Почти четыре года прошло как вирус «Зомби» скосил почти все население нашего городка. Но родственников у погибших, видно, хватало, раз мало какая квартира пустовала. Открылись школы. Больницы из полевых перешли в нормальные гражданские, разбившись по категориям. Здесь – роддом, там – дурдом, поликлиники детские и взрослые; естественно, заработал и морг. Правда долго не могли найти патологоанатомов, но и эти нашлись. Все вернулось в свое русло…
Из выгоревшего здания КВД соорудили новый КВД. В подвале старого были найдены медикаменты, которые строители хотели выкинуть, но, получив по голове, отдали все начальству, а то переправило в свою очередь в больницы. Главврач травматологического отделения, удивившись, почему «баралгин» в белых ампулах, хотя он всегда был в темно-желтых, все же расписался в получении…
Снова было лето. Море. Отдых. Отдыхающих – тьма тьмущая. Большинство, правда, приезжали из-за темной славы города.
Несмотря на квартиру в Питере и работу Вадима, мы все таки собрались честной компанией и на машине Вадима ломанулись ко мне на родину. Мне надо было уладить дела со своей квартирой, а ребята хотели отдохнуть…
Хочу сказать, что никаких чувств, кроме радости, я лично не испытывал. И ехал домой с чистой совестью писателя, не обремененного никакими заботами, заплатить налоги за квартиру на берегу Черного моря. И всё. Отдых. Только отдых…
Прежде чем я начну свое повествование, хочу заметить одно. Если эту книгу читает человек, так или иначе связанный с медициной, то пусть запомнить до скончания своих дней то, что я скажу, иначе окончание его дней может произойти внезапно и скоропостижно.
НЕ БЫВАЕТ «БАРАЛГИНА» В БЕЛЫХ АМПУЛАХ!
Я захлопнул свой ноутбук и занудил:
- Вадим, я есть хочу и в сортир не помешает. Тормози у ближайшего кафе. А то до города еще часа два-три езды.
- Сейчас, Лерочка, потерпи.
- Болван! – констатировал я. – Твоя Лерочка молчит уже минут десять.
- Она спит, — заступилась за подружку Юля, оторвавшись от чтения какой-то книги. Вадим очнулся от созерцания дороги под песню Кипелова, заявлявшего, что он «здесь» («Я здесь», альбом «Реки времен»).
- Извините. Сейчас, где-нибудь притормозим, — сказал Вадим, пронесшись по «зебре» и не думая пропустить бабульку.
- Вадим! На юге принято останавливаться и пропускать пешехода.
- Помню, помню… - буркнул чекист.
Тут встряла Юля:
- Ага! Как не помнить. Ведь ты лично не раз вытаскивал моего благоверного за то, что он бил камнями стекла машин, не давших ему перейти.
- Ага! И дважды ловил тех дядей, что били морду твоему благоверному за аналогичный случай.
Я заскучал. Послушал бурчание у себя в животе, закурил сигарету. Мой лучший друг старше меня почти на десять лет. Моя, любящая меня жена старше на два года. По отдельности – милые люди. Но когда вместе, мне начинает очень икаться. Ибо тем для разговоров у них две: как дела у Лерочки и какой я еще молодой с антисоциальной психикой.
- А помнишь, как он напился и потерялся? Сел в машину и лег спать, дожидаясь тебя?
- Ага! Только машина была не моя.
- Благо Лера твоя так запудрила браткам мозги, что они до сих пор писают кипятком от радости, что у них в машине дрых ТАКОЙ человек.
- Просто я испугалась за него и за себя. Ты была в магазине, а Вадюша искал твоего на другом конце стоянки. – Это Лера проснулась.
- Вадюша, — передразнил я, — ты не забыл, что мы жрать хотим?
На меня никто не обращал внимания. По радио запели: «Я на тебе, как на войне…», и я во весь голос вторил ему. Все заткнулись, кроме Юли:
- Это ты сейчас на что намекаешь, любимый?
- Да ладно. Хватит парня доводить. И есть в самом деле хочется, — заступилась за меня Лера.
Я посмотрел на Вадима:
- Знаешь, чувак! Кажется, в ЗАГС мы с тобой перепутали невест.
С заднего сиденья истребителем прилетел подзатыльник.