ХРИСТОС/ ВОСКРЕСЕ, ДОРОГИЕ МОИ ЧИТАТЕЛИ! ВСЕХ - С ПРАЗДНИКОМ
...Удивительный он, праздник Пасхи. Заставляет порой протестировать собственную душу: как и когда вошел в нее Всевышний.
Нынче я, конечно, помню, как горячо – пионерка всё-таки была, комсомолка советская, отличница! – доказывала всем: «Религия – опиум для народа». Но самой грустно смотреть на себя вчерашнюю. И людей, утверждающих «Я – убежденный атеист!», так и тянет пожалеть, улыбнувшись снисходительно. Потому что уже знаю: конъюнктурная, показная религиозность ничего общего не имеет с естественной духовной эволюцией, с тем, что народ сведущий называет «прозрением».
Сразу уточню: ко всем объединениям типа «Свидетелей Иеговы» и в юности относилась настороженно, и сейчас их не приветствую. От брошюрок «Сторожевой башни» отказываюсь мягко, но решительно: «Спасибо, я придерживаюсь православного вероисповедания!»
А вот момент, когда естественное, как воздух, христианство вошло в собственную жизнь, вычислить не могу… Может, он был не один?
Осеняющие себя крестным знамением президенты, бывшие секретари Политбюро ЦК КПСС юное создание не впечатлили. Каких-то традиций православия в семье не просматривалось. Дед со стороны мамы, простой советский служащий и коммунист «до мозга костей» Тихон Карпович Христенко, хоть и запретил супруге крестить шестерых своих детей, но красить крашенки и печь пасхальные куличи не возбранял. Дед со стороны отца, инженер-дорожник, руководитель крупного стройуправления, депутат горсовета не одного созыва Леонид Александрович Дугиль, может, и правильно был взращен своими родителями - директором киевской женской гимназии Александром Дугилем и бывшей воспитанницей его учебного заведения Верочкой Ольденбургской, но поделиться основами личной интеллигентности с любимой внучкой не успел – слишком рано умер. Да и времена к тому не располагали…
Тем не менее, однажды молоденькая, только-только после института журналистка вместе с ровесниками-«афганцами» присутствует на литургии по павшим – в храме едва ли не впервые в жизни. И вслед за блоковской ассоциацией «Девушка пела в церковном хоре о всех усталых в чужом краю, о всех кораблях, ушедших в море, о всех, забывших радость свою…И голос был сладок, и луч был тонок, и только высоко, у Царских Врат, причастный Тайнам,- плакал ребенок о том, что никто не придет назад» рука сама неловко тянется перекреститься…
Затем вдруг, накануне Крещенья 1991 года, решил никогда не надеявшийся на Бога отец: «Танька, тебя надо окрестить!» И привел замысел в исполнение, заодно с дочкой окрестив и пятидесятилетнюю жену. Когда, два года спустя, папы в один миг не стало, мы с мамой, опомнившись от утраты, окончательными сиротами себя все-таки не почувствовали. Сопоставили свои ощущения и открыли единое на двоих чувство: за нашими спинами стоит некая большая сила, которая никому не позволит двух девочек обидеть…
Потом началось переосмысление «Мастера и Маргариты», пришёл черед книге Александра Меня «Сын человеческий» и исследованию Эрнста Мулдашева «От кого мы произошли». Живым человеком оказался Иисус Христос. Обнаружились корни гениальности дореволюционной русской литературы. Особо близкой показалась судьба святой великомученицы Матроны Московской – и к ее мощам, не раздумывая, в беде обратилась я за поддержкой…
Не догмы – истины и заповеди как-то сами нашли дорогу в стихи. И уже много лет вместе с «Отче наш» ежевечерне приходит на ум:
Господи, помоги!
Охрани, убереги!
По лукавому пути
Ни проехать, ни пройти.
.
Господи, помоги!
В дали – не видать ни зги,
Будущее – как слеза
На оливковых глазах.
.
Господи, охрани
Все оставшиеся дни
Храмом Спаса на Крови –
Домом преданной любви!
.
Господи, береги
Всех, кто сердцу дороги.
Дай поверить, что смогу –
И сама уберегу…
Потом пришли интерес и уважительное отношение к религиозным обычаям и праздникам, желание понять их суть, тяга придерживаться канонов.
Недавно разговорились обо всем этом с другом-ровесником (кстати, высокопоставленным чиновником нашего города) и обнаружили что он тоже однажды вот так, сам, пошел в храм и покрестился. Улыбается чуть смущенно: «Сердце потянуло!»
А сколько за эти годы было маленьких чудес, предостережений, о которых говорят: «Бог помог!» или «Господь отвел!»…
Поэтому Пасха для меня (увы, не научившейся еще держать Великий пост, но стремящейся таки к совершенству!) – конечно же, праздник. И всем, кто понял, о чем пыталась сказать выше, хочется сделать маленький подарок: старинный рецепт творожной пасхи.
Для неё нам понадобятся полкилограмма творога (желательно домашнего, рыночного), 1 пачка размягченного сливочного масла, 4 столовые ложки сметаны (тоже лучше домашней), полстакана сахара, 2 яичных желтка, 1 стакан орехов (грецких, лесных, миндаля, кому что нравится, но непременно – подсушенных в духовке и очищенных), 1 стакан изюма, ванилин. Творог, масло, сметану, сахар, желтки – взбиваем в однородную массу, добавляем орех, изюм, перемешиваем, не забываем ванилин. Выкладываем в форму. Если специальной разъемной формы нет, массу для пасхи выкладываем в выстеленные влажной марлей миски или кремовницы, слегка утрамбовываем. Даем застыть в холодильнике, затем аккуратно переворачиваем на тарелки, марлю снимаем. Пасхальные творожные горки украшаем, насколько хватит фантазии.
…Теперь вот и жить хочется в красоте и чистоте. И внутри – ощущение полета и собственного всемогущества, помогающие верно оценивать людей и события вокруг, делиться открывающимся знанием. И не навязанная никем Библия перекликается с публицистикой. И особо ценятся корни, пра-знания, пра-родство. И не кажется категоричным: без веры – человек ущербен…
Не расплескать бы этот лад.
ПАСХАЛЬНЫЕ МОТИВЫ
Лихая весна окрестила пустынное лето.
Зависли над миром тревожных веков миражи.
Воскреснув вне нашей, не всё побеждающей лжи,
Куда ты ушёл, чистый праведник из Назарета?
.
Сложилась судьба, как предписано было
сложиться,
И ныне, и присно проверен на верность народ.
Под маской Иуды Господь сам потом разберёт –
Листочки осины, чужие и близкие лица...
.
ПАСХАЛЬНЫЕ МОТИВЫ – 2
Каштан усердно Богу молится,
Весь – в белом пламени свечей.
Душа свободою неволится –
Всеобщей стала и ничьей.
.
Отрадны птичьи песнопения.
Наивны – ложь, сомнений тлен.
Пошли, Всевышний, нам терпения
На перекрёстке перемен.