Мой дедушка был коммунистом где-то с 1918 года. А дедушкин брат работал в Москве и он был явно с погонами, работал в Комитете госбезопасности, потому что жил в знаменитом доме в Сокольниках. Все знают эти дома, которые в парке стоят с огороженной территорией.
У него был очень большой пост. Я знаю, что благодаря ему семью не расстреляли, не сослали, что очень много он сделал для того, чтобы семью сберечь...
Потом я знаю точно, что мама с дедушкой жили до 43-го года в Москве на Тверской. Помнится и мамина присказка, что если у вас из окна не видна Красная площадь – это не Москва. Значит, вы не живете в Москве. Она все время так шутила. И как-то она мне показала окна той квартиры, в которой выросла. И когда я однажды попал в гости в этот дом, только тремя этажами ниже, я понял, что она правду говорила – у нее там из окон была видна Красная площадь. Простые люди там не жили.
И в 43-м году, на сколько я знаю, дедушка сдал эту квартиру государству. Он вернулся с войны, он был где-то, мама его не видела. С ней какая-то очередная жена его жила. Забрал маму и уехал в Тбилиси навсегда.
Я очень боюсь узнать подробности, «копать», что там было, кем работали, чем занимались и так далее. Но я не могу вам сказать, что я их не оправдываю или я их оправдываю. Никто не знает, как бы поступили мы, когда у вас есть ребенок, когда у вас есть братья и так далее, никто не знает, на что способен человек не из-за материальных ценностей, как сейчас, а из-за жизни очень близкого человека.
Я не берусь судить, и не ворошу прошлое. И я знаю, что она не хотела, чтобы я это знал. И поэтому тоже не лезу.