Мне сказали, что на днях по ТВ прошел показ трехсерийного фильма режиссера Сергея Тарасова "Черный треугольник" (1981 г). Эта картина - редкий гость на телеэкране и потому я решила о ней напомнить. Фильм поставлен по одноименному роману Юрия Михайловича Кларова, взявшего за основу сюжета реальное историческое событие - ограбление Патриаршей ризницы Московского Кремля в январе 1918 года.
Тогда, 30 января , архимандрит Арсений с реставраторами, привезшими новые шкафы для богослужебной утвари, поднялись в залы Патриаршей ризницы и обнаружили кражу многих ценных предметов, порчу других, выпиленную решетку, выломанные ставни, грязь, окурки и прочую мерзость запустения.
Сумма стоимости похищенного, являвшегося по декрету Совнаркома народным достоянием, составляла примерно 30 млн. золотых рублей.
Функции сыска тогда исполнял Московский уголовный розыск, где работали, в основном, служащие царских времён, дополненные политически надежными представителями новой власти. Так и расследование дела об ограблении Патриаршей ризницы вели старый специалист Карл Петрович Маршалк и комиссар-большевик Карл Гертович Розенталь. Можно сказать, что они являются прототипами главных героев романа, но это утверждение очень относительно. Роман все же художественное произведение, для фабулы которого автор использовал основные факты реального проишествия.
История расследования ведется от лица заместителя председателя Совета народной милиции Леонида Косачевского, героя еще нескольких книг Кларова ( "Станция назначения - Харьков", "Сафьяновый портфель"). Бывший семинарист встал на путь борьбы с самодержавием, отчасти благодаря слишком близкому знакомству с его духовными идеологами.
"Миропомазание при короновании есть высшая степень оного таинства, – умильно закатывая глаза, говорил нам в семинарии рыжебородый отец Афанасий. – При этом у государя помазуются его лучезарное чело, его ясные очи, уста, ноздри, уши, грудь, где бьется его сердце для блага народного..."
Рыжебородый был ябедником и садистом. В одну из ночей мы его подкараулили на улице, набросили на голову мешок и избили. Это было, пожалуй, наиболее приятное воспоминание за все годы, проведенные мною в бурсе. Видимо, даже Борис Годунов, принимая долгожданную корону, и то не испытывал такого полного удовлетворения, как я в ту ночь. И своей первой удачно написанной листовкой я обязан был отцу Афанасию. Когда я писал об угнетателях и кровопийцах, передо мной все время стояла его гнусная рыжебородая физиономия с синяком под глазом…" (Ю. Кларов "Черный треугольник").
Повествователь и автор не подводят под один знаменатель всех служителей церкви. В ходе следствия Косачевскому придется столкнуться и с другим своим духовным наставником - архимандритом Димитрием, в миру Александром Викентьевичем Щукиным, которому он обязан светлыми воспоминаниями юности и благодарностью за помощь в гонениях.
"Любой из преподавателей семинарии, даже учитель русской словесности либерал Сорин, наткнувшись в бурсацкой спальне на пачки аккуратно сложенных в тумбочке листовок, призывающих к свержению самодержавия, тут же, не задумываясь, донес бы об этом ректору. А Щукин не донес. Он не был убежден, что донос согласуется с нравственностью. Он готов был сообщить о случившемся богу, но не ректору и не старшему надзирателю. А затем, много позднее, в Петрограде, когда я, скрываясь от полиции, менял одну за другой конспиративные квартиры, почти ощущая на своей шее пеньковый галстук, Щукин, к тому времени уже архимандрит Димитрий, предложил мне убежище в Валаамском Преображенском монастыре, где в свободное от своих многочисленных обязанностей время развлекал меня беседами и пытался вызвать на дискуссию. Спасая государственного преступника, архимандрит многим рисковал. Но он, не задумываясь, пошел на этот риск."(Ю. Кларов "Черный треугольник").
Теперь учитель и ученик находятся по разные стороны баррикад. Им предстоит интеллектуальная борьба, в который каждый стремится сохранить честь, не изменяя своим убеждениям, споры о правомерности насилия, о возможности примирения ради сохранения страны и ее духовной культуры и сейчас не потерявшие своей актуальности. Однако вернемся к сюжету.
Итак, Косачевский возглавляет следственную группу. В нее входят инспектор Борин, дворянин, бывший честный полицейский, двое неопытных, но бойких агентов: золотозубый матрос Волжанин и грамотный юноша-рабочий Сухов, а также бывший охранник арестованной царской семьи Артюхов, перетянутый Косачевским из Тобольска в московскую милицию по старому знакомству. Когда-то Леонид жил и работал у отца Артюхова в сибирской ссылке.
Осмотр места происшествия дает много следов, но большинство из них бесполезны. В огне и энтузиазме революции сгорели старые полицейские архивы, утрачена сеть осведомителей на что критически сетует Борин. Однако шкатулка, найденная под окном ризницы, явно не относится к церковной утвари: на ней виден аристократический герб владельца, возможно, участника ограбления.
Проконсультировавшись у специалиста по геральдике, сыщики выходят на семью баронов Мессмеров, подозревая в причастности к преступлению младшего её представителя - полковника царской армии Василия Григорьевича.
Косачевский рассказывает о ходе следствия своему непосредственному начальнику Рычалову и тот, под впечатлением доклада, рисует схему подозреваемых в виде черного треугольника. Одна его сторона - уголовники, "птенцы Керенского", вышедшие по амнистии Временного правительства. Их криминальная активность захлестывает Петроград. Другая - таинственные владельцы найденной шкатулки. Третья, как ни парадоксально, - сами церковники.
Слишком активно и грамотно правые по политическим взглядам представители Патриархии используют против действующей власти факт ограбления ризницы, словесными намеками и подпольными листовками привязывая его к подготовке Брестского мира. По их версии безбожники-большевики не просто не ищут православные святыни, а заплатили ими за позорный мир кайзеру Вильгельму. Ну германские шпионы же!
Страна живет в затишье между двумя бурями. Закончилась революция, худо-бедно, на невыгодных условиях, но вот-вот произойдет выход из Первой мировой войны, примерно через четыре месяца вспыхнет гражданская. Книга и экранизация, хотя в большей степени все же первоисточник, показывают срез жизни общества на переломе истории.
Еще в неуплотненных квартирах богатых семейств открывают двери горничные в кружевных наколках, еще чаще, чем "товарищ", звучит привычное "господин", еще жуируют по ресторанам купеческие сынки вроде проходящего по делу Михаила Арставина, но улицы и площади кипят разношерстным и полным энтузиазма народом.
"Ветер войны и двух революций еще более вздыбил это людское море, бросив сюда беженцев, демобилизованных солдат, мешочников и амнистированных уголовников....
По– заячьи жалобно кричал избиваемый толпой вор. Тощий господин выкликал приехавших делегатов съезда городов и земств. Некто собирал деньги на содержание убежища для престарелых артистов. Ругались извозчики в очереди за ордерами на сено. У здания бывшего Царского павильона, где теперь находился железнодорожный ревком, митинговали. Здесь шла запись добровольцев в Красную Армию.
– Девятый вал! – весело сказал Волжанин. – Дыбом Россия – только косточки похрустывают. Небось и не снилось Николашке, как держава по швам затрещит." (Ю. Кларов "Черный треугольник").
В книге характерным дополнением к сюжету является ироничный взгляд Косачевского, отмечающий парадоксы переходного времени и придающий объемность повествованию, поскольку нередко рассказчик обращается к прошлому и будущему персонажей. Особенно интересны его характеристики и экскурсы в историю вчерашних соратников и будущих противников - анархистов.
"В тот же день вновь назначенный комендант Дома анархии Федор Грызлов по кличке Федька Боевик отправился с деловым визитом в Страстной монастырь. Разъяснив игуменье все требования революционного момента, Грызлов сказал, что в монастыре будут размещены склады анархистской литературы и реквизированного у эксплуататоров имущества, которое будет по ордерам раздаваться неимущим. Вполне возможно, что в дальнейшем здесь также будет учреждена школа бомбометателей. По мнению Грызлова, монастырский сад был предназначен самой природой для обучения боевиков обращению с бомбами. Что же касается монахинь, то федерация, отстаивая свободу каждого индивидуума, не хочет им ничего навязывать, но все-таки рекомендует созвать всемонастырский митинг и создать свободную трудовую коммуну "Революционная монахиня". (Ю. Кларов "Черный треугольник").
"В президиуме на фоне скрещенных черных знамен сидели за столом чахоточный "безмотивник" Оршанский, обреченный врачами на смерть, но надеющийся назло буржуазии дотянуть до мировой революции; лидер "немедленных" Неволин, ставший впоследствии махновцем (год спустя я его встретил в Петрограде, куда он прибыл в качестве коменданта "хлебного эшелона", на вагонах которого было написано: "Голодающему пролетариату Питера от батьки Махно"); глава "Студенческой группы" – красавец Чарский; анархо-синдикалист Гастев, имя которого потом вошло в историю как основателя научной организации труда в СССР. Рядом с руководителем "независимых", матросом в бежевом пиджаке поверх тельняшки, сидела миловидная женщина с гладко причесанными волосами – гостья из Воронежа, Мария Никифорова, та самая Маруся, банда которой впоследствии терроризировала города и села Украины." (Ю. Кларов "Черный треугольник").
Впрочем, я, наверное, слишком увлеклась цитированием. Текст уж очень хорош своеобразностью подачи и детальным погружением в эпоху. Многое теряется в переводе на киноязык. Хотя фильму, в котором снялись замечательные советские артисты, я отдаю должное уважение, советую оставить на десерт книгу. Она прекрасно дополнит представленное на экране, а увидеть там можно многое.
Прежде всего, следует отметить харизматичного и мужественного Константина Григорьева, прекрасно вписавшегося в картины о революции и гражданской войне в образах и белых, и красных. Жаль, что не так уж много выпало ему крупных актерских работ. Здесь Григорьев блистает роли Леонида Косачевского, передавая и его ироничность, и многогранную эрудицию, и политическую убежденность и умение владеть собой.
Последнее особенно пригодилось заместителю начальника Совета народной милиции во время визита в один из злачных притонов для встречи с Никитой Африкановичем Маховым, которого в наше время назвали бы криминальным авторитетом. Персонаж, участвующий в одном эпизоде, производит сильное впечатление в исполнении Леонида Маркова.
Вполне соответствует внешнему и духовному портрету, описанному в романе, образ архимандрита Димитрия, воплощенный Борисом Химичевым. Убедительно выглядит и не менее благородный антагонист Косачевского, преследуемый милицией и бывшими соратниками офицер-аристократ Василий Мессмер (Леонид Кулагин).
Не вполне по книге, но тоже интересно сыграны роли фанатичного чудака ювелира Кербеля (Альгимантас Масюлис) и романтичной анархистки Розы Штерн (Жанна Болотова).
Создатели фильма, видимо, посчитали недостаточным число женских персонажей в романе. Они дополнили сюжет двумя героинями: связной подпольной офицерско-аристократической организации графиней Кэт, недолговременной любовью полковника Мессмера (Ольга Барнет), и развязной воровской подружкой Аленой Свибловой (Яна Друзь).
Словом, если решитесь, вас ждет интересное зрелище и не менее увлекательное чтение. Органичный состав актёров, непредсказуемый сюжет. Хорошо отражена эпоха и душевное состояние захваченных ею людей.
В картине будто передана реальная разгоголосица смутного времени, где одни стараются раскачать страну, застывшую на переломе истории, другие пытаются их удержать. Одни, исходя из своих убеждений, стараются служить родине, другие стремятся к власти или обогащению. Причем любители ловить рыбку в мутной воде могут приписывать себя и к лагерю революционеров, и к стану их противников.
В фильме также снимались: Анатолий Ромашин (Виталий Олегович Борин), Юрий Смирнов (Юрий Волжанин), Виктор Чеботарёв (Виктор Сухов), Алексей Миронов (Филимон Артюхин), Борис Хмельницкий (анархист Ритус), Всеволод Сафонов (профессор Карташов), Николай Дупак (председатель Совета народной милиции Рычалов), Антанина Мацкявичюте (Матильда Карловна, сестра ювелира Кербеля), Юрий Дубровин (лавочник Пушков), Михаил Погоржельский (барон Мессмер, генерал в отставке), Семён Соколовский (лидер анархистов Муратов), Геннадий Юхтин (Глазуков, хозяин ювелирного магазина), Вацлав Дворжецкий (митрополит Антоний Храповицкий) и другие.
Мой обзор закончен, надеюсь, он привлечет ваше внимание к фильму и книге. Предыдущую статью на тему картин о преступниках и милиции можно найти по ссылке: