. Даже дата смерти – приблизительная.
СЫН ФОН-БАРОНА
Сергей Филиппов родился 11 (24-го - по новому стилю) июня 1912 года в Саратове, в простой рабочей семье. Его мать – Евдокия Терентьевна – была портнихой и кружевницей, а отец - Николай Георгиевич – слесарем на гвоздильном заводе. Причем слесарем он был «непростым», с изюминкой: по каким-то причинам владелец завода отправил его повышать квалификацию в Германию. По возвращении, за претензию на европейский лоск, знание чужестранного языка и лихое распевание на пару с молодой женушкой немецких песенок, в округе получил он прозвище «фон-барон».
Мама будущего артиста неплохо пела. Отец, как говорили, силой обладал просто неимоверной– легко гнул подковы руками. При этом был на редкость артистичен, с абсолютным музыкальным слухом. Правда, нрава был чересчур крутого и был неравнодушен к спиртному (что, судя по всему, в избытке передалось по наследству его сыну!). Папу, кстати, Сережа практически не помнил: ему было всего два года, когда началась Первая мировая. Николай Филиппов ушел добровольцем на фронт да там и пропал без вести.
В семь лет мальчик пошел в школу, но учился из рук вон плохо. Обожал только литературу и химию, остальные предметы игнорировал, а в старших классах и вовсе прослыл хулиганом. Однажды во время своей любимой химии, пока в классе не было учителя, любознательный юноша устроил эксперимент: смешал соляную кислоту с железными опилками, добавил пару найденных в шкафу «неизвестных» реактивов. Результат превзошел все ожидания – по всей школе мгновенно распространился такой резкий запах, похожий на ядовитый газ, что учащихся и преподавателей спешно пришлось эвакуировать.
…Сразу в памяти всплывают замечательные кадры из фильма «Новые приключения неуловимых», где герой Сергея Филиппова, подпольщик- аптекарь Кошкин, «химичит», начиняя взрывчаткой бильярдные шары. Помните его замечательную фразу «Мало!», а затем в кадре черное от копоти взрыва испуганное лицо: «Много… Много!!!»
Всего-навсего крошечный эпизод, но как цепляет - обычно в этом месте сидящие в кинозале просто ухахатывались… Правда, в тот раз у директора детского заведения «эксперименты» Сережи Филиппова не вызвали позитивных эмоций, поэтому уроки были отменены и карательные меры к «несостоявшемуся Менделееву» были приняты драконовские: он был исключен из школы.
Юноше ничего не оставалось, как заняться поисками работы. Для начала он пошел учеником к немцу-краснодеревщику, но столярное искусство его не захватило. За короткий промежуток времени Филиппов перепробовал множество профессий: от слесаря и пекаря в частной пекарне до токаря, плотника и даже садовника. Но нигде долго не задержался.
«МОЕ ПРИЗВАНИЕ – «НОГИ»
Свое истинное предназначение он открыл случайно. Шли они как-то с приятелем мимо клуба, заглянули в окно. В своих воспоминаниях Сергей Николаевич описывал увиденное и последовавшие за этим события так:
«В окне увидели девчонок в коротеньких юбках. Ногами что-то выделывали, какие-то кренделя. Ноги понравились. И решил я, что это мое призвание – ноги. Мы заглянули в комнату. На двери была табличка «Хореографический кружок» Мы понятия не имели, что значит «хореографический», от слова «харя», что ли? Но оказалось – нет».
Ребятам объяснили, что здесь занимаются танцами. А поскольку мальчишки в кружке были в «дефиците», преподавательница с удовольствием обоих записала. Занятия настолько увлекли Сергея, что несмотря на высокий рост, большие руки и ступни, через несколько недель он стал лучшим танцором. «Танец - это была моя путевка в жизнь!» – признавался Филиппов.
По совету преподавателя летом 1929 года юноша отправился поступать в балетное училище при Большом театре, но опоздал – приемные экзамены уже закончились. Оставался запасной вариант: он поехал в Ленинград и подал документы в только что открывшееся балетное отделение ленинградского Эстрадно-циркового техникума, куда и был принят.
Педагоги сразу увидели в начинающем танцовщике незаурядный дар. Сергею Филиппову прочили блестящее балетное будущее. Правда, было одно «но». Некоторые отмечали, что в самые пафосные балетные номера он «почему-то» стремился вносить комическую пародийную нотку, чем то и дело изрядно смешил окружающих.
Один из мастеров его курса, известный в то время артист и балетмейстер Петр Гусев, так характеризовал ученика: «Филиппов мог стать непревзойденным классическим танцовщиком. Для этого ему было отпущено все: превосходные великолепной формы и невероятной силы ноги, прыжок, жест… Настоящий самородок! Я старался тянуть его в Театр оперы и балета, но он не поддавался. Вся атмосфера классического балета с его возвышенными романтическими чувствами претила ему. Он чувствовал себя в ней плохо, наверное, от того, что не находил здесь выхода своему комическому дарованию».
…1933 год. 21-летнего Сергея Филиппова приняли танцовщиком в ленинградский Театр оперы и балета и дали первую роль - Кочегара в революционном балете «Красный мак». Поначалу все шло прекрасно. Но во время его четвертого спектакля Сергею стало плохо - прямо на сцене он упал в обморок. Врачи обнаружили у него порок сердца и вынесли неутешительный приговор: «Из балета вам придется уйти. Иначе в следующий раз вы просто умрете!»
Вот так вдребезги разбилась первая «хрустальная мечта» - стать знаменитым солистом балета.
ИГРАЛ ГЛАЗАМИ, БРОВЯМИ, НОСОМ
Но Филиппов и не думал отчаиваться. Он устроился в эстрадный Театр-студию под руководством Федора Никитина, где выступал с танцевальными и комедийными номерами, и довольно быстро познал первый актерский успех. Особенной популярностью пользовался, например, его номер, когда он – долговязый и тощий - с серьезнейшим видом танцевал классическое па-де-де на розовых пуантах, в трико и в балетной пачке. Говорят, выглядело это невероятно уморительно!
Кстати, именно в Театре-студии в 1935 году его увидел молодой театральный режиссер Николай Акимов. На телеграмму «Предлагаю работать принятом мною Театре комедии» начинающий актер ответил, не раздумывая: «Согласен безоговорочно».
Акимов знал, что делал: вскоре ленинградская публика стала валом валить в новый театр - «на Филиппова», билетов было не достать – ни до войны, ни после. Спектакли «Страшный суд», «Простая девушка», «Лев Гурыч Синичкин»… Театр комедии был как будто создан для него - в амплуа комика Филиппов чувствовал себя как рыба в воде.
Говорят, в тот период за кулисами можно было безошибочно определить, когда он находился на сцене – хохот стоял такой, что, казалось, стены не выдержат и вот-вот потолок рухнет. Публика размазывала по лицу слезы восторга, топала ногами, так как смеяться уже просто не было сил.
Нынешнему зрителю, наверное, трудно объяснить: а чего особенного было в его актерском арсенале, чтобы вот так доводить зал до истерики. Но все дело в том, что Сергей Филиппов относился к редкой категории актеров, способных вызвать подобные эмоции минимумом средств - одной репликой, паузой. Позже грани его таланта емко и очень точно обозначил «классик комедии» – Леонид Гайдай:
«Он играл всем, чем только можно – глазами, бровями, носом. На одном только крупном плане он мог довести зрителя до гомерического смеха!»
И действительно - высокого роста, худой и подвижный, с длинными нелепыми руками и ногами, Филиппов был невероятно пластичен, очень необычно двигался и танцевал, что просто фантастически сочеталось с его богатейшей мимикой и врождённым чувством юмора. Актер не от мира сего – как ни крути! Поэтому и зрители реагировали на него соответственно. Недаром, спустя годы, во многие статьи и документальные фильмы о нем как бы невзначай стало добавляться слово «марсианин». Инопланетный у него дар, мол. Нездешний. А как еще объяснить то, что объяснению не поддается?!
Естественно, мимо такого дарования не мог пройти бурно развивающийся в то время кинематограф.
На экране Сергей Филиппов впервые появился в 1937 году, сыграв в идеологически выдержанной картине «За Советскую Родину» крохотную и бессловесную роль белофинна. Там его задача была, на первый взгляд, не ахти какая сложная: перебегая по бревну ручей, выстрелить в красноармейца, в момент взрыва гранаты поскользнуться и камнем рухнуть в воду. Правда, с небольшой оговоркой: падать приходилось почти в ледяную кашу, ведь сцену снимали при температуре минус 30.И так четыре дубля!
Каждый раз его вытаскивали, растирали задубевшее тело спиртом, переодевали, и вновь звучала команда: «Камера, мотор!» Согласитесь, крутое испытание для дебютанта, да еще с пороком сердца. У любого другого подобное «боевое крещение» окончательно подорвало бы здоровье или отбило охоту сниматься навсегда. Но Филиппов выдержал все стоически!
Всего несколько секунд в кадре, но режиссеры его заметили. И предложения сниматься не заставили себя долго ждать. За какие-то несколько лет он сыграл погромщика в «Выборгской стороне», саботажника – в картине «Член правительства», палача – в «Кащее Бессмертном», немецкого разведчика - в «Беспокойном хозяйстве», капрала и скорохода - в «Золушке»…
Что интересно, практически всю свою жизнь актеру приходилось играть либо откровенных злодеев и врагов трудового народа - фашистов, бандитов, шпионов, диверсантов, либо героев с сомнительной репутацией – лодырей, тунеядцев, бюрократов, спекулянтов, жуликов и пьяниц. Но когда годы спустя Сергея Николаевича на одной из встреч со зрителями спросили, не раздражает ли его, что режиссеры видят его только в ролях всевозможных негодяев, - он, не моргнув глазом, ответил: «Ну и что?! Вы полагаете, с моим лицом можно сыграть секретаря партийной организации?»
ЕСТЬ ЛИ ЖИЗНЬ НА МАРСЕ
В 1954 году Сергей Филиппов сыграл свою первую звездную роль – наглого и самовлюбленного хама, дрессировщика Казимира Алмазова в фильме Надежды Кошеверовой и Александра Ивановского «Укротительница тигров». Фильм произвел фурор и разошелся на цитаты. Кто не помнит знаменитые «филиппики»: «Казимир Алмазов - это аттракцион! Это имя! Афиша, публика, касса!», «Пусть кто-нибудь войдет в клетку! Я пожелаю моим котятам приятного аппетита!»?
«Алмазов» имел бурный успех, публика была в восторге, но это была еще не слава.
Настоящая слава пришла к актеру, когда молодой режиссер Эльдар Рязанов пригласил его в свой дебютный фильм «Карнавальная ночь» на роль лектора Некадилова из «общества по распространению». Выбор на Филиппова пал не сразу и случилось это в большей степени… от безысходности. Съемки были уже в разгаре, а Эльдар Александрович все не мог подобрать подходящего актера. И тут он вспомнил об исполнителе роли Казимира Алмазова. Вот кто мог бы стать настоящей «палочкой-выручалочкой»!
Правда, тут не обошлось без приключений. Сергей Николаевич приехал на съемочную площадку в состоянии сильного подпития. Начинающий режиссер этому даже очень обрадовался, решив: раз актер нетрезв, а играть ему тоже нетрезвого, то все получится очень натурально.
Но роль у Филиппова не пошла. Сняли 13 (!) дублей, а все вхолостую. Рязанов отправил актера обратно в Ленинград и даже подумывал вообще вычеркнуть Некадилова из сценария. Но роль лектора Филиппову понравилась - это был «чисто его персонаж». Через два дня трезвый «как стеклышко» Сергей Николаевич вновь появился на съемочной площадке и уговорил Рязанова дать ему второй шанс. Результат превзошел все ожидания - роль была исполнена блистательно и стала одним из самых ярких украшений фильма.
Потом актер якобы признавался, что эту роль он особенно не любил. Когда при нем кто-нибудь начинал цитировать: «Видим одну звездочку, две звездочки, три звездочки... Лучше, конечно, пять звездочек!» или «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе - это науке неизвестно!», Филиппова от злости просто трясло. Так это или нет, но триумфальный отсчет его всесоюзной популярности начался с «Укротительницы тигров» и «Карнавальной ночи» - факт!
Критики тех лет отмечали, что помимо уникального комического дара Филиппов обладал не всегда свойственными актерам качествами – ловкостью, смелостью, склонностью к риску. Многие опасные трюки он исполнял без дублеров. Например, в той же «Укротительнице тигров» он без всякой подготовки бесстрашно вошел в клетку к тигру Пуршу, и стал первым актером, кто на такое отважился. Филиппов «обнимался» в кадре с настоящим медведем на съемках «Косолапого друга», летел с моста в воду, ломая своим телом перила в фильме «Беспокойное хозяйство», не умея водить машину, с радостью брался за роль шофера…
Его вообще трудно было удержать от экспериментов.
«ДАЙТЕ МНЕ ЖИТЬ, КАК Я ХОЧУ»
Популярность Сергея Филиппова в 50-60-е годы 20 века была просто феноменальная. Зачастую один эпизод с его участием, одно его имя на афише «вытаскивало» любой провальный фильм и «делало» кассу, поэтому недостатка в предложениях не было. Он играл в эксцентрических комедиях, мелодрамах, сказках, детективах, в сюжетах для сатирического киножурнала «Фитиль».
«Меня используют, как острую приправу к пресному блюду», - жаловался он друзьям.
При этом почти каждая премьера рождала новые перлы «от героев Филиппова». «Таким образом, в целом, своевременность оборачиваемости поступающих директив своевременна и происходит точно в своё время!» и знаменитое «Масик хочет водочки!» - из комедии Рязанова «Девушка без адреса», «Зашёл я как-то в ресторан выпить… супу» - из «Старого знакомого» и так далее. Не менее, чем его киношные реплики становились популярными даже его бытовые афоризмы. Например, «Дырка от бублика недалеко падает», «Есть в жизни вещи пострашнее трезвости», «Говорите, раскинем мозгами? Нет, не будем последнее раскидывать».
Актер Театра комедии Геннадий Воропаев рассказывал случай, как в 1959 году во время гастролей в Свердловске они с Сергеем Николаевичем вышли на улицу и… Весь транспорт остановился!
«Остановились все трамваи, троллейбусы и автобусы... Люди выбегали и бросались к любимому артисту. А когда завод «Уралмаш» пригласил на творческую встречу, то вообще прекратили работу: ну, Филиппов же приехал! Примерно то же самое было и на гастролях в Киеве. Люди стояли живым кольцом, кто-то смеялся, а кто-то плакал...»
«Никогда не забуду, как впервые увидел «живьем» Сергея Николаевича, - вспоминал актер Олег Белов: - Иду как-то на киностудию «Ленфильм» и глазам не верю: навстречу по Кировскому проспекту шагает Филиппов. По тем временам его популярность можно было сравнить только с гагаринской.
Потом мы познакомились поближе и даже подружились. Помню, от Театра-студии киноактера с ним побывали в разных концах нашей страны, и всегда его приезд был для местных жителей огромным событием. Куда бы мы ни приезжали, нас принимали по первому разряду: на перроне или у трапа самолета всегда стоял первый секретарь райкома, Сергея Николаевича тут же сажали в машину и везли обедать. А какой обед без бутылки?»
Сохранилась еще одна безумно красивая история, правда, уж очень похожая на байку. Якобы когда в ноябре 1959-го в Париже скончался французский актер Жерар Филип, несколько подвыпивших мужчин ввалились в питерский автобус, буквально захлебываясь слезами: «Сереня наш помер… Сереня Филиппов!» Когда более осведомленные сограждане объяснили им ошибку, они счастливые выскочили на улицу: «Ура! Ура! Наш Сереня жив!!!»
Правда, народная любовь к Филиппову была специфического свойства: его, человека высокообразованного и эрудированного, известного ценителя литературы и классической музыки, часто отождествляли с его недалекими и малосимпатичными персонажами и при встрече реагировали соответственно. Коллеги по театру вспоминали, что порой ему приходилось выходить из ресторана, прикрываясь тарелкой.
«Ну почему ко мне лезет знакомиться всякая шваль! - возмущался Сергей Николаевич, - Что я за актёр такой!» За ним ходили толпы, постоянно предлагали вместе выпить, просили оставить автограф «хоть на чем», хватали за руки, за одежду - каждому хотелось хотя бы дотронуться до своего кумира. А он терпеть не мог панибратства…
Со временем Филиппова подобное отношение стало настолько обременять, что, будучи, как и многие комедийные актеры, человеком нелегкого, нелюдимого характера, он буквально возненавидел свою популярность и своих поклонников. Бывало, срывался и кричал: «О господи, что я вам – животное? Вы можете пройти мимо и дать мне жить, как я хочу?»
Актер Олег Белов рассказывал: «Однажды зимой нас пригласили на празднование какого-то очередного юбилея подшефного нашему Театру-студии комбината «Апатит» в Хибинах Мурманской области … К 10-ти мы поехали во Дворец культуры. Там вручали какие-то грамоты работникам комбината, а в качестве подарка выступили мы. Сначала я пел, играл на гармошке, на гитаре, а затем объявили Сергея Николаевича. Когда он вышел, весь зал встал и устроил ему бешеную овацию… Ему вообще можно было ничего особенно не выдумывать - просто выходить и рассказывать пару анекдотов. С учетом его мимики, жестов, интонаций все, что он говорил, было смешно - он в этом смысле был уникальным исполнителем, и, если бы даже решил прочитать со сцены телефонную книгу, думаю, люди в зале все так же умирали бы от смеха.
На вечер нас пригласили в ресторан на банкет. Поначалу все шло хорошо. Но когда все выпили, народ расхрабрился и начал подходить к гостю за автографами. Сначала по одному, а потом целыми толпами: наш стол окружили так, что вздохнуть нельзя. А Сергей Николаевич был не очень сдержанным человеком, и я видел, что он потихоньку начинает закипать, тем более что тоже выпил... Кто-то уже начал панибратски хлопать его по плечу: «Сережа!». А когда молодая женщина, распихав всех, сорвала с шеи газовый шарфик, разложила его на столе перед Филипповым: «Вот здесь мне автограф оставьте!», он буквально взорвался: «Да пошла ты к такой-то матери, сука!».
А дамочка пришла не одна, а с мужем, тот уже бежит к нашему столику: «Да что вы себе позволяете!» Сергей Николаевич повернулся и адресовал его туда же, куда перед этим послал жену. Шум, паника! Филиппов выскакивает из-за стола и бежит через весь зал, я - за ним.... Спускаемся вниз, а нам навстречу поднимается ничего не подозревающий пожилой мужчина. С улыбкой распахивает руки: «Сергей Николаевич!». Артист разворачивается и… как вмажет ему! Я довел его до гостиницы, с большим трудом успокоил. Утром, когда мы садились в поезд, со стороны, наверное, казалось, что люди возвращаются с войны: он хромал, я его поддерживал… И вообще он был человеком непростым, противоречивым… Но невероятно обаятельным!»
КОМИК И БИОГРАФ КИРОВА
С первой супругой, внучкой царского генерала Куприянова и своей сокурсницей по эстрадно-цирковому техникуму – Алевтиной Ивановной Горинович – Сергей Филиппов познакомился в 1929 году. Роман вспыхнул нешуточный! Правда, расписываться влюбленным пришлось тайно – бабушка невесты, Любовь Ипполитовна, столбовая дворянка, воспитывавшая внучку в одиночку, категорически была против этого, как она считала, мезальянса и наотрез отказалась общаться с новым родственником, которого называла «хамом», «клоуном» и «паяцем».
В этом браке в 1938 году родился единственный сын Филиппова – Юрий. Молодой отец его обожал. А затем…
У получившего вскоре вожделенную славу актера появилось множество друзей, поклонниц. Все чаще свое свободное время он стал проводить в ресторанах и веселых компаниях с легко доступными красотками, являясь домой под утро и сильно навеселе. Алевтина Ивановна, после родов оставившая сцену и отныне преподававшая английский язык в Военно-воздушной академии, десять лет стоически терпела эти его гулянки с друзьями и романтические увлечения на стороне.
И в конце концов однажды не выдержала. Во время очередной ссоры она указала Филиппову на дверь (как потом описывал сцену расставания родителей Юрий Филиппов, «выгнала отца поленом»), а тот, не на шутку обидевшись, проявил характер. Бросив фразу: «Вы еще пожалеете об этом. На коленях приползете! Ко мне, обожаемому всей страной!», ушел на улицу с одним чемоданчиком в руках. Думал, на время, оказалось – навсегда. Причем, потом, по свидетельству близких знакомых Сергея Николаевича, он об этом разрыве жалел всю жизнь.
Тем не менее, актер недолго оставался один. Вскоре в ресторане «Астория» он познакомился с писательницей Антониной Голубевой, и переехал жить к ней – в знаменитый Писательский дом на канале Грибоедова, 9.
Антонина Георгиевна была известна своей единственной книгой «Мальчик из Уржума» (ее в те годы очень часто переиздавали) - о детстве «выдающегося деятеля КПСС» Сергея Мироновича Кирова. Многие удивлялись их союзу – он высоченный, статный, ироничный, она – маленькая, пухленькая, с вечно поджатыми губками, глазами чуть навыкате. К тому же старше Филиппова почти на 13 лет. Но отношения у них были невероятно трогательные и прожили они вместе почти 40 лет.
«Сергей Николаевич очень трепетно относился к своей жене, ласково называл ее Барабулькой - есть такая маленькая рыбка, - рассказывала коллега Филиппова по «Ленфильму» актриса Любовь Тищенко, которая ухаживала за ним в последние годы его жизни. - Она называла его Долгоносиком. Вообще, удивительная была пара - оба очень милые, но совершенно неприспособленные к жизни. Жили они хоть и бестолково, но весело, были очень привязаны друг к другу».
Говорят, Филиппов свою Барабульку одновременно и обожал, и панически боялся. Она ревновала его к каждому фонарному столбу, уж не говоря об актрисах, ассистентках, гримершах и уборщицах. Абсолютно беспочвенные нешуточные сцены ревности устраивала прилюдно, на забаву всем окружающим – об этих «бесплатных концертах» потом на «Ленфильме» легенды ходили.
Параллельно Антонина Георгиевна пыталась бороться с пристрастием мужа к выпивке, но без особого успеха. Сергей Николаевич с каждым годом все чаще выпивал, хотя врачи ему запрещали - у Филиппова были удалены две трети желудка. Приходя в Дом кино с женой, он просил своих друзей отвлечь супругу и тогда спокойно пропускал рюмочку-другую. Как Антонина Георгиевна ни старалась, а уследить за мужем не могла - ему всегда удавалось избавиться от ее плотной опеки.
ССОРА С ЭЛЬДАРОМ РЯЗАНОВЫМ
Тем временем тяга Сергея Николаевича к спиртному постепенно приобретала все более глобальные размеры. Все чаще Филиппова видели заходящим в подвальчик под вывеской «Коньяк. Шампанское» на углу Невского и Садовой., где ему тут же наливали коньяка. Он выпивал и молча уходил. Об этом периоде жизни отца Юрий Филиппов написал в своих воспоминаниях так: «Случалось, папа выходил из дома наглаженный, ухоженный и в галстуке. А к вечеру, бормоча «Как низко я пал», возвращался уже без галстука, без рубашки и даже без носков!»
Его запои и загулы не раз становились темой обсуждения в актерской среде. В этом состоянии его характер, и без того неангельский, иногда становился просто невыносимым. Он запросто мог обматерить назойливых поклонников, устроить дебош и побить в ресторане посуду, оскорбить и даже ударить человека, который «показался ему подозрительным» или «не так посмотрел».
Даже на многое закрывавший глаза худрук Театра комедии Акимов (до этого говоривший «Для меня талантливый пьяница дороже десятка бездарных трезвенников») в конце концов не выдержал его пьяных выходок, прогулов репетиций и в 1965 году со скандалом уволил из театра. Да и многие кинорежиссеры, прежде буквально охотившиеся за Филипповым, под разными предлогами перестали его звать в свои фильмы.
Кстати, одним из первых перестал его снимать Эльдар Рязанов. Казалось бы, после успеха «Карнавальной ночи» и «Девушки без адреса» их сотрудничество должно было крепнуть от фильма к фильму, но последний раз они встретились на съемках картины «Берегись автомобиля» в 1966 году. И роль там у Сергея Николаевича «выдающаяся» и «символическая» - «зритель на концерте самодеятельности», которого даже нет в титрах.
Что конкретно между ними произошло, так толком никто и не знает, но разругались они навсегда. И скорее всего, именно из-за пристрастия Филиппова к алкоголю. Известно, что когда в 1973 году итальянские продюсеры предложили Филиппова на роль Хромого в «Необыкновенные приключения итальянцев в России», Эльдар Рязанов настоял на его замене Евгением Евстигнеевым, потому что, как сам потом объяснил, не хотел рисковать. Слишком уж непредсказуемым и капризным стал Сергей Николаевич, уж не говоря о его дурных привычках… Пожалуй, только знаменитая «киносказочница» Надежда Кошеверова, считавшая Филиппова своим талисманом, продолжала приглашать его в свои новые проекты. Начав с маленькой роли капрала в знаменитой «Золушке», Филиппов снялся почти во всех ее фильмах.
Но впереди его ожидало еще одно серьезное испытание, даже два.
В 1965 году у Сергея Николаевича обнаружили обширную опухоль головного мозга. Острые приступы головной боли порой не давали работать, съемки срывались. Еще больше его подкосило известие, что бывшая жена Алевтина и сын Юрий уехали на ПМЖ в Америку. Филиппов посчитал этот поступок предательством.
Любовь Тищенко вспоминала: «Сергей Николаевич так и не смог их простить... Помню, как он со слезами на глазах говорил мне: «Не понимаю, как они могли?!» Он был человеком старой закалки, искренне верил, что СССР - страна победившего социализма, а Америку считал средоточием всех язв капитализма. Для него измена родине была самым страшным преступлением, которое только можно себе вообразить. До конца своих дней Филиппов не общался ни с ней, ни с сыном. Хотя сын и писал ему письма. Сергей Николаевич аккуратно складывал их в стопку, но… не распечатывал».
По словам Олега Белова, «однажды разговор зашел о детях, и я спросил: «Сергей Николаевич, а где ваш сын?». «Как где? - отвечает. - Умер! А я даже на похороны его не пошел». Долгое время я был уверен, что так оно и есть, пока не узнал, что смерть и отъезд на ПМЖ в Америку были для него вещами равносильными».
ДУРАК, А УМНЕЕ ФУРЦЕВОЙ
Самое удивительное, что именно на этот непростой период жизни Сергея Филиппова пришелся новый ярчайший взлет в его кинокарьере. И связан он был с тесным сотрудничеством с признанным корифеем комедии - Леонидом Гайдаем.
По воспоминаниям жены Гайдая актрисы Нины Гребешковой, когда Леонид Иович пригласил Филиппова на роль Кисы Воробьянинова в «12 стульев», «Сергей Николаевич радовался, как ребёнок. Работал, что называется за двоих и был так счастлив, что не позволил себе ни разу выпить, ни грамма, не капризничал и не спорил с режиссером».
Но в разгар съемок случилась беда – ранее выявленная у актера опухоль мозга вдруг стала прогрессировать. Ужасная головная боль становилась невыносимой, появились галлюцинации. Порой он забывал текст. Филиппов думал, что умирает... Гайдай вынужден был экстренно искать замену и даже предложил роль Воробьянинова Ростиславу Плятту.
Но изголодавшийся по настоящему материалу и явно засидевшийся на ролях второго плана Филиппов прекрасно понимал, что эта роль идеально создана для него и другого подобного шанса у него не будет. Он уговорил, упросил Гайдая рискнуть и продолжить съемки. И убедил. Только перед озвучкой врачи решились на сложнейшую операцию: удалили опухоль (к счастью, она оказалась доброкачественной) и часть черепной кости. Зато Филиппов был на «седьмом небе» - это была первая полноценная главная роль в его карьере, да еще в экранизации любимой книги… Верный себе, после пережитого актер иногда шутил в разговоре с коллегами: «Фурцева говорила, что Филиппов – дурак. А мне мозги вырезали, и я все равно умнее ее!»
С тех пор он снимался во всех фильмах Леонида Гайдая. Приступая к новым съемкам, режиссер имел привычку: первым делом садился за стол и составлял список актеров, которых он хотел бы в этой картине снимать. Начиная с «12 стульев», в этом списке всегда стояла фамилия «Филиппов».
1973 год - «Иван Васильевич меняет профессию». И новый перл от Филиппова, сыгравшего шведского посла: «Йа, йа! Кемска волост!» 1974-й - комедия по рассказам Михаила Зощенко «Не может быть!» и яркая роль певца на свадьбе. 1977-й – Осип в «Инкогнито из Петербурга». 1980-й - Хювяринен («За спичками»). 1982-й – станционный смотритель в «Спортлото-82».
«ПОСКОРЕЕ БЫ УМЕРЕТЬ»
Филиппов продолжал активно сниматься, но, к сожалению, силы таяли на глазах. Он все более ощущал себя одиноким, никому не нужным. В последние годы актер сыграл всего две запоминающиеся роли: сексуально озабоченного пациента в «Собачьем сердце» Владимира Бортко (в анналы вошла фраза: «Вы – маг и чародей, профессор! 25 лет, клянусь Богом, ничего подобного. Последний раз - в Париже, на Рю-де-ла-Пер») и возмущенного пенсионера в гайдаевской комедии «Частный детектив, или Операция "Кооперация".
В ноябре 1989 года скончалась его жена - Антонина Георгиевна Голубева. После похорон Филиппов замкнулся в себе и резко сократил свое общение с внешним миром. Отключил телефон, даже врачей не пускал в дом - ему было очень стыдно за свой внешний вид, за беспорядок в «берлоге» народного артиста. Предпочитал лежать на диване. Доживать.
В последний год жизни Филиппова навещали лишь друг по балетному училищу Константин Николаевич, коллеги по «Ленфильму» Олег Белов и Любовь Тищенко. Она убирала в запущенной квартире, стирала замоченное, да так и забытое грязное белье, подкармливала, чем могла – времена наступили трудные, страна разваливалась на глазах, театры и кинотеатры пустели, большинство актеров сидели без работы.
«Сергею Николаевичу, - вспоминала Любовь Григорьевна, - пенсию платили небольшую, а помочь ему было некому. Жил он заброшенным, голодным, никому не нужным. Актер, обожаемый всей страной, был очень одинок. Он тогда совсем уже махнул рукой на свой внешний вид, а мне хотелось, чтобы он был чистеньким, опрятным. Хотя в это время с ним уже достаточно трудно было общаться. Он страдал от головных болей, у него ломило все тело, с психикой у него тоже было не все в порядке. Иногда Филиппов просто терял рассудок. Мог встретить меня на пороге своего дома, в чем мать родила. Или мог меня потом вообще не пускать, иногда мог даже матом послать: дескать, чего приперлась, иди к такой-то матери! Но я старалась не обращать на это внимания, понимала, что имею дело с несчастным и больным стариком. К тому же он великий актер, значит, ему можно многое простить…
Помню, за несколько дней до своей кончины он мне вдруг сказал: «Знаешь, я ведь всю жизнь хотел сыграть положительную трагическую роль, а мне доставались одни мерзкие типы. Я даже плакал, когда узнал, что главная роль в фильме «Когда деревья были большие» досталась Юрию Никулину. Сценарий так меня потряс!»
Актер Олег Белов: «Как-то я пришел к нему и поразился, какой грязной и запущенной стала его квартира. И страшно накурено - во всех комнатах банки с окурками. «А я вот все болею», - грустно сказал он мне. «Зачем же вы тогда столько курите?!» - не выдержал я. Он так грустно на меня посмотрел и горько сказал: «А это чтобы побыстрее умереть!»
Сергея Филиппова не стало в апреле 1990 года. На надгробном памятнике, который позже поставил его сын Юрий, стоит дата: 19 апреля. К сожалению, она условная.
Как вспоминал актер Евгений Моргунов, легендарный Бывалый: «Ленинградская общественность бессердечно отнеслась к артисту, который смешил всех, которого боготворили все. Он умер один в своей квартире и пролежал две недели, пока его хватились. Соседи обратились на «Ленфильм», и там приняли ужасающее решение: он пенсионер, вот собес пусть его и хоронит. И только Сашенька Демьяненко, замечательный наш Шурик, собрал по копейкам деньги у актеров, которые были уже на пенсии, у актеров, которые знали Филиппова. Сделали гробик и закопали».
Любовь Тищенко вспоминала похороны Сергея Филиппова так: «На кладбище пришли и его старые друзья, не имеющие к кино никакого отношения, и все наши актеры. А вот из родственников не было никого. И поминки тоже мы сами устраивали. Часто пишут, что Гильдия актеров и киностудия устранились, но это неправда — они очень помогли… К сожалению, у Сергея Николаевича не было ни костюма, ни даже ботинок, в которых мы могли его похоронить. На его сберкнижке не оказалось ни копейки. Мы обратились в одну из крупных газет с просьбой, чтобы о Филиппове напечатали некролог, но нам отказали, сославшись на то, что этот актер… никому не известен. Едва успели его похоронить, а уже на следующий день, откуда ни возьмись, появились люди, которые назвались друзьями Филиппова и начали растаскивать его вещи. Забрали все! Мебель, посуду… Вот так закончилась жизнь великого актера!»
Гениальный комический актер, так и не реализовавший свою мечту сыграть главную положительную роль в трагедии, покоится на непрестижном Северном кладбище Санкт-Петербурга, рядом со своей любимой Барабулькой – Антониной Голубевой. Эпитафией артисту стали стихи неизвестного автора: «И не будет в день погребения ни свечей, ни церковного пения». Говорят, это были его любимые стихи.
P.S. А в феврале 2020 года в Санкт-Петербурге скончался известный на Западе художник и дизайнер интерьеров Юрий Филиппов – единственный сын актера. Значительную часть жизни проживший в США, Юрий Сергеевич вернулся в Россию в конце 1990-х. Все эти десятилетия он тяжело переживал разрыв с отцом и последние годы посвятил поиску архивных материалов, фотографий и воспоминаний о нем его друзей и коллег. Незадолго до смерти он издал книгу «Сергей Филиппов. Есть ли жизнь на Марсе…», которую сам иллюстрировал.