...Когда Альбина поступила в театральное училище, внезапно заболела мама. Тогда она работала врачом. В семье возникли проблемы с деньгами, поэтому моя героиня выбирает заочное обучение и подает документы в Елабугу. Но приехавший на заработки мужчина сделал ее своей. Вскоре она узнала, что беременна, и по воле судьбы, оставив учебу, уехала с ним в Сибирские края.
Альбина: «Там родился наш первенец — старший сын. Я устроилась кладовщицей. Жить было негде. На рабочем месте нам выделили каморку без окон и дверей, где обычно хранились рабочие инструменты. В 1983 году родился второй сын. Со временем мы обзавелись собственной квартирой. Тогда старший сын (они оба окончили юридический институт, получили высшие воинские звания и вышли на заслуженный отдых) начал просить, чтобы я родила им сестренку, а назвать хотели Эльвирой. Я родила третьего сына Марата. Он с детства был активным ребенком, в год и семь месяцев читал стихи, прекрасно танцевал. Был красив, как кукла. Тогда только начали выпускать большие шоколадные конфеты, и супруг частенько баловал младшего сына. Марат с нетерпением ждал его прихода с работы».
А однажды он, видимо, отравился, его беспрестанно тошнило и рвало. Он отказывался пить воду, поэтому в организме началось обезвоживание. Альбина не решилась спросить совета у опытной матери. Тогда она совершила саму большую ошибку в своей жизни: отвезла ребенка в больницу.
Альбина: «Врачи отвели сына в какой-то кабинет, а меня просили остаться за дверью. Через некоторое время послышался грохот, я буквально влетела в кабинет и увидела сына лежащим на полу. Оказывается, ему сделали местный наркоз. Я взяла его на руки, он выглядел еще более слабым, тело его не слушалось. Рвота прекратилась, но ребенок находился в неком трансе, ничего не слышал, не понимал, а лишь рыдал горькими слезами. Когда я одевала сына, заметила на спине следы крови. Я принялась искать врачей, их нигде не было. Вы разве не знаете, что вашему сыну сделали пункцию, вы должны были написать согласие, сказала мне санитарка в коридоре. Врач подтвердил ее слова. Времени было в обрез, мы предположили, что у сына моего земляка (мой супруг его земляк) кровоизлияние в мозг или еще хуже, рак головного мозга, поэтому поспешили взять анализы, — сказал он. Я крепко обняла сына и с надеждой, что он скоро поправится, вышла из больницы».
После возвращения из больницы, Марат беспрестанно нервничал, не спал ночами, постоянно плакал и бился головой об пол. Альбина не давала ему снотворное, боялась посадить печень сына. После долгих бессонных ночей, когда моя героиня потеряла последнюю надежду на то, что сын начнет говорить, через 3-4 месяца обратилась к педиатру. До этого ей твердили, что причина всех недугов заключается в смешении христианской и мусульманской крови. На этот раз врач посоветовал ей обратиться к шаману, мол, возможно, ребенка сглазили. Родители обращались и к шаману, и к мулле, объездили весь Киров. Один из врачей решил, что это генетическая болезнь. Но Альбина не согласилась с этим, сказав, что со старшими детьми ни разу не была на больничном.
Альбина: «Мама посоветовала съездить в Москву и пройти медицинское обследование. Результаты анализов ждали восемь дней. Московские врачи опровергли версию о генетической болезни, в заключении написали, что во время пункции повредили спинной мозг. Вам нужно поднять архивные материалы, сказали они напоследок. Только я так и не смогла получить эти документы. Когда не придешь в архив, то он закрыт, то сотрудники на больничном, или вовсе потеряли ключи. Вскоре уволился и начальник архива... На очередном приеме психиатр направила нас к невропатологу, который вынес страшный вердикт- ваш сын неизлечим. Тогда Марату было всего 4 года. Я поседела за одну ночь».
Она до сих пор не может забыть слова психиатра.
Альбина: «Психиатр сказал: “Женщина, не переживайте так, ну помучаетесь вы с ним до 15 лет, а потом можете отдать в специальную лечебницу, он с детства инвалид, поэтому пенсия будет не маленькая”. Со временем я потеряла многих друзей, которые тоже советовали избавиться от больного ребенка. Я даже представить себе этого не могла. Как можно оставить свое чадо в чужих руках и жить со спокойной совестью? Какой матерью нужно быть, чтобы пойти на такой поступок? Я была возмущена цинизмом психиатра. В Пенсионный фонд ни разу не обращалась. Через 4 года к нам домой принесли по тем временам 4 миллиона рублей. Я позвонила подруге Людмиле и посоветовалась, куда смогу вложить эти деньги, лечить сына я собиралась до конца. Давай, начнем продавать цветы, предложила она».
Альбина открыла на рынке торговую точку. Цветы заказывала из Москвы. Со временем бизнес моей героини наладился, а сын давал ей силы жить и работать. Город расширялся, жителей становилось больше, соответственно и покупателей. Ночью рынок не работал, поэтому покупатели стали приходить за букетом домой. Однажды ее пригласили в администрацию города и предложили открыть цветочный магазин, обещали выделить участок под строительство. Тогда Альбина открыла первый в городе цветочный магазин. Бизнес пошел в гору. Моя маленькая и нежная героиня находила в себе силы не только работать, но и растить детей, ухаживать за больным ребенком. Все сама и сама. Откуда она черпала силы и энергию? Любовь к сыну Марату, сила воли и оптимизм превозмогают все...
Альбина: «Ты должна достойно пройти испытания судьбы, не оставляй сына, сказала мне мама. Пусть земля ей будет пухом. Разумеется, у меня и в мыслях не было отдать сына в чужие руки. Я старалась не тревожить маму по пустякам. Она всегда считала, что в нашей семье царят гармония и покой. “Доченька, ты совершила большую ошибку. Раз организм ребенка не принимал воду, нужно было вводить жидкость через задний проход. Постепенно он бы поправился”, — сказала она. Так устроена наша жизнь, мы сами отвечаем за свои ошибки. Я и тогда не хотела беспокоить маму, поэтому решила не звонить».
Так как семья Альбины проживала в многоквартирном доме, со временем, когда Марат подрос, жалоб от соседей становилось все больше и больше. Соседи стучались по стенам, как вы не можете усмирить своего ребенка, твердили они в один голос.
Альбина: «Марат не разговаривает, выражает эмоции криками, бьет голову об пол. При нем нельзя повышать голоса. Если ему не приятно, то он закрывает уши обеими руками. На стуле всегда приседает. Во время разговора мы всегда улыбаемся. Я всегда поддерживаю его, никогда не ругаю, в любой ситуации говорю, ты у меня молодец. Нам не понятны его крики, возможно, у него болит зуб или живот... Он не может этого сказать. В конце концов, я решила оставить квартиру, магазин и переехала с Маратом в Кукмор. У старших детей своя жизнь, сначала супруг остался там. Но, не сумев справиться с торговым делом, решил перебраться к нам. Приехав сюда, специально купила дом на окраине поселения, чтобы никому не мешать. Однажды решила отвезти сына на лечение в Казань. Главврач больницы учился вместе с моим братом. Старое здание не внушало мне доверия. По коридору ходили больные с завязанными руками, из палат доносились странные крики. Можно я буду привозить сына утром, а забирать вечером, возможно у него появятся новые навыки, поинтересовалась я. «Напишите заявление, приезжать можете раз в год», — сказал он. После услышанного мне стало трудно дышать, нет-нет, не продолжайте, чем я только думала, когда решилась сюда приехать, ответила я ему и выбежала из больницы. Да усмирите вы своего сына, твердят мне повсюду. Когда уезжали из Севера, вылет рейса ждали на улице. А 9-часой полет — это отдельная история. Поэтому с детьми и внуками общаемся по видеозвонку, а они у меня такие талантливые.
Напоследок хочу привести слова одной знакомой Альбины. «Мы постоянно жалуемся на жизнь. Но мы сами хозяева своей жизни, и можем найти кучу интересных увлечений, чтобы приукрасить ее. Можно приготовить любимое блюдо, прогуляться, встретиться с друзьями и пообщаться, заняться спортом, сходить на концерт или в театр, принять ванну, выпить любимый чай или кофе- возможностей море. Можно самим организовать концерт! Живем в достатке, а все еще недовольны».
А Альбина уже 30 лет никуда не выходит... Правда иногда, крайне редко встречается с подругой. Благо, днем ей помогает одна добрая знакомая. Но частые приступы эпилепсии сына не дают ей покоя. Во время нашего последнего разговора по телефону она сказала: «У сына под глазами появились синяки, не могу оставить ни на минуту, возможно, ночью повторится приступ, — сказала она. — В последние 30 лет я забыла про спокойный, длительный сон. Я не жалуюсь. Просто судьба у меня такая».