Одним холодным майским днем, когда снег только начал таять, нашли ее тело. Маленькое, синее, ничуть не разложившееся из-за аномально-холодной зимы, а затем не менее холодной весны. Никаких следов, никаких зацепок. По описанию она была похожа на нескольких девочек пропавших в то время, но родители исчезнувших не опознали ее. Неизвестная девочка, которую никто не искал. Как так могло получиться?
После долгих поисков родителей или родственников бедняжки, так никого и не нашлось. Именно поэтому полицейские обратились ко мне. Из-за моих способностей. Я знаю что вы думаете: «Не может быть, чтобы полиция верила в таких людей как я»… Чтож, возможно вы были бы правы, будь мы в любом другом городе. Но только не здесь, не после того случая…
- Присаживайся Анна, - сказал Константин и указал жестом на кресло для посетителей. – Чаю?
- Если можно, зеленый? Или просто воды…
Его кабинет совсем не изменился с тех самых пор, когда я последний раз переступала его порог. Хотя, я заметила, что грамот на стене стало намного больше. Константин нажал на кнопку и попросил принести зеленый чай мне и черный кофе ему. Он устало сел на свой стул и потер виски. Отсутствие сна и отдыха, буквально, читались на его лице. Тяжелое для него время. Не только для него.
- Уверен, ты знаешь зачем я тебя позвал. Мы в отчаянии, Анна. Девочка, которую мы нашли в лесу… Она появилась будто из ниоткуда. Мы ничего о ней не знаем, да и не можем узнать. О ней нет никакой информации, вообще нигде. Единственное что мы знаем, что ее убили. Ударом тупым предметом по голове. Один удар, моментальная смерть. Следов насилия или других следов мы не обнаружили. Кто, зачем, откуда она?! Ничего!
В кабинет вошла девушка в форме с двумя чашками на подносе. Она молча поставила нам кружки и вышла, закрыв за собой дверь.
- После того случая я больше не практикую… - тихо сказала я, и отхлебнула ароматного горячего чая, стараясь не смотреть в глаза офицеру.
- Анна, понимаешь…
- Мне правда очень жаль. Но, я правда не могу.
- Было бы глупо не использовать такой дар как у тебя.
- Дар… - выплюнула я это слово и с вызовом посмотрела на Константина. – Это не дар, это проклятье! Я больше не практикую. Мне понадобилось очень много времени, чтобы оправиться после прошлого раза. Я больше не могу…
Мы оба замолчали. Он злился и был в отчаянии. Я это чувствовала. Он всегда был как открытая книга. Мне никогда не нужно было стараться, чтобы считать с него информацию. Но в этот раз, я почувствовала что-то еще. Страх. Но, боялся он не за себя.
- Может ты сможешь сказать что-нибудь по фотографии? Хоть что-то… девочка заслужила, чтобы ее узнали!
- Ты сказал что вы не знаете кто она, откуда тогда фото? О нет, только не с места где ее нашли... – Я почувствовала как ком подступил к моему горлу. Знакомое чувство. Мерзкое. Ну вот, снова будут сниться кошмары. Не хочу, не могу.
- Анна…
- Нет! Константин, нет! Мне пора, спасибо за чай, - быстро проговорила я, и выскользнула прочь от воспоминаний, что нахлынули с огромной силой.
Я была права. Она мне приснилась. Точнее ее силуэт, но я точно знала, что это она. Во рту до сих пор оставался привкус сырой земли. Думаю, это было последнее что она почувствовала. Она ничего не сказала, только смотрела, но я знала что она страдает. Даже сейчас, даже после смерти.
Утром, сделав себе самую большую кружку кофе, я написала Константину, что готова помочь. Но только по фото. Идти на место, где ее нашли, а тем более подходить к ее телу я не согласилась. Все что смогу почувствовать от фото. На этом всё.
Мы договорились встретиться на нейтральной территории, в кафе за два квартала от полицейского участка. Константин пришел еще более уставший чем прежде. Его что-то гнетет, и это не только труп неизвестной девочки. Мы поздоровались, слегка кивнув друг другу. Руку он мне никогда не пожимал, боялся, что я прочту его мысли. Он даже не подозревал, что мне это и не было нужно.
- Вот, - сказал Константин, и протянул мне черный конверт, в котором, по видимому, и лежало фото девочки. Я не скрыла своего удивления. – Ты сказала, что тебе не хочется смотреть… Я подумал, учитывая тот дар… ту, силу, что ты имеешь, ты сможешь это сделать через конверт.
- Очень мило с твоей стороны…
Я взяла конверт в руки. От него веяло ледяным холодом и это не потому, что труп нашли когда еще лежал снег, нет. Это потому, что тот, кто на нем изображен, был мертв. Я закрыла глаза, чувствуя на себе взгляд Константина. Страх. Его страх и отчаяние. Внезапно пришла картинка: больница, врач, диагноз, слезы, Аля. Болезнь. Рак. Его жена умирает. Я увидела его страх, его печаль, его бремя. Было разумно пока не поднимать эту тему. Не открывая глаз, я постаралась отключиться от него. Мне нужно было сосредоточиться на конверте. Девочка.
Сначала я не чувствовала и не видела ничего. А потом опять пришел привкус сырой земли. Снова страх. Но, уже другой. Так боятся только дети. Вообще никакого тепла, никакого света. Она будто во тьме. Я не могла ничего разобрать. С нескрываемым разочарованием, я открыла глаза. Константин сидел неподвижно, внимательно вглядываясь в мое лицо. Он не был ясновидящим, но по моему лицу понял, что я ничего не узнала.
- Мне жаль, Константин… - искренне сказала я и отложила конверт в сторону. – И Алю тоже…. – Он вздрогнул и испуганно посмотрел на меня.
- Как ты узнала?
- Это дар, – сказала я, и кисло улыбнулась. – Они говорят у нее пол года, но судя по тому, что я увидела, не больше трех месяцев. Мне жаль, правда.
Мы молча уставились в стол. Я чувствовала все, что чувствовал он и ненавидела это. Как было бы здорово ничего этого не видеть, ничего этого не чувствовать. Сущее проклятье.
- Что мне делать Анна? Как мне разобраться со всем этим? На меня давят, сверху. Думаю, они воспользуются случаем и отправят меня на пенсию, если я не смогу раскрыть это дело. А без Али и без работы… Ради чего тогда жить?
Его слова ввели меня в ступор. Этот человек не был похож на того Константина, с которым я познакомилась много лет назад. Он был потерянным, он был несчастным, напуганным и до смерти уставшим. Я не знала что делать, не знала что сказать.
- Константин , я…
- Прости Анна. Я понимаю, не смею больше тебя задерживать. – Он встал и собирался уходить, потянувшись к конверту. Поддавшись импульсу, я схватила его за руку: «Константин. Боль, пустота, пистолет». Он выдернул руку, будто мое прикосновение обжигало. Я посмотрела на него с пониманием.
- Не важно помогу я или нет, ты уже все решил, – тихо сказала я. Константин отвел взгляд, но я заметила подступающие слезы. – Но я помогу. Только не сегодня. Мне нужно… подготовиться. Начнем завтра. С того места, где ее нашли.
- Спасибо… - сипло сказал он и не поворачивая головы, ушел прочь.
Моя способность видеть то, что не видят другие передалась мне от бабушки. Я всегда считала это болезнью. То, что я могла видеть, то, что я могла чувствовать отравляло мне жизнь. Моя бабушка умерла до того, как я научилась с этим справляться, и не успела просветить меня. Она умерла, оставив меня одну с этим. Ирония в том, что я видела души, но ее душа ни разу не навестила меня. Маму, моя способность только пугала, как, собственно, и всех остальных. В школе меня называли чокнутой, даже учителя меня боялись. Я видела всякое, чувствовала многое, могла заглянуть в любого и достать самые сокровенные тайны. Тогда, мне не хватало ума не кричать о своих видениях и очень быстро люди меня просто вычеркнули, повесили клеймо и старались не замечать. И моя мама нашла единственный способ избавиться от такого позора, она просто засадила меня в психушку. Там, методом проб и ошибок, я научилась пользоваться своими умениями и научилась скрывать их. Использовать эту силу – это будить своих внутренних демонов, теребить старые раны. Только к своим шрамам, добавляются еще и чужие.
Мы пришли на место, где обнаружили девочку, рано утром. В такое время люди только просыпались в своих домах, готовясь к новому дню. Было совершенно безлюдно. Это хорошо, ничто не отвлекает от того, что мне нужно будет узнать. Еще до того, как я подошла к месту, во рту появился привкус сырой земли. Я ее чувствовала. В руке была фотография девочки. Это должно было усилить связь. Я присела на корточки. Константин все время смотрел по сторонам, чтобы предугадать появление нежелательных зрителей. Я сделала глубокий вдох и погрузилась в себя…
На этот раз видение пришло довольно быстро: «Темное помещение, спертый воздух, нет окон. Маленькая комната, в которой едва помещались кровать и тумбочка, ночной горшок и кукла. Всего одна кукла. Дом. Она там живет. Еще одна девочка, намного старше, но все равно еще ребенок . И мужчина. Страх. Злость. Он приходит, кричит. Хватает за волосы другую девочку. Она пытается ее защитить. Мама. Удар. Темнота.».
- Анна? — Услышала я голос обеспокоенного Константина. Я открыла глаза и обнаружила, что лежу на земле и плачу. Он помог мне встать, стряхнул с меня грязь весеннего леса.
- Я видела…
- Я это понял. Ты в порядке? На тебе лица нет…
- Все хорошо. Просто, я давно не входила в это состояние. Каждый раз как первый, - ответила я, приводя в порядок свое дыхание.
- Что тебе удалось узнать?
- То, что она жила где-то под землей. Что-то вроде бункера, без окон, с плохой вентиляцией, от этого постоянный привкус сырой земли во рту. Там была еще девочка, постарше, возможно сестра. И там был мужчина. Он все время кричит, бьет их. И в тот раз, он снова хотел избить старшую, а она заступилась. Он разозлился, ударил ее и она умерла.
- Мужчина, он ее отец или похититель? Почему он держит их под землей?
- Не чувствую любви от нее, как и от него. Мне кажется, что он ей не отец. А вот любовь к девочке, которая старше, она есть. Причем любовь такая, как любят маму. Это не удивительно, учитывая условия, в которых они живут. Она считает девочку своей мамой. Они заботятся друг о друге. Чтобы почувствовать больше, мне нужно к ней…
Я сама удивилась своей решительности. Константин лишь коротко кивнул. Он достал свой мобильный и набрал чей-то номер телефона. Он позвонил в морг и договорился о нашем визите. Теперь он был похож на себя: решительный, сосредоточенный. Я чувствовала, как работает его мозг, как он сопоставляет полученную информацию и обдумывает дальнейшие действия. Спустя несколько минут, он положил трубку.
- Нас пустят к ней. Едем.
Она лежала на металлическом столе накрытая светлой тканью. На ее маленькой ножке висела бирка с номером. Я попросила оставить меня с ней наедине. Мысли Константина сбивали меня, мне нужна была тишина. Я подошла ближе. Дотронулась до ее холодной руки. Не успев войти в транс, я почувствовала, что она пришла.
- Мама…
- Мне жаль малышка, я не твоя мама.
- А где мама?
- Прости, я не знаю. Как тебя зовут?
- Мама называет меня София. Здесь так холодно.
- Ты знаешь что с тобой случилось, София?
- Я потерялась…
- Мне жаль милая, но ты умерла. – Именно поэтому я ненавидела все это. Души, которые не поняли, что умерли. И нужно им это рассказать, чтобы они смогли уйти. Ощущение боли, отчаяния, скорби….
Девочка недоверчиво смотрела на меня, но потом ее взгляд упал на стол рядом со мной. Страх мелькнул в ее глазах. Она мне поверила.
- Это все он. Это из-за него меня больше нет. – Она плакала, но слезы не текли из ее глаз. У призраков нет слез.
- Расскажи мне. Тебя больше нет, но твоя сестра еще может быть жива…
- У меня нет сестры. Только мама.
- Ты поможешь мне узнать правду? Мы можем ее спасти…
- Как я могу помочь? – Столько боли сочилось из этой маленькой души, которой никогда не суждено повзрослеть. Но при этом, я чувствовала тепло, исходившее от нее. Это был хороший знак. Она готова идти на контакт.
- Возьми меня за руку… - шепнула я, и позволила ей пройти сквозь меня.
Неизвестной девочкой оказалась София, которая родилась в подвале своего деда-отца и мамы-сестры. Абьюзер, алкоголик и просто ужасный человек Александр, который после смерти своей жены окончательно слетел с катушек от бесконечных пьянок и нарастающего психоза, запер свою дочь Ирину в подвале, насиловал ее и сделал из нее свою игрушку для битья. В скором времени от таких визитов у только созревшей девочки, родилась дочка, которую она назвала София, как звали ее подругу, с которой она дружила, когда еще была жива ее мама. Будучи сама еще ребенком, страдая от постоянных побоев и насилия, ей все же удалось вырастить малышку. В один из дней, когда приступы Александра были особенно сильными и случилась эта трагедия. София заступилась за маму, отчего разъяренный Александр, схватил первое что попалось под руку и ударил маленькую девочку по голове. От удара София умерла мгновенно, даже не поняв что произошло. После случившегося, Александр хотел похоронить девочку, но мерзлая земля и боязнь быть замеченным заставили оставить труп девочки в лесу. Он снял с неё всю одежду и был уверен, что раз о ней никто не знает, то не смогут его отыскать.
Когда его схватили, он яростно сопротивлялся. От человека в нем мало что осталось, он больше казался заболевшим бешенством зверем. Ирина оказалась жива, хоть и не вполне здорова. А еще, она снова носила в себе его ребенка, которого ласково называла София…