«Я считаю, что самое интересное в Дали - это сам Дали. Дали-персонаж намного превосходит Дали-философа, Дали-метафизика и Дали-художника» - говорит о себе великий сюрреалист в дивной комедии Квентина Дюпье «Даааааали!», вышедшей в наш прокат 9 мая. Уж неизвестно, настоящие это слова героя, или Дюпье придумал их за него, но подмечено очень точно. Самое занимательное в Сальвадоре Дали - не картины, какое бы яркое впечатление они не производили. Куда значимее Дали-комик, Дали-парадоксов друг, Дали-провокатор, без конца испытывающий на прочность реальность.
На публике он появлялся то с черной пумой на поводке, то с ручным оцелотом, а на одной из самых знаменитых фотографий запечатлен у входа в парижское метро с муравьедом. Однажды приехал в Сорбонну на «роллс-ройсе», забитом кочанами цветной капусты. В другой раз приказал испечь из теста 15-метровую флейту и устроил процессию, на которой ее торжественно несли. Обожал носорогов: утверждал, что их рога - «совершенный пример логарифмической спирали», а задницы представляют собой «сложенные пополам подсолнухи». Объявлял, что планирует пересечь Пиренеи на спине слона, подобно Ганнибалу. Своей подруге, актрисе Миа Фэрроу, однажды подарил дохлую мышь в бутылке, расписанной от руки… Полотна и скульптуры были лишь частью огромного проекта, в котором гений абсурда и величайший эксцентрик XX века был сценаристом, режиссером и исполнителем главной роли.
Этот великий проект никому не наскучил до сих пор. Новые фильмы о Дали выходят чуть ли не каждый год. Любая его выставка соберет толпы людей. И при одном звуке его имени многие навострят уши, потому что все, связанное с Дапи, всегда интересно.
О любви: «Дождь мелких зеленых яблок обрушивался на мою голову»
Однажды Сальвадор Дали встретил женщину, которая показалась ему очень интересной. Но ее сердце было не очень-то свободно: у нее был муж, знаменитый поэт Поль Элюар, более того - супруги долго жили в сложном тройственном союзе с художником Максом Эрнстом (правда, к моменту встречи с Дали этот менаж-а-труа уже подошел к концу). Девушку звали Гала (с ударением на последнем слоге), а на самом деле - Елена Дьяконова, она родилась в Российской империи, в городе Казань. Самое плохое - Сальвадор Дали с первого взгляда ей не понравился: какой-то хлыщ, напоминающий танцора танго.
Ну что с этим делать, как завоевать ее сердце? Дали надел самую красивую рубашку, предварительно располосовав ее бритвой, расцарапал подмышки до крови, измазался смесью рыбьего клея, козлиного помета и лавандового масла, нацепил колье из фальшивого жемчуга. Посмотрев на себя в зеркало, все снял и смыл, оставил только ожерелье, к которому добавил красную герань за ухом. Подошел к Елене на пляже и почему-то (это не было частью плана) начал исступленно хохотать.
Хоть Дали и предстал перед нею не в полном блеске, она его оценила, поняла, что встретила по-настоящему интересного мужчину. Дали ухаживал за нею в буквальном смысле, как раб. «Говорить с нею я не мог, зато всячески старался услужить ей: кидался за подушкой, чтобы поудобнее усадить на тахте, бежал за стаканом воды, предлагал пойти к скамейке, откуда открывается изумительный вид. И с несказанным восторгом сто раз на дню помогал переобуть сандалии. И если на прогулке моя рука ненароком касалась ее руки, меня пробирала дрожь и дождь мелких зеленых яблок, плодов моей любовной мечты, обрушивался на мою голову». В конце концов, после очередного приступа истерического (по словам Дали - «убийственного») хохота, Елена торжественно сказала ему: «Дитя мое! Мы никогда не расстанемся!» И они действительно никогда не расставались: Гала Дали оказалась самым сильным любовным переживанием в жизни художника, не говоря уж о том, что его главной музой.
О деньгах: «Я хочу быть самым высокооплачиваемым актером в мире»
Впрочем, ее главной задачей оказалось не вдохновлять, а скорее направлять и сдерживать безумства Дали. Так, певица Аманда Лир, дружившая с художником и написавшая о нем книгу, вспоминала: «У него никогда не было с собой денег. Боясь, что он их потеряет или промотает, Гала не оставляла ему ни гроша. Когда он получал чек, тут же передавал его Гале, прятавшей чек в свою сумочку».
У Галы были все основания опасаться транжирства супруга. Когда у Дали однажды все-таки оказались с собой наличные, он первым делом попытался купить Аманде дорогие духи Fracas, а когда девушка отказалась, просто всучил несколько купюр со словами «Тогда купите себе шоколадку!» Оказалось, что он, не считая, дал ей несколько сотен долларов, на которые молодая и никому в тот момент не известная Аманда смогла оплатить квартиру на несколько месяцев. И ведь Дали вовсе не пытался ее соблазнить - просто вот так себя вел.
Он безумно любил деньги (сюрреалист Андре Бретон однажды переставил буквы в его имени, и из Salvador Dali получилось Avida dollars - «алчный до долларов»), но при этом обращался с ними предельно легкомысленно. Есть история о том, как он на протяжении многих лет хранил в гостиничном сейфе какие-то чемоданы; в конце концов сейф начали ремонтировать, и Дали с секретарем пошли забирать кофры, причем художник уже забыл, что в них лежит. Оказалось, чемоданы набиты купюрами. Причем многие уже давно вышли из употребления, их нельзя было обменять ни в каком банке, оставалось только выбросить. (В этой истории, конечно, Дали больше всего напоминает белку, забывшую, где она спрятала орехи).
Зарабатывал Дали невероятно много и вовсе не только благодаря живописи: он не брезговал ничем. Когда его спрашивали, готов ли он сняться в рекламе, он отвечал одним словом: «Сколько?» В результате он рекламировал все подряд: таблетки от похмелья, автомобили, шоколад, бренди и авиакомпании. Однажды нарисовал логотип сосательных конфет (они с ним выпускаются до сих пор, называются Chupa-Chups). Оформлял кучу обложек журналов, создавал печатную рекламу. Его биограф Мишель Нюридсани писал, что однажды «он обнаружил, что каждая его подпись тоже стоит денег. Так почему не воспользоваться этим, почему не начать торговать своими подписями, поставив это дело на поток и извлекая из этого хорошую прибыль? Ему шепнули цифру: сорок долларов за один подписанный лист. И быстро сделали следующий расчет: тратя по две секунды на подпись одного листа, за час можно заработать семьдесят две тысячи долларов. Дали нравилось зарабатывать деньги подобным образом. Один помощник подкладывал ему лист бумаги — Дали его подписывал, второй помощник с другой стороны забирал готовый лист». А закончилось все тем, что на этих чистых листах ушлые люди начали рисовать всякую фигню и продавать как подлинные работы Дали: подпись-то была настоящей! В 80-е серьезные арт-дилеры уже отказывались иметь дело с гравюрами и эстампами Дали: количество подделок было просто невообразимым.
Когда режиссер Алехандро Ходоровский в 70-е готовился экранизировать «Дюну», собирался позвать Дали на роль императора. Познакомился с ним и с ходу услышал: «О, я очень хочу быть актером. Самым высокооплачиваемым актером в Голливуде! Я хочу получать сто тысяч долларов в час!» Ходоровский тогда придумал, что живой император проведет на экране совсем немного времени, а все остальное время его будет заменять двойник-робот, созданный с целью обмануть подосланных убийц. В общем, сошлись на том, что Дали будут платить 100 000 долларов за минуту, а робота потом подарят для коллекции. Увы, проект той «Дюны» в конце концов развалился.
Автор: Денис КОРСАКОВ