Известная омская пианистка, лауреат международных конкурсов Марина Костерина в апреле отметит 10-летие творческой деятельности в качестве солистки Омской филармонии. А уже 1 марта станет участницей уникальной музыкальной программы «Три рояля» (12+). О детской мечте, о балете, о гастролях по Латинской Америке и музицировании на берегу океана, о самом дорогом выступлении с дочерью она рассказала в интервью «Четвергу».
– Марина, как собираетесь отмечать юбилей?
– Как обычно – концертом. Но я подчёркиваю, что речь идёт именно о моей творческой деятельности в Омской филармонии. Потому что творческой деятельностью пианиста можно, во-первых, назвать вообще всю жизнь, а во-вторых, лично я беру отсчёт от окончания вуза. У меня был насыщенный московский период.
– Московский период – это что?
– Годы обучения в Российской академии музыки им. Гнесиных, годы студенчества. Я училась в аспирантуре того же вуза и сразу по окончании была удостоена чести работать на кафедре специального фортепиано преподавателем, там прошли ещё прекрасные пять лет. Также я работала музыкальным редактором на «Мосфильме», недолго была концертмейстером в балете Московского музыкального театра им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко. Очень интересные были постановки в это время, сам Григорович ставил «Каменный цветок». А я, кстати, в детстве мечтала стать балериной. В целом в Москве прошло где-то лет пятнадцать моего такого становления, а потом я вернулась в Омск отчасти по семейным обстоятельствам, отчасти по творческим.
– Вы выросли в музыкальной семье?
– Семья была музыкальная в том смысле, что мои папа и мама окончили музыкальную школу, и хотя оба стали инженерами, музыка всегда звучала в нашем доме. Вообще, я, наверное, впервые услышала её в исполнении папы. Мне запомнилось, что, когда я была маленькой, он часто играл прелюдии Рахманинова, «Патетическую сонату» Бетховена. Теперь эти произведения вошли в мой репертуар и всегда воспринимаются как «папины». Двоюродная бабушка моя преподавала в первой музыкальной школе, взрастила много знаменитых омских музыкантов. Я слушала у неё большое количество пластинок, записей и, соответственно, на этом росла.
– То есть музыка для вас не только профессия, но и любовь?
– Да. Безусловно.
– А что всё-таки наиболее любимо?
– Сложно сказать, потому что, как говорил известный пианист Святослав Рихтер, любимое произведение то, которое в данный момент играешь. Но я скажу про то, что в моём репертуаре присутствует всегда, без чего я бы не могла – это музыка Шопена, Рахманинова, Скрябина. Очень люблю композиторов испанской фортепианной школы. Моцарта. С недавнего времени стала исполнять достаточно много современной музыки, особенно в этом году. Был уже исполнен концерт Вениамина Юсупова для фортепиано с оркестром, это современный композитор, живёт в Израиле. Готовлюсь к исполнению концерта Ивана Глебовича Соколова на Фестивале новой музыки. Ещё скоро будет концерт, посвящённый творчеству Евгения Крылатова. Мы были знакомы, много общались, и однажды в разговоре я узнала, что у него есть концертино для клавесина, виброфона и струнного оркестра. Оно почти не звучало в концертах, потому что обширное песенное творчество Евгения Павловича всегда шло немножко впереди. И он был очень рад, что я взяла это произведение в свой репертуар, мы созванивались, он благодарил.
– В прошлом году вы гастролировали по странам Латинской Америки. Какие впечатления остались?
– Конечно, великолепные впечатления, великолепные воспоминания, очень яркое событие в моей жизни. В год 150-летия Рахманинова я была приглашена послом России в Никарагуа исполнить Второй фортепианный концерт композитора и помимо этого ещё две камерные программы. Запомнилась яркость эмоций публики, настолько горячо принимали! Тур начался с Гондураса. Три дня дороги: из Омска до Москвы, потом до Турции, там Панама и уже десять часов на машине до Гондураса. У нас был апрель, а там жара сорок два градуса. Привезли меня прямо к репетиции, которая проходила на улице. Я всегда мечтала услышать, как на открытом воздухе звучит акустический рояль, как летит звук. И я подумала: надо же, сколько мне пришлось проехать, чтобы сбылась моя мечта! И это действительно было нечто невероятное: перекликание с птицами, удивительной красоты природа, океан, холмы, горы, тропические растения. Всё вместе давало невообразимый заряд энергии, вдохновения. Сам концерт был уже в старинном театре, где и рояль, и даже банкетка XIX века, то есть всё аутентично эпохе Рахманинова. В Сальвадоре другой зал – более современный, но расписной, живописный. И везде очень уважительное, тёплое отношение музыкантов, хорошего уровня оркестры. Но что удивительно – для нас Второй концерт Рахманинова один из самых популярных, а в Тегусигальпе и в Манагуа, например, он звучал первый раз. И это тоже событие – быть первой исполнительницей такого великого произведения.
– Ваш семейный союз с главным дирижёром симфонического оркестра Дмитрием Васильевым для многих является примером гармоничных и крепких отношений. Поделитесь секретом, как вам удаётся сохранить их?
– Я как-то никогда не задумывалась, но, наверное, тоже благодаря музыке. Это такая тонкая материя, которая помогает так же тонко воспринимать друг друга. Благодаря тому, что мы занимаемся одним делом, мы лучше понимаем какие-то нюансы, и быт часто отходит на второй план, главное – творчество. Получается работа как жизнь. И в этом мы находим взаимопонимание, и дочь в этом растёт.
– Вероника тоже уже выходит с вами на сцену?
– Да, в прошлом году у неё состоялся дебют. Как раз в это время, зимой, мы выступали с ней вдвоём в Органном зале. У меня это один из самых драгоценных концертов, думаю, навсегда. И для неё выход такой, очень важный. Потом она стала лауреатом конкурса «Артист оркестра», играла уже с папой и с оркестром концерт Ридинга первую часть. Успешно выдержала это испытание, будучи восьмилетним ребёнком и не имея концертного опыта. Вообще, она занимается по классу скрипки у заслуженного артиста России Александра Степановича Муралёва, прекрасного педагога.
– Программа «Три рояля», которую скоро услышат омичи, входит в абонемент «Грандиозо». Как я понимаю, это действительно что-то грандиозное и уникальное. Чем?
– Обычно мы привыкли, что рояль – это либо что-то сольное, либо с оркестром. Сейчас уже встречаются программы для двух роялей, но нечасто. Три рояля с оркестром – совершенно редкая вещь. У нас эта программа возникла, поскольку в Омской филармонии есть такое богатство, как три «Стейнвея», три равноправных рояля. Мы играли девять лет назад такую программу. Сейчас уже будут, конечно, другие артисты, другие произведения: до мажорный концерт Баха и фа мажорный концерт Моцарта, который он написал по заказу графини Лодрон для неё и двух дочерей. Это светлые, жизнеутверждающие произведения, и символично, что такой празничной музыкой мы открываем март. Конечно, тут нужна большая сыгранность исполнителей, а времени на репетиции, как всегда, мало. Но у нас по участникам выходит так, что все мы выпускники Российской академии музыки, хорошо и давно знаем друг друга. Со Святославом Хитёвым, который, кстати, тоже родом из Омска, учились у одного педагога. Павел Домбровский и сейчас работает в академии. Вообще получается интересно. Прошлый год прошёл под знаком 150-летия Рахманинова, а в нынешнем году 150 лет со дня рождения Елены Фабиановны Гнесиной, одной из основательниц Российской академии музыки. И у нас здесь будет такая «гнесинская» встреча.
Беседовала Эльвира КАДЫРОВА.
Фото Андрея БАХТЕЕВА.