«Олгон-Горинскую», или как ее еще называют «Кур-Олгонскую» экспедицию знаменитого путешественника, писателя и исследователя Дальнего Востока Владимира Клавдиевича Арсеньева, которая состоялась более ста лет назад, без преувеличения можно назвать водоразделом в его жизни — своеобразной границей между старой патриархальной и новой, советской Россией, как тот безымянный хребет, названный им «Быгин-Быгинен».
Несмотря на все потрясения и внутренний надлом, вызванные сменой власти, революционными событиями, гражданской войной, интервенцией и потерей близких Владимир Арсеньев оставался верен Родине до конца своих дней. О глубоких и искренних переживаниях за судьбу Отечества красноречиво говорят его строки, написанные на реке Кур, в доме якута Михаила Сургучева, встречая новый 1918 год:
Первый день Нового года. Прошлый год принес много несчастий Родине. Что-то даст наступивший Новый год. Скорее бы кончалась эта солдатская эпоха со всеми ее жестокостями и насилиями.
Тогда, в 1917 году при Временном правительстве, Владимир Арсеньев, уволившись с армии, был избран на пост Комиссара по инородческим делам и с энтузиазмом принялся за работу. После поездки на Тунгуску у него возникла мысль посетить ранее не исследованные в плане этнографии районы бассейна рек Олгон, Горин и Кур в так называемую горную область «Ян-де-Янге».
По иронии судьбы в состав экспедиции был включен, будучи еще студентом под псевдонимом Г.Д. Куренков, его будущий критик и главный оппонент, агент ОГПУ-НКВД, «этнограф с пистолетом» Альберт Липский.
Владимир Клавдиевич к тому моменту был уже разочарован в армии, больше туда он так и не вернулся, хотя были многочисленные попытки призвать как со стороны «белых», так и со стороны «красных».
Экспедиция стартовала 22 ноября 1917 года с железнодорожной станции Трансиба Ин (ныне поселок городского типа Смидович) и на всем протяжении до озера Болонь шла преимущественно по льду замерзших рек на конных и оленьих упряжках.
Невзирая на непростые условия зимнего перехода, Арсеньев скрупулезно вел путевой дневник, где в его основательной и дотошной манере зафиксированы этнический и языковой состав встреченного населения, записаны слова и выражения с переводом на русский язык. Среди прочего довольно часто упоминаются и якуты, что любопытно, именно в качестве коренных жителей. Описано камлание якутского шамана, также говорится о Талакане не иначе, как о якутском поселении. В ходе экспедиции была проведена тщательная маршрутная съемка, метеорологические и геологические исследования.
Оригинал дневника Владимира Арсеньева был предоставлен библиотекой Приморского краевого отделения Русского географического общества — Общества изучения Амурского края (г. Владивосток) благодаря личному содействию его председателя Алексея Михайловича Буякова.
Читая эти строки, у нас возникло вполне закономерное желание оценить настоящее положение дел, взглянуть на те места своими глазами. Забегая вперед, скажу, что в подтверждение дневниковых записей столетней давности в селе с якутским названием Догордон нам удалось встретиться с пожилой женщиной, свободно говорящей по-якутски.
Идея прохождения маршрута экспедиции В.К. Арсеньева впервые была озвучена почти 4 года назад, в 2017 году, в год 140-летия со дня рождения В.К. Арсеньева и 100-летия начала Олгон-Горинской экспедиции. Тогда для ее осуществления была проделана колоссальная работа, начиная с разработки точного маршрута следования Владимира Арсеньева исходя из его дневниковых записей до реальных переговоров с органами власти на местах и клубами любителей снегоходной техники.
После анализа записей Арсеньева и непродолжительной дискуссии родился вполне жизнеспособный план по комбинированной автомобильно-снегоходной экспедиции. Согласно ему, сначала едем с Биробиджана до Кукана на автомобилях, там пересадка на «Бураны», далее на них до озера Болонь. Но, к сожалению, возникли серьезные проблемы с финансированием, и, казалось бы, уже осуществленная идея так и осталась на бумаге.
И вот спустя 3 года, в начале 2020-го авторским коллективом проекта «Пути великих свершений» было принято решение возобновить работу по подготовке несостоявшейся экспедиции, только на этот раз вынуждены были убрать снегоходную составляющую. К слову, стоит сказать, что Арсеньев свою экспедицию тоже планировал провести на 3 года раньше в 1914-1915 годах, и у него тоже по схожим причинам не удалось реализовать задуманное.
Отсутствие снегоходной части маршрута не должно было сильно сказаться на результатах экспедиции, так как в настоящее время та область полностью безлюдна и, соответственно, нет никакой актуальной информации по условиям пути следования.
Итак, конечный маршрут утвержден и выглядит так: Хабаровск-Смидович-Биробиджан-Кукан-Догордон-Хабаровск-Джуен-Комсомольск на Амуре-Хабаровск.
19 февраля 2020 года. Как и в большинстве предыдущих экспедиций точкой старта был выбран город Хабаровск. Якутская делегация в составе Егора Борисова, Семена Ермолаева и меня прибыли утренним рейсом из Якутска. В аэропорту Хабаровска нас на микроавтобусе встретил Анатолий Рахмелюк. Георгий Никонов же прилетел чуть позже, а Вадим Николаев с водителем Никитой Ловковым утром рано выехали с Владивостока и по предварительному расчету после обеда должны были присоединиться к экспедиции.
Первым делом, пользуясь свободным временем, необходимо было поработать в фондах Хабаровского краевого музея имени Н.И. Гродекова, где с 1910 по 1919 и с 1924 по 1926 годы Владимир Арсеньев занимал пост директора музея. Благо, наш проект с момента своего зарождения постоянно и весьма плодотворно сотрудничает с музеем.
В фойе нас встретили Главный научный сотрудник научно-исследовательского сектора этнографии, участница экспедиции 2018 года в Тугуро-Чумиканский район Виктория Баторовна Малакшанова и член Хабаровского краевого отделения Русского географического общества, известный арсеньевед Василий Васильевич Горобейко, которому летом 2013 года удалось преодолеть часть маршрута Олгон-Горинской экспедиции Арсеньева.
В фондах музея нашему вниманию были представлены фотокопии дневников, карт местности, данные геологических, этнографических, лингвистических, метеорологических наблюдений, составленных Владимиром Арсеньевым в ходе Олгон-Горинской и других экспедиций. Помимо этого нас заинтересовали уникальные фотографии, зарисовки, заметки, сделанные им в различный период его научной деятельности.
К сожалению, в Олгон-Горинскую экспедицию Арсеньев не взял с собой фотоаппарат, о чем впоследствии сильно жалел. Несмотря на то, что все его работы выполнены вручную в тяжелейших походных условиях, они поражают своей точностью, скрупулезностью, полнотой описания, профессиональностью подхода к материалу исследований.
Также нам были продемонстрированы подлинные очки и компас Владимира Арсеньева. Работники музея позволили Георгию Никонову примерить их. По его оценке оптическая сила линз примерно равна +3.
Василий Горобейко поделился информацией о своей поездке 2013 года. Как оказалось, они смогли доехать только до сел Кукан и Догордон.
Тем временем с Владивостока приехали Вадим Николаев и Никита Ловков. Можно сказать, что весь состав в Хабаровске. И еще, выяснилась, что Виктория Баторовна сможет присоединиться к экспедиции только на втором этапе (Хабаровск-Джуен-Комсомольск на Амуре-Хабаровск).
20 февраля. Как было сказано ранее, утром ровно в 08 часов выехали с Хабаровска в Смидович, стояла прекрасная погода, настрой у всех боевой. Расстояние совсем небольшое — 113 километров отличного асфальта.
Прежде всего, при выезде с города проехали по знаменитому «Амурскому чуду» — мосту «через величественный Амур. Это поистине масштабное сооружение, по верхнему ярусу которого проходит участок дороги Р-297 «Амур», а по нижнему — железнодорожное полотно Трансиба. Впечатляет и длина — 2600 метров, а с подходами все 3800. Не зря он изображен на купюре с номиналом 5000 рублей. Между прочим, вплоть до ввода Керченского, мост носил титул самого протяженного в России.
Первоначальный вариант, так называемый Алексеевский железнодорожный мост, был введен в строй, несмотря на тяжелое положение на фронтах Первой мировой, за год до Олгон-Горинской экспедиции Владимира Арсеньева, в 1916 году. Фермы для моста были заказаны еще до войны за рубежом и доставлялись в разобранном виде через полмира в порт Владивостока. С завершением возведения моста завершилось строительство Транссибирской магистрали — последнего грандиозного проекта, достойного погибающей Империи.
Можно сказать, что в свое время Арсеньеву очень сильно помогла отдаленность Дальнего Востока от эпицентра революционных событий. Здесь все еще было относительно спокойно.
Во времена Арсеньева, предпосылки образования Еврейской автономной области только зарождались. Все началось в 1924 с учреждением Комитета по земельному устройству еврейских трудящихся при президиуме Совета национальностей ЦИК СССР (КомЗЕТ) под председательством Петра Гермогеновича Смидовича.
Поначалу комитет действовал в основном в центральных и южных областях и республиках СССР, организуя еврейские земледельческие поселения в Крыму, Украине, Средней Азии и на Кавказе. Затем, в марте 1928 года, после серии экспедиций на Биру под руководством известного ученого-почвоведа Василия Вильямса с подачи КомЗЕТ ЦИК принял постановление о заселении евреями земель в приамурской полосе Дальневосточного края. Примечательно, что профессор Вильямс и при царе активно выступал за переселение своего народа на свободные земли Дальнего Востока.
Спустя два года после выхода постановления «о заселении», в 1930 году был образован Биро-Биджанский национальный район в составе все того же края. И, наконец, в 1934 году район получает статус Автономной Еврейской национальной области.
Перспективы поначалу вырисовывались вполне радужные — первое национально-территориальное образование евреев в рамках лояльного к национальному вопросу Советского Союза вызвал бурю восторга и энтузиазма. Сюда потянулись представители еврейского народа со всех уголков мира.
Но на поверку действительность глухой Амурской тайги оказалась гораздо сложнее, особенно для людей, не знакомых с премудростями жизни в сибирской глубинке. К тому же ранее переселенцам в Крыму помогали евреи из-за рубежа, а как известно, 30-ые годы ознаменовались всемирным экономическим кризисом, поэтому поток заграничной помощи изрядно поубавился. Да и СССР тех лет, надо признать, был еще бедной страной и обеспечить всех пока еще не мог. К тому же, несмотря на природные богатства региона быстро развернуть промышленность не представлялось возможным, а как известно на одном сельском хозяйстве далеко не уедешь.
И тут еще вмешался внешний фактор в лице Японской империи, в 1931-1932 годах стремительным броском, захватившим всю Маньчжурию. До этого граница с Китаем, считавшаяся спокойной, в одночасье превратилась в арену Советско-японского противостояния с реальными боями и жертвами с обеих сторон.
Все эти вышеназванные явления вызвали резкую смену настроения среди переселенцев и ожидаемо начался постепенный отток еврейского населения. В настоящее время процент «титульной» нации в ЕАО составляет около полутора процентов…
Поселок городского типа Смидович стоит в долине реки Большой Ин, а гидроним «Ин» имеет якутское происхождение и означает «овраг», «ров», «углубление». При строительстве Трансиба, в 1910 году здесь была открыта станция с одноименным названием. Мы еще встретим массу якутских топонимов в ходе экспедиции, в какой-то момент даже перестали этому удивляться и начали ощущать себя как на Родине, в Якутии.
С появлением Автономной Еврейской национальной области рабочий поселок Ин с одноименной станцией были переименованы в честь председателя КОМЗеТ Петра Гермогеновича Смидовича.
Здесь, 5 декабря 1917 года на станции, тогда еще называемого Ин, Владимир Арсеньев встретился со своими попутчиками и двинулся на двух конных подводах по льду реки Большой Ин, впадающего в Урми. Так началась легендарная «Олгон-Горинская» экспедиция, которая продолжалась до 5 февраля 1918 года.
Мы же прибыли в Смидович около 09:30 и сразу попали на импровизированный митинг в честь нашего приезда, организованный во дворе общеобразовательной школы №3, которая, как оказалось, расположена в двухстах метрах от исторического здания вокзала станции Ин. Несмотря на довольно прохладную и ветреную погоду у мемориальной доски, установленной в память экспедиции Арсеньева, собралось немало интересующихся историей активистов, в том числе учащиеся, руководство школы и местная пресса.
Затем в помещении школы участник нашей экспедиции Вадим Николаев провел беседу с учащимися 9-го класса, ответил на интересующие их вопросы. Поблагодарив за гостеприимство и пожелав школьникам отличной учебы, мы отправились в музейно-выставочный комплекс имени В.И. Клипеля.
Музейно-выставочный центр находится в культурно-досуговом центре “Махаон” и располагает богатыми экспозициями, посвященными флоре, фауне, истории района и поселка. Отдельного внимания заслуживает отлично сохранившаяся уникальная пищаль, изготовленная ориентировочно в XVI-XVII веке, найденная в огороде местными жителями. По словам Георгия Никонова, на Дальнем Востоке ни в одном музее аналогов не имеется.
К сожалению, клеймо разъедено ржавчиной и идентифицировать по нему мастера не представляется возможным. Так как пищали применялись только во времена русских первопроходцев, идущих с Якутского острога, то с высокой долей вероятности можно предположить, что она была привезена именно оттуда. По нашему общему признанию, данная тема заслуживает отдельного исследования.
Весьма интересны и познавательны экспозиции, посвященные видному государственному деятелю Петру Гермогеновичу Смидовичу и советскому ”атомному” разведчику, герою Российской Федерации Жоржу Абрамовичу Ковалю, известному под псевдонимом Дельмар.
Кстати, из «героев» нашего времени в Смидовиче родился актер Семен Стругачёв, хорошо известный по роли Лёвы Соловейчика в фильме Александра Рогожкина «Особенности национальной охоты».
Далее наш путь лежал в Биробиджан, расстояние- 78 километров по автомобильной дороге Р-297 «Амур». Дорога отличная, к тому же идет местами параллельно железной дороге, и есть возможность погоняться с локомотивами.
Если не изменяет память, название магазина вроде бы «Ветеран», а находится он в селе Белогородское. И вправду, выпечка оказалась выше всяких похвал.
В отличие от нас у Арсеньева в его экспедиции таких удобств не было и в помине. В начале пути им пришлось двигаться по едва замерзшему льду рек Большой Ин и Урми, что было крайне опасно. Несколько раз люди и лошади проваливались в ледяную воду.
К исходу первого дня экспедиции, таким образом, Арсеньев и его спутники вынуждены были остановиться у устья реки Оль в рыбацком поселке. Так как толщина льда оказалась тоньше расчетного, им пришлось часть снаряжения и провианта оставить на хранение у рыбаков. К сожалению, в «Кур-Олгонскую» экспедицию Владимир Клавдиевич не взял с собой фотоаппарат, о чем впоследствии сильно жалел.
А на месте нынешней столицы Еврейской автономной области — города Биробиджан в 1917 году была ничем не примечательная станция трансибирской магистрали, названная в честь казака Василия Тихонького, который имел здесь охотничью заимку и отлично зная местность, помог инженерам при проектировке железной дороги.
Спустя десять лет, в 1928 году, станция получает статус рабочего поселка. Тогда же после судьбоносного решения КОМЗЕТ сюда начали стекаться евреи со всего мира. Подробнее об этом читайте в предыдущей части статьи. И наконец, в 1931 году рабочий поселок получает вместе со статусом города новое имя — Биробиджан от эвенкийского «бира» — река и «биджан» — стойбище.
А мы, подкрепившись легендарными белогородскими пирожками, беляшами и попив горячего чая, буквально за полчаса доехали до памятной стелы, которая установлена при въезде в Биробиджан, где название города написано на двух языках: русском и идише.
В Биробиджане первая встреча состоялась в доме правительства Еврейской автономной области с заместителем Председателя Правительства Ильей Семеновым, далее мы посетили Областной краеведческий музей, и, конечно же, как же посетив ЕАО и не побывать в синагоге, что мы и сделали. Точнее сказать, мы погостили в общине "Фрейд", которая была организована в 1997 году.
На территории Дальнего востока на сегодняшний день только три раввина, и одним из них является Эли Рисс — Главный раввин Еврейской автономной области, который любезно согласился рассказать о жизни религиозной общины и синагоги, а также показать выставку, посвященную еврейской культуре и истории.
Он оказался очень открытым, веселым и словоохотливым человеком и начал знакомство с рассказа о деятельности, традициях и особенностях еврейской общины. Лейтмотивом стала тема доброжелательного и терпимого взаимоотношения между религиозными конфессиями и народами, населяющими область. Валерий Соломонович Гуревич, краевед, знаток своей малой родины, большой друг нашего проекта, который сопровождал нас в Биробиджане, подсказал нам, что Эли Риссу как раввину, с недавних пор было поручено помимо Еврейской автономной области еще и кураторство над Амурской областью и Якутией.
21 февраля. В 08 утра выехали с Биробиджана и взяли курс вслед за маршрутом Арсеньева в села Кукан и Догордон. Дорога преимущественно покрыта гравием со сложным градиентом по высоте, множеством мостов через горные ручьи и проходит через Государственный природный заповедник “Бастак” (от якутского бастаах — “с головой”, “головной”), который получил название от одноименной реки.
Поселок Кукан расположен на западе Хабаровского района Хабаровского края, на правом берегу реки Урми, близ устья реки Кукан. Население в настоящее время составляет около 1000 человек. Администрация района находится в городе Хабаровск, что вызывает определенные трудности, главным образом ввиду отсутствия прямого наземного и авиасообщения с поселком, к тому же часть единственной дороги, связывающей поселок с “метрополией”, проходит по территории Еврейской автономной области, для которой ее содержание не имеет никакой экономической подоплеки.
В девяностые годы с банкротством лесозаготовительного предприятия дорога и вовсе перестала обслуживаться. Дошло до того, что население сел Кукан и Догордон изъявило желание о присоединении к Еврейской автономной области.
Ситуация немного улучшилась с передачей в 2011 году той части дороги Биробиджан — Кукан, которая проходит по территории Еврейской автономной области, в собственность Хабаровского края. Дорогу отсыпали, уложили гравий, построили или отремонтировали мосты через реки.
В начале ХХ века с дорогами здесь было еще хуже, точнее их не было совсем и Арсеньеву пришлось идти по льду и по берегам едва замерзших рек Ин и Урми на двух подводах с лошадьми, нанятыми на станции Ин (ныне пгт. Смидович). Первую ночь они провели у устья реки Оль (Вол). Отсюда решили идти посуху, то есть напрямик. Такое решение было вызвано тем, что лед был еще недостаточно крепок для груженых подвод с лошадьми.
По пути следования Арсеньев скрупулезно вносит в свой дневник метеонаблюдения, производит топосъемку, подробно описывает растительность и характер местности. 28 ноября экспедиция достигает стойбища Колдок. Здесь устраивается дневка. Как комиссар по инородческим делам, Владимир Клавдиевич обсуждает дела и чаяния местного населения, которое преимущественно представлено гольдами (нанайцами).
Отдохнув и набравшись сил, путники 15 декабря вновь отправляются в дорогу. В тот же день экспедиция добирается до стойбища Кукан и задерживается там до 21 декабря 1917 года. В тот день Арсеньев в своем дневнике записал:
Переход в стойбище Кукан. Растояние от Колдока 12 верст. Раньше здесь бывали ярмарки. Приходило до 80 семейств тунгусов. Ныне Кукан замер. Причиной тому якутские купцы, которые ежегодно приходят из Якутска с товарами. Ныне ярмарка перенесена на Талакан. В часовне разбиты окна, запустение, священник перестал посещать тунгусов, жизнь замерла.
Из этого отрывка можно сделать вывод, что для якутов того времени, эти, казалось бы, далекие от родины и насиженных мест земли, отнюдь не были для них чужды.
Здесь Владимир Клавдиевич познакомился с тунгусским шаманом, благодаря этой встрече смог описать одеяние, атрибуты, что немаловажно и сам процесс камлания. Также подробно записано о быте, истории, внешних чертах, языке, обычаях и верованиях гольдов. Немалую часть дневника занимает рассказ о гольдском роде Киле.
Помимо этого, Арсеньев уделил особое внимание и народному творчеству:
Изображение оленя у тунгусов является любимым мотивом. Даже у оседлых тунгусов, которые давно уже потеряли оленей, изображение их всюду проходит красной нитью.
Вернемся в наше время. Состояние дороги оказалось неплохим и мы довольно быстро, раньше намеченного графика прибыли в поселок Кукан. Без труда нашли Дом культуры, где также расположена сельская библиотека.
настоящее время признано аварийным. Поэтому до строительства нового клуба все массовые мероприятия в основном стараются проводить на улице, для этой цели на улице установлена крытая сцена.
В доме культуры работают такие кружки, как кружок декоративно-прикладного искусства «Очумелые ручки», кружок рисования «Золотая кисточка» и самодеятельный танцевальный коллектив “Тодес”.
Пока ждали учащихся школы, мы побеседовали с работниками Дома культуры. Были затронуты темы истории края, национального состава, быта, связи, занятости населения и многие другие аспекты жизни селян.
Специально к приезду нашей экспедиции работниками сельской библиотеки были выставлены довольно интересные издания произведений Владимира Арсеньева. Признаться, я ни разу не держал в руках его произведения в таком, бумажном виде, что несомненно является огромным минусом эпохи всеобщей цифровизации. Так что, пользуясь случаем, с огромным удовольствием полистал предложенные книги.
Между тем, глава администрации поселка Иван Кузнецов сообщил, что мы сможем доехать только до Догордона, далее до Талакана дороги нет, и к тому же там давно никто не проживает.
С Кукана выехали часа в два по полудню. Дорога имеет гравийное покрытие и проходит в основном по лесистой местности, испещренной горными речками, через которые перекинуты свежевозведенные мосты.
Как оказалось, по пути в Догордон, как и во всем Приамурье, довольно часто можно встретить якутские топонимы. Да и название самого села Догордон происходит от якутского слова «до5ордон» — дословно означающее «подружись». Что интересно, сами сельчане с уверенностью подтверждают якутское происхождение названия, но не знают истории присвоения такого топонима и данный вопрос остается открытым.
Арсеньев покинул Кукан 8 декабря, следующей значимой точкой его экспедиции был Талакан. К исходу дня их встретил тунгусский старшина с Талакана Петр Гаврилович Павлов. Где-то посередине пути, 9 декабря в дневнике записано:
…Прошли только 12 верст. Река разбивается на протоки. Много наледи и обходы полыней отняли у нас много времени. По пути испортился шагомер, пришлось шаги отсчитывать. На бивак встали около ….(неразборчиво) тунгуса Михаила Бубякина.
Я предполагаю, что дело было недалеко от Догордона. Здесь Урми изобилует протоками и, к тому же, в него впадает река Беренджа. Кстати, Бубякин и Павлов очень распространенные якутские фамилии. Создается такое впечатление, как будто действие происходит где-то в Якутии.
Таким образом, экспедиция Арсеньева достигает Талакана 10 декабря. По своему обыкновению, Владимир Клавдиевич со свойственным ему энтузиазмом принимается за работу. Приведу отрывок из путевого дневника:
Встали на рассвете. Утром с визитом к нам пришел купец Захаров якут. В 10 ч. я и Делле ходили вниз по реке за горными породами. К полудню собрали всех оленей. После обеда беседа с тунгусами и якутами. Слушая речь якуты все время кланялись. Затем мы стали собираться. Словно по команде стали собираться все якуты и тунгусы. Часа в три дня все стали расходиться.
Там же зарисованы якутские православные образки из серебра:
Якутское название «Тангаралар». Изготавливают их в Якутске специальные мастера. Ныне таких уже не делается; всюду появились новые образа изготовления русских. Образки сделаны из серебра. Последнее имеет цвет желтовато-красноватый. Очевидно к серебру примешивают немного меди. Оно очень напоминает так называемое старинное польское серебро. Иногда святые изображения на якутских образах имеют лица и одежды, весьма напоминающие бурятских лам. Любимыми мотивами якутских изображений на образках являются святые Николай Чудотворец и Иннокентий Сибирский.
16 декабря 1917 года экспедиция покидает Талакан и направляется в сторону устья реки Курун, далее на реку Кур.
А мы же заехали в Догордон к часам 15. Село, так же как и Кукан, стоит посреди тайги. Такое расположение мне, привыкшему к сельским пейзажам центральной Якутии, показалось весьма экзотичным и немного угнетающим. Кругом деревья да сопки.
И тут Вадим Петрович просит притормозить у дома, где, как нам показалось, местные грузят что-то на микрогрузовик, оказывается, в одном из них он, к нашему удивлению, распознал своего старого приятеля Вадима Смуловича, который приехал с Хабаровска к своему другу на рыбалку. Калитку нам открыла, как выяснилось позже, Антонина Александровна Соловьева — жительница села, местная якутка и по чистой случайности мать друга Вадима Смуловича.
Антонина Александровна велела нам ехать в дом культуры, а сама отправилась оповестить сельчан о прибытии нашей экспедиции. К нашей радости, рыбаки угостили нас свежевыловленной рыбой, которая как раз пойдет на строганину.
Догордон возник еще до войны как поселок лесозаготовителей Кур-Урмийского леспромхоза, а что было, кто жил в этой местности до основания села никому не известно. Изначально село стояло на берегу реки Урми, но в связи с постоянными паводками село перенесли севернее, в сторону сопок на реку Беренджа.
А вот сами сопки примечательны тем, что по слухам на одной из них, которая называется среди местных “Белая сопка”, в 80-ые годы были обнаружены залежи урановой руды, тогда разработку месторождения видимо посчитали экономически необоснованной и шахту законсервировали. В свою очередь, вторая сопка известна как место камлания шаманов и якобы на вершине лежит огромный валун.
В девяностых с развалом леспромхоза для села наступили тяжелые времена. Оставшиеся без работы жители начали уезжать кто куда в поисках лучшей доли. В итоге, население Догордона в настоящее время насчитывает всего около 100 человек.
Из организаций работают дом культуры и основная школа (9 классов), в которой обучаются 8 ребятишек. Существует острая нехватка преподавательского состава, в селе постоянно проживает только учитель русского языка и литературы, остальных предметников приходится возить с Кукана.
Мобильной связи, интернета нет, для общения с внешним миром на стене клуба висит уже подзабытый городскими жителями стационарный таксофон с красным пластмассовым козырьком, электричеством обеспечивает автономный дизельный генератор.
Помимо занятости на вышеназванных бюджетных организациях население занято охотой, рыбалкой, сбором дикоросов, благо эти края славятся обилием живности и таежных ягод, многие также держат личные подсобные хозяйства.
Начало возрождаться фермерство, что как и все положительные подвижки в жизни селян опять же связано с дорогой, которую после развала леспромхоза более-менее начали обслуживать только в последние годы. Недавно даже стоял вопрос о переселении жителей Догордона в соседний Кукан, но жители отказались от этой затеи, ссылаясь на то, что в Кукане работы также нет, а на родной земле они хоть как-то смогут выжить благодаря тайге, реке и огороду.
Прямо с порога сельского клуба у нас завязалась беседа с Антониной Александровной. Из ее рассказа мы узнали, что она сама якутка и девичья фамилия у нее Колесова. Ее отец, якут по национальности, родом из поселка Улген Амурской области, к тому же, по словам Антонины Александровны там и ныне проживают якуты.
Пока мы говорили с Антониной Александровной, к клубу начали стекаться местные жители. Одной из первых подошла руководитель дома культуры Мирослава Ярославовна Поснякова с гостинцами. Антонина Александровна мастерски настругала рыбу, переданную нам Вадимом Смуловичем. Быстро организовали стол, пообедали, кстати, рыба оказалась отменной.
После очень теплой встречи Антонина Александровна предложила по якутской традиции провести традиционный алгыс. Для этого на окраине села на берегу Беренджи, оказывается, есть свое укромное сакральное место, где она, по обычаю предков, регулярно поклоняется духам.
В дневнике Владимира Арсеньева также можно встретить подробное описание одеяния и камлания якутского шамана. 30 декабря 1917 в дневнике сделана следующая запись: «Мы перешли через три протоки и в сумерках вышли на р. Кур. Еще три версты и в доме якута Сургучева, у которого встретили радушный прием». У гостеприимных хозяев экспедиция устраивает отдых до 5 января.
Здесь Арсеньев со спутниками и встретили новый 1918 год, омраченный тяжелой болезнью и смертью хозяина дома — Михаила Сургучева, который был болен воспалением легких. 3 января перед смертью у него поднялся сильный жар и он в бреду босиком выбегал на улицу. Напуганные домочадцы вызвали известного шамана Петра Леонтьева. Здесь и было описано камлание якутского шамана.
Вдохновленные и обрадованные встречей со своими соплеменниками в такой дали от родной Якутии и особенно фактом того, что они не забывают язык, национальную самобытность, культуру, традиции своего народа мы вынуждены были собраться в дорогу.
Около 17 часов наша экспедиция, обретя новых друзей, покинула село с говорящим якутским названием Доҕордон. Дальнейший путь лежал к озеру Болонь — конечную точку «Олгон-Горинской» экспедиции Владимира Клавдиевича Арсеньева.
Покинув село Догордон, 21 февраля экспедиция благополучно вернулась обратно в город Хабаровск. Утром 22 февраля к нам присоединилась Виктория Баторовна Малакшанова — сотрудник научно-исследовательского сектора этнографии Хабаровского краевого музея имени Н.И. Гродекова.
Рано утром, загрузив книги и альбомы, переданные Гродековским музеем для раздачи населению, мы выдвинулись к озеру Болонь, а именно в нанайское село Джуен, которое расположено на западном берегу и административно входит в Амурский район Хабаровского края.
Маршрут пролегал через хорошо нам известную по Сахалинской экспедиции трассе Р-454 Хабаровск — Комсомольск-на-Амуре. Правда, на этот раз едем по ней до села Вознесенское, затем по льду Амура переправляемся в город Амурск. Далее двигаемся в юго-западном направлении через поселок Эльбан прямиком на Болонь. Этот участок был нам не знаком, так что полагались только на навигатор. Ночевка предполагалась уже в городе Комсомольск-на-Амуре. Общий километраж выходил около 620 километров.
Часа через четыре после выезда с Хабаровска достигли села Вознесенское. Здесь спустились на лед Амура и переправились напрямик на Амурск, этот маневр был призван существенно сократить наш маршрут.
С Вознесенского нам открылся впечатляющий пейзаж величественного Амура, окаймленного горами хребта Ян-де-Янге, которыми в свое время был сильно впечатлен Владимир Арсеньев. Картину немного портил только дым из трубы Амурской ТЭЦ.
Ледовая дорога вывела нас в пригород Амурска, машин мало, переправа оборудована попроще, чем зимник через Лену, видимо, сказывается наличие неподалеку моста через реку.
Миновав город, навигатор повел нас в юго-западном направлении. Пришлось немного поплутать, но все же, в конце-концов, где-то в 15 часов добрались до села Джуен.
После встречи нового 1918 года у якута Михаила Сургучева (может все таки Сергучева?) экспедиция под руководством Владимира Арсеньева 6 января двинулась на восток, вдоль хребта Ян-де-Янге. Как в шутку заметил Семен Ермолаев — «Ян-де-Янге» — это от якутского «Айан да айан…», что примерно можно перевести как «Путь да путь…». Современное название хребта звучит как Джаки Унахта-Якбыяна.
Недостаток припасов, в первую очередь еды, вынудил Арсеньева сократить маршрут экспедиции. Вместо намеченного пункта — реки Горин было принято решение идти на озеро Болонь. С огромными трудностями пересекли хребет, миновали реки Уркан, Хочен и 21 января вышли к реке Харби (Харпи). Здесь он, расплатившись, расстался с эвенками. С экспедицией остался только проводник якут А. Луганов.
Вскоре по Харпи путники вышли к озеру Болонь и перед ними встала дилемма: либо идти к нанайскому стойбищу Нергунь, далее двигаться к русской деревне Малмыж, либо идти по целине прямиком к Амуру. Поскольку второй вариант казался более рискованным в виду отсутствия информации о местности, то был выбран первый вариант.
Под конец маршрута 27 января разыгралась сильная метель. Арсеньев с проводником якутом Лугановым протоптал дорогу к озеру, но к утру лыжню напрочь замело. Тогда Луганов со студентом Делле отправились за помощью в стойбище Нергунь, которое находилось в 15 верстах. Через несколько дней они вернулись в сопровождении нанайцев, и вскоре экспедиция в полном составе прибыла в Нергунь.
Легендарная «Олгон-Горинская» или как еще ее называют «Кур-Олгонская» экспедиция Владимира Арсеньева достигла финальной точки своего маршрута — города Хабаровск 18 февраля. Событиям, произошедшим в ходе экспедиции, Владимир Клавдиевич посвятил рассказы «В тундре» и «Быгин-Быгинен». Помимо них он готовил к печати труд «Кур-Олгонская экспедиция в горную область Ян-де-Янге», но по каким-то причинам работа не была напечатана, а рукопись считается утраченной.
Происхождение названия села Джуен, по всей видимости, происходит от нанайского «дюен» — «в глубине находящийся мыс», а судя по книге «Истоки. От А до Я на карте района» Геннадия Толмачева от «дуэ» — «таежный».
История села началась с 1928 года, когда здесь семьи Андрея Даниловича Бельды и Захара Ивановича Киле построили первые избы. Постепенно на берег озера начали переезжать целыми семьями и родами нанайцы с реки Харпи. В настоящее время в селе проживает около 500 человек. Абсолютное большинство — 98% населения относят себя к нанайскому народу.
Село стоит на высоком берегу озера, с которого открывается потрясающая своей красотой панорама на Болонь. До противоположного берега расстояние, на мой взгляд, ориентировочно километров 10-12. Озеро Болонь мелководна — наибольшая глубина 4 метра, благодаря чему вода летом хорошо прогревается, что хорошо сказывается на росте водорослей. Насколько я знаю, где водоросли и стоячая вода — там и царство карася, которую называют спасительницей якутского народа. Как здесь вскоре убедился, не только якутского.
Если взглянуть по азимуту примерно на 110°, на середине озера можно увидеть остров вулканического происхождения Ядасен. Существует нанайское предание, что когда-то Ядасен и Гиудельген были юношей и девушкой, но злые духи превратили их в камни… Такая вот печальная легенда. Второй остров, к сожалению, я не смог высмотреть.
Солнце уже скатывалось к горизонту и мы, обретя здесь новых друзей, открыв для себя много нового и неизведанного, наполненные яркими впечатлениями, взглянув на прощание снежные просторы Болони и величественный силуэт хребта Ян-де-Янге, выехали в город Комсомольск-на Амуре.
Как уже упоминалось, по приезду в Хабаровск Владимир Арсеньев обнаружил, что он де-факто больше не занимает пост комиссара по инородческим делам и вернулся в Гродековский музей, параллельно читал лекции в Хабаровском народном университете.
Октябрьскую революцию Арсеньев воспринял, на удивление, весьма спокойно и покорно. Об этом красноречиво говорит его фраза, разлетевшаяся по всем цитатникам:
Революция в России для всех, в том числе и для меня.
Единственное, что он сделал, так это то, что он сбрил усы, как бы отрекаясь от своего прошлого офицерства. На вопрос жены «Почему ты сбрил усы?», ответил — «Полностью принимаю новую власть». Но для властей этого было явно мало и до 1924 года Владимир Арсеньев состоял на особом учете в ОГПУ. Во время Гражданской войны и интервенции Арсеньев, сохраняя нейтралитет, открыто не поддержал ни одну из сторон конфликта. На поступившие предложения об эмиграции ответил категорическим отказом, выразив желание, как истинный патриот, разделить свою судьбу с судьбой Родины.
Чтобы там ни было, Владимир Клавдиевич продолжил дело своей жизни. Впоследствии он организовывает экспедицию на Камчатку, добивается запрещения сдачи в аренду тихоокеанских островов, принадлежащие России, американским и японским промышленникам, выступает инициатором создания первых заповедников на Дальнем Востоке и это далеко не все его заслуги.
Научное и литературное достояние Владимира Арсеньева столь велико, что я даже не берусь рассуждать на эту тему. Его именем назван город в Приморском крае, река Арсеньевка, ледник на Авачинской сопке, гора в Приморье. Имя Арсеньева носит Музей истории Дальнего Востока в городе Владивосток, множество улиц и переулков по всему Дальнему Востоку.
Советско-японская картина «Дерсу Узала», снятая в 1975 году знаменитым режиссером Акирой Куросавой, удостоилась главного приза Московского фестиваля и премии «Оскар». В фильме роль Дерсу исполняет тувинец Максим Мунзук, а роль Арсеньева — Юрий Соломин.
Покинув Джуен, по пути посетив город Комсомольск-на-Амуре экспедиция «Пути великих свершений» по маршруту «Олгон-Горинской экспедиции» Владимира Арсеньева завершилась точно в намеченный срок 23 февраля 2020 года в городе Хабаровск.
Подводя итоги, еще раз возвращаясь к наследию крупнейшего исследователя Дальнего Востока Владимира Арсеньева, особо нужно подчеркнуть его роль и роль его исследований в формировании объективной картины истории народов населяющих Дальний Восток.
В частности, на страницах дневника «Олгон-Горинской» экспедиции описаны якутские поселения, уклад жизни в них, предметы быта, орудия труда, национальные орнаменты и многое другое. Якуты на многих участках маршрута выступали в качестве проводников, путники часто останавливались в якутских поселениях, в одном из них Арсеньев стал свидетелем камлания якутского шамана. Действие происходило в верховьях реки Кур в доме якутского же купца. К тому же, судя по записям, в Талакане якутскими купцами проводилась крупная ярмарка куда товары привозились из Якутска.
Одной из основных целей нашей экспедиции, посвященной 150-летию Владимира Арсеньева, которое будет широко отмечаться в 2022 году, было сопоставление его дневниковых записей с нынешними реалиями. Сразу можно сказать, и по сей день в Приамурье живут якуты, которые говорят на своем родном языке и не потеряли национальную самобытность. Отдельным примером может служить встреча в селе с говорящим названием Догордон с Антониной Александровной Соловьевой (Колесовой), ее отец родом с поселка Улген Амурской области и в Якутии, впрочем как и его дочь, никогда не был.
Опираясь на эти и другие факты можно с уверенностью утверждать, что якуты населяли земли вплоть до Амура, а вполне возможно и южнее.
Дмитрий Никонов, 2020 г.