Это произошло в апреле 1944 года в небе над Белоруссией. Самолет, на котором эвакуировали детей из оккупированной зоны, после вражеского обстрела загорелся в воздухе. Летчик получил ранение в голову, а потом пламя от полыхающего двигателя добралось до кабины. «Он был живым факелом. Ноги и руки обуглились, очки буквально вплавились в лицо. Но пилот молчал и не отпускал штурвал», — так потом вспоминала этот момент спасенная участница «огненного рейса». Только одному Богу известно, ценой каких усилий летчику удалось дотянуть самолет до безопасного места и посадить его. Все спасенные дети остались живы. А вот герой скончался в больнице.
Его звали Александр Мамкин. 27-летний воронежец не успел обзавестись семьей и детьми, но спасенные им 10 ребятишек считали его своим отцом. Когда они выросли и сами стали папами и мамами, то своих сыновей называли в честь человека, спасшего им жизнь — Александром.
Опасность над детским домом
Эвакуация детей из вражеского тыла была завершающим этапом операции «Звездочка», разработанной белорусскими партизанами. Это единственный случай в истории Великой Отечественной войны, когда из немецкой оккупации удалось освободить и перевезти за линию фронта детский дом в полном составе в количестве 200 человек.
До войны он находился в Полоцке, и когда в начале июля 1941 года около города развернулись бои, воспитатели не успели вывезти детей в эвакуацию. Вернее, они пытались, но слишком быстрое продвижение врага, перерезавшего пути отхода на восток, вынудило детский дом вернуться в город.
До 1943 года он постоянно пополнялся детьми — оставшимися без родителей юными жителями Полоцка и окрестных деревень. Но осенью 1943 года немцы решили «очистить» город от лишнего населения и перевели детский дом в расположенную неподалеку деревню Бельчицу, в которой располагался крупный гарнизон. Там детей перевели на самообеспечение, но не оставили в покое. В начале 1944 года директор Михаил Форинко через местных жителей узнал о планах немцев ликвидировать детдом. Нет, не расстрелять, а часть сирот вывезти в Германию для «онемечивания», а часть использовать в качестве доноров крови для раненых солдат вермахта.
Воспитателям удалось связаться с партизанскими разведчиками, те доложили информацию штабу Полоцко-Лепельского партизанского соединения, где приняли рисковое решение провести тайную эвакуацию детей из Бельчицы. Операция получила название «Звездочка», и ее проведение поручили отряду имени Щорса.
Операция «Звездочка»: побег через снежное поле
Речь о том, чтобы отбить детей, даже не шла. Во-первых, вражеский гарнизон в деревне был хорошо вооружен, а во-вторых, партизаны просто не могли допустить риск гибели сирот во время боя. Однако сбрасывать этот фактор они со счетов не стали.
Для этого в феврале 1944 года около 200 бойцов отряда совершили 20-километровый марш-бросок к окраинам деревни, и заняв там опушку леса, приступили к обустройству временного укрепленного рубежа. Он был нужен на случай, если поднимется тревога и немцы бросятся в погоню. Финал первого этапа операции «Звездочка» наступил 18 февраля. После полуночи разведчики, одетые в белые масхалаты, обошли дома, где находились уже собранные дети, и вывели их на улицу. Самое сложное на этом этапе было преодолеть 400-метровое белое поле за околицей деревни. Совсем маленьких и больных несли на руках партизаны и старшие воспитанники. Остальные малыши шли сами, проваливаясь в снег на каждом шагу. Но несмотря на это в ту зимнюю ночь было не слышно ни плача, ни стона — все происходило максимально скрытно.
На границе леса детей уже ждал партизанский конный обоз. Разместив всех на санях, караван споро двинулся в обратный путь. Интересная деталь: к обозу на одном из открытых участков прицепилась стая волков и от их воя, как потом рассказывали партизаны, кровь стыла в жилах. Но поднимать шум и отгонять хищников выстрелами было нельзя — от Бельчицы отъехали еще не так далеко. Поэтому чтобы волки не напали на лошадей, партизаны какое-то время с двух сторон бежали рядом с бегущими лошадями.
Операция «Звездочка»: эвакуация
Немцы обнаружили пропажу детдома только утром, когда партизаны уже были в своем расположении. Оставить безнаказанным такие действия фашисты не могли, да и Полоцко-Лепельское соединение изрядно досаждало их тылам. Поэтому в начале весны гитлеровское командование приняло решение о проведении карательной операции «Весенний праздник» против всех партизанских отрядов Полоцкой зоны. Для этого с фронта даже отозвали несколько боевых частей. В этих условиях нахождение детей в партизанском отряде стало небезопасным. По договоренности с командованием 1-го Прибалтийского фронта было решено провести второй этап операции «Звездочка» — эвакуацию детей в советский тыл.
Эта задача легла на плечи 105-го гвардейского полка гражданского воздушного флота. Именно в его составе и служил лейтенант Александр Мамкин. На его счету к тому времени было уже более 70 вылетов к партизанам. На своем одномоторном самолете Р-5 он привез более 20 тонн грузов и вывез на большую землю 280 раненых.
Вообще, Р-5 — небольшой самолет, рассчитанный на экипаж из двух человек. Но пилоты модернизировали его, приспособив для вывоза людей. Для этого пассажиров сажали не только в пустующую штурманскую кабину (пилоты летали поодиночке), но и в специальные контейнеры под консолями крыльев и под фюзеляжем.
В рамках операции «Звездочка» гвардии лейтенант Мамкин успел совершить восемь вылетов. В ночь с 10 на 11 апреля 1944 года состоялся девятый. И последний для него.
«Летчик был живым факелом»
В этот раз он взял на борт 13 человек. Семерых разместил в штурманской кабине, троих самых маленьких вместе с воспитательницей Валентиной Латко — в контейнере под фюзеляжем. А в кассеты под консолями крыльев бережно уложили двоих тяжелораненых партизан.
Взлетел Мамкин с замерзшего озера Величье. До места назначения было три часа полета. По немецкой территории самолет прошел нормально, но вблизи линии фронта его поймали вражеские прожекторы с земли. В воздухе появился немецкий истребитель, послышались выстрелы. 16-летний подросток Володя Шашков, сидевший в штурманской кабине, потом вспоминал:
Первый раз истребитель пронесся со свистом около нас, но не стрелял... Второй заход был уже с попаданием. Выстрелов не было слышно, а по нашему самолету пули сыпались, как горох по фанере. В третий раз истребитель опять дал очередь по нашему самолету и ранил летчика. Он резко дернулся и схватился за голову. Запахло бензином, а через несколько секунд послышался глухой взрыв и самолёт весь в огне.
Раненый Мамкин продолжал удерживать Р-5 в воздухе. Однако самое страшное ждало впереди. Пламя от загоревшегося самолета добралось до кабины — тлела одежда, плавился шлемофон и летные очки. Вот слова участницы «огненного рейса» Гали Тищенко:
Пули стучали по корпусу, словно в нас камешки кидали. Нос нашего самолета вспыхнул синим огнем, пламя со свистом перекинулось в кабину к Мамкину. Я хорошо видела только его спину и руки, которые не выпускали штурвал. Запомнилось, что комбинезон на спине вдруг стал лопаться и мех выворачиваться наружу. Летчик был живым факелом.
И он смог. Несмотря на адскую боль, покрывшую туманом сознание, Александр Мамкин из последних сил сумел посадить самолет. Сделал он это уже на пределе возможностей. При очень жесткой посадке и ударе лыжами об землю, раненого и горящего летчика выбросило из кабины. Самолет еще 300 метров катился по замерзшему болоту. После остановки старшие мальчики сумели быстро провести эвакуацию детей и раненых из полыхающего самолета, а потом принялись искать пилота.
Он лежал на снегу без сознания в тлеющей одежде. Все, что смогли сделать ребята, это освободить Александра от остатков ткани и бережно укрыть своей верхней одеждой. Девочки, малыши и раненые партизаны остались рядом, а трое мальчишек пошли через снег искать расположение наших войск. Им повезло — сразу за озером ребята наткнулись на пост, оттуда выбежал боец, и когда узнал об обстоятельствах полета, поднял тревогу.
У Мамкина обгорело 60 процентов кожи, ноги так вообще обуглились до костей. Он был без сознания, но живой. Врачи сделали все возможное, но 17 апреля 1944 года Александр Мамкин скончался в военном госпитале.
Память в именах
Похоронили его в деревне Маклок недалеко от города Велижа. Такой подвиг, без сомнения, заслуживал высокой награды, и командование 105-го гвардейского авиаполка представило Александра Петровича посмертно к званию Героя Советского Союза. Но из штаба фронта пришел отказ. По одной из версий, потому что Мамкин не был кадровым военным (он попал на войну из гражданских пилотов, да и 105 полк относился к гражданской авиации, переданной на время войны в оперативное подчинение НКО). По другой версии за четыре дня до рокового полета его наградили орденом Красного Знамени, и наверху посчитали присвоение звания Героя излишним.
В 70-е годы прах отважного летчика перенесли на мемориальное кладбище «Лидова гора» в смоленском Велиже. Теперь имя Александра Мамкина — одно из многих на мемориальной плите братской могилы. Но память о нем заключена не только в буквах на граните, мраморе бюстов и названии улиц. Главное — она в сердцах тех, кого он спас ценой собственной жизни и в именах их сыновей. А это самая ценная награда.
Следующая история тоже о детях. Нет, не чудом спасенных. А о тех, кто, оставаясь на оккупированной территории, не смог смириться с тем, что враг хозяйничает на родной земле. Они сопротивлялись как умели, а потом сделали последний шаг. Шаг в бессмертие 👇
(При написании статьи была использована информация с сайтов: pamyat-naroda.ru; proza.ru; ru.wikipedia.org; partizany.by)