На следующий день в десять часов утра, заранее встретившись с Рейфом, мы втроем отправились в замок. Войдя в зал для собраний, я испытала сильнейшее чувство дежавю. Все было почти также, как в тот вечер, когда я впервые приехала сюда. Огромное количество людей, сотни взглядов, направленных в мою сторону и так по-аристократически недоумевающих: «Что же еще эта девчонка выкинет?». Похоже, никто из них даже не считал возможным простить меня за мое неуважение к правилам всеми чтимого этикета. Больше не имея в моих глазах никакого авторитета, они, похоже, просто не могли с этим смириться. Но когда следом за нами вошел Рейф, со всех мест огромной волной нас захлестнули звуки удивленных возгласов, недовольства, испуганного шепота и неодобрения.
Конечно, все они узнали его – Рейфа Кипбриджа, одного из предводителей первого и последнего движения повстанцев, по вине которого, как они думали, погибли многие из их близких. Жаль, что до сих пор большинство из них так и не поняли, ради чего были отданы эти жизни на самом деле.
Мы остановились, встав посередине зала рядом с трибуной, а возмущенные фразы в адрес Рейфа продолжали сыпаться на нас со всех сторон, как мелкие иголки.
- Кибридж?
- Что он здесь делает?!
- Он разве не в розыске?
- Преступник!
- Предатель.
Не выдержав, Рейф буквально прошипел.
- Ненавижу всех этих тупых напыщенных идиотов, они слепы и ничего не видят кроме своих чинов и жадности. – ненависти в глазах и голосе Рейфа с лихвой хватило бы, чтобы затопить и сжечь дотла весь этот замок со всеми присутствующими. Словно злобный пес на цепи, он готов был сорваться в любую секунду и перегрызть глотку каждому, кто из-за своей ограниченности и глупости не понял бы ни единого его слова.
Складывая вместе слова Рейфа и свои мысли, я теряла уверенность в нашем решении с каждой минутой. По всему телу невольно прошла крупная дрожь, еще немного, и паника охватит меня полностью. Больше всего я боялась не справиться со своими страхами перед этой огромной толпой,
Будто почувствовав это, Хэтклиф крепко сжал мою руку и тихо сказал:
- Не бойся, я рядом и никогда не оставлю тебя. – он смотрел на меня спокойным теплым взглядом.
«Как странно, ни капли сомнения… неужели ему совсем не страшно?»
Не обращая внимания ни на одного из присутствующих, он просто продолжал стоять рядом мной, будто был на сто процентов уверен в исходе сегодняшнего дня.
Когда мы поднялись на трибуну, Хетклиф встал чуть позади меня, понимая, что именно мне, как наследнице своего отца, нужно было выступить перед всеми этими людьми. Оглядев эту огромную надменную толпу, я сделала глубокий вдох и решила начать свое обращение с привычных для них слов:
- Достопочтенные правители Англии… - голос дрогнул и упрямо сорвался до сиплого хрипа. Ни одного живого взгляда в ответ, все лица застыли подобно маскам и на моих глазах начали сливаться в какую-то пеструю массу. Я оглянулась на Хетклифа, и на секунду стало немного легче. – сегодня мы с графом Уолбреном собрали всех вас здесь, для того, чтобы заявить о том, что…
- Что значит мы? Кира, что ты опять задумала?! Хетклиф! Немедленно отойди от нее! – внезапно прозвучавший голос графини Уолбрен показался мне непривычно грубым и сухим. А по надувшимся венам на ее шее, можно было смело сказать, что она просто кипела от ярости, и лишь только положение в обществе, да и собственно, присутствие самого общества не позволяли ей сорваться с места и… даже представлять не хотелось, что человек в ее состоянии мог бы совершить.
- Мама, прошу тебя, ты должна выслушать! – вступившись за меня, Хетклиф тем самым вызвал еще больший гнев графини. Наверняка в ее голове, тогда возникла одна из самых распространенных материнских мыслей: «Да что она ему внушила? Если бы не эта девчонка, Хетклиф никогда не стал бы так позорить наше имя перед всем высшим светом!» Да, именно это так легко можно было прочитать в ее глазах. Странное сочетание чувств и мыслей разрывали мою голову – с одной стороны это было огорчение ограниченностью ее мышления, с другой – непонятное чувство стыда, упавшее огромной скалой на мои плечи. Стыда за то, чего я на самом деле не совершала, вовсе не являясь ужасным человеком, наставившим на ложный путь ее сына, как вероятно считала графиня. Поразительно, на сколько ей удалось внушить мне ее собственные мысли. Всем своим видом она прекрасно давала понять, как она на самом деле ко мне относилась и что про меня думала. Абсурдность собственных размышлений на несколько секунд ввела меня в некое состояние, подобное ступору. Я просто стояла и не знала, что сказать в ответ, точнее я не знала, стоило ли мне вообще что-либо отвечать. Спорить с таким человеком, как она не было никакого смысла, как бы я ни старалась, она бы ни за что не услышала моих слов и не встала на мою сторону. Громкий голос графини донесся до меня словно сквозь толстую стену.
- Как ты смеешь такое мне говорить! Я твоя мать! И ничего не должна, особенно, такой, как она! Немедленно прекратите! Вам что здесь, цирк? Или вам доставляет удовольствие оскорблять нас всех своим поведением? Хетклиф, я все понимаю, но ты заигрался, спустись на землю и прислушайся к своей матери, ко всем нам. Не знаю, что тебе наговорила эта девчонка, но мы желаем тебе лишь добра!
Не выдержав, Хэтклиф вышел вперед.
- Мама, ты не понимаешь, о чем говоришь!!! И все вы! - оглядевшись, он встретил множество недоумевающих взглядов, никто не понимал этого странного, внезапного обвинения в их собственной неправоте. – Да, вы! - повторил Хэтклиф. - Вчера ночью, пока вы все спали в своих замках или проводили время, как захочется, в старой части города двумя трэнками был нарушен договор! – удивленные возгласы послышались со всех концов зала.
- Что? О чем он говорит?
- Какое нарушение?
- Что за нелепый розыгрыш?
- Был убит юноша до истечения срока соглашения… - оглушительная какофония восклицаний, вопросов и негодований шквалом обрушилась на нас с Хэтклифом.
- Кто был свидетелем? – первый вопрос, который нам удалось услышать, принадлежал Сэру Аддингтону, пожалуй, самому справедливому и здравомыслящему из всех собравшихся здесь сегодня.
- Я и Кира Вэнсил – словно звук разбитого стекла в обратном воспроизведении - звенящая тишина накрыла весь зал заседаний. Создавалось такое ощущение, что ее почти можно было потрогать, плотная как трясина, она буквально заставляла тебя сутулиться и сгибать колени под своей тяжестью.
«Что же все они скажут?»
Казалось, что еще немного и напряжение во всем теле доведет меня до судорог. Все вокруг слилось в недвижимую массу из удивленных, испуганных, озлобленных лиц. Что ж, хотя бы теперь я видела только искренние взгляды, направленные на себя. Я пыталась отыскать среди них своих родителей, но перед глазами все расплывалось. И только горящий ненавистью взгляд графини Уолбрен оставался прикованным ко мне каждую секунду, так, что я почти могла чувствовать его на своей коже.
Наконец, неожиданно очнувшись от всеобщего молчания заговорил Рейф. Нарочно делая голос громче, он с удовольствием и тихой яростью отчеканивал каждое слово.
- Чего молчите, высоко почтенные дамы и господа?
Все еще приходящая в себя толпа не могла ответить ничего вразумительного.
- А? Или совсем не этого вы ждали сегодня?! – злорадствовал Рейф.
Внезапно, Лорд Баннигтон встал со своего места и с довольной ухмылкой сказал:
- Рейф Кипбридж, давно нам не доводилось чести лицезреть вашу персону… – узкие губы ярко-красного цвета еще шире растянулись в мерзкой улыбке. Два старых врага наконец встретились. Еще со времен последнего восстания Лорд возглавлял сообщество, действия которого были направлены против повстанцев. Оно щедро спонсировалось трэнками, что в результате оказалось решающим фактором в поражении моего отца и всех людей, поддерживавших его. Прикрываясь благими целями, Лорд легко смог кровавыми методами заслужить одно из самых высоких положений среди ему подобных, даже несмотря на то, что уже тогда ходило множество слухов о непосредственной его связи с массовыми исчезновениями людей. Встретив этого человека случайно на улице, вы наверняка догадались бы, кем он является на самом деле. Или уж точно не подумали бы про него ничего хорошего. Все, начиная от его привычки облизывать передние зубы языком, словно голодный шакал, готовящийся напасть со спины, до насмешливого взгляда, походки - не важно, ничто из этого не говорило о нем как о личности, способной чувствовать хоть что-то человеческое. Пару раз мне приходилось видеть его на общих собраниях, и ни в один из них я не могла сдержать чувство отвращения, когда мой взгляд останавливался на этом высоком тонконогом монстре с противными желтыми волосами и таким смешным хохолком все время задиравшемся на затылке.
Выдержав свою этикетскую паузу, человекомонстр продолжил:
- Неужели жизнь ничему не учит таких, как ты? Это уже становится скучным – манерно зевнув, Лорд сложил руки на груди и очевидно ждал реакции Рейфа.
- Как раз наоборот, уже научила, что таких как ты не стоит оставлять в покое, что бы не тешили себя своей безнаказанностью. – мне казалось, что Рейф был уже почти на грани, вцепившись руками в трибуну, он с ненавистью в глазах смотрел на Баннингтона. Мне показалось, что я даже могла слышать, как хрустят его пальцы. Один из тренков, стоящий неподалеку, противно облизнулся. Я до ужаса боялась, что Рейфа могут казнить на месте, если он потеряет контроль и набросится на Лорда прямо в зале собрания. Но неожиданно, Рейф театрально распростер руки и обратился ко всем присутствующим.
- Ну что же, дамы и господа, думаю, у вас было достаточно времени, чтобы прийти в себя после услышанного, и нам с нетерпением хочется узнать ваше мнение по поводу произошедших событий. Эти юноша и девушка совершили очень смелый поступок, взяв на себя ответственность свидетельствовать об ужасном преступлении, совершенном прошлой ночью. Учитывая их положение в обществе, очевидно, что выдумать подобное было бы полным абсурдом, к тому же, мать съеденного мальчика сегодня подтвердила, что ее сын пропал без вести. Факты говорят сами за себя, разрешите, я скажу это вслух: трэнки нарушили договор! – волна удивленных вздохов снова прокатилась по залу. Присутствующие на собрании трэнки недовольно переглянулись между собой и о чем-то тихо заговорили на своем языке.
- И делают это уже не в первый раз! Вспомните про тюрьму для повстанцев, хоть кто-нибудь из вас вообще видел ее? Или может кто-то ездил к своим близким на свидание? Уже 10 лет прошло, а мы так ничего и не знаем о судьбе заключенных.
- Условие полной изоляции было одним из первых в приговоре осужденных. – неуверенно возразил один из герцогов.
- Абсолютно верно, но как же те, которым дали, например, 4, 5, 6 лет? Все они давно уже должны были вернуться к своим семьям. И ни у кого из вас не хватило духу хотя бы спросить у монстров! – последнее слово Рейф произнес с особенной злостью – В чем дело, и почему нарушается закон. Почему? Да потому что все вы давно знаете, что творится в нашем мире на самом деле! Ведь это так удобно, жить спокойно и знать, что именно сегодня вместо тебя сожрут кого-то другого. Неужели вы думаете, что очередь никогда не дойдет до вас? Что в один из прекрасных вечеров, просто потому что им захотелось еще, они не придут за вами раньше, чем вы ожидали?!
Бурные обсуждения, споры и восклицания оглушающим роем заполнили уши. Гнетущая обстановка и все произошедшие перемены просто уводили землю из-под ног. Несмотря на всю свою надуманную храбрость, я все еще не была готова к такой ответственности. От одной только мысли о разлуке с Хэклифом меня начинало мутить, покачнувшись, я с силой схватилась за его руку. Уткнувшись лицом в его плечо, я закрыла глаза, чтобы никто не видел этих обычных трусливых слез.
- Довольно! – графиня Уолбрен вмешалась громким и властным голосом, раздраженно дрогнувшем на последней букве. – Я по горло сыта тем представлением, что вы здесь устроили. Всем присутствующим, как и мне, прекрасно известно, что трэнки уже много лет оказывают надежную поддержку благосостоянию нашего общества, а условия сотрудничества более чем конкретны и нерушимы. И такой малозначительный факт, как смерть какого-то мальчишки, не должна вносить смуту…
- А если бы на месте того мальчика оказался ваш сын, что тогда?!..... – эти слова вырвались сами собой, опоздав лишь на мгновение, я не смогла совладать с собой. Пространство и время будто пришли в замедленное движение – сотни застывших удивленных взглядов, даже Рейфа и Хетклифа были направлены на меня. Глаза графини сильно покраснели, стиснутые от злости зубы едва проглядывались сквозь слегка приоткрытую перекошенную ленту ее побелевших губ. Мне стало страшно. Ужасное чувство буквально сдавило тело со всех сторон. Это было еще хуже, чем в ту ночь, когда со стороны мне пришлось наблюдать чужую смерть. В тот момент я поняла, что совершила поступок, который в моей жизни изменит многое, и который я никогда не смогу стереть из своей памяти.
- Да как ты смеешь, дрянь! – никогда еще не приходилось слышать такого слова в свой адрес. - После всего того, что я сделала для тебя и твоей семьи, ты позволяешь себе такую дерзость! Такая же, как и твой отец, ты не знаешь где остановиться и не ценишь того, что имеешь! Ты, мерзкая….
- Довольно, графиня, мы уходим. – появившись словно из ниоткуда среди этой огромной толпы чужих мне людей, неожиданно вмешался мой отец. Никогда не видела у него такого взгляда – полного ненависти и отвращения. Он резко встал с места, и они с мамой пошли в мою сторону.
- Нет! Вам придется выслушать все, что я хочу сказать!!! Неблагодарная семейка жалких повстанцев, нахлебников, оставшихся без гроша, пользующихся моей щедростью!!! Как вы могли вообще допустить свою дочь к моему сыну?! Но не волнуйтесь, я больше никогда этого не допущу!
Последние слова воткнулись в сердце будто тупой гвоздь.
«Что значит «Никогда»? Она вообще понимает, что говорит, как вообще такое возможно?!»
Посмотрев в испуганные глаза Хетклифа, я прочитала в них те же слова.
«Боже, кто-нибудь, остановите это безумие!»
- Мама, остановись, ты не понимаешь, что делаешь! – Хэтклиф все еще пытался успокоить графиню, но было уже поздно.
- Ошибаешься, сын, прекрасно понимаю, позже, ты еще обязательно поблагодаришь меня.
- Мы уже помолвлены! – надрывно выкрикнул Хэтклиф. Из толпы послышались удивленные вздохи, но нам уже не было до них никакого дела.
- Что?! Какая чушь, я не верю, что ты серьезно, я никогда не дам своего благословления на этот брак и ему не бывать никогда! Трэнки! – таким тоном этих монстров звали только ради одной цели… Две пары маленьких глаз впились в нее внимательным взглядом, полным ожидания.
- Мама, прошу тебя, остановись! – глаза Хэтклифа широко раскрылись. Он уже почти был готов бежать к матери, чтобы попытаться самому остановить ее.
Схватившись за рукава Хетклифа, я кричала незнакомым себе голосом:
- Хетклиф, Боже, что она делает, прошу тебя, останови ее, это невозможно прошу тебя!!! – слезы горячим ручьем потекли из глаз, отчаяние переполняло меня изнутри, пульсируя огромным комком, готовым взорваться в любую секунду.
- Это мое новое желание… Слушайте внимательно! – разъяренный, почти сумасшедший взгляд графини был готов буквально сжечь меня на месте. Сильнее страха в жизни я еще не испытывала никогда. Но я боялась не ее.
- Я желаю, чтобы никогда у этой девчонки Киры Вэнсил не было возможности общаться с моим сыном как сейчас! Они никогда не должны быть вместе любой ценой!
- Слушаемся графиня… - поклонившись и развернувшись, двое трэнков быстро пошли в мою сторону – не понимая, что происходит, я машинально сделала несколько шагов назад. Внезапно, Хэтклиф резко дернул меня за руку и заслонив собой, надрывно прокричал:
- Только посмейте тронуть ее!!!
Меньше, чем через мгновение монстры, оказавшись перед нами, с огромной силой отшвырнули его в сторону. Пролетев несколько метров в воздухе, Хетклиф с громким треском собственных костей ударился об огромную колонну и упал на мраморный пол. Он лежал без движения. Через секунду я увидела, как под его головой медленно начало расплываться красное пятно. Шок и ужас словно раскололи голову на части. Диким воплем проорав «Неееет!» я сорвала голос и упала на колени. Только тогда я поняла, что значило для тренков «любой ценой». Где-то позади, словно эхом отозвался пронзительный крик графини.
«Неужели они убили его?! Это все реально?! Этого не может быть, нет, нет, нет!»
Лицо Хэтклифа, искореженное болью, стояло у меня перед глазами. Я не могла пошевелиться, да и хотела ли? Мне было абсолютно все равно, что со мной собирались сделать Трэнки, точнее, теперь я хотела только одного – умереть следом за ним, больше причин оставаться на этом свете, как я думала, у меня не было. Все вокруг снова стало сливаться в большое пятно, я почти не слышала ничего происходящего вокруг, словно сквозь густой туман обрывки отдельных звуков с трудом долетали до меня.
- Остановитесь! – внезапно прозвучавший голос моего отца слишком четко прорезался сквозь моих разорванных мыслей. Пытаясь, прийти в себя я словно снова и снова собирала простейшую мозаику, которая каждый раз рассыпалась на десятки, сотни, тысячи новых осколков. На секунду Трэнки отвлеклись, будто что-то почувствовав, они забыли, что все еще не выполнили желание графини.
- Сэр Вэнсил, вам есть что сказать? – этот паршивый блеск в их маленьких глазках, только от одного его вида, меня начинало мутить…
«Боже!»
Я поняла, что отец собирался сделать.
- Нет, нет, папа, прошу тебя не надо! Неееееет! – собрав последние силы, я бросилась к отцу, но огромные уродливые лапы тренков сжали мои руки каменной хваткой.
- Да…у меня есть желание. – Опустив глаза, отец видимо либо не мог видеть меня в таком состоянии, либо не хотел тем самым причинить мне еще больше страданий.
«Да какая к черту разница, неужели я не заслуживаю этого взгляда?!»
- Ооо, Сэр Вэнсил, премного удивлен вашим неожиданным, хотя… хотя и очевидным поступком. Но, не смею больше вас перебивать, я весь внимание.
Я была готова голыми руками разорвать это чудовище на части прямо там у всех на глазах, если бы только у меня была такая возможность.
- Я хочу, чтобы Кира была цела и невредима, желание графини Уолбрен… - переведя смешанный взгляд на рыдающую графиню, он продолжил - ни в коем случае не должно касаться жизни моей дочери.
- Прекрасно Вас понимаю и поддерживаю, но видите ли, Сэр Вэнсил, отмена чужого желания оплачивается вдвойне…
Внезапно, мама подошла к отцу и, крепко взяв его за руку, сказала:
- Все верно, Трэнк, вы получите вашу оплату – никогда прежде я еще не видела, что бы мои родители так смотрели друг на друга, не сказав ни слова, они лишь переглянулись между собой. В их глазах я увидела слезы, которые, скромно блеснув, почти тут же исчезли, оставив после себя лишь грустный взгляд прощания. Они прощались со своей жизнью, друг с другом, со мной. Все это только ради того, чтобы оставить меня в живых. Как же сильно я тогда ненавидела себя. Боже, если бы я только знала, к чему приведет мое решение, я бы предпочла лучше умереть самой в ту проклятую ночь. Почему… почему я не сделала так? Отвлеки я тогда внимание Трэнков на себя и, возможно, даже Хэтклиф остался бы жив. Хэтклиф... одно его имя, произнесенное про себя, усилило эту ужасную боль в тысячу раз, казалось, сердце не выдержит. Сделав еще один надрывный толчок, оно словно треснуло пополам, вместе с этим из горла вырвался хриплый крик:
- Нет! Мама, папа, прошу Вас! Что вы делаете, остановитесь, прошу! Ну, пожалуйста, послушайте меня, не делайте этого! – голос снова сорвался, и мне лишь оставалось беззвучно повторять эти слова, задыхаясь от собственных слез и охватывающей меня истерики. Посмотрев на меня в последний раз и послав воздушный поцелуй, отец сказал:
- Делайте то, что нужно.
Я не хотела верить, что эти слова станут моим последним воспоминанием о его голосе. Мысль, промелькнувшая у меня в голове, осела где-то в сердце, впитавшись в него, словно едкая сажа. – Только прошу вас, не на глазах у Киры.
- Конечно, конечно, Сэр Вэнсил, прошу вас и вашу супругу идти за мной – я видел, как мерзкая челюсть тренка противно затряслась в ожидании свежего мяса, довольно сглотнув слюну, монстр вместе с моими родителями скрылся в одном из холлов.
Остервенело дернувшись последний раз, я почувствовала, как снова вывихнула себе тоже самое плечо. Острая боль пронзила все тело, заставив меня опуститься на колени. На мгновение мне показалось, будто я услышала, как ломаются позвонки в человеческой шее. Кроме собственных безумных криков мне больше ничего не удалось запомнить, через несколько секунд я отключилась. Все исчезло.
Очнувшись, я не понимала, где нахожусь, непонятное пространство, словно плотный эфир не давало возможности определить форму или звук всего происходящего. Исказившись до неузнаваемости, картинка реальности представляла собой скорее абстрактный рисунок. Внезапно все вокруг начало быстро меняться, изображения или их подобия перескакивали с места на место, словно освобождая путь для чего-то еще. Звук, собравшись в самой дальней точке, огромным низким басом начал приближаться ко мне. Страх, хоть одно знакомое чувство. Попытавшись подняться, я поняла, что здесь я не могу двигаться. Беспомощно открыв рот, чтобы закричать, я еще раз удивилась законам этой новой реальности. Звук исходил не от меня, становясь все выше и выше, он будто придавал предметам похожие на привычные очертания. Теперь все стало ясно, кричала не я, еще одно сочетание знакомых звуков окончательно привело меня в сознание. Ужасным воплем кричала графиня, держа на руках своего сына.
- Хеееетклиф! Боже мой! Нет, нет, неееет! Ну зачем тебе была так нужна эта девчонка? Почему???? Ты был не прав, не прав, мой маленький, глупенький малыш. Ты не слушал, мамочку, и вот что получилось – со стороны было похоже, что графиня сходит с ума, шепча ему на ухо все эти бессмысленные слова, она не понимала, что уже ничего нельзя исправить, и он вовсе не слышит ее. Любой, кто пытался подойти к ней и предложить хоть какую-нибудь помощь в ответ получал лишь еще более громкий раздраженный крик, она пыталась защитить своего сына, сама не понимая от чего.
В это время, перебарывая дикую боль в плече, я пыталась встать или хотя бы подползти чуть ближе к нему,… к его телу, достаточно на сегодня было бы просто умереть рядом с ним. Я надеялась на то, что графиня захочет убить меня собственными руками, тем самым она сделала бы нам обеим большое одолжение. Едва ли у меня хватило бы смелости на самоубийство.
Внезапно, в зал вошла бригада врачей, подбежав к Хетклифу, они начали его осматривать. Когда один из них начал делать ему искусственное дыхание, я услышала, как одно из ребер Хетклифа хрустнуло, с трудом заставив себя отвернуть голову, я почувствовала, как начинаю задыхаться в истерике. Вывихнутое плечо не давало пошевелить рукой, я даже не могла закрыть ею свое перекошенное от боли и отчаяния лицо. Когда дошла очередь до меня, один из врачей задал мне вопрос:
- Мисс, с вами все в порядке? Вы что-нибудь повредили?
Мне хотелось ответить, но казалось, что я просто разучилась говорить, когда мысли же наоборот, неслись огромным потоком, заполняя всю мою голову, готовую в любой момент лопнуть.
«Да, точно, ум и сердце за одно, рука черт с ней, просто верните все назад, заставьте Хетклифа снова дышать и все будет хорошо, да, все будет хорошо. Боже, ну почему нельзя вернуть время назад? Боже, как же больно, что же делать?...»
- Верните его, доктор, прошу вас, верните его! Он ведь жив!!! Он не мог умереть! Не моооог! – своих слов я не слышала, только тихий хрип с трудом сочился из пересохшего горла. Когда врач дотронулся до руки, я непроизвольно выгнулась назад, боль была адская, будто прямо в кость воткнули острый кусок железа. Меня начало трясти, раньше я никогда не боялась боли, но в тот день ее было слишком много.
Понимая, что без успокоительного не обойтись, доктор открыл небольшой шприц и сделал первый укол. Дрожь быстро прошла. Контроль над телом почти вернулся.
- Эй, у нас здесь вывих плеча, принесите носилки! – громкий голос доктора неприятным эхом ударил по ушам. Собрав все последние силы, я сказала так громко, как могла.
- Прошу вас, подождите…
- Мисс, вы что-то сказали? Не беспокойтесь, успокоительное с обезболивающим скоро подействуют – странно, я не заметила второго укола – и мы наложим вам повязку.
- Пожалуйста, помогите мне встать.
- Что? Мисс, с вашей травмой Вам лучше не двигаться – насмешливо бодрая интонация доктора и собственная беспомощность злили как никогда.
- Я должна встать! Подведи меня к графу Уолбрену! – не знаю как, но видимо повышенный голос и приказной тон заставили этого доктора послушать меня. Никогда раньше мне не приходилось так делать.
- Хорошо, хорошо, только не нервничайте, вам это вредно… - в тот момент его слова были выброшены в кучу мусора бесполезной информации.
Внезапно, из толпы ко мне подбежал Рейф.
- Что ты возишься, идиот, ты не слышал, о чем она тебя попросила?! – уже знакомая раздраженная интонация будто пожалела остатки искромсанной души.
- Да, но…
- Прекращай мямлить и делай, что говорят. – Осторожно поставив на ноги и придерживая при каждом шаге, они вдвоем подвели меня к Хетклифу. Протянув здоровую руку, я хотела в последний раз дотронуться до самого дорогого мне человека на этой земле.
- Что ты делаешь?! – увидев меня графиня, словно бешеная собака, затряслась от злобы, мускулы на ее лице напряглись, превратив его в гримасу, полную ненависти.
- Это все из-за тебя! Ненавижу! Это ты убила его!
Никто, даже, Рейф не ожидал, что графиня после этих слов набросится на меня и начнет душить, а я даже не пыталась сопротивляться, ее руки были холодными и жесткими, словно металлические спицы. Я чувствовала, как ее тонкие пальцы все глубже вонзались мне в кожу.
«Еще несколько секунд, и я смогу оказаться рядом с ним.»
Эта мысль успокаивала меня. К сожалению, вокруг было слишком много людей и графиню быстро оттащили от меня, несмотря на то, что для этого понадобилось трое человек. Напоследок, она успела оставить на моей шее четыре глубоких царапины, увидев это, доктора побежали к своим аптечкам за бинтами и антисептиком. «Опять это сумасшествие, когда же оно закончится.»
- Пустите меня! Она не должна жить! Вы же сами все видели! Убейте ее! Умрииииии!!! – на последнем крике ее будто что-то подорвало изнутри, потеряв равновесие и отшатнувшись в сторону, графиня обеими руками схватилась за грудь. Хватая воздух жадными глотками, она медленно начала оседать на руках своих подданных. Все еще пытаясь что-то сказать, она со слезами и злобой в глазах пристально смотрела на меня. Наконец, резко вскрикнув, наверное, от сильной боли в сердце, она закатила глаза и упала замертво. Ударяясь о сверкающий мраморный пол, зазвенели тяжелые драгоценные камни в ее колье. Еще одной волной прокатилось удивление по толпе, а я чувствовала, словно падаю в еще одну пропасть. Казалось, что ничего кроме дикой усталости и тоски в ней больше не окружало меня. Через несколько секунд я снова потеряла сознание.
#книга #почитать #автор #городскоефэнтези #фентези #фентази #киравечная #пожиратели