Это её потом Жулькой назовут. А сначала...
Сначала жили-были два соседа. Жили они в дачном кооперативе, где один сосед жил постоянно, а второй заезжал на свой участок с наступлением тепла, жил в летнем дачном домике и копался в огороде до первых заморозков, после чего возвращался зимовать в городскую квартиру.
Отношения между ними были хорошие, как и положено между соседями. Оба были адекватными, совместно решали общие вопросы — скинулись и поставили одинаковый забор на улицу, из остатков рабицы соорудили ограждение между своими участками. Совместно сделали отличную ливнёвку, отводя воду от своих огородов в ближайший овраг. Когда в отсутствие «летнего» соседа к тому на участок забрались воры, его «постоянный» товарищ вызывал полицию и потом сам ремонтировал отсутствующему соседу сломанный хулиганами замок на калитке.
В летнее время не раз они сиживали друг у друга на участках с шашлычком под коньячком, распевая с жёнами песни Любэ и гоняя своих детей от недозрелых плодов на низкорослых фруктовых деревьях.
Не сразу установились у них такие добрые отношения. В начале их соседства были сложности, но как-то хватило у людей ума доброжелательно и откровенно поговорить друг с другом и найти компромисс. В результате сложности обернулись здоровой крепкой дружбой.
И вот случилось то, ради чего и пишется этот рассказ
Зимой на участке «летнего» соседа завелись жильцы — крупная бездомная собака с выводком щенков. Завелась собака ещё беременной и сразу после родов стала нападать на всех, кто проходил мимо «её» участка. Выскакивала из подкопанной в фундаменте забора дыры и хватала людей за ноги. Тех, кто был в коротких ботинках, кусала до крови, остальным рвала голенища сапог.
Ближайший травмпункт наполнился пострадавшими от нелегальной жилички. Бешенством никто не заболел, но сам факт нападения собаки на людей был малоприятен. Вызывали полицию. Полиция приехала, приняла заявление и... уехала, никак не повлияв на ситуацию. Сказали, что это частная собственность и они не могут её нарушить.
А щенная мамаша совсем обнаглела. Стала расширять свои владения, роя подкопы в соседские огороды, нападая на домашнюю птицу и пугая соседей и их собак. Люди боялись выйти из своих домов в собственные огороды, потому как не знали, где именно находится агрессивная мамаша-захватчица. Своих собак от греха подальше запирали в домах.
Начались в кооперативе разговоры о вызове отлова
Между жильцами квартала, где происходила эта история, пошли конфликты. Те, кто жил подальше от эпицентра опасности, были против отлова, проявляли жалость к бедной собачке и пылали холостым негодованием к тем, кто выбрасывает животных на произвол судьбы.
— Она потому и злая такая, что её предали! — говорили те, кто жил в крайних домах квартала, — А мы ещё отлов на неё и на её щенков натравим! Как не стыдно!
— А что делать нам, которых она жрёт? Мы боимся выйти из дома! — парировали близживущие страдальцы, — Жизнь наших детей нам важнее жизни собак!
— Пусть хозяин участка возьмёт её к себе жить! — советовали дальние жильцы, — Пусть даст ей любовь и ласку, и всё будет хорошо. Вон, из третьего дома Иванов держит пять подобранных собак, и ничего, все довольны. Главное, чтобы все на цепи сидели и забор до неба!
Собака между тем лютовала, заходя на соседние участки, приближаясь по дуге к работающим в огородах испуганным людям и выражая им своё ярое несогласие с их существованием.
Никакое подкармливание и задабривание опасной соседки результата не принесло. Два месяца опасная мамаша ела то, что ей ставили в кастрюлях, толстела, лоснилась... и продолжала кошмарить людей и дворовых собак дачного посёлка.
Пришлось вызванивать «летнего» соседа, чтобы приехал и разобрался с жильцами на своей территории. Сосед удивился, но приехал, намереваясь выгнать захватчицу. Однако сделать это было непросто — ощенившаяся собака и не думала пускать незнакомца на «свой» участок. Как только владелец открыл калитку, она кинулась на него с недвусмысленным намерением его сожрать. Сосед струхнул и скрылся обратно за калитку. Ночевал он в ту ночь у своего товарища, у «постоянного» соседа.
Стали они думать, как избавиться от невозможной жилички и её приплода. Вызывать отлов надо было обязательно. Собаку надо было стерилизовать, с этим никто не спорил. А вот со щенками, которые за два месяца уже выросли и стали подражать матери в её охотничьих инстинктах, было неясно, что делать...
— Я поговорю с нашими из охотничьего хозяйства, — почесал затылок «Летний» сосед, — Там кто-то хотел молодых собак для натаски на барсука. Может, возьмут...
Оба соседа понимали, что прикормленная к чужому дому собака уже никогда не уйдёт с сытного места. Исправить ситуацию могло только одно — вызов специальной службы и принудительная стерилизация. Что соседи и сделали.
Позвонили они по номеру 112, там им дали контакт местной службы ветеринарного отлова. Те обещали приехать в течение недели.
Однако отдавать в отлов щенков было жалко всем. Что они будут там делать? Стерилизовать их ещё рано...
Через пару дней дали о себе знать охотники их охотхозяйства.
— Приедем посмотреть на ваших щенков, протестируем на инстинкты, вдруг сгодятся на натаску.
Не обманули товарищи «Летнего» соседа, приехали вместе с отловом. Злобную мамашу пришлось усыплять из специального пистолета, чтобы уложить её в служебный кузовок малогабаритного Пежо-Пертнёра. После чего охотники стали тестировать щенков.
Покрутили малышей в руках, побросали им игрушки, пошумели стартовым пистолетом... Выбрали трёх из пяти щенков на службу в охотничье хозяйство. Соседи и этому были рады, но вопрос с оставшимися двумя щенками всё ещё не был закрыт.
— С этими что будем делать? Оставлять их в посёлке нельзя, мать вернётся, опять начнёт их защищать. Надо куда-то подальше пристраивать.
Обратились к знакомому кинологу, готовящему собак на службу в таможню. И тот взял обоих щенков, найдя в них задатки хороших «нюхачей». Взял в личное пользование, чтобы, подготовив их на поиск опасных веществ, отдать на службу в силовые ведомства. Не обязательно в таможню, подобные собаки требуются везде, где есть служба безопасности, а есть она практически везде, где можно провозить опасные вещества и предметы.
Спустя некоторое время отлов вернул агрессивную мамашу на прежнее место обитания. Не сказать, чтобы «Летний» сосед был доволен таким навязанным сервисом, но делать нечего, пришлось ему принять сей факт как данность, тем более что этой весной он планировал обустраиваться на даче на постоянное место жительства.
За неимением щенков бывшая мамаша с жёлтой биркой на ухе смягчила свой нрав, сделавшись обычной ласковой собакой. Дыру под фундаментом забора сосед залил цементом, а для своей новой жилички соорудил незатейливую будку. Назвал собаку Жулькой.
До времени своего приезда на дачу попросил он взять опеку над Жулькой своего товарища.
— Ну, если меня не сожрёт, то буду кормить. За остальное не отвечаю, уж не обессудь. Надеюсь, подкопов она больше рыть не будет.
С подкопами не получилось предугадать ))) Жулька, конечно же, подкопала фундамент в другом месте и пользовалась дырой для самостоятельных прогулок по дачному посёлку, на этот раз никого не обижая. Но всегда возвращалась на «свой участок», где её ждала кастрюлька с кашей на мясном бульоне.
А что со щенками? Про них известно точно — три дитёныша бывшей злобной мамаши были обучены «на барсука» и, судя по рассказам их хозяев, прекрасно справлялись со своими обязанностями во время открытия сезона охоты. Из двоих, что были отданы в обучение поиску, один показал себя хорошим служакой и был поставлен на баланс службы безопасности местного ЖД пропускного пункта, а у второго не сложилось — хозяина уволили в самом начале собачьей карьеры по неизвестным мне причинам. Однако Жулькин ребёнок не пропал, а живёт себе припеваючи диванным любимчиком уволенного хозяина, окружённый любовью всей семьи. Жаль, конечно, но уж лучше так, чем быть совсем никому не нужным.
К чему весь этот рассказ? Вроде бы никакой затравки... никто ни с кем не поссорился, никто никого не «грохнул», никакой детективной составляющей... Как впрочем, во всех моих рассказах ))) У меня — только морали )))
А мораль в рассказе всё-таки есть. Даже ТРИ морали.
Ну, понятное дело, беременную собаку изначально элементарно прикормили к пустому участку в дачном кооперативе. Чтобы, так сказать, долой с глаз. Прикормили специально, зная, что хозяина не будет до весны. А то, что у собаки после родов проявится агрессия и она станет кошмаром всего квартала, никто предвидеть не мог.
ТАК ДЕЛАТЬ НЕЛЬЗЯ. Не надо вешать проблемы на других людей. Если видим собаку в нужде — лучше обратиться к волонтёрам из приюта, они подскажут, как поступить. Но прикармливать будущую проблему к территории другого человека — подленько.
Какую ещё мораль вижу я в этой истории? А такую — надо дружить. Были бы два соседа врагами (как это зачастую бывает у соседей в дачных посёлках), был бы у этой истории другой конец. Дружить — полезно для собственного здоровья и для жизни в целом. Идти на компромисс, доброжелательно говорить с оппонентом, выручать в неприятностях, быть ему товарищем, а не осуждающим судьёй. На мой взгляд, это очень важно.
И третья мораль — это польза, которую может принести КАЖДАЯ собака. Заметьте, бесхозных щенков не пристраивали через Авито (хотя я очень уважаю эту площадку), а сразу отдали их в деловые руки. Такие руки есть в каждом регионе, надо только знать о них. Если не знаем — тогда послужат Авито и тематические паблики в соцсетях. Каждая собака может быть полезна обществу, и пример тому — эта история со щенками Жульки.
Буду очень рада, если моя история была полезна читателям. Основу для неё дала мне подписчица в одноимённом канале в Телеграме, кое-что я дополнила из историй, всплывших в памяти. Главное, что я попыталась донести до читателя эти ТРИ МОРАЛИ — не вешать на других людей проблемы, поддерживать добросердечные отношения со всеми и помнить, что каждая собака может быть полезна обществу людей.
Спасибо, что дотерпели мой рассказ до конца))) На обложке условная Жулька, бывшая злобная мамаша, а сегодня — счастливая собака одного хозяина. И пусть ничего в её жизни не меняется.
