Долго думала, стоит ли рассказывать эту историю о кошке, но все-таки расскажу, потому что она довольно-таки характерная. Наверняка у многих из нас такая история в жизни была. Она из того времени, когда многие не имели понятия о современной культуре содержания животных, породное разведение находилось в самом зачатке, и отношение к домашним кошкам было совершенно другим, нежели теперь.
Я тогда училась в университете, жила в общежитии, и была у меня кошка, которую я назвала Флеш. Имя позаимствовала у названия карточной комбинации в покере, но обычно никто его не понимал. Все почему-то были уверены, что это какое-то существительное женского рода третьего склонения - "Флешь", практически "Плешь". Так что называла я ее обычно "Флешка", хотя реальных флешек тогда еще тоже не было и ничего конкретного это слово не обозначало.
Маленьким, примерно двухмесячным котенком Флешку подобрала моя мама на лестничной клетке. Дело было в центре Санкт-Петербурга, так что очевидно, котенка родилась у кого-то дома, немного подросла, а потом ее отправили самостоятельно искать себе хозяев. Найти ей кого-то по объявлению, наверное, и правда было бы сложно. Она была самого тривиального "серого полосатого", холодного окраса, совсем без белого, ни носочков, ни манишек, вообще ничего, что бы как-то особенно умиляло. Но я тогда была бы рада любой кошке. В общежитии, где я жила, их держали многие. И практически у всех кошки имели свободный выгул.
По-другому тогда просто не было принято. Считалось, что взрослая кошка - существо, которое гуляет само по себе, возвращаясь домой только тогда, когда хочет. Только маленький котенок вначале живет дома, но и он постепенно приучается выходить наружу, взаимодействовать с другими кошками. Позже, повзрослев, кошки вяжутся, беременеют и возвращаются домой рожать. А выкормив котят, уходят снова, иногда вместе с котятами, иногда одни, с тем, чтобы снова повязаться, забеременеть и вернуться домой.
В остальном - кому как повезет. Некоторые могут год за годом уходить, возвращаться и снова уходить. А в один прекрасный день - не возвращаются. Для некоторых же первый уход становится и последним.
Я не хотела, чтобы Флешка куда-то уходила. Она жила со мной в комнате общежития, туалет у нее был на газетке, ела она то же, что студенты, справляясь с чем угодно - макаронами, пельменями и даже колбасой в толстой обертке. Появились ли уже к тому моменту Вискасы?.. По-моему, да, но всеобщей популярностью еще не пользовались.
Она была худая, тонкая и звонкая. Абсолютно ничего и никого не боялась. В возрасте полугода, как водится, выпала из открытого окна, пытаясь поймать ласточку. Этаж был относительно невысокий, шестой, отделалась небольшим ушибом задней лапы. Повезло. У одной моей сокурсницы, которая жила на 14-м этаже, по меньшей мере три кошки закончили жизнь именно таким образом - падением из окна. Однокурсница каждый раз очень расстраивалась и плакала. Но с новой кошкой история повторялась снова.
После того случая с Флешкой я раз и навсегда перестала полагаться на какую-то кошачью "сознательность" в этом плане. Окна у меня больше не открывались, но однажды Флешка каким-то образом проскользнула в дверь так, что никто не заметил, и убежала. Хуже всего было то, что как раз в тот момент я переехала со своего привычного шестого этажа на двенадцатый. Новая комната не была ей так хорошо знакома, как старая. Я не была уверена, что она в принципе сможет найти ее, если захочет.
Искала Флешку по 16 этажам шести петергофских общежитий. Встретила в процессе поисков множество общажных кошек. Тогда же впервые хорошо рассмотрела кошку типичного сиамского окраса - seal-point - и с удивлением отметила ее по-настоящему голубые глаза.
Флешки нигде не было.
Прошла неделя или, может быть, две. И однажды, возвращаясь с лекций, я увидела Флешку у двери в свою новую комнату на 12-м. Она настойчиво скреблась в дверь и громко мяукала, требуя впустить ее.
Не передать, как я рада была ее видеть. И обнимала ее, и ругала, догадываясь, где именно она была и чем занималась. И в то же время не могла не восхититься тем, какой она оказалась умной. Как не заблудилась в шестнадцати этажах. Как нашла именно ту комнату, которая была - ее.
Флешка действительно занималась делом. Искала себе жениха под стать - наверняка в том же самом тривиальном окрасе. Котята родились как на подбор, такие же серые полосатые, как и она. Правда, некоторые были с теми самыми белыми манишками и носочками, которых у нее не было.
Когда котята подросли и были благополучно розданы по знакомым, Флешка снова выразила желание гулять. И теперь ей это разрешалось. Она ведь доказала уже, что знает, где находится ее дом. И она стала уходить и возвращаться так же, как и многие другие общажные кошки.
Со временем у нее появилась манера не приходить к комнате, а встречать меня внизу, у лифтов. Она сидела на ступеньках лестницы и мяукала. Студенты проходили мимо. Появлялась я, звала ее, и она привычно прыгала мне на грудь. Я обнимала ее, гладила, чесала за ушком. Вместе с ней мы поднимались на лифте и шли домой.
В один прекрасный день я снова поменяла комнату. Флешку это не смутило, она запомнила и это место. Как обычно, уходила и возвращалась с прогулки обратно. В один прекрасный день снова вернулась беременной, и на сей раз котята получились интереснее, чем в прошлый раз. Они были не серые полосатые, а черные, без рисунка, с небольшими белыми носочками и галстучками. Мальчики.
Первые, может быть, недели полторы она кормила их и никуда не уходила, но потом снова начала проситься на выход. Гуляла, потом возвращалась, кормила котят и уходила снова. Так продолжалось несколько дней, может быть, даже целую неделю, пока в один из этих дней она вдруг не пришла их кормить.
Я снова искала ее повсюду. Спрашивала знакомых, не видели ли ее. Кто-то сказал, что сегодня в общежитиях, возможно, работали живодеры. Вроде бы кто-то приезжал, отлавливал кошек. Может быть, это было правдой, а может быть, и нет.
Котята молча лежали в гнезде... Не пищали, не звали ее, терпеливо ждали. Но было понятно, что нельзя их так оставить, они должны были что-то есть, а сами еще не умели. Вот тогда я впервые вооружилась резинкой от пипетки, стащила из лаборатории стеклянную воронку и стала кормить их молоком - естественно обыкновенным коровьим, специальных котеночьих тогда не было. И котята с аппетитом стали сосать это молоко и быстро расти.
Выросли и нашли новые дома. Один, кстати, переехал к той самой сокурснице, у которой с 14 этажа улетели несколько кошек. Улетел и он, когда стал взрослым. Но жила она на тот момент уже не на 14-м, а на 7-м этаже, поэтому Ричард (так его назвали), к тому моменту уже шикарный кот с блестящей черной шерстью, не погиб. Более того, как и Флешка когда-то, он отделался легким испугом, даже ничего себе не сломал.
Никого из этих мальчиков я даже не думала себе оставлять. Не знаю, почему. Мне они были не интересны. Я бы хотела, чтобы обратно вернулась Флешка. Но она больше никогда не вернулась. И никто больше не встречал меня у входа в общежитие, никто не ждал у двери в комнату, никто не бросался на шею при встрече.
Позже я завела новую кошку, она никогда не гуляла сама по себе, прожила относительно долгую жизнь - лет четырнадцать, - была более интересного окраса - голубая черепаха - но никогда не вызывала у меня таких эмоций, как та обычная серая полосатая девочка.
С другой стороны - если бы Флешка точно так же никогда не выходила из дома, была бы своевременно стерилизована, потеряла всякий интерес к прогулкам и целыми днями мирно спала на диване, - вспоминала бы я ее сейчас с такой грустью? Хотела бы, чтобы она вернулась? Вполне возможно, что нет. Она стала бы одной из множества кошек счастливой судьбы, чья размеренная жизнь в мельчайших деталях повторяла бы жизнь других таких же счастливиц. Я бы никогда не узнала о том, какая она умная, как хорошо умеет ориентироваться, как привязана не только к месту, но и к людям - ведь она всегда возвращалась туда, где мы жили на тот момент, несмотря на смену комнат и этажей.
Поэтому, когда вижу людей, полностью убежденных в том, что свободный выгул - это абсолютное зло, а владельцы, которые допускают его, - жестокие и бессердечные люди, которым наплевать на своих питомцев, то соглашаюсь с ними лишь отчасти. Все-таки реальность не совсем такова, и печальная судьба этих кошек во многом связана все с той же склонностью владельцев очеловечивать их.
Ведь и сейчас, с активным развитием "культуры содержания", это очеловечивание никуда не делось. Понятие "член семьи" подразумевает не только любовь и готовность обеспечить качественное питание и своевременное ветобслуживание. Это все-таки еще и некое "уважение", готовность признавать за животным право на самостоятельную жизнь, в которой человек - не столько хозяин, сколько друг и помощник, готовый при необходимости прийти на помощь. Не всегда, к сожалению, успевающий это сделать.
Не забывайте ставить лайки и подписываться на наш канал. Предлагайте в комментариях темы, которые хотели бы обсудить, фотографии, которые хотели бы увидеть.